К звездам
— Лана, мне сейчас неудобно с тобой разговаривать. Я перезвоню позже! – мужчина в белом халате, устало вздохнув, спешно попрощался со своей собеседницей и сбросил вызов. Он ретировался от бесконечно долгой женской болтовни по поводу распродажи в любимом магазине и траты почти всей зарплаты не потому что её бесполезный рассказ затянулся уже на добрые полчаса, а потому что считал некорректным впускать личную жизнь в рабочую атмосферу, царившую в его личном кабинете.
Евгений Станиславович Семененко считался одним из грамотных и наиболее перспективных специалистов, которых главврачи больниц замечали сразу и, создавая благоприятные условия для работы, не отпускали ни при каких обстоятельствах, привлекая повышением зарплаты и дополнительными отгулами. Так и случилось: руководитель медицинского учреждения, в которой парень проходил ординатуру, принял решение не разбрасываться толковыми докторами и, увидев в Жене потенциал, пригласил его на освободившуюся вакансию травматолога. Безусловно, предложение было принято, и вот, уже около пяти лет мужчина, добившийся уже достаточного успеха в своей деятельности, трудился в частной клинике, прилично зарабатывая и отдыхая, как положено, в законные выходные дни.
Отложив телефон в сторону, Семененко уставился в экран монитора, дописывая историю болезни только что выписавшегося паренька, которому доктор прооперировал сложнейший перелом и сохранил ногу. Стук пальцев по клавишам клавиатуры нарушал тишину, установившуюся в кабинете, однако полностью ее разрушил приход медсестры, отлучавшейся за кофе и документацией на следующего, последнего на сегодня пациента.
— Евгений Станиславович, а Вы чем на выходных занимаетесь? – женщина средних лет, поддерживающая теплые отношения со всеми коллегами, села на свое рабочее место, уставившись на доктора. – У меня просто два билета в театр пропадают – вот, хотела Вам предложить. Может, со своей девушкой сходите?
— Спасибо, Нина Аркадьевна, но у нас другие планы, – Семененко, не отрывая взгляда от ноутбука, дружелюбно улыбнулся, и медсестра, бросив: «Хозяин – барин», принялась перебирать разбросанные на столе документы, наводя порядок в предвкушении скорых выходных.
Жене было неловко признавать, что его девушка вовсе не тяготила к подобным светским мероприятиям. Лана, которой он когда-то удалил беспокоящую много лет межпозвоночную грыжу, относилась к той категории представительниц женского пола, что предпочитали театру кино, музеям – клубы, а романтическим свиданиям – секс. И поэтому отношения с ней казались Жене ни к чему не обязывающими, легкими, свободными – в общем, такими, какие не мешали ему строить карьеру и создавать авторитет в глазах почтенных докторов и профессоров медицинских наук, с коими он работал плечом к плечу. Она, естественно, привлекала его, ведь являлась достаточно красивой и эффектной девушкой, но броситься с ней в пропасть, позволить себе полностью раствориться в ней и рассчитывать на что-то серьезное парень не желал. Его все и так вполне устраивало.
— Не хотите ознакомиться с информацией о следующей пациентке? – наткнувшись на нужные документы, вновь заговорила медсестра, перекладывая принесенную папку на стол своего непосредственного начальника. Женя, наконец закончив оформлять карту и отправив её в архив, бросил краткий взгляд на еще разгоряченные от недавней печати листы. – Она, кстати, уже подошла. Может, начнем прием раньше?
— Ну, давайте, приглашайте её тогда, – парень пожал плечами, списав спешку вечером пятницы на желание поскорее оказаться дома, и согласно кивнул, хотя и не разделял подобного стремления. Ему нравилось засиживаться на работе допоздна, изучая современную литературу и строча одну за другой научные статьи, чем приезжать домой, где даже стены давили на него беспрестанным одиночеством.
— Отлично, – женщина заулыбалась и, нажав на кнопку включения громкоговорителя, произнесла следующее: – Анна Станиславовна Щербакова, пройдите в кабинет №2048.
