Кто такой Джок?

Пока мы добрались до жилищ местных жительниц, мне многое успели рассказать. Мир называется Окран. Население очень разнообразное, каждое со своей религией, политикой и народом. Обще только одно, и оно неизменно – народы не вмешиваются в жизни друг друга, никак.

Конечно, политика терпит некоторые преобразования, когда законы одной страны становятся реальны в другой, но это редкость, потому основной принцип – сохранить свой народ первозданным. Со своими взглядами традициями, в том числе недопустимы пары, состоящие из разных народов. И конечно, такое тоже есть, но является неприличным, поэтому они создают отдельные поселения, живут в изоляции и не рожают детей – это невозможно.

Между странами – соответственно и народами – редко ведутся споры, а войн вообще не бывает. Споры, в основном экономические и земельные, решаются всегда мирно.

Так было не всегда, но однажды в мир пришли «боги», как их тут называют, и установили законы, нарушая которые жители мира всегда страдают. Таким образом, постепенно образовалась стабильно спокойная обстановка.

Народ, к которому я попал, называется Нари, а страна соответственно Нарихэ. Хэ – земля на их языке. Язык, кстати, в мире один, потому что раньше, когда не было такого разделения, все разговаривали на одном языке.

Все народы внешне очень похожи на людей моего мира, но у всех свои особенности. Например, в стране Дохэ, живёт народ, называемый До. Они все рыжие и в их жилах течёт огонь, в прямом смысле. Все До – рыжие, умеющие вызывать огонь и управлять им. До – огонь.

А Нари связаны с природой, на энергетическом уровне. Они её слышат, понимают и умеют изменять, только не нанося вред. Все живые существа – дети природы, поэтому девушки смогли поделиться со мной знаниями языка. Теперь слово, которое мне нужно, возникает у меня в голове.

Признаться, это пугает – знание, что кто-то может изменить тебя, а ты можешь даже не узнать об этом.

Впрочем, вредить у этой расы не принято, по крайней мере, если верить их словам, вредить кому-то – вредить себе столько же, а порой и больше. Ну по-нашему, типа, «эффект бумеранга».

Жилищем девушек оказались корни деревьев, пещеры, гроты. В другой местности были ещё горные склоны и что-то типа гнезд, только больше и прочнее. Там я смог привести себя в порядок и рассказать свою историю. Пришлось быть честным, а то мало ли наколдуют ещё что.

Место, где меня нашли, или где я появился, что-то вроде купальни – источник, также как и всё у местных, преобразованный, но сохраняющий свою целостность. Как-то так. А вода холодная там всегда, потому что этим созданиям все равно в какой плескаться.

Выслушав мою историю, девушки предложили помощь: отправить меня туда, куда я выберу. Можно в мир, где родился, можно Тэка, Эйгл или к Пэм. Пэм...

Но я, как и все люди, захотел большего. Я хотел иметь координатор, что оказалось невозможным. Эти устройства персональные, настроены на определённого Странника, который получает его при регистрации, в этот же момент происходит настройка на этого Странника.

Чего таить, расстроился. В Тэка неохота, в Эйгл пойду – в Тэка всё станет известно. На так называемую родину не тянет. Тянет к Пэм...

Но кто знает, в какой момент меня опять выдернет ещё куда-нибудь, или появятся законники, которые сочтут нужным вернут на смертельные игры.

Короче, решать надо, а не бегать. Поэтому я попросил меня зарегистрировать, а не отправлять куда-то. Ну собственно, закончилось это ожидаемо – решить, что со мной делать могут только Смотрители, которых уже оповестили, а мне остаётся ждать кого-нибудь из них.

Ну я и решил остаться: гостеприимный мир и такие же обитатели, приятная природа, никакой охоты. Мне сказали, что могу оставаться, сколько нужно, только помогать, чтобы уж совсем не бездельничать.

Так мир Окран стал моим отпуском, отпуском от всего. Я был свободен во всех смыслах и отношениях. В Тэка были заняты, из-за глобального «проседания» в войне, что меня лично безмерно радовало.

По Пэм я не скучал, а теперь предвкушал, наслаждался ожиданием яркой встречи.

Из Эйгла прибыл Снок и передал всю информацию Нарихэ, теперь я, так сказать, в их юрисдикции. Он остался ненадолго, и мы пообщались. Снок говорил, что Смотрители не объявлялись, зато из Тэка тоже запросов на меня не поступало. Он передал мне маячок, на случай если попаду в закрытый мир. Снок получит сигнал и заберёт меня.

