Ослепленная мною

Примо

Я смотрел в потолок, думая о поцелуе Инессы уже второй день. Я был слишком груб. Нельзя было поступать так с шестнадцатилетней девушкой. Господи, Примо, неужели тебе не хватает всех грехов на душе и ты решил разломить сердце маленькой девочки. Нет, Инесса уже не была вовсе маленькой девочкой. Кого я хочу обмануть? Эта девушка уже могла смело выходить замуж в следующем году. Но я не завидовал тому, кого одобрит для неё дядя Ромеро.
Почувствовал ли я что-то? Нет. Это было пятисекундное прикосновение губ. Кажется, даже мой первый поцелуй в тринадцать лет выглядел более пошлым, нежели сейчас.
— Ты слушаешь меня? — Вырвал меня голос Ники из мыслей, хлопнув по моей груди рукой. — Примо! Я рассказывала тебе жизненно важный факт, но ты не слушал меня. — Сказала она, поднявшись с дивана и наклонив голову надо мной. — Рассказывай, снова розовый сталкер?
— Не смешно, Ники, — сказал я вздохнув, посмотрев на её смеющееся лицо. — Открой глаза! Я не вижу твоих демонов! — Вскрикнул я, повалив её обратно на диван.
   Николь является чистокровной китаянкой. Её фамилия Вэй и семья происходила из древнего рода и какого-то царства, которого я так и не запомнил за все эти годы. Я паршивый друг, соглашусь, но я никогда не смотрел на статус человека, чтобы подружиться с ним.
   Я не раз говорил Ники о том, что она может смело идти в модельную карьеру. Её рост и фигура позволяли этому быть, но после того ужасного случая, потеряв свою ногу и получив ожоги на теле, она старается, как можно реже выходить из дома. Раз в месяц я мог вытащить ее в город, сходив вместе с ней в кино или тир, где она могла с легкостью надрать мне зад.
   Сейчас на меня смотрели уже не те глаза цвета черного оникса. Тот блеск и азарт к жизни ушел, оставив тяжелый опыт за плечами. Этой девушке нужен мужчина, помимо простого друга-брата. Ей всего двадцать три года, Ники почти ровесница Сары, жены моего брата и меня. Не один раз я говорил Николь о том, что хочу её познакомить со своими членами семьи, но она всегда была решительна в этом вопросе, отвечая: «Да, когда-нибудь». Кроме Максимуса и Амо, Ники ни с кем не была знакома. И то, с этими двумя её свели обстоятельства узнать их. С Амо она встречалась всего раз, с Максом всего два, но по моим рассказам Николь могла смело назвать их своими приятелями, зная почти все.
   Николь до ампутации ноги была социальным человеком, проводя бранчи с подругами, вечера в кругу элиты Нью-Йорка, а ночи в барах и клубах на Манхэттене. У неё было всё, а в один день она потеряла это, кроме меня, потому что я и был причиной её сегодняшней жизни.
— Примо! Не издевайся над моими глазами, — промямлила она, до такой степени прищурив их, что стала похожа на героиню из японских аниме.
— Я любя, Ники. Ты же знаешь, — сказал я, погладив её по голове.
— Я не твоя собака, чтобы гладить меня по голове. — Отмахнулась она. — Еще за ушком почеши и животик погладь.
— Я всегда в твоем распоряжении, — ответил я, радуясь тому, что она забыла о своем первоначальном вопросе.
— Примо, — вздохнула она, закатив глаза. — Так, где твои мысли? Розовый сталкер?
— Да, — вздохнул я, — три дня назад она поцеловала меня. Не смотри так на меня, я не виноват. Эта девушка просто вцепилась в мои плечи и притянула мою голову к себе. — Сказал я, закрыв глаза руками.
— Поцеловала? — Прошептала она, когда я почувствовал, что все веселье пропало, погладив меня по плечу. — И как ты отреагировал?
