Глава 10. Решение Суда
Когда Фелина закончила говорить, она замолчала и просто спокойно смотрела на Марселя.
В Большом оперном театре воцарилась полная тишина. Все взгляды были прикованы к Марселю, ожидая, как отреагирует этот некогда высокомерный мужчина.
Под тяжестью бесчисленных взглядов Вашер погрузился в глубокое молчание. Слова Фелины поразили его, как удар грома, эхом отдаваясь в его сознании. Теперь в его мыслях не было ни коварных замыслов, ни самодовольства, ни обиды. Только её слова звучали в его голове.
Да, именно так, как сказала Фелина.
Он очень любил Виньер. В тот день он беспомощно наблюдал, как его возлюбленная растворяется у него на глазах. Он сообщил о случившемся патрульным Фонтейна, но ему никто не поверил. Только он знал, насколько сильно он отчаялся и растерялся в тот момент.
Эта всепоглощающая любовь к возлюбленной в сочетании с отсутствием средств к существованию подтолкнула его на путь преступления.
Он начал изучать воду из Первозданного моря и обнаружил, что в разбавленном виде она вызывает эффект, схожий с наркотическим опьянением. Чтобы расширить своё влияние и получить финансирование для своих экспериментов, он начал торговать Синтом.
Он похитил двадцать четыре молодых девушки и использовал их для бесчеловечных экспериментов. Он пошёл на такой риск и совершил эти чудовищные поступки только ради того, чтобы воссоединиться с ней.
Но чем дальше он углублялся, тем в большее отчаяние впадал.
В конце концов, он был всего лишь смертным. Сила Первозданного моря была ему не подвластна.
После двадцати лет немыслимых рисков, терзаемый чувством вины, он впал в безумие от своей одержимости, и не приобрёл ничего, кроме той же дистанции, которая всегда отделяла его от возлюбленной.
Теперь его волосы поседели; половина его жизни прошла, и ему нечего было предъявить за неё, кроме мрачной истории преступлений и бессонных ночей, наполненных ужасом.
Как он мог не впасть в отчаяние?
Но теперь перед ним стоял Архонт, бог, повелевающий стихией воды, и говорил ему, что он может снова её увидеть.
Он знал, что Фелина вполне могла его обманывать, но у него не было выбора.
Он чувствовал себя пресноводной рыбой, брошенной в океан; даже если бы он видел перед собой крючок, ему пришлось бы его проглотить. Это был единственный способ, которым он мог надеяться спастись от горьких глубин.
Пока бесчисленные глаза молча наблюдали за ним, его дыхание участилось, а тело задрожало. В нём смешались восторг, страх и сомнения.
Наконец он заговорил, глядя прямо на Фелину.
— Вы... Вы говорите правду?
Из зала вырвался рев.
Сам факт того, что он задал такой вопрос, уже был признанием того, что он был Вашером.
Но его это больше не волновало; единственной мыслью в его голове было ухватиться за этот последний шанс на надежду.
— Вы говорите правду? — повторил он охрипшим голосом. — Леди Фурина, вы действительно можете вернуть мне Виньер?
С почти безумным блеском в глазах он вцепился в перила, словно собирался спрыгнуть с пятиметровой трибуны и броситься к ней.
Все присутствующие тоже обратили свои взоры к Фелине, ожидая ее ответа.
Фелина продолжала спокойно сидеть, глядя на Вашера. Она была спокойна, как озеро, и его вспышка гнева не изменила выражения её лица.
Через мгновение она слегка наклонила голову. — Я действительно могу это устроить.
Но в следующую секунду она склонила голову набок, и в её голосе послышалась насмешка. — Но почему я вообще должна вам помогать?
Эти слова, казалось, сломали что-то в Вашере, и он впал в неистовство.
— Нет! Ты должна помочь мне!
— Ты моя единственная надежда! Я ничего не могу сделать!
— Я просто хочу увидеть Виньер в последний раз, пожалуйста, умоляю вас! Я заплачу любую цену!
— Моё богатство, моя жизнь, всё, что у меня есть, я отдам это вам!
Фелина тихо усмехнулась отчаянию Вашера.
— Отвечать на мольбы смертных долг бога, — ответила она. — Я Архонт, и как таковая, я обязана ответить на твою молитву.
— Однако, чтобы бог исполнил желание смертного, этот смертный должен сначала продемонстрировать свою величайшую преданность.
Лицо Вашера вытянулось. Он молчал, погрузившись в раздумья. Через несколько секунд выражение его лица изменилось, как будто он наконец понял.
