Глава-17
Неподвижный скелет полностью оцепенел.
Наступила гробовая тишина, где даже было слышно падение булавки.
Внезапно Хуа Че рассмеялся. «Неужели так трудно поверить? Самая запретная вещь в мире совершенствования — это судить о ком-то по его внешности. Хотя я выгляжу так, это не обязательно настоящее».
Призрачный культиватор был ошеломлен. Только спустя долгое время он выписал своей дрожащей костлявой рукой: Одержимость духом?
Улыбка Хуа Че стала глубже. — Кажется, ты понял.
Культиватор-призрак внезапно увидел свет.
Правильно, так и должно было быть!
Как может ребенок, которому всего шестнадцать лет, быть таким проницательным? Кроме того, Хуа Че не чувствовал ни малейшего страха перед призрачным культиватором, настолько, что даже озорно улыбался, неторопливо болтая с ним. Хуа Че определенно не мог быть нормальным человеком.
Конечно же, у этого мальчика была юношеская внешность, но взрослая душа.
Призрачный культиватор наконец понял.
В этом мире медицинские культиваторы были самыми ценными, а культиваторы-призраки были самыми редкими. У них была тяжелая энергия Инь, невезение, они были жестокими и зловещими. Всегда выглядящие отвратительно и воняющие кровью, культиваторы-призраки ненавидели все шесть миров.
Царство призраков было миром без справедливости, где его жители постоянно убивали друг друга. Но как только они сбежали наружу, собратьев-культиваторов-призраков можно было пересчитать по пальцам одной руки.
Таким образом, скелет чуть не плакал от радости. Наконец-то он испытал, что значит со слезами на глазах воссоединиться с кем-то из его родного города.
Скелету не терпелось долго поговорить с Хуа Че. Он хотел разделить их взаимные печали и жалобы и говорить без умолку добрых три дня и три ночи.
«Честно говоря, до смерти я был учеником Бессмертной секты Шан Цин». Выглянув из окна в оцепенении, Хуа Че выдавила из себя горькую улыбку и сказала: «От Бессмертного Мастера Шан Цин, которым все восхищались, до призрачного культиватора, которого отталкивали все шесть миров».
Скелет на мгновение потерял сознание, прежде чем опустить череп.
Хуа Че выглядел так, будто больше не хотел говорить о своем болезненном прошлом. Глядя на скелет, он спросил: «А ты? Что ты делал перед смертью? Только культиваторы способны после смерти превращаться в культиваторов-призраков, так из чьей секты ты был?»
Скелет сжал руку.
«Только сейчас, когда этот длинноносый культиватор сказал, что хочет вернуть тебя в секту Бессмертного Шан Цин, чтобы тебя публично осудили, ты очень боялся».
Голос Хуа Че звучал очень нежно, мягко, как падающий снег. «Ты убил Цзо Ци таким образом, ты ненавидишь его? Или……"
Скелет молниеносно написал: «Бессмертная секта Шан Цин». Я ненавижу Секту Бессмертного Шан Цин!
«Что сделала с тобой секта Шан Цин Бессмертного?» Хуа Че сказал тихим голосом, прежде чем изобразить непонимание и сказал: «Честно говоря, вам не нужно так сильно отталкивать их. В конце концов, они секта номер один бессмертного пути. Если у вас есть какие-либо претензии, не стесняйтесь жаловаться! Даже если ваш враг — престижный старейшина, лидер секты все равно может наказать его!»
Скелет написал: Нельзя наказывать. Полностью дисциплинировать нельзя.
Хуа Чэ: «Это невозможно, секта Шан Цин Бессмертного не является местом беззакония».
Скелет заскрипел зубами.
Взгляд Хуа Че потемнел. — Как именно ты умер?
Скелет не ответил. Вместо этого он сказал: « Вы сказали, что являетесь учеником Бессмертной секты Шан Цин». Кому ты поклонялся?
Хуа Че ответил холодным голосом: «Лидер секты Лу Минфэн».
Скелет дрожал с головы до ног.
Хуа Че пристально посмотрел на него, и его губы изогнулись в злобной усмешке: «Я случайно увидел его секрет».
Несмотря на то, что Хуа Че сказал такие крайне расплывчатые слова, скелет все равно понял. Сев, он придвинулся поближе и написал: « Он тебя убил?
Хуа Че не признавал и не отрицал этого. Он только посмотрел на скелет.
Скелет сразу понял сердцем. Другая сторона уже раскрыла достаточно личной информации, но сам он все еще был скуп. Это было очень несправедливо.
Подняв палец, призрачный культиватор начал писать в воздухе черными буквами: Ань Юй.
Хуа Че потерял сознание. Он помнил это имя, оно было записано в Золотой Буклет Ученика Внутренней Секты Бессмертной Секты Шан Цин.