— Ты же знаешь мою проблему насчет этого, — тихо ответил я. — Моя реакция была тем, что я повысил на неё голос. Нет, вру. Я накричал на неё, на что она естественно обиделась и ушла, наговорив мне о том, что ненавидит тот день, когда я спустил её с дерева. Тогда она и влюбилась в меня. — Рассказал я вздохнув и открыв глаза.
— Ох, Примо, — прошептала она, обняв меня. — Как ты после ... Поцелуя?
— Я снова отключился, погружаясь в воспоминания ... Снова туда. — Ответил я, в ответ обняв её. Мне категорически не хватало объятий.
Я был очень тактильным человеком, когда дело не касалось секса. С детства мне всегда нужно было найти физический контакт с кем-то, по началу это была мама. Хотя, я и рос в мафии, но тогда я не отказывался от любви и быть любимым. Помню, как много раз, придя после очередного дня от пыток врагов домой. Я шел прямиком к маме или же она сама находила меня. Не нужно было лишних слов. Мама просто подходила и обнимала меня. Это был мой эликсир на пути к выздоровлению. Также эти объятия всегда были нашим с мамой секретом, о котором Макс и папа даже и не знали. Мне нужно навестить родителей и бабушку. Хорошо, что я увижу их сегодня вечером.
— Примо, — начала говорить Ники, повернув мою голову к себе. — Может, все таки мы обратимся к психологу? — Смотря на мою реакцию спросила она. — Или ты поделишься этим с братом и другом? Ты не должен через это проходить в одиночку.
— Я им не рассказывал всего про тот день. И ты тоже будешь молчать. — Сказал я, хмуро посмотрев на неё.
— Тогда, думаю, что к специалисту ...
— Нет, Николь. — Отрезал я, вставая с дивана. — Это пройдет рано или поздно. И я не буду посещать гребанного психолога.
— Но об этом никто не узнает. Если ты боишься, что будут говорить о ...
— Нет, Николь. — Сказал я, смирив её взглядом. — Я сказал, что это пройдет. Значит, так оно и будет. Рано или поздно, люди забывают о многих вещах. Когда-то я смогу забыть и о том дне. — Проговорил я, посмотрев на её ногу.
— Не забудешь, — ответила она вздохнув. — Пока я жива и ты видишь меня, ты никогда не забудешь нас.
— Не продолжай, — сказал я, сжав плотнее челюсть. — Отпусти её.
— Я то отпустила, Примо, — высказалась Ники, поднявшись с дивана. — Но ты так и не забыл. Нужно простить, чтобы двигаться дальше.
— И ты простила? — Спросил я выгнув бровь и показав на её ногу рукой. — Не думаю, Ники ... Я думаю о том, что может мне стоит уехать в Филадельфию не надолго? Я могу забрать тебя с собой, чтобы ты не оставалась здесь одна.
— Твой способ справиться с проблемой - это убежать? Помню, что ты рассказывал мне, как бежал с Филадельфии в Нью-Йорк обратно. Тогда, кажется её звали Симона?
— Я просто уехал. Это была лишь симпатия. А вот здесь ... Здесь у меня чувство вины, что я позволил девочке влюбиться в себя. — Закончил я.
Я надел на себя куртку и подошел обратно к погрустневшей подруги. Я обнял её и поцеловал в волосы. Я не хотел оставлять её здесь одну.
— Может, ты все таки пойдешь со мной? — Спросил я, ущипнув её за щеку. — Макса и Амо ты видела, знаешь про них все. Считай, что ты дружила с ними всю жизнь.
Николь рассмеялась и покачала головой из стороны в сторону.
— Нет, здоровяк. Это семейный праздник. Тем более там будет твой розовый сталкер. Я не хочу остаться и без второй ноги. — Рассмеялась она вновь, ударив меня в грудь.
— Да, этого я обещать не могу. Ты бы видела тех шлюх с клуба, а точнее выражение их лиц, когда Инесса вылила им на голову жижу, — скривил я лицо, показывая их мимику. — Кстати, ты в тот раз рассчиталась с Марго?
