11.
Детский дом под руководством
Ториель Дримурр
23 июня
10 часов 53 минуты
Первая комната. Мужской корпус.
Козомама никогда не принимала того режима детских домов, который предстал ей во время работы над данным проектом. После того, как Тори вышла из подземелья в реальный мир, она осознала, что всё же там, внизу, было в разы лучше. Её действительно пугали люди, которые приучают детей к единому режиму дня, дают лишь одностороннее образование, фактически отгораживают от всего мира, не дают даже права выбора... После потери собственных детей, для неё это было полной дикостью.
Лёгкие шажки не совсем легальной предпринимательницы раздались по второму этажу её заведения. На носу как обычно поблескивают очки, такие же, как и у Глючного дружка.
Персиковые виниловые обои просто идеально подходят к ламинату на полу и дверям из светлого дерева. Тумбочки, с безопасными углами, цветы в пластиковых горшочках на белоснежных окнах... Это выглядит, словно самый обычный дом, только довольно большой.
—Найтмер, уже давно пора вставать—промурлыкала Тори, осторожно заходя в комнату, где практически никого не было—Найти, ну же.
Монстриха присела на край кровати, положив пушистую лапку на отвёрнутого ото всех мальчика, что грустно всхлипывал, даже не вылезая из под одеяла.
—Не надо... Мне уже ничего не надо...
—Ты даже не завтракал, малыш, идём же
—Я не буду
Найт горько Шмыгнул носом, сильнее сжавшись под одеялом.
—Послушай, Найтмер... Я прекрасно знаю, что ты не можешь понять действий Эррора, но-
—Не произносите его имя!!!—Найтмер резко подорвался с кровати, тут же ударив по руке Ториель.
Директриса в лёгком испуге отпрянула от воспитанника, услышав этот едва ли не загробный голос. Но увидев в следующее мгновение рыдающего мальчика, не раздумывая сомкнула того в объятиях.
—Ты сильно обижен на Эррора, но ты должен его тоже понять, Найтмер. Ему тоже очень тяжело сейчас.
—Да?! Ну и от чего же?! От того, что следующим избавился от меня?! Он... Он обещал! Он заботился обо мне! И ради чего! Чтобы бросить, но ещё более жестоким образом, чем Лиза и все остальные, да?! Он просто поразвлекался со мной и выкинул! Я был его пробным сынишкой, да?! Так, развлечение на пару недель!
Маленькая грудь резко вздымалась и опадала. Истерика Кошмарика не хотела отступать. Покинутость и удурченность заполнили маленькие косточки. Сжатые кулачки и зубки, яростный взгляд, тихие всхлипы. Ториель не раз видела это.
—Найтмер, прекрати это. Эррор старается для тебя.
—Он ничего не делает для меня...
—Эррор-
—Я не хочу никого видеть. Оставьте меня одного. Уйдите все—Маленький Хранитель укутался в одеяло с головой, явно намекая на то, что больше не будет говорить,—Уйдите.
Ториель послушалась своего воспитанника и, смирившись, вышла из комнаты.
Найтмер, тихо хлюпнув носиком, прижал к груди одну из купленных Эрром игрушек. Маленький мальчик взмолился всем возможным богам, чтобы его вновь забрали туда, где его кормят, где его любят и, конечно, где о нём заботятся и неустанно думают.
. . .
Малыш совсем не знал, что его дорогой Ошибка и вправду пашет изо всех сил, лишь бы получить заветные документы об усыновлении.
—Святой Создатель, во имя всего, что я когда-то разрушил... Как же раньше было легко, а... Взял ребёнка-твой ребёнок. Выкинул ребенка-уже не твой ребенок. Никаких документов—Эррор недовольно бурчал, сидя в чистеньком и светлом кабинете Ториель.
—Ох, мой дорогой Оши, раньше и мы с тобой не работали на эту мизерную зарплату с детьми—посмеялась Тори, продолжая заполнять какие-то бумажки—Было... Было время...
Ошибка неуютно сжался, поднимая взгляд на директрису.
—Какого тебе быть какой-то бабушкой, заполняющей бумаги, после должности хранительницы Руин Оутертейла, и воспитательницы семнадцатого корпуса, м?—Эррор поднял действительно серьезную тему.
