Ослепленный страстью

– Ты не можешь ничего сделать. Сколько бы не пытался, не сможешь. Так что остановись, не мучай себя. – такой родной голос, но далекий.

– Почему?! За что мне все это?! – чувствую, как горло надрывается от бесконечных криков.

– Это не может быть за что-то. Просто так сложилась жизнь. Видимо, судьба вела к этому. – то, что я ничего не вижу вокруг себя, вселяет огромный ужас и панику.

– Нет! Судьба не может быть так жестока! – горячие слезы стекают со щек и бесшумно падают на землю. От бессилия ноги подгибаются и я падаю на колени на холодную, сырую землю.

– Тебе стоит смириться и жить дальше. – мягкое прикосновение к моей макушке слегка испугало, но в тот же момент успокоило и дало чувство хоть какой-то защищенности, перекрывая одиночество. – Хотя бы ради нас – живи. – женский голос растворяется в темноте и сколько бы я не кричал, умоляя не покидать меня, все, что оставалось со мной, – это постоянное одиночество в темноте.

Я резко вскакиваю с кровати, судорожно дыша. Сознание еще не до конца вернулось ко мне, поэтому испуганным взглядом осматриваю место, где нахожусь. Все страхи испаряются, когда узнаю свою квартиру. Мое тело полностью покрыто капельками пота, а дыхание сбито, доказывая, что сон был не из самых приятных и жизнерадостных.

Мне в привычку давно вошло то, что хотя бы раз в месяц, я буду просыпаться посередине ночи от кошмаров. Они так или иначе всегда связаны с моими погибшими родными. Это настолько сильно въелось в мое сознание, что никогда не получится забыться и не вспомнить самое ужасное, что произошло со мной в этой жизни.

Как бы сильно я не хотел избавиться от кошмаров, скорее всего, у меня этого не выйдет, поэтому я смирился. Этот сон всегда однообразен. В нем я слышу голос своей матери и говорю с ней, но в конце она всегда покидает меня, оставляя в полном одиночестве посреди бесконечного мрака.

Это также отражается на моем внешнем состоянии. После таких ночей я выгляжу, как живой мертвец: огромные синяки под глазами, сами же они безжизненны и взгляд потерянный. Поэтому очень плохо, когда происходит такое, как в этот раз, потому что по будням нужно ходить в школу на работу, а надоедливые ученицы лишь подкидывают дров в огонь, раздражая меня.

Из-за этого на работу я еду без настроения, хотя так происходит всегда, но в добавок еще и раздраженный до невозможности. Двери моей машины захлопываются с невероятной силой, и оглушительный хлопок режет слух, приводя немного в чувства, только из жалости к собственной машине.

Но в этот раз меня отвлекло еще кое-что. Прямо через дорогу я заметил одного очень знакомого мне человека и того, кого вообще не ожидал увидеть прямо сейчас, рано утром, около магазина, говорящей с каким-то непонятным мужиком. И что еще больше удивляет – она ему улыбается. Маша Титова не часто показывает себя с этой стороны и чаще всего тихо ведет себя, очень жалко, что застать ее улыбающейся практически невозможно. Для меня это как редкое явление, но то, чем можно долго любоваться.

Я продолжал внимательно наблюдать за ней и тем мужчиной, которому на вид лет сорок и выглядит он добрым, но мне все равно не нравится вся эта ситуация. Наконец, когда они попрощались, и она пошла по улице, мои руки и ноги сами завели машину и направили ее по направлению ученицы. Я даже не заметил, как подъехал к ней и начал следовать рядом.

Она не сразу меня заметила, но когда окинула взглядом машину и узнала меня, то ее лицо приняло выражение удивления, от чего у меня усмешку. Маша остановилась, а я опустил стекло и наклонился к ней, пытаясь мило улыбаться. Мы долго смотрели друг на друга просто молча, но все-таки она заговорила:

– Здравствуйте, Евгений Викторович, – произнесла она удивленно.

– Привет, тебя подвезти? – после моей фразы ее рот открылся от удивления, а глаза судорожно забегали вокруг.

– Нет, спасибо. Это ни к чему. – сказала, нахмурив свои бровки.

– Да ладно тебе, мне не трудно, садись. – я продолжал ее уговаривать.

– Но...

– Что-то не так? – улыбка с моего лицо исчезла, а Маша опустила голову. Нависла неловкая тишина, но все же она робко кивнула. – Садись, – более мягким тоном, произнес я.

Маша потянулась к ручке задней двери, но я поторопился ее остановить.

– Эй-эй. Садись на переднее, тебе же уже есть двенадцать? – с насмешкой спросил я, а она прям вся раскраснелась, но села вперед. – Пристегнись.

Половину пути мы ехали молча. Маша смотрела в окно и не проронила еще ни слова, что слегка заводило меня в тупик. Я привык, что девушки обычно болтливы, и их редко, чем заткнешь, но тут. Она просто сидит рядом со мной и молчит, а я извожу себя мыслями, стоит ли что-то сказать. Но тут я вспоминаю о мужчине около магазина и решаюсь задать вопрос.

– А с кем ты говорила? – как бы невзначай спрашиваю.

– Вы о чем? – она повернула ко мне голову и смотрела с непониманием.

– Около магазина. Ты стояла и разговаривала с каким-то мужчиной. – разъяснил я.

– А, ну… – она замялась, опуская голову и говоря тихо, едва слышно, – Не думаю, что это как-либо касается Вас или школы. – такой ответ удивил меня.

– Маша, ты очень интригуешь меня и заставляешь волноваться. – мой голос принимает строгий тон.

– Зачем Вам волноваться? – и правда, она же просто моя ученица, и ее личной жизнью я, по идеи, не должен интересоваться в своих целях, но мне правда интересно.