— Вау, Примо. Ты запомнил её имя. Это звучит похвально, — сказала она, закатив глаза.
— Честно говоря, то принцесса сказала о том, как её зовут ... Она действительно сталкер. — Произнес я, улыбнувшись, но потом вспомнив, что меня сейчас ждет с ней разговор и улыбка ушла с моего лица.
— Ужас, — приторно сладко проговорила она. — Я твой финансист, Примо. Я заплатила той женщине за не состоявшийся минет.
— Она еще и пожаловалась?
— Да. Кричала в трубку о том, что она освободила для тебя свое время, но ты так и не получил её полноценную услугу, поэтому в следующий раз она просто сама нашла тебя в клубе. Еще и притащила свою подругу, — закатила глаза Николь.
— Познавательная информация, Ники. Так держать. — Ответил я, улыбнувшись.
— Я не твой секретарь, а всего лишь управляю твоими скучными финансами. Не знаю, зачем ты вообще мне платишь деньги за это ... А нет, подождите, знаю. Тебе даже и не нужен финансист личный, но ты не хочешь, чтобы я осталась голодной и обиженной на тебя. Да? — Спросила она, прекрасно зная всю информацию про нас.
— Да, моя умная Ники. Ты прекрасно справляешься с этим. — Закончил я, снова поцеловав её в макушку головы. — Завтра с меня ужин. Возможно, что я выведу тебя из этих стен.
— Нет, Примо. Мне нужно завершить три картины, — сказала она, идя со мной к двери. — Ты приготовишь ужин, а я спокойно буду продолжать свою работу. Кстати, помнишь о том, чтобы мы рассказывали друг другу тайны раз в месяц?
— Да, — отвечаю я, повернув к ней голову.
— Я не чистокровная китаянка. — Сказала она, пожав плечами. — Моя мама была японкой. Просто отец скрывал это.
— Хорошо, — просто ответил я, ей улыбнувшись.
— Теперь твоя очередь.
— Я не жалею, о «ее» смерти. Я жалею лишь о твоей потери. — Сказал я это просто, так как Ники понимала о ком я говорю.
— Знаю, здоровяк, — ответила Николь. — Я никогда не обвиню тебя в этом.
— Знаю, — прошептал я, открывая дверь. — До завтра. Закрой дверь, Николь.
— Конечно! — Выкрикнула она, когда я вышел в подъезд. — Завтра с тебя ризотто твоей бабушки!
— Не кричи, Николь. Иначе все твои соседи будут ломиться тебе в дверь.
— Пошел в задницу! — Выкрикнула она напоследок и хлопнула дверью.
Николь дарила мне ту самую дозу оптимизма, ведь сейчас он мне так необходим, потому что предстоит извиняться перед принцессой.

***

   Примо, ты настоящий трус, раз боишься зайти в дом, увидеть всю огромную семью, а и поговорить с Нес. Всего-то. Это была уже четвертая сигарета за пятнадцатиминутное моё пребывание в доме дяди Ромеро. Господи, я еще и нахожусь в его доме. Черт. Я смотрел из под деревьев на детей и их родителей, которые забирали этих спиногрызов. Все старшие уже были в доме и праздник давно начался, но что-то не давало мне переступить порог.
Сейчас я наблюдал за Ариэллой и Рафаэле Питтерсоном, сыном Алеко Питтерсона, но все мы называем его просто Питт. Семья была итальянско-американского происхождения и все мужчины были исключительно адвокатами из поколения в поколение.
Могу с уверенностью сказать, что как только котенку исполниться восемнадцать её захочет украсть этот засранец, сын Питта. Я наблюдал за тем, как Рафаэле быстро обнял Ари на прощанье, словно боясь, что их Максимус увидит. Это были пятилетние дети, но даже у них больше складывалась личная жизнь, нежели моей. Эта мысль вызвала улыбку на моем лице.