— Я понимаю.
С этими словами он спустился с трибуны для свидетелей, покинув своё место на уровне Архонта.
Он вышел на середину сцены и преклонил колени перед толпой.
Этот самый преступник, который когда-то осмелился обвинить Гидро Архонта и пытался его свергнуть, теперь покорно преклонил колени.
Фелина в своём жёлтом платье оставалась сидеть, спокойно глядя на смертного, стоящего на коленях перед ней.
Под взглядом Архонта Вашер склонил голову как можно ниже, низко поклонившись ей.
Исчезли жестокость и высокомерие; всё, что осталось, это его отчаяние, когда он снова и снова падал ниц, моля о пощаде.
— Я признаюсь, я Вашер!
— Я начал исследовать Первозданное море, потому что хотел снова быть с Виньер!
— Чтобы собрать деньги, я начал торговать синтом. Я похитил двадцать четыре девушки для своих экспериментов, и всё ради того, чтобы воссоединиться с ней!
— Я убил многих, чтобы сохранить свой секрет! Когда я окончательно потерял надежду, я попытался похитить леди Фурину!
— Я порочный человек до мозга костей, но я умоляю вас, леди Фурина, смилостивьтесь! Помогите мне увидеть Виньер в последний раз!
— Пожалуйста, это моё единственное желание!
Шокирующий поворот событий, эмоции в конце концов сломили его.
Бессвязно бормоча, он со слезами на глазах признался в своих преступлениях, пресмыкаясь перед Фелиной и умоляя о пощаде.
Трудно было бы предположить, что этот пожилой мужчина был безжалостным преступником, если бы не его ужасающие преступления.
Фелина ничего не сказала, просто молча наблюдала за ним, пока его лоб не покрылся синяками и кровью от падения. Наконец она заговорила.
— Достаточно.
— Я вижу твою искренность. Теперь возвращайся на место проведения исследований с капитаном Шеврез. Соберите все доказательства.
— Когда закончишь, возвращайся сюда и признайся во всех своих преступлениях. После этого я исполню твоё желание.
— Да, да! Спасибо, леди Фурина!
Не колеблясь, Вашер согласился, и его увели под конвоем капитана Шеврез в сопровождении сотрудников особого патруля по охране и наблюдению.
К тому времени, как Шеврез и её команда вернулись с Вашером, уже стемнело. Путешествие было долгим, и сбор необходимых доказательств занял немало времени.
Несмотря на поздний час, ни один человек не покинул оперный театр; на самом деле, прибыло ещё больше горожан, привлечённых новостями о суде. На сцене лежала одежда, оставленная девушками, которых усыпили, списки имён, бухгалтерские книги, а также непроданный синт, недавно изъятый на складе Вашера, и многочисленные фотографии с видеозаписями, сделанные особым патрулем по охране и наблюдению, все эти улики были выставлены напоказ.
После этого Невиллет начал тщательный допрос Вашера.
Вашер ничего не скрывал, подробно признаваясь в каждом совершённом им преступлении, в том числе в подставе отца Навии, Калласа, предыдущего главы Спина-ди-Росула, которого приговорили к смертной казни после дуэли. Преступление за преступлением, он рассказал всё.
Увидев столь ужасающие доказательства, толпа наконец начала осознавать всю степень порочности Вашера.
Суд длился долго, и только на признание Вашера ушло более двух часов.
— В настоящее время, — объявил Невиллет, — в соответствии с вердиктом Оратрис Меканик д'Анализ Кардиналь, Вашер признан виновным. Приговор Вашеру будет вынесен по усмотрению леди Фурины.
Когда прозвучало заявление Невиллета, судебное разбирательство наконец подошло к концу.
Фелина бросила короткий взгляд на Оратрис.
В принципе, Фурина по-прежнему была верховным лидером Фонтейна и, таким образом, формально обладала большей властью, чем Оратрис. Фелина была готова отменить приговор Оратрис, если бы та приговорила Вашера лишь к тюремному заключению в крепости Меропид.
К её удивлению, Фокалорс согласилась с её планом. В любом случае, это упрощало задачу.
— Увидев, как я себя веду, Фокалорс, наверное, в замешательстве! — подумала Фелина, позволив себе слегка улыбнуться, прежде чем подавить улыбку.
Она спустилась на сцену. Когда Вашер увидел, что она приближается, он тут же упал на колени, излучая непоколебимое почтение.
— Суд окончен, — сказала Фелина, глядя на коленопреклоненного Вашера, — и теперь ты должен встретить свою судьбу.