– Почему я не могу поинтересоваться, кто это был? И то, что ты мне не отвечаешь, а уходишь от вопроса, означает, что тут что-то не так. – опять не отвечает. Почему она всегда молчит и вводит меня в ступор и неловкое положение. Но ее ответ все-таки прозвучал через некоторое время. Голос был тихим и едва ли можно было что-то расслышать.

– Это был друг моего отца. 

– И почему ты не могла мне об этом сказать? – спросил я, но в этот момент ко мне в голову пришла одна мысль, – Или вы обсуждали что-то, о чем не стоит знать мне? – она пожала плечами, – Не расскажешь? – взгляд Маши все также направлен куда угодно, только не мне в глаза. После долгого молчания, мы уже подъезжали к школе, как я добавил. – Ладно, я не заставляю.

Машина остановилась на парковке недалеко за пределами школы. Маша тихо поблагодарила и, попрощавшись, вышла из машины, быстро убегая. Я и слова вымолвить не успел, как она исчезла из моего поля зрения где-то в школе. Мне оставалось лишь вздохнуть и спокойно направиться следом за ней.

Неугомонные ученицы тут же налетели с приветствиями и пожеланиями доброго утра, что отвечать приходилось без умолку. Каждой так и нравилось улыбаться и всеми силами посылать лучи любви и жизнерадостности, отчего мои ноги несли меня в класс с большой скоростью, в желании избавиться от кучки поклонниц. Только лишь найдя укрытие, я смог спокойно выдохнуть всей грудью и расслабиться, убирая с лица фальшивую улыбку, созданную для во все верующих школьниц.

Минуты на работе тянутся долго и мучительно, каждый раз я чешусь от нетерпения покинуть это здание, но сегодня все немного по-другому. Сейчас же я ожидаю седьмого урока, который буду проводить у десятого "А" класса, где учится одна интересная особа. И как только наступает то, чего я ожидал целый день, азарт берет надо мной верх, и я не прекращаю наблюдать за Машей Титовой. Она же никак на меня не реагирует, спокойно записывает все, что я говорю, в тетрадь и взглядом меня не окинет. Я сам не понимаю, почему так страстно желаю контактировать с ней, особенно в последние время, когда выпадает столько удобных случаев. Маша интересна мне, как человек. Я вижу в ней то, чего не хватает самому, от чего меня безумно тянет к ней.

Оставшись неудовлетворенным, я решаюсь оставить ее после урока, чтобы поговорить о важном. Она просто не имеет права отказать мне и послушно садится напротив за первую парту, смотрит на меня безразличным взглядом и отчасти оценивающим. Не знаю, что конкретно она оценивала своим взглядом в моей голове, но мне показалось, что я придумал это сам. Будто она будет оценивать меня. Мечты.

– Так, – выдохнул я, отводя от нее взгляд, – Я принес тебе расписание занятости актового зала. – я встал из-за своего стола и, обойдя его, пересел к ней. Я удивился, когда она вздрогнула, но особого внимания этому не уделил, – Смотри, тут есть среда и суббота. Я понимаю, что в субботу не хочется заниматься чем-то, что не приносит особого удовольствия, поэтому ты можешь тренироваться только в среду. Ну как? – я посмотрел на нее, ожидая ответа.

– Думаю, я смогу и в субботу тоже, я не занятой человек, а репетиция лишней не бывает. – она ответила мне взглядом, но тут же его отвела, что вызвало во мне усмешку. Мне нравится наблюдать за ее реакцией на мою близость. Это и веселит и приносит удовольствие одновременно.

– Хорошо, тогда теперь в среду и в субботу после уроков на час актовый зал полностью в твоем распоряжение, – я положил на парту листочек и придвинул к ней, чтобы она потом его забрала.

Маша кивнула мне, забирая расписание.

– Я могу идти? – робко спросила она, а моя улыбка исчезла. Я невольно вздохнул.

– Иди.

– До свидания, Евгений Викторович, – произнесла она, уже будучи в дверях.

– Пока. 

– Ах, да. – Маша неожиданно остановилась. – Я бы хотела еще раз Вас поблагодарить, что подвезли меня утром.

– Не стоит, я же сам предложил. – в голове созрел небольшой провокационный план, – Но если ты и правда так сильно благодарна, то можешь ответить мне на один вопрос? – отдаленно спросил я. Маша, кажется, почувствовала уловку и немного напряглась.

– Смотря какой? – настороженно ответила вопросом на вопрос.

– Тот, на который ты просто так не хочешь отвечать. – сдаваться не собираюсь, пусть сначала скажет ответит или нет.

– Я попробую удовлетворить Ваш интерес, если это будет в моих силах. 

– Хорошо. О чем ты говорила с другом отца? – после моего вопроса нависла немая тишина. Маша смотрела на меня, не двигаясь с места. Но после, к моему превеликому удивлению, на ее лице расцвела улыбка. Мягка и смущенная, украшала ее лицо маленькими ямочками и показывая белоснежные зубы.

– Вы до сих пор думаете об этом? – с насмешкой спросила она.

– Это не дает мне покоя с самого утра. – из ее уст прозвучал смешок, что ласкал мой слух.

– Почему же Вы так этим заинтересованны?

– Мне же не о чем больше думать. – ее улыбка выглядела такой не поддельной.

– Хорошо, давайте так. Если мне удастся на конкурсе занять какое-нибудь почетное место, то я обязательно приду к Вам и расскажу то, что Вас так волнует. Хорошо? – я слегка задумался, но в конце кивнул, – До свидания.

Все-таки она безумно интересна.

Продолжение следует. 

Спасибо за приятные комментарии и за оценку звездочкой. Мне очень приятно.