— Рафаэле, твой отец ждет, — напомнила ему Сара.
— Да, бегу. — Выкрикнул он и мимолетно посмотрел на нашу именинницу.
   Засранец пробежал мимо меня не замечая, так как я до сих пор прятался в деревьях, боясь зайти в дом.
   Сегодня Макс снова будет вспыльчивым и без настроения, ведь его котенку угрожает большая подрастающая опасность в образе Рафаэле Питтерсона.
Сара и Ариэлла зашли в дом, а я еще долгие двадцать минут стоял на прохладном воздухе, выкурив всю пачку сигарет. Мама убьет меня, если узнает. Точно. Там мои родители и бабушка, а значит мне срочно нужно в дом.

***

— Тебе нравится, котенок? — Спросил я, сидя на диване вместе с Ари и рассматривая розовую футбольную форму сделанную на заказ.
   Мафия играла важную роль в иерархии этого мира и один звонок от имени Фамильи и вам доставят розовую футбольную форму за несколько дней, выполненную по всем требованиям и канонам моды.
— Да, мне очень нлавится, Плимо, — говорит она, приближая свои шоколадные руки к одежде.
— Нет, нет, Ари. Помой руки, затем можешь примерить. — Сказал я, убирая от неё подарок.
— Ари, твой торт размазан не только на твоем лице, но и на твоих ручках. Пошли, дорогая, я вымою тебя. — Сказала моя мама, которая оказалось рядом.
— Спасибо, — ответил я, смеясь.
Я заметил краем глаза, как Нес вышла из гостиной.
    Иди и извинись, Примо.
    Встав и посмотрев, что все заняты своими делами, я вышел вслед за блондинкой, которая направилась дальше по коридору на террасу, но она резко остановилась, повернувшись ко мне. Нет. Я должен извиниться перед ней в присутствии Сары или брата. С этой принцессой опасно оставаться наедине.
— Почему? — Спросила она.
— Что почему? — Ответил я, не понимая о поцелуе ли она.
— Идем поговорим. — Сказала она, взмахнув руками и приблизилась ко мне, берясь за мой локоть и выводя нас из дома.
— Не делай из меня идеала, Нес. Я не принц из твоих детских сказок и никогда не буду. Твоя влюбленность в меня - слепа. Ты ослеплена мною, но я не хочу тебя погубить.
— Да, пошел ты к черту. — Сказала она, ударив меня в грудь. — Я видела отвращение на твоем лице. Ты всегда будешь лучше с шлюхой, чем с такой девушкой, как я.
Ладно, пусть думает так. Зато, её чувства быстрее остынут ко мне.
— Я подумал о том, что уеду на время в Филадельфию, чтобы ты спокойно могла жить ... — Сказал я, желая помочь ей справиться со своими чувствами.
— Ты трус! — Сказала она, повысив голос.
— Трус?! С каких это пор я трус, Нес? — Спросил я.
— Ты бежишь. Ты всегда бежишь. Стоит мне только хоть что-то сказать тебе, как ты убегаешь.
— Потому что я не хочу слышать и знать, что ты скажешь мне, Нес. Пойми, я не для тебя. Пока ты не натворила глупостей, зайди обратно в дом.
— И что будет, если ты уедешь? Ты думаешь, что это спасет тебя от чувства вины перед собой, что ты отверг меня?!
— Как я мог отвергнуть тебя, когда между нам еще ничего не было. Ты говоришь, что ты достаточно взрослая, чтобы принимать решения и ходить на свидания, о которых, между прочим, не знает твой отец. Но ты не можешь понять, что чувств у меня к тебе нет.
— Ты идиот! И ты трус! Ты убегаешь всегда так. Стоило тебе влюбиться в Симону, как ты сразу же попросил дядю о переводе в Нью-Йорк обратно с Филадельфии. А сейчас ты убегаешь, как только я поцеловала тебя. Ты бежишь сам от себя, Примо!