— Вашер, ты не из Фонтейна, ты обычный человек. Если ты попадёшь в Первозданную морскую воду, ты не растворишься.
Фелина протянула руку и мягко положила её на голову Вашера, направляя на него силу творения, дарованную ей телом духа чистой воды.
В этом мире все живые существа, включая людей, произошли от Первозданного моря.
Жители Фонтейна отличались от других народов. В то время как другие были полноценными людьми и не подвергались воздействию вод Первозданного моря, жители Фонтейна были созданы предыдущим Гидро Архонтом. Этот предшественник, несмотря на то, что украл силу Первозданного моря, не имел полномочий создавать существ. В результате его творение было неполноценным, наполовину человеком, наполовину водой.
Таким образом, жители Фонтейна были нестабильны по своей природе и растворялись при контакте с водой из Первозданного моря.
Эволюцию от Первозданной морской воды до полулюдей-полуокеанидов, а затем и до полностью развитых людей можно рассматривать как прогресс. Своей силой Фелина могла управлять этим прогрессом, превращая жителей Фонтейна полностью в людей, или, наоборот, превращая обычного человека, такого как Вашер, обратно в состояние, подобное жителям Фонтейна.
Теперь Фелина изменила процесс, превратив Вашера из полноценного человека в нечто похожее на фонтейца.
Когда она надавила на него, Вашер почувствовал, как в его тело хлынула неведомая сила. Странное ощущение накрыло его, словно поток, который взбаламутил его ДНК, а затем упорядочил её, оставив после себя тревожное чувство, которое резонировало глубоко в его генах.
— Готово, — сказала Фелина, убирая руку. Тело Вашера было изменено.
— Первозданная морская вода, которой ты собирался меня испытать, всё ещё там. Иди к ней, как только ты прикоснёшься к ней, ты тут же растворишься.
Фелина продолжила: — Технически, жители Фонтейна не умирают, когда растворяются. Они просто превращаются в духов чистой воды, возвращаясь в своё изначальное состояние, чтобы жить среди вод.
— Итак, если вы растворитесь, то однажды снова встретитесь с Виньер.
— Я исполнила твоё желание. У тебя есть только один шанс. Принять его, только твоё решение.
— Хех... Конечно, я принимаю!
— Благодарю вас, леди Фурина, за вашу милость! — Вашер низко поклонился ей, затем поднялся и направился к чаше с Первозданной морской водой.
— Виньер, я иду к тебе! — крикнул он.
На сцене, под взглядами бесчисленных зрителей, Вашер подошёл к воде.
На его лице отразились сложные чувства: облегчение, радость от исполнения своего желания и горько-сладкое предвкушение воссоединения с любимой после долгих лет борьбы.
Перед всеми он окунул руку в чашу. Его тело исказилось, а затем мгновенно растворилось, образовав лужу воды, которая упала на пол.
И вот призрачное присутствие, которое годами преследовало Фонтейн, исчезло, и суд наконец подошёл к концу.
На следующий день
Хотя суд закончился, его отголоски продолжали сотрясать Фонтейн. Признания Вашера в преступлениях, торговля синтом, раскрытие серийных убийств и божественное вмешательство Фурины заполонили газеты, увлекая за собой жителей Фонтейна.
Ранним утром Шарлотта, репортёр из «Паровой птицы», прибыла во дворец Мермония, чтобы добиться аудиенции у Фурины.
Обычно такой высокопоставленный чиновник никогда не встречается с журналистом без предварительной договорённости, но...
— Леди Фурина, вот ваша доля, 9,8 миллионов моры, — сказала Шарлотта, кладя перед Фелиной большой мешок с деньгами.
— Ах, превосходно! — Фелина, сейчас управлявшая телом Фурины, удовлетворённо кивнула, глядя на мешочек с монетами.
Что касается того, почему Шарлотта платила ей, то это было обусловлено их предыдущим интервью.
В Фонтейне «Паровая птица» конкурировала с другими газетами. В этой среде сенсационные, подробные статьи давали изданию явное преимущество, а эксклюзивная информация о божественных пророчествах или первородном грехе жителей Фонтейна принесла бы любой газете небывалую славу.
Итак, Фелина поставила свои условия: она поделится своими знаниями, но взамен «Паровая птица» будет отдавать ей половину всей прибыли от продажи газеты.
Не раздумывая, «Паровая Птица» согласилась.
В конце концов, даже если бы Фелина потребовала предоплату, они бы без колебаний согласились ради такого эксклюзивного сотрудничества.