Браслет, который мне надели в Тэка исчез, поэтому преград для моего перемещения нет, хотя... Теперь мне кажется, что их и раньше не было, была моя уверенность, что браслет меня блокирует, а если бы не это...

Теперь я уверен в другом – нет ничего, что могло бы блокировать мою возможность перемещаться, меня.

Снок обещал предупредить, если обо мне вспомнят в Тэка, но теперь меня это не беспокоит: заставить поехать с ними не смогут, а принудительно забрать и подавно.

Ощущение свободы вновь овладело мной. Интересно, а новые ограничения, может они нужны не для того, чтобы ограничивать, а чтобы перестать быть ограничением для меня. И если появится новое, значит ли это, что оно появилось для того, чтобы я осознал, что могу его не замечать?

***

О! Эва даже не думала, что обстоятельства будут так к ней благосклонны! Она, конечно, знала, что попадёт домой и встретится с Джоком, но, чтобы так!

Вчера были результаты тотализатора, не всех ставок, но всё же. Общим решением стало, что Джок прошёл достаточный путь, чтобы стать Странником. Споры относительно дальнейшего его пути ещё не закрыты, но это не главное.

Главное – на регистрацию Джока, как Странника, отправляют Эву!

И она безмерно рада, что не нужно придумывать повод. А это значит только одно – её планы совпадают с будущим, для которого готовится Джок. Это восхитительно! Её ставка сыграет! И её судьба не в логове дракона рожать драконят.

- Так нужно собрать вещи... - Бормотала Эва себе под нос, не в силах сосредоточится от нахлынувших эмоций.

Огонь ласкал кожу мягкими волнами, одежда опала пеплом, как только она оказалась дома: потрясение оказалось слишком велико. Но нагота не смущает Эву, урождённую До, привыкшую к тому, что одежда тлеет и сгорает, порой, мгновенно.

Эва собрала сначала всё, что возьмёт с собой, затем информацию. Отправилась на родину – в мир Окран.

***

Учитель смеялся, очень долго, так долго, что ученик заволновался, но старался не показать этого.

- Учитель, что вас так развеселило? – Спросил хмурый ученик, когда учитель успокоился.

- Что смешного? – Учитель вскинул бровь и блестящими от веселья глазами посмотрел на ученика. – А то, друг мой, что эта рыжая даже не видит во что её заворачивает судьба. – Он издал ещё пару смешков. – Ты же знаешь, как определяется ученик к учителю?

Ученик вскинул брови, глаза расширились, а дыхание замерло от удивления и предвкушения. Несколько секунд учитель ждал, пока до ученика до конца дойдёт смысл услышанного, а потом наблюдал, как тот тоже рассмеялся, открыто и легко. Слышать его смех было приятно, и учитель прикрыл глаза, чтобы окунуться в прошлое, когда он ещё не был учителем, не был Смотрителем, не был даже Странником, да даже взрослым ещё не был.

Был ребенком, обычным ребенком, но слишком рано у него это отняли, как, впрочем, и у многих других Смотрителей.

Отец. Всегда суровый, холодный, никогда не ошибался и был кумиром сына, который пытался подражать, а вся семья умилялась. Высокопоставленный в родном мире.

Мать. Кроткая, мягкая, добрая, бесконечно нежная, а он, дурак, пыхтел и уворачивался от объятий.

Сестра. Сестра... Похожая на мать, но упрямая и амбициозная как отец.

В голову прорезался день... Один день, который хочется забыть. День, когда учитель начал становится тем, кто он есть. День, когда милая девочка не выдержала пыток, а её брат...

Падаю так, что ушиб колено и локоть. Эти придурки не заботятся обо мне, потому что единственное, что они не могут – убить. Ведь мой отец министр по внешним делам мира. А остальное никто не запретит. Раскалённый канэит, оплетённый магией Предела, касается меня. Боль пронзает не только в месте касания, но волнами растекается по телу заставляя хрипеть.

Руки учителя – ребенка, тело лёгкое.

Они хотят узнать что-то об отце.

Яд, оружие и сложное, опасное даже для исполнителя заклинание который мало кто способен осуществить правильно. Перед таким сочетанием невозможно устоять. Оно развязывает языки всем без исключения, потому что для Смерти не существует лжи. Смерть – есть истина.