— Не разговаривай так со мной: с таким тоном принцессы. Ты привыкла, что твой отец всё поощряет и все твои капризы исполняет. И я, блять, не такой. Я не буду сидеть и ждать два года твоего совершеннолетия, потому что мне к черту не нужен ни этот брак, ни эта свадьба, ни ... — Вовремя остановил я себя, не сказав еще грубее.
— Ни я. — Дополнила она, снова погрустнев.
— Нес, я объяснял тебе всегда по хорошему. Я уважаю тебя и твою семью, но я никогда не буду с тобой. Это прозвучит грубо, но вбей эти слова в свою голову.
— Я их вбила. И я жду того момента, когда спустя время ты придешь ко мне и заберешь эти слова обратно. — Словно, как яд, она выплюнула эти слова.
— Никогда. Этого никогда не будет. Сейчас ты слишком юна, но вскоре ты поймешь мои слова. — Заверил я её.
— Возможно я пойму или поняла их уже сейчас, но факт остается фактом. Ты будешь на коленях просить прощения, что отверг меня и мои чувства. Я жду этот день, когда ты, твоя гордость и заносчивая задница падут передо мной и твоя физиономия будет просить прощения. Но только вопрос в том, прощу ли я тебя? И захочу ли я быть с тобой? — Заканчивает она, вздернув свой нос и повернувшись уходит обратно в дом.
Блядь. Её самоуверенности можно позавидовать. Эта маленькая девочка в розовых платьях действительно выросла принцессой. Надо было назвать её смертоносная Барби. Думаю, что это больше её охарактеризовало.
Вздохнув и выкурив одну сигарету, я зашел обратно в дом думая о том, что я должен прийти и просить её прощения. Бред. Скорее мой член спадет на нет, чем я склоню колени перед этой маленькой стервой. Нет, она не Барби. Инесса грациозно умеет манипулировать людьми, точнее мной, она поистине принцесса. Только вопрос, как у таких милых людей, как Ромеро и Лилиана мог родиться этот розовый монстр?
Вернувшись в гостиную, где продолжался праздник и за столом был шум, который, я на самом деле не очень то и любил, я прошел к окнам, где стояла моя бабушка и смотрела куда-то вдаль.
— Что за прекрасная женщина? — Спросил я, снова поцеловав её в щеку.
— Примо, ты удивляешь меня. — Сказала она, обняв меня и похлопав по спине. — Ты давно не навещал меня, дорогой.
Я был любимым внуком бабушки. Могу поспорить с этим со своим старшим братом. Мне всегда казалось, что на меня она смотрит по-другому. Хотя, мы всегда с Максом бывали у нее дома на ровне и получали подарки одни и те же, да и объятия и любовь. Просто мои глаза отличались от Максимуса. Я унаследовал цвет глаз, как у мамы, небесно голубой, когда Макс взял янтарный цвет от отца.
Ни для кого не секрет, что моя бабушка предвзято относилась к отцу. Сейчас, конечно, получше, но все равно её подколы в его сторону мы всё же слышим.
— Прости. Я обязательно загляну к тебе на следующей недели. — Сказал я, приобняв ее. — Завтра ты идешь?
— Конечно, присоединишься ко мне?
— Скорее всего, — проговорил я, наблюдая за тем, как легкий ветер поднялся за окном.
— Твоего брата я всё никак не могу уговорить составить нам компанию. Быть может, Сара на него благоприятно повлияет и он придет однажды. — Сказала она, приподняв бровь.
— Относись к Саре мягче. Макс любит её. - Сказал я, зная, что бабушке не нравился их с Максимусом брак.
— Я совершенно ровно и с уважением отношусь к жене твоего брата. — Заверила она меня.
— Как бы я тебя не любил, но ты груба и прямолинейна с ней. Эта девушка пережила дерьмо и не смотря на это, сейчас она воспитывает не родного ребенка. Будь к ней милее и добрее. — Попросил её я.