Женя напрягся; знакомое имя резануло его слух и ударило куда-то под ребра. Он не мог сказать, что забыл её, но старался не вспоминать слишком часто. Искать же её вовсе казалось бессмысленным – все было завершено, и оба вычеркнули друг друга из своей жизни, хотя сердце и продолжало ныть при любом случайном упоминании о девушке, так сильно зацепившей десять лет назад молодого питерского студента, который наравне с зубрежкой латинских названий костей и суставов оттачивал четверные прыжки и вращения, нацеливаясь на результат, который удовлетворил бы не только тренеров, но и его самого. Теперь же, когда Женя давно повесил коньки и завязал со спортом, сблизившим их когда-то, ему казалось, что его изоляция от прошлого совершенна, однако судьба решила спутать его планы и вновь свела их в этом светлом и просторном кабинете.
Он до последнего убеждал себя, что это не она – просто тезка. Приезд в Питер для посещения врача считался глупым решением, которое девушка точно не приняла, ведь в столице полно квалифицированных специалистов, и отчасти успокаивало его. Но стоило двери распахнуться, а глазам наткнуться на точеную девичью фигуру и не изменившееся за годы разлуки лицо, как все встало на свои места – Анна Щербакова собственной персоной появилась перед ним, оробевшим как в первый раз, в день их официального знакомства в Осаке.
— Честно, я до последнего думала, что имя и фамилия всего лишь совпадение, – слегка улыбнувшись, проговорила брюнетка, не сводя с парня своего внимательного взгляда, – привет, Женя.
— Привет, Аня, – на автомате произнес Семененко, все также растерянно рассматривая её. Он был сражен наповал; если у неё имелось время подготовиться к их встрече, отчего её реакция оказалась более спокойной, то ему не оставалось ничего, как попытаться собраться и, прочистив горло, кивнуть на расположенный рядом стул для пациентов, – присаживайся.
Щербакова послушно присела на отведенное ей место и, сложив руки на коленке, пристально наблюдала за парнем, что все еще безуспешно старался совладать собой. Сначала ему пришлось чертыхнуться, потому что программа для работы с пациентами зависла и вылетела, затем ручка перестала писать, а через мгновение кипа отсортированных карточек упала на пол, сопровождаемая тяжелым мужским вздохом.
— Евгений Станиславович, я все уберу, – медсестра сразу поняла, что дело здесь нечисто, и её неполное, но четкое знание ситуации отразилось хитрым блеском в женских глазах. Она поднялась со своего места и принялась подбирать бумаги, пока Женя, все-таки дождавшись, когда в ноутбуке загрузится необходимые шаблоны, начал заполнять медицинскую документацию.
— Щербакова или взяла фамилию мужа? – кажется, о свадьбе Ани и Даниила Марковича говорили на каждом углу, от чего все, даже не знакомые с миром фигурного катания, знали о грандиозном торжестве, собравшему более ста пятидесяти человек. – Не подумай ничего лишнего – просто это нужно для твоей анкеты в нашей базе данных.
— Все так же Щербакова, – без лишних домыслов ответила девушка, продолжая рассматривать сидящего напротив парня. Он возмужал; от былого юношеского озорства не осталось и следа, и перед ней оказался серьезный молодой человек с присущими таким людям строгостью и чувством ответственности. Последнего у него было достаточно – все-таки выбор профессии обязывал отвечать за все свои поступки, как благодетельные, так и опрометчивые. И пусть прошли годы, но внешне, кроме усталого вида, не добавилось ничего, и Аня, боясь не узнать его, сейчас точно не ошиблась, если бы ей довелось угадывать его среди других, таких же обаятельных и привлекательных, каким он был раньше и остался до сих пор.
— Как я понимаю, основная жалоба – боль в колене? – закончив с оформлением карточки, Женя перевел взгляд на брюнетку, сложив руки в замок. «Профессиональные качества должны преобладать над чувствами и эмоциями», – так говорил его преподаватель по терапии, и парень, не забывая данное высказывание, успешно применял его на практике, хотя конкретно сейчас у него и появились сложности, бороться с которыми было крайне затруднительно. – Больше ничего не беспокоит?
— Нет, – Щербакова отрицательно покачала головой, нервно перебирая край юбки в руках, – я бы и не пришла вовсе, но Аленка настаивала, и....
