запретное спасение

С утра Ада проснулась в своей комнате, всё ещё чувствуя лёгкую вуаль сна, но её мысли уже были бодрыми. Она потянулась, стараясь избавиться от остаточного чувства тяжести, которое было её спутником в последние недели. Марк ушёл в офис, обещая вернуться вечером, но теперь она должна была провести день одна. Он оставил ей записку на столе, где чётко объяснил, что уходит по делам и будет долго отсутствовать. В доме оставались слуги, которые могли помочь в случае необходимости, но тем не менее Ада не могла не почувствовать внутреннее беспокойство.

Когда она увидела записку, её сердце чуть не сжалось. Её жизнь в последние дни изменилась настолько, что она не могла поверить в происходящее. Она не знала, как справиться с этим чувством, что Марк уходит, что она остаётся одна. До сих пор она привыкла быть в толпе, в окружении других людей, в детском доме, где каждый день был борьбой за выживание. Но теперь, в этом доме, её жизнь кардинально изменилась.

Марк был рядом, он всегда был рядом, и хотя она боялась его взглядов, его решений, его близости, с каждым днём она чувствовала себя увереннее. Но теперь её снова оставили одну. И вот это «одна» стало тем самым страшным словом, которое она не могла избавиться от его эхом.

Когда она вышла в холл, ей сразу же встретились лица слуг. Лицо одного из них было беспокойным, он попытался скрыть тревогу, но она всё равно заметила, как напряжённо он следит за её каждым шагом.

«Он, наверное, переживает за меня», — подумала Ада, но тут же попыталась взять себя в руки. Он всё равно не будет её контролировать. И хотя она понимала, что это странное чувство — оставаться под постоянным наблюдением, в её груди не было радости от свободы. Не было уверенности, как она будет одна.

Она пошла на кухню, решила приготовить себе завтрак, но с каждым шагом осознавала, что, возможно, это не так просто. В доме было тихо, пусто. Это ощущение одиночества не оставляло её. Она стояла у плиты, чувствуя, как руки начинают дрожать, когда пыталась нарезать хлеб. Этот дрожащий жест был напоминанием о том, как она всегда чувствовала себя в прошлом — несамостоятельной, одинокой, беспомощной.

Она почти не ела. Переживания переполняли её, и её аппетит исчез. Ада решила прогуляться по дому, пытаться не думать о том, что она здесь одна. Но это не помогало. С каждым шагом, с каждым взглядом на бесконечные стены роскошного дома, её ощущение уязвимости становилось всё сильнее. Она взглянула в окно, увидев открытое пространство сада, но вместо того, чтобы почувствовать свободу, она почувствовала отчуждённость.

Она вспомнила момент, когда Марк взял её с улицы. Тогда ей казалось, что её жизнь обречена на постоянную борьбу. Но, несмотря на страх, она решила довериться ему. Он дал ей кров, он дал ей безопасность. Но сейчас, в этом доме, где её никто не видел как свою, она снова оказалась наедине с собой.

Несмотря на слуг, которые ходили по дому, каждый раз при её движении, ощущение одиночества не покидало её. Она знала, что в любой момент могла позвать одного из них, и они придут. Но это не успокаивало. Это было как напоминание о том, что она всё ещё не может быть уверена в своих чувствах. Даже здесь, в этом безопасном доме, Ада чувствовала, что она всё равно не принадлежит этому месту.

В какой-то момент она вернулась в свою комнату, на миг просто села на кровать. Она задумалась, как много изменений произошло в её жизни за последнее время. И не все эти изменения она могла понять. С каждым днём, с каждым движением Марка в её жизни, она становилась всё более зависимой от него. Но что будет, если он исчезнет? Что будет, если она снова останется одна?

В этот момент она почувствовала, как снова охватывает паника. Вспомнив, как она проснулась в доме, куда её привёл Марк, как она впервые переживала этот страх, она поняла, что не готова быть одной. Может быть, это было эгоистично, но ей было страшно. Её сердце снова сжалось от ощущения неопределённости. Что, если Марк, так же как и её родители, оставит её?

На этот момент в комнату вошёл один из слуг, направившийся к ней с просьбой о чём-то, но увидев её состояние, он моментально понял, что она переживает что-то тяжёлое.

— Могу я чем-то помочь, мисс? — мягко спросил он.

Она подняла голову, взглянув на него, и почувствовала себя странно. Она не хотела, чтобы её жалели. Она не хотела показывать свою слабость, даже если ей было так страшно.

— Всё в порядке, — сказала она, стараясь быть уверенной. — Просто... немного устала.

Слуга кивнул и покинул комнату. Ада снова оказалась одна.

Но с каждым моментом в доме, в этом моменте одиночества, она поняла, что именно в этом ей нужно найти себя. Её мысли снова вернулись к Марку. Он сказал ей, что его не будет, и она должна будет справиться сама. Это было как урок. Она поняла, что хотя Марк заботится о ней, она сама должна научиться быть сильной. И в этот момент, хотя её сердце всё ещё было наполнено тревогой, она почувствовала, как её силы постепенно возвращаются.