Ань Юй, второй ученик Лу Минфэна.
Сделав паузу на мгновение, Хуа Чэ серьезным тоном спросил: «После того, как вы покинули царство призраков, вы убили кого-нибудь еще?»
Скелет покачал головой: кроме Цзо Ци, я еще никого не убил.
«Найди место для ночлега и не бегай. Если вы хотите совершенствоваться, отправляйтесь на поле битвы, чтобы поглотить обиду. Не убивайте людей снова. В любом случае, перед смертью вы когда-то были Бессмертным Мастером из престижной бессмертной секты.
После того, как Хуа Че закончил говорить, он насмешливо улыбнулся самому себе.
Он был Повелителем Демонов, безжалостным и жестоким, убивавшим людей как мух. Как он мог быть квалифицирован, чтобы обучать других?
"Ладно." Опираясь на колени и вставая, Хуа Че с расслабленным лицом достал бумагу и кисть.
«Позвольте мне перечислить все ваши грехи. Ан Ю, который питает враждебность к секте Шан Цин Бессмертного и до мозга костей ненавидит ее лидера секты. Я ведь ничего плохого не сказал, верно?»
Скелет безучастно смотрел, когда в его сердце проросла страшная идея. Дрожа, он написал: Ты, когда все сказано и сделано, ты…
"Я что?" Черные глаза Хуа Че слегка закатились, а его губы изогнулись в безобидной улыбке. «Призрачный культиватор? Одержимость духом? Старший брат, ты действительно поверил в эту чепуху?
Скелет: "……"
Да пошел ты!!!
С трудом поднимаясь и не обращая внимания на драконий килевидный хлыст, который все еще был плотно обвит вокруг него, скелет вскочил на ноги, готовый повалить Хуа Чэ на взаимное уничтожение.
Тем временем Чу Бинхуань, который оставался снаружи, услышал ненормальный шум. Подняв меч и ворвавшись внутрь, он почувствовал облегчение, увидев, что Хуа Че все еще в целости и сохранности.
Скелет сильно трясся с головы до ног. Пара черных дыр, которые представляли его глаза, непоколебимо смотрели на Хуа Че, выглядя так, как будто ему не терпелось разобрать тело Хуа Че на тысячу частей. Он писал: Лжец, лжец!
"Что происходит?" Му Ронгса и Линь Ян в замешательстве смотрели широко раскрытыми глазами.
«Мне очень жаль, что я солгал тебе, хотя...» Хуа Че извинился без особых чувств. Подняв голову, он посмотрел на эмоционально взволнованную Ан Ю и сказал:
«Из-за личного дела вы возмущаетесь сектой Шан Цин Бессмертного. Несмотря на то, что вы могли найти своего врага, чтобы отомстить, вы пошли и убили Цзо Ци, совершенно неуместного человека. Разве он не невиновен? Его не обидели?
Когда он упомянул об этом, Хуа Че почувствовал прилив раздражения.
Он вдруг вспомнил свою прошлую жизнь. Капая кровью, Лу Яо подошел, обнимая труп. Его крики звучали душераздирающе.
У Хуа Че начала сильно болеть голова. Временно проигнорировав Ан Ю, он толкнул сарай для дров и вышел наружу.
— Что случилось, а? Му Ронгса бросился спрашивать первым.
Хуа Че потер лоб. Он сказал: «Чтобы обманом заставить его ответить, я сказал ему, что я тоже культиватор-призрак».
— А? Вэнь Юань был потрясен.
Серьезным тоном, как будто он говорил правду, Хуа Че сказал: «Я просто обладаю этим телом. Что касается моей личности, то я когда-то был блестящим учеником секты Шан Цин Бессмертного.
Все лицо Длинного Носа наполнилось презрением. — Ты действительно можешь говорить глупости.
Хуа Че пожал плечами, прежде чем вздохнуть. «К сожалению, этот парень был таким упрямым, что я даже не стал обманывать его имя».
"Подождите минуту!" Длинный Нос положил конец бессвязной болтовне Хуа Че, прежде чем серьезно спросить: «Во-первых, почему ты должен был притворяться учеником секты Бессмертного Шан Цин? Разве другие секты не работают? Почему вы решили, что использование имени секты Шан Цин Бессмертных необходимо для сбора информации?
— Во-вторых, хорошо, если вы хотели допросить его в одиночку, но зачем вы поставили барьер снаружи? Вы двое сказали что-нибудь постыдное или сомнительное?
Длинноносый посмотрел на Чу Бинхуаня. Когда он обнаружил барьер и хотел взломать его, Чу Бинхуань заблокировал его.