— Правильно Аленка настаивала, – прервав девушку, Семененко нахмурился, из-за чего Аня невольно опустила взгляд, – с такой травмой надо ежегодно обследоваться, а не только когда терпеть станет невозможно.... Проходи за ширму и раздевайся – мне нужно осмотреть колено. Нина Аркадьевна тебе поможет.
Брюнетка, встав на ноги, неуверенно последовала к кушетке. Её резко охватил страх – все-таки услышанное о возможных неблагоприятных последствиях своей халатности от профессионала не могло не навести на неё переживания, хотя Косторная говорила об этом ежедневно. Она присела на застеленную одноразовой пеленкой поверхность и, сняв обувь, уставилась в пол, ожидая, когда к ней подойдет Женя.
— Извините, Анна Станиславовна, – медсестра, разложив на передвижном столике необходимые для осмотра принадлежности, слегка дотронулась до девичьего плеча, заставив её вздрогнуть, – колготки тоже придется снять, чтобы Евгений Станиславович мог лучше оценить состояние кожных покровов и более тщательно осмотреть беспокоящую Вас область.
Щербакова, отвлекаясь от своих размышлений, закивала и, соглашаясь с женщиной, медленно стянула капрон с бедер. Нина Аркадьевна с разрешения девушки убрала её одежду на стульчик неподалеку и уложила её на спину, уведомив Семененко, что они готовы.
— Не переживай, – слабо улыбнувшись, проговорил парень, надевая стерильные перчатки, – я буду очень аккуратен, расслабься.
И он не обманул. Прикосновения врача оказались настолько нежными, что Щербакова совсем не ощущала их, и чувство дискомфорта, которое ранее постигало её при посещении докторов, напрочь отсутствовало. Женя осторожно прощупывал ткани в области колена и рядом с ним и, наткнувшись на очаг боли, что стало понятно по исказившейся соответствующей гримасе на лице девушки, отстранился, выбрасывая перчатки в урну.
— Все плохо? – Аня, принимая сидячее положение, внимательно смотрела на мужчину, что, обработав руки антисептиком, вновь сел за свой стол, начиная стучать пальцами по клавишам клавиатуры.
— В целом, не так запущенно, как я предполагал, – сухо ответил Семененко, отправляя напечатанный документ на печать. Щербакова, одевшись, тем временем уже переместилась на стул рядом с ним и, прикусив губу от волнения, ожидала его вердикт, – полость сустава несколько увеличена, а также с медиальной стороны определяется некоторая плотность по сравнению с латеральной. Думаю, мы имеем дело с повреждением связок, но более точно можно сказать после компьютерной томографии. Возможно, потребуется повторная операция, но это обсудим после получения результатов исследования.
— Это серьезно? – тихо проговорила девушка, наблюдая, как Женя ловко достал бумаги из принтера и расписался в них, поставив именную печать.
— Если не запустить, то можно обойтись без тяжелых последствий, поэтому все зависит только от тебя, – парень взглянул на пациентку и протянул ей документы, – пожалуйста, не откладывай это дело в долгий ящик: потом может быть поздно, и вместо пластики связок придется полностью менять сустав, а это уже более долгая и непредсказуемая реабилитация.
— Я тебя поняла, – Щербакова кивнула и, забрав рекомендации из рук доктора, встала с места, – спасибо большое, Евгений Станиславович. Хорошего вам вечера!
Аня развернулась и резвым шагом направилась на выход. Парень колебался; ему было нелегко сделать этот шаг, но позволить ей просто так уйти тоже казалось неблагоразумным. Её ладонь уже легла на ручку двери, и оставалось мгновение, прежде чем девушка покинет его кабинет, однако мужской голос, разрезавший установившееся молчание, заставил всех присутствующих обратить свое внимание на его обладателя.
— Ань, – Щербакова обернулась, непонимающе взглянув на Семененко, – может быть, поужинаем вместе? Все-таки десять лет не виделись – думаю, нам есть о чем поговорить, вспомнить былое.
— Ну давай, я не против, – брюнетка улыбнулась, и Женя незаметно для окружающих облегченно вздохнул. Медсестра, со стороны наблюдающая за парочкой, с самого начала заметила существующую между ними химию и сейчас коварно улыбалась, скрываясь за журналом проветривания и кварцевания кабинета.