Она поднялась, подошла к зеркалу и оглядела своё отражение. Это была она — Ада, та девушка, которая привыкла быть слабой, которая искала спасение у других. Но сейчас ей нужно было найти силу внутри себя.Глава 13. Одиночество и пробуждение (Продолжение)

Когда Ада, наконец, собралась с мыслями, она почувствовала, как на её сердце будто лёг камень. Она сидела на краю кровати, стараясь не смотреть на большие окна, через которые лился мягкий свет. Дом, где она теперь жила, был для неё как чужая крепость. Всё было так неестественно — роскошные комнаты, запутанные коридоры, лестницы, на которых она едва осмеливалась ступать. Ей всё ещё не верилось, что это её дом, что Марк — её опора. Все эти мысли сжались в одно, и она не могла избавиться от чувства, что всё это рано или поздно рухнет.

Но она знала, что не может сидеть и пускаться в отчаяние. Она сделала шаг. Сначала к столу, затем к окну, пытаясь не думать о том, что могла бы сделать, если Марк решит оставить её. Одиночество снова охватило её, но она старалась подавить это чувство.

Через несколько минут она взяла телефон и послала Марку простое сообщение: «Как дела?». Не зная точно, почему она решила написать, она вдруг поняла, как сильно она его ждала. Ожидание ответа было мучительным, но в то же время привычным. На несколько минут её мысли стали сосредоточены только на нем.

В это время слуга пришёл в её комнату снова, но, заметив её задумчивое выражение лица, он не стал нарушать тишину. Он лишь оставил на столе чашку с чаем и осторожно покинул помещение. Ада не сразу заметила, что он ушёл. Она была слишком поглощена своими мыслями, чтобы заметить, как скользят минуты. Но постепенно её внимание начало возвращаться к себе, к тем вопросам, которые были не решены. Тот вопрос, который не переставал её мучить: как ей дальше жить в этом доме? Будет ли Марк рядом? Она всё ещё не могла смириться с тем, что она так зависима от него. И с каждым днём эта зависимость становилась всё более явной.

Она села за письменный стол и попыталась начать что-то писать, как будто это поможет ей привести мысли в порядок. Но мысли путались, а слова не приходили. Она начала задумываться о том, насколько сильно её жизнь поменялась. Она могла бы быть сейчас на улице, в том самом месте, которое она знала так хорошо, где каждый день был борьбой за выживание. Но вместо этого она была здесь, в этом доме, окружённая роскошью, заботой и безопасностью.

И всё же... в этой безопасности был один огромный минус — одиночество. Она осознавала, что это одиночество не могло бы быть более болезненным, если бы она была снова в детском доме, где на её плечах не было бы ни защиты, ни помощи.

Она хотела быть сильной. Она хотела быть независимой. Но как это сделать, если часть её, возможно, навсегда зависела от Марка? Когда она думала об этом, её груди становилось тяжело, а руки начинали нервно дрожать. Этот внутренний конфликт был невыносимым.

Когда телефон вибрировал, её сердце пропустило несколько ударов. Это был ответ от Марка.

«Все нормально. Буду скоро. Ты как?»

Ада на мгновение остановилась, читая его сообщение. Она почувствовала тепло в груди, но это чувство сразу же сменилось волнением. Как ответить? Как не выглядеть слишком настойчивой или, наоборот, слишком отстранённой?

«Нормально. Просто думала немного» — вот что она решила написать. Но, как только она нажала «отправить», в её душе снова возникло ощущение пустоты. Почему она не могла быть увереннее в себе? Почему её мысли всегда возвращались к нему?

Минуты тянулись. Ада встала, подошла к окну и прислонилась к стеклу, наблюдая за миром снаружи. И что она увидела? Всего лишь тени, исчезающие в предзакатных лучах. И, возможно, это был не тот мир, в котором она хотела бы остаться.

— Ты сама себе не доверяешь, — сказала она себе тихо, глядя на свою отражённую фигуру в стекле. — Ты не можешь понять, что тебе делать.

Она снова села на кровать и обвела руками колени, в очередной раз ощущая всё, что она переживала. Как много она потеряла за столько лет, будучи самой собой? Как много слоёв ей пришлось накладывать, чтобы скрыть то, что творилось внутри неё? Всё это было тяжелым грузом, с которым она продолжала жить.

И вот, в этот момент, когда она ощущала себя наиболее уязвимой, телефон снова замигал. Ответ от Марка.

«Я скоро буду. Ты не одна. Всё будет хорошо».

Её грудь сжалась от этих слов, и она ощутила, как слёзы непроизвольно накатывают. Она не могла справиться с этим потоком эмоций. Что-то внутри неё сломалось. Всё, что она так долго пыталась скрывать — боль, страх, неуверенность — всё это внезапно выплыло наружу.

Ада не сдержалась. Она положила телефон рядом и прошла к окну, облокотившись на подоконник. Слёзы катились по её щекам, а сердце громко стучало в груди. Это был момент, когда она впервые за долгое время почувствовала, что всё-таки не может быть сильной. Она не могла быть героиней, не могла быть железной. Она могла быть только собой, и это было для неё ещё одной тяжёлой правдой.

Но в этот момент ей пришло утешение — странное, неуловимое. Она знала, что Марк был где-то там. Он не был рядом физически, но его слова, его обещания, его привязанность — это было тем, что помогало ей продолжать.

Когда она снова взглянула на экран телефона, она увидела сообщение от Марка: «Я скоро дома. Всё будет хорошо, обещаю».

Этот момент стал для Ады поворотным. Слёзы прекратились, и вместо них на её губах появилась слабая, но искренняя улыбка. Она знала, что она не одна. Даже если сейчас Марка не было рядом, его поддержка была с ней.