Но Хуа Че смотрел на Длинноносого только так, как будто смотрел на идиота. «Во-первых, он убил Цзо Ци, значит ли это, что он враждебен к секте Шан Цин Бессмертного?»
«Во-вторых, я даже притворялся культиватором-призраком, что равносильно разыгрыванию с ним шоу «Несчастье любит компанию». Установка барьера означает, что «вы и я являемся частью одной и той же банды, поэтому нет ничего плохого в том, чтобы говорить все, что вы хотите».
«Разве вы не понимаете этого рассуждения? Как ты вообще сдал экзамен по отбору учеников Шан Цин?»
Длинный Нос задохнулся, полностью потеряв дар речи.
Но когда Хуа Че нерешительно посмотрел на Чу Бинхуаня, ему вдруг стало трудно говорить.
— Маленький Айс Кьюб, подойди сюда на секунду. Волоча за собой Чу Бинхуаня, Хуа Че ушел вдаль. Только после того, как он никого не увидел вокруг них, он тихо сказал: «Я знаю, что эта просьба немного чрезмерна, но… вы можете мне поверить? Убери Светящуюся Душу и отпусти этого призрачного культиватора?
Согласно личности Чу Бинхуаня, Хуа Че почувствовал, что в тот момент, когда он скажет это, Чу Бинхуань прикрепит к его голове жалкий ярлык «сообщника демонического пути».
Но если бы он поставил себя на место Чу Бинхуаня, если бы кто-то умолял его убрать свое духовное оружие и отпустить культиватора-призрака, ему тоже было бы трудно это принять.
Таким образом, Хуа Че внезапно немного пожалел об этом.
Вместо того, чтобы умолять Чу Бинхуаня, было бы лучше придумать способ развязать саму Светящуюся Душу.
Не то чтобы он не был связан этим раньше! Хуа Че был опытным!
Чу Бинхуань: «Хорошо».
Видеть? Либо Хуа Че забросали проклятиями, либо Чу Бинхуань начал с ним напрямую драться. В любом случае, он не мог… Какого черта???
Хуа Че потрясенно уставился на Чу Бинхуаня. "Вы согласны?"
Чу Бинхуань сказал теплым тоном: «То, что ты делаешь, естественно, будет оправдано».
Хуа Че был ошеломлен. — Ты веришь в меня?
Чу Бинхуань практически даже не думал. "Да."
Хуа Че чувствовал, что больше не знает Чу Бинхуаня.
Люди в городе продолжали просыпаться из-за беспорядков, поэтому в каждом доме начали зажигаться лампы. Сопровождая друг друга, горожане вышли с факелами, чтобы посмотреть на представление.
Внезапно из толпы донесся испуганный крик. "Огонь!"
Неизвестно, когда это началось, вдалеке горело несколько соломенных хижин. Интенсивность пламени была свирепой, взмывающей в небеса!
Все соседние хижины были замешаны, и горожане оказались втянутыми в хаос. Неся деревянные бочки, наполненные водой, они один за другим бросились тушить огонь.
Вэнь Юань и Лу Яо поспешно произнесли заклинание, чтобы помочь. Это был не обычный пожар, и вода совсем не потушила пламя.
«Мой ребенок, мой ребенок все еще в доме!»
«Моя пожилая мама тоже еще спит, ах!»
«Папа, я хочу, чтобы папа рыдал рыдал рыдал...»
Языки пламени были жадными и ненасытными, поглощая все на своем пути. Вэнь Юань и другие бросились в дома, чтобы спасти людей.
Чу Бинхуань забрал свою Светящуюся Душу, прежде чем быстро выбросить трех Печатей Дождя и Снега. Но неожиданно, несмотря на противодействие огню водой, интенсивность огня не показывала никаких признаков ослабления.
Наблюдая за всем этим, Хуа Че знала, что это Огонь Души. С душой культиватора в качестве источника, чем сильнее их душа, тем интенсивнее огонь. Это не было чем-то, что можно было бы погасить, просто используя свою Истинную Энергию.
Избегая языков пламени, Хуа Че увидел, как Ань Юй воспользовался хаосом, чтобы сбежать. Он вздохнул.
Этот огонь возник так внезапно, что тот, кто его поджег, должен быть в непосредственной близости.
Какова была их цель? Горожане?
Или это был Ан Ю?
Хуа Че достал свой черный бамбуковый сяо . Изливая энергию из своей души, его губы вздохнули, прежде чем излился элегантный и красивый звук сяо .
Иногда музыка была мягкой и успокаивающей. В других случаях оно было интенсивным и наполненным печалью. Когда все это услышали, у всех затрепетало сердце.
Счастье, гнев, печаль и радость — все хлынуло в их груди. На мгновение они почувствовали себя немного ошеломленными, не в силах сказать, где они и даже какой сейчас год.