И именно её ты ощущаешь, когда на тебе испытывают данную комбинацию, заставляющую не тело, но твое сознание страдать, ощущая вечность, словно этому нет конца. Надеясь, что это смерть, а как известно, мертвые боли не чувствуют. Но процесс не предназначен для убийства... к сожалению.

Вот и я, маленький мальчик, не могу терпеть. Я не должен плакать, но слезы льются. Я не должен молить предателей о пощаде, но слова сами срываются стоном. Я не должен мечтать о смерти, но жду её, как спасения. Я не должен... не должен проговориться, тайна отца должна быть скрыта. Я не предам. Поэтому с губ срываются крики, стоны, мольба – что угодно, кроме того, чего они ждут.

Когда боль превзошла возможность терпеть и держаться, учитель подчинился, но не боли, а чему-то внутри, что требовало свободы. Тогда он впервые переместился в другой мир, но уже не мальчиком.

Он постепенно стал тем, кто сейчас: сильным, уверенным, свободным... Смотрителем... Но так и не смог вновь смеяться, как раньше, легко, как этот молодой ученик, или как иногда может смеяться Эва.

Учитель снова рассмеялся, отпуская воспоминание, открывая глаза, и на миг ученику показалось, что смех учителя стал мягче... нет, показалось.

А ведь эта рыжая думает, что это она строит планы, а не на неё планы у вселенной, а зря.

***

Жизнь в Нарихэ наполнена светом и свежестью. Здесь нет режима, то есть бодрствуй и спи, когда пожелаешь и в зависимости от того, когда проснулся занимаешься каким-то делом. Можно, даже каждый раз разным. Сегодня я собираю ценнейший оздоравливающий нектар, который остаётся от каких-то червей на поверхности.

Этот нектар полностью покрывает этих червей, но самих червей никто не трогает, потому что те чувствительны к чужом вмешательству, так что могут даже погибнуть. Угу, знаю, что наших это не остановило бы: вырастили бы новых, создали бы целую ферму червей, ради нектара. А тут нет, видите ли, «каждое существо создано или рождено не просто так и его жизнь неприкосновенна, а всё, что нужно, можно получить без ужасных последствий». Это мне рассказала Флу Нари Эйтафюм.

Ммм, да на счёт имён. Эйтафюм – имя рода, что здесь не является чем-то важным, потому как все большая семья, дружны и близки. Нари – имя расы – добавляется вторым всегда и, в отличие от имени рода, имеет большое значение, потому что тут связь важна, ибо они все едины, а другая раса отличается. Флу – личное имя, которое редко повторяется и является отличием, которое нужно для определения одной личности от другой в пределах расы.

Ах да, мужчины, ну... Вообще, у Нари нет отличительных половых признаков, а внешний вид они принимают такой, который больше всего понравится собеседнику, поэтому, кажется, что все похожи. Истинное обличие мне отказались показывать. Ну и ладно.

Меня окружали сплошные Эйтафюм, им по статусу было положено. Они что-то вроде послов и специалистов по межмировым отношениям. Поэтому, пользуясь случаем, изучали меня по полной, в процессе работы, конечно.

Вчера я собирал воду. Точнее я собирал часть воды, которая мало чем отличалась от остальной, поэтому от этого дела меня отвадили, а я так и не понял в чем смысл.

Неделю целую набирал воздух... Ну, да. А что такого? Там ничего сложного, нужно носить приспособление, похожее на маску и дышать, а воздух набирается в контейнер, присоединённый трубочкой. И мне быстро надоело. Воздух собирают для тех, кто работает в пещерах или в горах.

В этом мире нет денег, даже их понятия. Каждый занимается полезным делом, принося пользу своей расе, а взамен получает, что нужно.

Я ещё много чем занимался, мне было интересно всё, но не всё можно узнать и понять. А вмешиваться в моё восприятие снова «девушки» сказали, что нельзя, ибо много чужого плохо для организма. Это успокоило несколько, и я окончательно расслабился, даже привык. Но мир движется, и настало время двигаться и мне.

В Окране я пробыл уже около восьми месяцев, когда Флу сообщила, что прибыл Смотритель, и завтра меня ждёт встреча с ним. Я растерялся сначала, потому что уже привык жить здесь, но потом вспомнил, что меня ждёт регистрация, и Пэм, и много миров. Обрадовался так искренне, всей душой, легко...