— Вы всегда сделаете меня виноватой в том, что эта девушка не может подарить детей моему внуку, - сказала она закатив глаза и повернувшись направилась обратно в сторону.
   Да, видимо я не умел разговаривать с женщинами. Или же моя прямота убивала их положительный настрой.
— Плимо, смотли, — услышал я голос Ари позади.
   Я развернулся и увидел котенка в футбольной форме. Розовый и нежный фиолетовый ей определенно идут.
— Котенок, тебе идет. Ты красавица, — сказал я, улыбнувшись.
— Да? — Спросила она, подбежав ко мне и обняв за ноги. — Спасибо, мой дядя Плимо.
— Люблю тебя, котенок, — прошептал я ей, присев на корточки.
— Мне Несси сказала, что у тебя болит животик и нужно сделать так, — произносит Ари, запуская свой кулачок мне в живот.
   От неожиданности, я приземляюсь на задницу и смотрю на новую подрастающую опасность.
— Помогло, Плимо? Животик плошел? — Спрашивает она, погладив меня по щеке.
— Ари, Примо тебе благодарен. — Слышу я голос Нес. — Теперь, если ты услышишь про его боли в животе, в голове, в ноге, в спине или в любом другом месте, то ты ударь. Так, у него сразу все пройдет. Видишь, он сидит живой и здоровый. Да, Примо? — Спрашивает меня она, сверкнув взглядом.
— Да, котенок, все хорошо. — Говорю я, поднимаясь с пола, слыша смех Амо и Макса.
   Посмотрю на вас в спарринге в следующий вторник, идиоты.
— Тогда холошо. Спасибо за подалок, — сказала она еще раз обняв меня и убежав в сторону.
— Я устрою тебе самую сладкую жизнь на этом свете, — сквозь зубы говорит Нес и отвернувшись, уходит за Ари.
    Я и не сомневаюсь, принцесса. Ты точно устроишь сладкую жизнь.

***

— Вы устроились в квартире? — Спрашиваю я, сидя за одним из столиков в клубе.
    Сейчас было три часа дня и все сотрудники клуба подготавливали его для посетителей. Я уже выпотрошил одного мексиканца, который следил за Фамильей и поэтому мог спокойно сидеть и расслабляться. Так, сегодня я присел к Сесилии, которая в прошлом была точно заядлой ученицей. Уже, как две недели они с сестрой присоединились к Фамилье. Известно лишь то, что её старшие братья хотели продать их в сексуальное рабство. Я не понимал этих ублюдков и их дерьмовой склад ума.
— Да, — ответила Сесилия, приподняв свои глаза от каких-то книг.
— Ты не очень разговорчивая, я заметил, — говорю я, отпивая черный эспрессо.
   Я вижу, как она вздыхает и смотрит на меня, приподняв бровь.
— Ты назвал меня шлюхой в первые пять минут моего пребывания в вашем клубе. Ты думаешь, что мы станем друзьями? — Спрашивает она, приподняв снова бровь.
— Просто я осмотрителен и в отличии от многих здешних мужчин, умею отключаться от женских чар. — Сказал я, пожав плечами.
— Не охотно верю в это, но ладно, — отвечает она, вновь посмотрев на свои книги и тетради.
— Что ты изучаешь? — Спрашиваю я, глядя на учебники.
— Простая математика, Примо. — Говорит она, не смотря на меня.
— Зачем? Почему?
— Я не собираюсь всю жизнь работать в стриптиз клубе. Я здесь лишь для того, чтобы оплатить обучение своей сестры. Окончит учебу, то я свалю отсюда. — Заканчивает она, посмотрев на меня.
— Не боишься выдавать все карты сразу? — Спросил я, улыбнувшись.
— Нет. Всё это же я могу сказать капо Фамилье, Луке Витиелло. Хоть, ты и кажешься мне подозрительным, но ты приятен в общении. — Отвечает она, вновь пожав плечами.
