ГЛАВА 14. Откровения в ночи
После выставки дизайнеров атмосфера между нами стала ощутимо другой. Уважение и благодарность, проскользнувшие в тот вечер, словно растопили лед, сковывавший Шарлотту. Я чувствовал, что шанс есть.
Вечером, уже после ужина с партнерами, я решился.
— Шарлотта, у меня есть предложение, от которого, надеюсь, вы не откажетесь, — сказал я, стараясь сохранить непринужденный тон. — Завтра утром у нас свободный день. Почему бы нам не прокатиться на гондоле по каналам, а потом пообедать в тихом ресторанчике, вдали от всей этой суеты?
Ее лицо на мгновение стало непроницаемым.
— Габриэль, я… я думаю, это не очень хорошая идея. Мы здесь по работе…
Я ожидал этого.
—Думаю, мы заслужили небольшой отдых. И потом, я хочу узнать вас лучше, не только как коллегу.
Она колебалась. Я видел, как внутренняя борьба отражается в ее глазах.
— Я… мне нужно подумать.
Я не стал давить.
— Конечно. Подумайте. Но я надеюсь, что вы согласитесь.
К моему удивлению, утром она ждала меня в холле отеля.
— Хорошо, Габриэль, — сказала она с легкой улыбкой. — Я согласна. Но только как друзья.
Я улыбнулся в ответ.
— Отлично. Только как друзья. Пока что.
День оказался волшебным. Венеция была прекрасна, как никогда. Солнце играло в воде каналов, а гондольер напевал традиционные венецианские песни. Шарлотта расслабилась, и я увидел в ней другую женщину — более мягкую, более открытую. Она смеялась над моими шутками, делилась своими впечатлениями от города. Лед, сковывавший ее, казалось, полностью растаял.
За обедом в уютном ресторанчике, утопающем в цветах, разговор зашел о более личном.
— Шарлотта, — спросил я, стараясь говорить искренне. — Что привело вас в мир дизайна? Я был уверен, что ты юрист или финансист — такая у тебя хватка.
Она на мгновение задумалась, словно собираясь с духом.
— На самом деле, все началось с моей бабушки. Она была портнихой, настоящей волшебницей иглы и нити. Она шила потрясающие вещи, и я с детства любила наблюдать за ее работой. Когда я была маленькой, наш дом сгорел. Мы потеряли все. Единственное, что удалось спасти, — это бабушкина швейная машинка. И это стало символом надежды, символом того, что даже из пепла можно создать что-то прекрасное. С тех пор я мечтала творить красоту, дарить людям радость.
Ее глаза блестели, когда она рассказывала эту историю. Я слушал, затаив дыхание, пораженный ее искренностью и глубиной. И увидел в ней не просто красивую и умную женщину, а человека с богатым внутренним миром, с мечтами и надеждами.
Я хотел больше узнать Шарлотту. Хотел быть рядом с ней. Быть частью ее мира.
Венеция, город каналов и шепотов, стала свидетелем не только моей страсти, но и моего перерождения. И я знал, что это только начало.