Саша, давай без глупостей!
Пущин посмотрел на своих друзей. И проговорил.
–Саша, тебя вот реально когда нибудь отчислят – взволнованно произнес рыжеволосый паренек. Пушкин очень дорожил Пушкиным, да и не только он, но еще и Данзас. Они двоем боялись за своего друга, они боялись, что отчислят или еще чего по хуже может произойти. Они на столько хорошо сжились вместе, что просто не представляют свою жизнь без него. Если с этим молодым поэтом, что-то случится. Они будут винить только себя. И неважно, виноваты они или нет.
Пущин тяжело вздохнул на это и не мог понять, что ж его другу на месте не сидится. а затем поинтересовался.
–ну вот тебе точно нужна эта дуэль? Мне тебя с Костей придётся оправдывать.–Пущин осмотрел взглядом своих собеседников и принялся дальше есть. Уже после того как они закончили свой прием пищи, лицеисты просто ходили по коридорам и обсуждали всякое. Даже ту самую еще не состоявшуюся дуэль.
–так.. я постараюсь найти хоть какое-то орудия для вашей дуэли–Константин потёр губной желобок костяшкой указательного пальца и посмотрел на своих друзей. Он почувствовал тяжелый взгляд на себе от рыжеволосо паренька. Пущин тяжело вздохнул и промолчав пошёл дальше по коридору. Саша посмотрел на впереди идущего Ивана, а затем и на Костю. Кудрявый парень вытянул руку и зажав направлеными вверх пальцами сделал жест, который обозначал "подожди". Брюнет кивнул, а лицеист же побежал к одному из своих друзей.
–Вань, иди с Костей в кабинет без меня, я потом подойду. – взволновано откликнул Пушкин и рукой поправил волосы, которые залезали на лоб. Иван тяжело вздохнул едва показывая своего волнение.
–хорошо, Саш, только не натвори глупостей, Пожалуйста!– нервно ответил Пущин. И заметил как паренек начал отходить от него. Сзади подошел Костя и пожав плечами продолжил свой путь в кабинет.
Суммарно Иван просто обожал своих друзей и волновался за каждого. Но если Костю ещё можно было переубедить от нелепых идей, то Сашу ни как. Иногда Ване казалось, что его друг просто сумашедший. Идеи-взрыв головы, не более. То Пушкин во время отбоя карабкается по окнам, то сидит на дереве. Если нужно было бы назвать синоним к "головная боль", то Ваня без раздумий крикнет "Саша!". Но даже таким бездельником дорожили, любили и волновались за него.
Подходя уже к классу, Костя и Ваня зашли в него и присели на свои места. Пущин смотрел в окно и наблюдал за природой. А Данзас общался с другими лицеистами.
В это время Александр выбежал на территорию малого парка лицея и осмотрев местность и окна подумал.
–о, а если залезть вон на то дерево и если что.. хм.. – задумался Пушкин и начал стоять на месте и придумывать. Он уже понимал, что через считанные минуты будет последний урок, а затем ужин и отбой. Но сам Саша всегда знал, что каждый день не может быть скучным. Он понимал, что вторит глупость и возможно это будет не так круто, но ради веселья? Ради веселья-то можно? Конечно можно! Тут даже раздумий не надо. Лицеист побежал обратно в помещение и по закругленней лестнице поднялся на третий этаж, где находились комнаты лицеистов. Он прошел чуть по коридору и войдя в свою комнату и подойдя к окну, Пушкин без раздумий его открыл. Поставив вначале одну ногу на подоконник, а затем и потянул вторую. Когда две ноги стояли на плите, Саша приоткрыл окно и переступив оконноую раму, Александр полностью из него вылез и придерживаясь думал, куда ему идти дальше. Но тут он услышал своего имя, причём имя не от какого лицеиста, а от одного из воспитателей. И тут Александр Сергеевич понял, он попался на глаза не просто воспитателя, а сам Мартын Степанович Пилетский–надзиратель. Пушкин нервно улыбнулся и посмотрел на старшего и просто стоял на окне.