   Не знаю, что я чувствую к этим двум мексиканкам, но будто это чувство помощи и сострадания. Не знаю зачем точно, но я говорю:
— У меня подруга разбирается в финансах и математике. Она, правда, из-за личных обстоятельств не смогла окончить университет, но она довольно смышленая. Если хочешь, то я могу попросить её тебя подтянуть. Все равно ты должна быть в клубах после шести. Весь день в твоем распоряжении. — Предложил я ей.
— Ты серьезно? — Спрашивает она. — А в плане финансов? Сколько это будет стоить?
— Считай, что бесплатно.
— Бесплатный сыр только в мышеловке, — отвечает она, смирив меня взглядом.
— Хорошо, — говорю я, смеясь. — Умеешь готовить?
— Да. Всю свою жизнь я кормлю Алисию. — Отвечает она, вздернув подбородок.
— У вас всего два года разницы. Как? — Спросил я, приблизив к ней лицо.
— Многим нужно быстро взрослеть, — ответила она с такой странной болью в глазах. — Вот и нам пришлось ... Так, что насчет готовки?
— Моя подруга не умеет готовить. Пожалуйста, научи её или в крайнем случае хотя бы просто готовь ей обед и приноси к ней. Она не любитель еды на заказ.
   Николь на самом деле очень даже любит поесть еды на вынос, но она всегда экономит свои деньги и питается только раз в день или же тогда, когда я заеду к ней раз в три дня. Я платил ей деньги, как своему финансисту, чего на самом деле у меня и вовсе не должно быть. Да, даже у моего отца всю жизнь не было денежного управляющего с его оборотом денег. Хотя, нет, вру. Моя мама была личным финансовым директором капитала моего отца. Но всё же, Ники просто не взяла бы никогда деньги. Пришлось нанимать её на несуществующую профессию в моем окружении.
— Получается, что мне просто нужно либо её этому научить, либо готовить ей обед, я правильно поняла? — Спросила Сесилия, оживившись.
— Да, совершенно верно. Я поговорю с ней завтра и как только она найдет время, то я свяжу вас. Не бойся, никакого подвоха нет. Считай, это моё извинение за шлюху.
— Ты очень интересный мужчина, Примо, — сказала она, улыбнувшись в первые за все это время. — Тебе легче что-то сделать, чем признаться, да?
— Что ты имеешь ввиду? — Спрашиваю я, отпивая последний глоток кофе.
— Ты не умеешь говорить. Думаешь, что слова не так много значат? Поверь мне, они на равне с поступками. — Заканчивает она, собирая свои учебники. — Если твое предложение будет все еще в силе, то я буду рада и не откажусь от этого, а сейчас мне нужно уже уходить.
— Подожди, — говорю я, вставая. — Что у вас с Флавио?
— Он хороший друг, не более. — Отвечает она.
— Не охотно верю в это, — говорю я её же словами.
— Флавио хороший парень. Он замечательный друг и родители вложили в него максимум усилий, чтобы воспитать такого мужчину ... Но ... Ему не нужно такое дерьмо, как я, точнее мои проблемы. Он должен выбрать себе итальянку его статуса. — Закончила она, слабо улыбнувшись.
— Не называй себя дерьмом, Сесилия.
— Сес. Можно просто Сес. — Сказала она, одев сумку на плечо. — Знал бы ты всей правды, быть может, даже и не думал извиняться за шлюху. — Закончила она, отвернувшись. — Хорошего дня, если что, то вечером увидимся.
— До встречи, — ответил я.
    Нужно изучить всё о прошлом этих девушек. Через какое дерьмо они прошли?

***

Я курил уже кажется двенадцатую сигарету, когда увидел, что машина дяди Маттео остановилась и из неё выбежала рыжая женщина, направляющаяся к дверям больницы.
— Как мама? — Спросила она меня. — Где она?
— Третий этаж, по коридору налево. Четвертая палата. Она попросила оставить её одну, я поэтому вышел. — Сказал я, осмотрев тетю Джианну.
