Она и светлячки.
Я все бежал и бежал вглубь леса, окруженный светом маленьких насекомых, отражавшимся от всех предметов вокруг. И мне казалось, что жучки вели меня к чему-то столь близкому и теплому, новому и светлому. Туда тянуло меня мое сердце и всё мое существование. И вдруг я замер: в потоке движения не заметил, как очутился в просторном поле. Подул сильный ветер, и светлячки взмыли вверх, высоко в небо.
Никогда я еще не видел столько громадных полей. И хотя жил я в лесистой местности с прекрасными пейзажами, этим великолепием я был поистине ошеломлен. Я огляделся. С одной стороны был лес, из которого я только что выбежал, с других же - бескрайняя долина трав и колосьев, и только на горизонте виднелись нечеткие контуры горных пейзажей. Еще один большой глоток воздуха наполнил мою грудь.
Светлячки рухнули вниз с моим выдохом и, приблизившись за долю секунды к земле, упав метров в двадцати от меня, погасли. Меня окутала тьма ночи, и тепло, оберегавшее всю дорогу до поля, потухло. Я испугался, что опять потеряю то самое чувство, которое так долго искал. Чувства тепла, беззаботности и внутренней силы - невероятной энергии. Может быть, это и есть «вдохновение»?
Паника стала наступать и снова сковывать мои легкие. Злость душила меня, и я резкими прыжками, как какой-то бешеный зверь, помчался к тому месту, куда упали мои «маленькие звезды».
«Не может все это так быстро закончиться! Они не могли оставить меня одного! Нет!»,-мелькало в голове.-«И я буду бороться за свою мечту! Я готов! Я найду это слово! Я обрету это чувство!»
Подбегая к цели, я заметил движение в кустах, находившихся посреди поля. И как же я их раньше не обнаружил? В кустах шевелилось нечто большое, точно не мои светлячки. И меня окутал страх.
«Ну всё, дурак, попал ты... Это, наверное, волки, или еще хуже, охотники. Какой ненормальный пойдет гулять в лесу посреди ночи? Ну всё, тебя либо съедят, либо застрелят! В любом случае, смерть...»,-по телу побежали мурашки. Я остановился, тихо-тихо, мои колени задрожали и стали подгибаться, я аккуратно опустился на землю. Сердце колотилось как бешеное, вырываясь то вправо, то влево резкими движениями.
Шорохи стихли спустя некоторое время и я, осмелев, решил взглянуть на двигавшейся объект. Может, мне почудилось? К своему удивлению, выглянув сквозь ветви, я увидел небольшую полянку, со всех сторон окруженную кустами, за которыми я как раз прятался. Она была похожа на маленький лесной домик из веток и листьев, сквозь который кое-где просачивался свет. И посреди полянки было небольшое озеро, в котором купалась девушка. Я смутился, так как прикрывали ее только рыжеватые волосы, переливавшиеся от света моих светлячков.
И так красивы были блики на теле рыжеволосой нимфы, что мне тут же захотелось зарисовать ее. Да вот только никакие краски не передали бы всю прелесть этого мгновения. И рука даже самого опытного художника не овладела бы кистью столь совершенно, как девушка эта совладала с природой. Казалось, она была в полной гармонии с окружавшими ее стихиями: с водной гладью, с мерцанием светлячков. Мной овладели чувства, и я захотел заплакать. Да, знаю, мужчины не плачут и все такое, и возможно, вы посчитаете меня слишком ранимым или восприимчивым. Но как вы можете судить, если вы никогда не были в такой ситуации, никогда не наблюдали того, чего видел я, никогда не испытывали тех же эмоций?
Я отвернулся резко, осознав, что уже несколько минут подглядываю за купающейся девушкой. Какой ужас, бестактность. Совсем с ума сошел... И тут я заплакал. Совсем как маленький ребенок, уткнувшись в колени. «Такой жалкий. Сижу в кустах, наблюдаю за такой невинной красотой, наслаждаюсь мгновением. Наслаждаюсь теплом. А ведь я всего этого не заслуживаю, все это - не для меня!»
Страдания мои прервала нежная мелодия. Я обернулся: девушка вышла из воды, и села на ближайшем пеньке. И столько жалости и грусти было в ее пении, когда она проводила по свежему срубу тонкими пальцами, вырисовывая круги на многолетней древесине. Присмотревшись, я увидел на щеках ее слезу. Было в этой девушке что-то загадочное, при этом настолько близкое всему моему существованию. Может быть, я почувствовал ее сильное желание обрести то, чего так долго она искала, как и моё стремление выйти из тьмы к теплому свету. А может быть, она и была тем светом, который я так долго искал.
Пение девушки убаюкивало, меня потянуло в сон. Последнее, что я помню: рыжая, засыпая на пеньке, подняла голову, и глаза ее блеснули ярко желтым светом, сопровождаемые легкой улыбкой на лице.
«Я знаю, что ты здесь. Спи спокойно, я буду оберегать тебя»,- произнесли ее холодные губы.
А может быть, все это был просто сон?