—Тебе стоит говорить потише, сынок. Никто не должен знать, что мы с тобой и Ластом немного-
—Немного не из этого мира и были вынуждены отправиться на поиски счастья, после разрушительной войны нашего Мультиверса, который поделился на две стороны и не мог решить, как бороться с Вирусом? Немного должны сейчас воевать за остальные миры? Должны быть рядом со своими семьями, которые погибли от чертового вируса, да? Немного... Немного...
Козомама ласково улыбнулась, поднимаясь с новенького кожаного кресла, которое она так сильно любит.
—Ох, Ошибочка. Теперь наша участь не разрушать миры или защищать Руины. Я должна разбираться с документами, а ты с детками,—Ториель немного дернула ушками, задорно улыбаясь—Ты оправился после потери Оутера и малыша Блэки. Мы оба делаем успехи в этом, пользуемся вторым шансом.
Бывший Разрушитель осторожно улыбнулся. Воспоминания больше не грызли его как черные кошки посреди темной ночи, раздирая душу и сердце. Теперь они скорее ютились маленьким теплым комочком под его растопленным сердцем.
—Знаешь, почему я ещё скучаю по тем временам, когда спокойно убивал миллионы жителей Альтернатив?—выдавил Ошибка, заглядывая в глаза директрисе с искренним сожалением.
После пятисекундной паузы, оба пришельца на эти земли выдохнули единую фразу:
—Мы скучаем по старой одежде...
Изумлённые взгляды монстров пересеклись.
—Мой чудесный-чудесный длинный плащик! Я столько времени на него потратил!
—Ох, а моё платье? Такой сложный покрой, такой баланс цвета! А эти звёздочки на моей одежде?
—Помнишь мой шарфик? Мой прекрасный. Изумительный. Идеальный, длинный шарфик! Он настолько легендарный, что его зашивал наш Найтмер. Он так материл меня в тот день, когда я порвал его, что просто ужас!
—И твои чудесные красные тапочки! Я так обожала их!
—А Ласт? Помнишь одежду Ласта? Наверное только он и рад, что теперь не приходится выглядеть, как черт знает что...
Дискуссия закончилась грузным вздохом со стороны взрослых модных критиков. После этого оба задорно рассмеялись, даже не прикрывая по-светски рот.
—Ох, Ошибочка... Ну чтож теперь поделаешь, м?—с лёгкой, как весенний ветерок улыбкой, Тори вновь уселась за бумаги.
—Жить дальше и пользоваться вторым шансом, что ж ещё?—Глюче плюхнулся на диван, расслабленно выдохнул и наконец закрыл глаза. Он уже давно устал,—Как там Найтмер?
—Истерит только так. Уже и не знаю, что теперь делать. Он ждёт, пока ты придёшь, но скрывает это,—Тори вмиг подняла глаза,—Не иди, если тебе очень сложно привыкнуть к ребёнку. Я знаю, что сложно принять потерю своего малыша.
Эррор простодушно улыбнулся и чуть склонился вперёд, локтями упираясь в бёдра. Он стал рассматривать свои руки.
—Несомненно, я любил Блэки. Любил Оутера. Но что же я теперь могу поделать? Они были бы несчастны, если бы я продолжил убиваться по ним,—последовал тяжёлый вздох,—Они показали мне одну интересную вещь. Я должен делать счастливыми тех, кто мне дорог, пока их не стало. И я буду делать это. Конечно, я всегда буду помнить своих мальчиков, но я уже принял, что их больше нет.
После своей речи, Оши заметно выдохнул и расслабился, вновь отваливаясь на спинку дивана.
—Так, когда ты заберёшь его?
—Завтра.
В уходящих лучах закатного солнца на безымянном пальце правой руки Эррора ласково сверкнуло золотое колечко.
—Как же всё-таки сложно взять домой ребёнка. Нет, вот серьезно! Как раньше было? Взял ребенка-твой ребенок, выкинул ребёнка-не твой ребенок!
Эрр продолжил ворчать, сидя в уютном кабинете Ториель.