— Все будет хорошо, — ободряюще улыбнулась она мне и похлопала меня по плечу, заходя во внутрь.
Я кивнул и натянутая улыбка показалась на моем лице. Я перевел взгляд на Маттео, который стоял позади своей жены и подошел ко мне ближе.
— Отец еще не просыпался? — Спросил он, внимательно посмотрев на меня.
— Пока нет. Мама не отходит от него. Может, тетя Джианна уговорит её оставить его на пару часов, чтобы вздремнуть? — Спросил я прежде всего у самого себя.
— Придумаем что-то, не переживай. Твой отец не слюнтяй, так и ты не будь им, — сказал Маттео, сделав еще шаг ближе и крепко обняв меня.
Сегодня была перестрелка на одной из встреч Фамильи с французской мафией. Отца подстрелили, причем сильно, что он потерял много крови и впал в кому. Было пять утра, и солнце по-прежнему еще не было видно, так как был октябрь месяц. Маттео ушел вслед за своей женой, а я подумал о том, что еще одна порция эспрессо никому не помешает.
Я пошел в кафетерий и заказал кофе, а мысли до сих пор останавливались на воспоминаниях о маминых глазах. Сколько боли и страха она испытывала на протяжении всей жизни. Все женщины в мафии подвергались этому ужасному чувству, точнее судьбе. Если, конечно, они любили своих мужчин. Вспоминая то, как мама плакала и держалась за руку отца, вызвало неприятный осадок на сердце, скорее всего поэтому я и не хотел связывать свою жизнь с женщиной. Это было эгоистично с моей стороны заводить серьезные отношения. Однажды, мне Макс рассказал, что Сара сказала ему о мечте выйти замуж не по любви. «Так было бы проще принять смерть» сказала она, и в итоге вышла замуж за любимого. Женщины они такие.
Эти все мысли в конце концов вызвали у меня улыбку на лице. Я почувствовал, что на меня кто-то смотрит и увидел принцессу.
— Что ты делаешь здесь? — Спросил я, осмотрев кафетерий, в который вернулся не так давно.
— Мама с папой приехали, я поехала с ними. Мы только прибыли. — Сказала она, присев ко мне за столик. — Как дядя Гроул?
— Не очень, — ответил я честно. — Но я знаю, что он выкарабкается. — Заверил я ей улыбнувшись.
— Не улыбайся мне. Это однодневное перемирие. — Сказала она, смирив меня взглядом. — Просто я проявляю сострадание к твоей семье и всё.
— Конечно, Нес, — ответил я шире улыбнувшись.
— Почему Нес? Все называют меня Несси. Да, ты иногда тоже это делаешь, но при всех. Почему просто Нес? — Спрашивает она прищурившись.
— Была одна компьютерная игра, там был герой-мальчик по имени Несс. Вы похожи своим озорством с ним, — рассказал я ей, смеясь. — Ну, вот, так я и называю тебя.
— То есть, все это время, ты называешь меня именем какого-то парнишки? — Спросила она, широко раскрыв глаза и открывая свой телефон. — Подожди.
Судя по всему, она начинают искать его в интернете и спустя пол минуты отрывается от своего телефона.
— Он вообще не похож на меня, — говорит она, нахмурив брови. — Не называй меня больше Нес.
— Как скажешь, принцесса, — заверил её я.
Мне начало нравиться раздражать её. Мне нравилось, как эта маленькая девочка начинает психовать и краснеть от злости. Инесса поднялась из-за стола и сверкнула меня взглядом.
— Ты разрушил перемирие, stronzo. (перев. итал. «засранец»)
— Вы с сестрой так любите итальянский, что даете прозвища только на нем, — произнес я, улыбнувшись. — Но медвежонок мне нравился больше.
Инесса закатила глаза и показала мне средний палец, а затем развернулась и ушла. Она злилась, а меня забавлял её новый настрой. Инесса больше не вешалась на меня. Она стала давать отпор и мне и своим чувствам, я надеюсь.