— Тогда подожди меня в коридоре – я сейчас быстро переоденусь и приду.
***
— Так почему ты с фигурным катанием завязал? – Щербакова, подперев голову рукой, медленно потягивала вино из бокала, пока Женя, голодный после тяжелого рабочего дня, уплетал за обе щеки свежеприготовленный говяжий стейк, тщательно пережевывая загрубевшее от огня мясо.
— Просто понял, что не смогу одновременно быть грамотным врачом и перспективным спортсменом, поэтому сделал выбор в пользу медицины, – Семененко пожал плечами и, положив приборы на край тарелки, сделал глоток алкоголя. Аня, заметив, что его фужер был почти полон, в то время как её безудержно опустевал, прочистила горло и отставила сосуд в сторону, обратив все свое внимание на сидящего напротив парня.
— И не ошибся – ты отличный специалист своего дела, – девушка улыбнулась и своим высказыванием невольно вогнала собеседника в краску, – все-таки порой следует отказаться от чего-то, чтобы потом получить за это вдвойне.
— Как точно подмечено, – мужчина усмехнулся сам себе от подобного умозаключения и вновь принялся за еду, – ну а ты чем занимаешься? Неужели сидишь дома и варишь мужу борщи?
— Нет, – Щербакова явно оценила эту нелепую шутку, обращенную в свой адрес, и слегка рассмеялась, – тренирую немного в Даниной группе, работаю с маленькими спортсменами.
— Целый день на коньках? Ты серьезно? – Женя вопросительно изогнул бровь, на что получил в ответ вопросительный взгляд. – Ань, тебе сейчас нужен полный покой, а ты такую нагрузку на ногу даешь, калечишься.... Со здоровьем шутки плохи!
— Ты с такими речами напоминаешь мне маму, – девушка предпочла отмахнуться от нежелательной дискуссии и перевела тему, – она тоже постоянно мне на мозги капает с этими болячками несчастными.
— Потому что переживает. И я тоже, переживаю....
Они столкнулись глазами и замолчали, ведь оба не хотели, чтобы разговор даже намеками касался их прошлых отношений. Им и так было неловко находиться вместе, потому что хватало лишь взгляда, чтобы в голове пронеслась та буря эмоций, которую они испытывали друг с другом, и вместе с ними тяжелая горечь от болезненного расставания. И Женя, как мужчина, заговорил первым, нарушая установившееся между ними напряженное молчание.
— Как лечащий врач, разумеется, – произнес Семененко, положив последний кусочек мяса в рот, – это рабочий перфекционизм – чем меньше инвалидов выходит из моего кабинета, тем лучше.
— А у тебя были инвалиды? – Щербакова удивленно вскинула брови и, взяв свой бокал снова, отпила из него немного.
— Пока нет – я стараюсь делать все, что в моих силах, чтобы избегать радикальных методов лечения, – Женя вытер остатки соуса с губ салфеткой и залпом допил остатки вина в своем фужере. Аня горько усмехнулась и так же, за один раз, опорожнила свой бокал.
— Видимо, скоро один появится....
— Аня, – парень, сам того не ожидая, накрыл её ладонь своею рукой и уставился на неё суровым взглядом. Брюнетка, оторопев от подобного действия со стороны мужчины, растерялась, и, не смея одернуть руку, внимательно слушала его, – пообещай мне, что ты будешь выполнять все, что я тебе сегодня написал. Пообещай, что ты в ближайшее время пройдешь необходимые исследования и что сделаешь все, чтобы сохранить свою ногу.
Девушка закивала в знак согласия и заметила, как взгляд Семененко смягчился. Его зеленые глаза, такие глубокие, как морская пучина, затягивали её в свою бездну, и она не находила в себе силы отвернуться. Окружающая обстановка также способствовала их погружению друг в друга – вокруг было тихо и спокойно, точно так же, как и на душе Ани в тот момент, когда человек, некогда дарящий ей самую чистую, светлую, сильную первую любовь, вновь сжимал её руку, будто и не было разлуки длиною в десять долгих лет, будто они все также вместе и....
