Возрождение первоклассной леди

18. *Ваньшэн(Этот младший), моя фамилия Цзо, а имя — Шао Цин.

*Ваньшэн( обращение к себе -Этот младший)

После ужина Лю Ма отнесла пустую коробку из-под еды на кухню, чтобы вернуть посуду. Цзо Шаоцин попросил Ло Сяолиу принести купленные вещи и приготовиться их пересчитать.

Любопытство Ло Сяолиу чуть не выпрыгнуло из его груди. К сожалению, он вспомнил, что Цзо Шаоцин сказал раньше: не спрашивай того, чего не следует спрашивать! Он мог только стоять в стороне и смотреть, как занят Цзо Шаоцин.

Цзо Шаоцин коснулся мужского костюма, который купил Ло Сяолиу. Он был сделан не из особенно хорошего материала и был немного грубоват.

Он определенно был не так хорош, как тот, который носил Лу Чжэн, но в его условиях это был очень хороший предмет одежды. Напротив, это вызывает подозрения.

У нас уже была одежда, носки, обувь и некоторые простые туалетные принадлежности. Учитывая температуру на горе, Цзо Шаоцин также попросил Сяо Люцзы купить ручную плиту.

К сожалению, поднять одеяло было трудно, поэтому ему оставалось только молиться. Тело мужчины способно выдержать холодную ночь.

Собрав все в пакет, Цзо Шаоцин также положил тонизирующий кровь и тонизирующий ци отвар, который он не пил.

Подумав об этом, он сказал Ло Сяолиу: «Ты можешь позже тайно пойти на кухню и посмотреть , если немного чистой еды.

Ло Сяолиу открыл рот и сказал с гримасой: «Хозяин... если эта сумасшедшая женщина на кухне увидит меня, она сломает ноги моему рабу!»

Цзо Шаоцин поднял голову и слегка взглянул на него: «Тогда не позволяй ей это видеть».

"......да."

Ночью Цзо Шаоцин лежал на кровати и считал часы. Как бы ему ни хотелось спать, он не мог закрыть глаза.

Как только настал час, он вскочил с кровати и выбежал за дверь с большим мешком вещей, который он приготовил.

На этот раз он не уклонился от Ло Сяолиу и дал ему темно-коричневую таблетку: «Противоядие этого месяца, помни: не позволяй никому узнать, что я ухожу до рассвета».

Ло Сяолиу с тревогой взял противоядие и кивнул, как погремушка: «Я должен охранять двор!»

Цзо Шаоцин бежал всю дорогу, желая вырастить еще ноги, но когда он вышел из хижины, он не осмелился войти.

Он боялся, нервничал, взволнован, и его сердце было полно смешанных эмоций.

Постояв у двери, выпив две чашки чая, Цзо Шаоцин представил возможные ситуации одну за другой и обдумал контрмеры, прежде чем осмелился сделать шаг вперед.

«Скрип!» Старая деревянная дверь издала громкий шум в темной ночи, шокируя Цзо Шаоцина и почти желая убежать.

Он глубоко вдохнул холодный воздух, вошел с пакетом, зажег масляную лампу, которую вчера вечером поставили на стол, а затем посмотрел на кровать.

В тусклом свете человек, завернутый в одеяло на кровати, глубоко спал, и звук слабого, но ровного дыхания заставил Цзо Шаоцина необъяснимо чувствовать себя непринужденно.

Пока он был еще жив, он действительно боялся, что Лу Чжэн будет казнен им.

Цзо Шаоцин тихо сложил сумочку и одежду, которую он переодевал прошлой ночью. Что касается записки, которую он сжег, он сделал вид, что не видел ее.

Увидев, что человек на кровати остается неподвижным, Цзо Шаоцин вздохнул с облегчением, легко подошел к кровати и серьезно посмотрел на мужчину перед собой.

На самом деле он не был полностью уверен, что этим человеком был Лу Чжэн.

В конце концов, он никогда не встречал Лу Чжэна и не мог быть уверен, что он единственный, кто владеет деревянным знаком.

Он знал только, что особняк Чжэн Гогуна передавался из поколения в поколение в течение пяти поколений.

Он также умер от болезни в прошлом году, и теперь в семье Лу есть только один мужчина, Лу Чжэн.

А в сочетании со всем, что было в предыдущей жизни, он был на 90% уверен, что Лу Чжэн был в городе Юси.

Как только новый император взошел на трон, господин Лу Сяогун законно унаследовал титул герцога Чжэньго и стал самым востребованным молодым талантом во всей стране. Поэтому Лу Чжэн захотел жениться на дочери Маленькой и не известная семьи, это произвело фурор во всем Великом Центральном Королевстве.

Посмотрев в сторону, Цзо Шаоцин обнаружил, что двух приготовленных на пару булочек, которые лежали рядом с его подушкой, не было.

Он думал, что их либо забрали мыши, либо они попали в желудок мужчины. Если бы это было последнее, то все было бы в порядке, но если бы это было не так то... надо было убрать эти булочки. Чертову крысу надо поймать и освежевать!

Достав из пакета банку с отваром , который уже остыл, Цзо Шаоцин разжег огонь и налил отвар в чайник, чтобы нагреть его.

К счастью, он обычно любит заваривать чай сам, иначе ему, молодому человеку, у которого пальцы не касались родниковой воды, было бы очень сложно это сделать.

Налив чашку отвара, Цзо Шаоцин сел на край кровати и долго смотрел на бескровные и потрескавшиеся губы. Он колебался, стоит ли ему открыть рот и влить лекарство?

Возможно, его глаза были настолько сосредоточены на губах Лу Чжэна, что он не обращал внимания на открывшиеся дрожащие веки.

Прежде чем Цзо Шаоцин смог принять решение, мозолистая рука схватила его за горло, как железные клещи.