Если кто-то утверждает, что выдающейся частью культиваторов меча было их исключительное владение мечом, которое было практически непобедимым, то страшной частью музыкальных культиваторов было то, что их убийственные движения были невидимы.
Музыкальные культиваторы наказывали души и сердца, ввергая людей в великую печаль или радость, становясь невменяемыми.
Если бы музыкальный культиватор был добродетельным, он мог бы поднять дух тысячи солдат. Они могли заставить растения расти, как весной, и оживить тысячи вещей.
Но если бы музыкальный культиватор был злым, он мог бы свести с ума тысячу солдат. Заставляя их безудержно резать друг друга и заставляя кровь течь, пока она не превратилась в море.
На самом деле целью Хуа Че было не потушить пожар. Его цель состояла в том, чтобы дать преступнику попробовать их собственное лекарство.
Этот человек поджег, чтобы сжечь хижины. Поэтому Хуа Че накажет их сердце и поглотит их душу.
Чу Бинхуань также использовал свою душу, чтобы потушить большую часть бессмысленно разграбленного пламени.
Сквозь клубы черного дыма и полагаясь лишь на одну нить слабой ауры, Хуа Че одним взглядом увидел человека, совершившего поджог. Человек был сто чжан1 вдали, стоя в одиночестве на вершине горы.
Используя духовную энергию, Хуа Че сделал два шага, чтобы преследовать их. Он только что приземлился на крыше, как его шаги внезапно остановились.
Этот человек излучал плотную ауру смерти, как если бы он был свирепой гадюкой или рушащейся горой.
Дело было не в том, что сердце Хуа Че породило страх. Вместо этого это была инстинктивная реакция животного в лесу. Это было похоже на то, как смягчаются лапы кролика, когда он видит тигра, или когда овца, увидев свирепого волка, в испуге забывает бежать.
Повелитель Демонов, который убьет все, что стоит на его пути, даже богов и бессмертных, на самом деле не чувствовал страха в своем сердце. Это было просто потому, что его уровень развития был слишком низким прямо сейчас, поэтому его тело инстинктивно боялось.
Внезапно Хуа Че увидел, как тело этого человека начало светиться. Поскольку он был слишком далеко от них, он не мог ясно видеть, что именно они делали.
Хуа Че только увидел, как свет от человека начал приближаться к ним, прежде чем превратиться в сотни лучей. Только после того, как он приблизился, Хуа Че наконец увидел, что это было…
Свет на самом деле был плотно набит перьями стрел!
Их было так много, что они закрыли небо и покрыли землю!
С его нынешним уровнем развития Хуа Че знал, что даже если он установит барьер, будет очень трудно блокировать дождь стрел. Он громко закричал: «Му Чжаояо, используй Громовую Печать Спасения!»
Мешочек пространственно-пространственного пространства в рукавах Му Ронгсы был полон сокровищ, так что Громовые Печати Спасения были для него пустяком. Он немедленно опустошил свой мешочек от них.
К сожалению, стрелы из перьев приближались слишком быстро. Несмотря на то, что Му Ронгса быстро выбросил Громовые Печати Спасения, чтобы защитить весь город, небольшое количество перьевых стрел все же просверлило отверстие.
Несмотря на пылающее пламя перед ними, у всех не было другого выбора, кроме как сначала блокировать падающие пернатые стрелы.
Маленькая девочка упала на землю. Когда слезы и свежая кровь смешались вместе, она начала плакать от боли: «Мама».
В нее выстрелили три яркие стрелы, сделанные из Истинной Энергии. Заметив это с большой тревогой, Хуа Че оседлал ветер и помчался. В то время как его черный бамбуковый сяо раздавил две стрелы вдребезги, он защитил девушку, толкнув ее за собой.
Внезапно спина Хуа Че похолодела.
Ему казалось, что что-то пронзило его грудь, заставляя его чувствовать себя опустошенным.
У Хуа Че не было времени обратить внимание на это странное чувство. Неся ребенка, он быстро отдал девочку ее матери, которая повсюду искала ее.
Глаза матери были полны слез. Обняв свою дочь, она встала на колени и сказала: «Большое спасибо бессмертному мастеру, большое спасибо бессмертному мастеру за спасение ее жизни!»
Хуа Че даже не остановился, чтобы перевести дух. Он тут же бросился к тому, кто вдалеке поджег.
«Дорогой, почему ты так сильно истек кровью? Где вы ранены? По щекам текли слезы, мать осматривала тело дочери. Однако никаких ран она на себе не обнаружила.
Ошеломленная, мать подсознательно посмотрела в ту сторону, куда ушла Хуа Че.
Темно-красные пятна крови покрывали всю дорогу.
*********
.