— Прости, – трель звонка, раздавшаяся из кармана его пиджака, разрушила их идиллию и заставила обоих отпрянуть в противоположные стороны. Щербакова невольно взглянула на часы, висевшие на стене, и спешно начала собираться.
— Мне пора – я уже опаздываю на поезд, – девушка поднялась на ноги, пока Семененко судорожно пытался отклонить бесконечные попытки Ланы дозвониться до него, – я была очень рада увидеться с тобой. Удачи тебе в твоей работе и вообще по жизни – ты этого определенно заслуживаешь.
— Давай я хотя бы провожу тебя? – Женя, удивленный таким скорым уходом, также встал, делая шаг навстречу Щербаковой, но та, будто обжегшаяся, отскочила от него, вешая сумочку на плечо.
— Нет, не стоит – тебя и так уже потеряли. До встречи, – брюнетка выдавила из себя широкую улыбку и, развернувшись, быстро покинула заведение, оставляя после себя лишь легкий шлейф цветочного парфюма.
«Чертова Лана», – пронеслось в голове парня, смотрящего вслед упорхающей от него Щербаковой, вновь упорхающей от него Щербаковой.
***
— Ваше место 47А, – миловидная проводница, проверив документы на посадку, обратно протянула их Щербаковой, что, благодарно улыбнувшись, шагнула в теплый по сравнению с прохладным октябрьским вечером Питера вагон и прошла вглубь, занимая купленное пятнадцать минут назад кресло.
Она соврала. Минутная слабость в компании Жени могла ей обойтись очень дорого, поэтому, отменив бронь на номер в одном из престижных Питерских отелей, где Аня планировала остановиться на несколько дней, чтобы осмотреть северную столицу, девушка, находясь уже в машине такси, оформила билет на скорый поезд в Москву, чтобы тот унес её подальше от наивных юношеских воспоминаний. Она боялась, но не его. Она боялась себя.
Ведь сидя напротив Жени несколькими часами ранее, Щербакова чувствовала, как сильно разгорается в ней пламя не унявшейся со временем любви к этому человеку. Ни боль, ни преграды, ни обстоятельства не могут убить настоящую, преданную, умопомрачительную любовь. И вот только сейчас, когда судьба-злодейка вновь заставила их встретиться, Аня поняла эту вещь, прочувствовав на собственной шкуре. Её душу до сих пор не покидало дикое желание прижаться к нему, вдохнуть аромат его по-прежнему терпкого и резкого одеколона и сказать, как сильно она скучала....
Но этого делать нельзя. Все осталось в прошлом. Девушка сбежала из ресторана, потому что страх не сдержаться и разрушить все построенное за десять лет оказался выше «подростковых соплей и привязанности». Она замужем, он, судя по всему, тоже не одинок. Зачем пытаться изменить то, что уже стало проявлением стабильности? Сейчас поезд умчит её обратно в Москву, и она постарается сделать все, чтобы забыть сегодняшний вечер. Конечно, если это окажется возможным.
Приземлившись на свое место, Аня поудобнее расположилась в нем, накидывая плед на открытые ввиду коротковатого платья ноги, и подняла взгляд на небо. Какое же оно сегодня было звездное...
***
— Женечка, тебе чай или кофе? – Лана, напялив мужскую рубашку на оголенное тело, крутилась вокруг кофемашины, пытаясь разобраться с навороченным прибором, который Женя приобрел ввиду нехватки времени утром на варку кофе в турке. Девушка, безусловно, чувствовала себя хозяйкой в этой квартире и ждала заветного часа, когда парень наконец-то торжественно вручит ей ключи, однако тот не торопился, считая это ненужной формальностью. – Давай лучше чай, а то я твою кофемашину включить не могу.
Семененко молчал; стоя на балконе в небрежно застегнутых на поясе брюках, он затягивался сигаретой, вглядываясь в ночную темноту. Да, у него только что случился потрясающий секс, который позволил выплеснуть накопившиеся за день усталость и нервозность, но почему-то это все было совсем не то, чего парню хотелось на самом деле. Ощущения от прикосновения к Ане казались ему намного острее и желаннее, чем физиологическая близость с Ланой. Её улыбка грела душу сильнее, чем таковая у блондинки, рыскающей по ящикам в поисках заварки. Щербакова в целом была лучше любой девушки на этой планете, но их отношения закончились уже давно, а предпосылок для их возобновления Женя сегодня не заметил.