Его кожа была так близко, что он даже мог почувствовать намерение убийства, исходящее от другого человека.

Цзо Шаоцин был очень напуган. После практики Цинсинь Цзюэ его чувства значительно улучшились, но он вообще не осознавал движений противника.

Он не сомневался, что в следующий момент эта рука сломает ему шею. Он держал мужчину за запястье и изо всех сил пытался сказать: «Отпусти... отпусти! Я тебя спасаю!»

Его жизнь была драгоценна, и он не мог просто так бестолково отдать ее ему, не говоря уже о том, что у него возникла идея отплатить за услугу.

Цзо Шаоцин посмотрел прямо на Лу Чжэна, выражая глазами свою невиновность и страх. Несмотря на то, что эти глаза были чрезвычайно холодными и убийственными, Цзо Шаоцин не посмел вздрогнуть.

Ладони на его шее медленно ослабли, а затем мягко повисли на кровати Цзо Шаоцин, как будто он обрел новую жизнь, сделал шаг назад, нервно настороже.

«Где я?» Как только Лу Чжэн открыл рот, он обнаружил, что его горло было таким сухим, как будто оно горело, а все его тело было слабым и болело.

Цзо Шаоцин не посмел не ответить: «Это холм за академией Цинлу в городе Юси».

"Кто ты?"

Когда он прибыл, Цзо Шаоцин слегка выпрямил спину, поклонился ему и ответил прямо: «Моя фамилия позднего рождения — Цзо, меня зовут Шао Цин, и я студент Академии Цинлу».

Цзо Шаоцин замолчал, за исключением своего волнения, он не повторял неоднократно, что спас ему жизнь. Он считал, что г-ну Лу не составит труда подумать об этом с его умом.

Лу Чжэн не стал продолжать задавать вопросы, а приказал: «Я хочу пить, принеси воды!»

Шесть слов были такими праведными и уверенными. Если бы Цзо Шаоцин не знал, кто он, он бы ударил его чайником по лицу.

Перетерпев это, Цзо Шаоцин передал чашку в руке: «Это отвар, который Ван Шэн специально попросил приготовить свою семью. Молодой господин потерял слишком много крови прошлой ночью, поэтому ему следует восполнить ее».

Лу Чжэн не взял его в руки опрометчиво, а сурово посмотрел на Цзо Шаоцина.

Уголок рта Цзо Шаоцина дернулся. Он действительно увидел сомнение в глазах этого ублюдка. Он явно беспокоился отравлено или нет.

Какой чертов дядя! Если он не сможет получить достаточную выгоду от Лу Чжэна в будущем, он обязательно бросит этого человека в овраг, чтобы накормить диких животных.

Цзо Шаоцин знал, что сейчас ему следует сделать глоток отвара, чтобы доказать, что он не ядовит.

Однако в данный момент он играл роль честного и справедливого ученого. Как можно было так оскорбить его?

«Молодой господин, вы сомневаетесь в характере Ваньшэна?» Он слегка поднял подбородок и посмотрел на Лу Чжэна обиженными глазами: «Хотя у Ваньшэна скромное семейное происхождение и ограниченные знания, он считает себя честным человеком».

Лу Чжэн спокойно посмотрел на этого молодого человека. У него были изысканные черты лица, уникальные для южного ученого. Даже если свет был тусклым, было видно, что он выглядел хорошо.

Лу Чжэн был самым нетерпеливым по отношению к этим педантичным учёным. Государственные служащие в суде любили объявлять ему импичмент всякий раз, когда у них возникали какие-либо проблемы.

Эти люди считали даже убийство ещё нескольких заключенных пренебрежением к человеческой жизни, глупые идиоты!

Но поскольку он педантичный учёный, то таких зловещих поступков, как отравление, он делать не может.

«Принеси сюда!» Лу Чжэн протянул руку, взял чашку чая и выпил ее залпом.

Чашка была очень маленькой, поэтому Цзо Шаоцину пришлось отнести чайник в сторону, чтобы снова наполнить чашку. И только когда большая часть кастрюли с отваром попала в желудок Лу Чжэна, ему удалось улучшить внешний вид его губ.

Выпив лекарство, Цзо Шаоцин снова достал упакованные пирожные. Ло Сяолиу был действительно талантом.

Он даже позволил ему вынести из кухни целую тарелку подковообразных пирожных, даже не заподозрив его.

Первоначальное намерение Цзо Шаоцина состояло в том, чтобы позволить ему съесть два куска, чтобы смягчить желудок, а затем пораньше отдохнуть, а остальное использовать в качестве еды на завтра, но в мгновение ока тарелка с более чем десятью кусочками с водяным каштаном была уничтожена, и очевидно, что другой стороне еще есть что сказать.

«Хотя оно немного сладкое, его все равно можно проглотить», — спокойно прокомментировал Лу Чжэн.

Цзо Шаоцин изо всех сил старался контролировать выражение лица, не осмеливаясь выказать слишком много презрения в глазах.

Он выругался в сердце: как ты можешь говорить, что едва можешь проглотить это, если съел все за один раз?

К счастью, второй дядя попросил кого-нибудь сначала принести ему пятьдесят таэлей серебряных банкнот, иначе в последующие дни ему не пришлось бы каждый день быть вором?

Подождав, пока он поест и выпьет, Цзо Шаоцин сознательно пошел в заднюю часть дома за водой, взял таз с теплой водой и вытер тело Лу Чжэна, готовясь надеть для него только что купленную одежду.

Верхняя часть тела Лу Чжэна была обнажена, а Цзо Шаоцин вырезал в его брюках большую дыру. Можно сказать, что вся оригинальная одежда была вся в лохмотьях изнутри наружу, за исключением брюк, которые все еще были неповрежденными.