А так хотел. Если бы она сказала ему, что готова попробовать начать все сначала, то парень, не раздумывая, согласился, бросая все, что ему удалось получить с кровью и потом, лишь бы в его квартире вновь чувствовался запах любимой женщины, которая делала его непомерно счастливым....
Зачем она пришла к нему? В мире столько квалифицированных специалистов, однако Щербакова записалась на прием именно к Жене. Парень только-только научился жить без неё, только начал пытаться строить подобие отношений с Ланой, как появление Ани лавиной накрыло его с головой и вновь лишило рассудка, раз уже третья подряд выкуренная сигарета не могла привести его чувства в порядок.
— Дорогой, ну ты идешь? – девушка, поставив чашки с горячим чаем на стол, вышла на балкон и приблизилась к парню со спины, оставляя краткий поцелуй на его оголенном плече. – Уже холодно, а я не хочу, чтобы ты болел, – это же сколько нам с тобой придется держаться в самоизоляции друг от друга?
— Уже иду, – лаконично ответил Семененко и, потушив бычок, направился на кухню, мельком взглянув на небо, усыпанное плеядой ярких звезд. Как бы ему хотелось сейчас оказаться среди них, чтобы хоть одним глазком видеть её и быть уверенным, что у неё все хорошо, что она счастлива, хоть и с другим.
***
Красноярск, 10 лет назад
— Жень, что за кошмар вы там учите? – Аня, скривившись, сильнее прижалась к мужскому телу, утыкаясь носиком в грудь. Вечера в Красноярске были холодными, но это не помешало молодым людям отправиться на прогулку, потому что оба устали от бесконечных тренировок и, вдобавок, очень сильно соскучились друг по другу. – Мне кажется, из меня сейчас ужин вылезет вместе с этими червяками!
— Это я тебе еще видео не показывал, – Женя крепче обнял девушку, положив подбородок на её макушку, и рассмеялся, когда Щербакова легонько ударила его в бок, нахмурившись, – ладно, молчу. Но только ради тебя.
— Мне все так надоело, Жень, – спустя минутное молчание проговорила фигуристка, опустив взгляд в землю, ногами поднимая припорошенный снег, – хочу, чтобы это мучение побыстрее закончилось, и мы вернулись домой.
— А я не хочу возвращаться, – произнес в ответ Семененко, оказавшись под пристальным вопросительным взглядом своей собеседницы, – ты в Москву, я в Питер, и между нами снова города... Здесь я тебя каждый день вижу, а большего мне и не надо.
— Неужели тебя не угнетает этот постоянный контроль, из-за которого ты даже чихнуть лишний раз не можешь? – Щербакова продолжала возмущаться, пока парень заботливо растирал её плечи, замечая, что те слегка подрагивают от холода.
— Главное, что ты со мной, а остальное не имеет значения, – Женя улыбнулся и чмокнул девушку в носик, так мило сморщившийся от прикосновения к чувствительной коже. Аня заулыбалась в ответ и, чуть замедлившись, запрыгнула на спину парня, скрепив руки вокруг его шеи.
— Захотели покататься, Анна Станиславовна? – Семененко подхватил ноги девушки, заставляя их обхватить его поясницу. Щербакова согласно закивала, укладывая голову на его плечо. – Ну хорошо. Куда поедем, юная леди?
— К звездам, – прошептала фигуристка на ухо Жене, что, усмехнувшись, лишь покачал головой.
— Вроде бы, ваше имя не Роза, и мы не на Титанике....
— Так вас тоже не Джеком зовут, молодой человек, – проговорила Аня, попытавшись, насколько это казалось возможным, заглянуть в мужские глаза, – я хочу к звездам, чтобы оттуда наблюдать за тобой, когда мы не вместе, и знать, что у тебя все хорошо, что ты счастлив, хоть и не со мной.
— Даже если не рядом, я всегда буду с тобой, – твердо заявил Женя и потянулся к девушке за поцелуем, на который она ответила уверенным согласием.