Повелитель Трёх Королевств

Глава 12 - Красота Гения? Цзян Чену всё равно.
Бай Чжань Юн, наследник герцогства Белого Тигра, был властным и своенравным.
Но разве этот наследник герцогства Цзянь Хань, ставший сенсацией века, пукнув на Церемонии Поклонения Небесам, не был известен, как ни на что не годный? Когда он стал таким крутым?
Сейчас он даже не воспринимал наследника герцогства Белого Тигра в серьёз. Он будто шёл против божественной воли!
Надо сказать, что, хотя герцог Цзянь Хань занимал 15 место среди всех 108 герцогов, герцог Белого Тигра занимал 4 позицию. Он был одним из четырёх наиболее известных и выдающихся герцогов королевства.
Между герцогами разного ранга существовало различие в силе. На самом деле, герцог Цзянь Хань и герцог Белого Тигра находились на совершенно разных уровнях!
К тому же, из-за истории с церемонией, вся жизнь Цзян Чена была хорошо перемолота мельницами сплетен за последние два дня. Каждый знал, что Цзян Чен был тем ещё щеглом и ничего не мог сделать нормально.
Именно по этой причине все были абсолютно шокированы его поведением.
«Хахаха, хоть ты и не умер от избиения палками, ты явно отупел от ударов, не так ли, Цзян Чен? Ладно, ладно. В прошлый раз тебе повезло, и ты выжил. Сегодня я сниму это бремя с Его Величества и изобью тебя до смерти, а потом получу за это награду».
В этот момент, из-за дверей Зала снова послышался гомон голосов, и в помещение вошла девушка в белом платье, окружённая толпой мужчин.
Как только они вошли, все мужчины разом закричали. «Мне нужна Солнечная Трава Драконьей Кости и быстро. Мой хозяин из герцогства Янмэн купит её».
«Хах. Дождись своей очереди. Солнечную Траву Драконьей Кости купит герцогство Птицы Вермиллион!»
Эти юнцы дрались за право оплатить покупку, чем моментально оживили атмосферу в Зале Исцеления.
Цзян Чен, задумавшись, почесал нос. Неужели у этих людей так много денег, что они не знают куда их деть? Что с ними сегодня? Все эти парни сговорились против меня?
Но, кажется, дело было не в этом. Как они могли узнать, что ему нужна была Солнечная Трава Драконьей Кости? К тому же, сам Цзян Чен не мог поверить, что он так глубоко оскорбил их всех, чтобы наследники нескольких герцогств сговорились отомстить ему.
Через несколько секунд, в Зале собралось уже семь или восемь человек, сражающихся за возможность купить Солнечную Траву Драконьей Кости. Все они были полны решимости, из-за чего было ясно, что никто из них не отступится, пока не получит желаемое.
Это поставило старейшину Лань в затруднительное положение. Она хорошо разбиралась в людях, но почему тогда она не смогла понять, что эта толпа просто рисовалась перед девушкой?
Но в распоряжении у Зала Исцеления был только один экземпляр Солнечной Травы Драконьей Кости. Кому бы она не продала его, ей придётся оскорбить много людей.
Все эти молодые правители были отродьями дьявола. Неважно, кого из них она оскорбит, это было рискованно, не говоря уже о том, что оскорблённых будет довольно много.
Старейшина Лань пыталась найти решение. Её взгляд упал на Цзян Чена, и у неё возникла идея.
«Дорогие молодые герцоги, ваше присутствие - честь для нас. Но в Зале Исцеления мы всегда придерживаемся одного правила. Первым, кто захотел приобрести Солнечную Траву Драконьей Кости, был Цзян Чен, наследник герцогства Цзянь Хань. Все остальные смогут приобрести её только в том случае, если он откажется от её покупки. Зал Исцеления продаст этот экземпляр любому, кто сможет убедить Цзян Чена. Таковы правила, и мы надеемся на ваше понимание».
Что за прекрасный способ переложить вину и ответственность на другого? Отлично сыграно.
Таким образом, Зал Исцеления умыл руки и перебросил удар на Цзян Чена.
Если он откажется уступить, это будут уже его проблемы, а не их. Это он оскорбит людей, а не они.
Все взгляды устремились на Цзян Чена.
«Э, почему он здесь?»
«Цзян Чен? Это тот шут, который пукнул во время Церемонии? Разве он не умер?»
«Он что, притворился мёртвым?»
«Неужели ему повезло, и его не избили до смерти?»
«Слишком странно, слишком странно. Странные вещи случаются каждый год, но в этом году их как-то слишком много».
«Ха! Какая разница, жив он или мёртв. Никто не отберёт у меня Солнечную Траву Драконьей Кости!»
«Цзян Чен, твоему ничтожному герцогству Цзянь Хань тут не место. Знай своё место и откланяйся».
«Правильно! Как смеет преступник появляться на людях?»
«Возвращайся домой и готовься к смерти!»
О том, что он жив, знали лишь немногие, поэтому Цзян Чен не был удивлён реакцией этих людей.
То, что его действительно удивило, это почему его лицо вызывало столько агрессии и ненависти? Почему все они сговорились против него?
Он проигнорировал все враждебные взгляды и скромно улыбнулся: «Я что, забыл проверить альманах перед выходом сегодня утром? Иметь дело с одним идиотом уже достаточно раздражающе, но теперь мне придётся разбираться с целой толпой таковых?»
Он больше не хотел тратить время на пустые разговоры и повернулся к старейшине Лань, холодно сказав: «Старейшина Лань, как хорошо вы перевесили свои проблемы на меня. Я больше не хочу слушать вашу болтовню, вы продаёте Солнечную Траву Драконьей Кости или нет?»
Старейшина Лань помрачнела. «Ты пытаешься запугать меня? Если так, тогда я умываю руки из этой ситуации!»
«Секундочку!»
Кто-то спешно вышел из задних помещений Зала. Это был третий мастер Зала Исцеления.
Он был очень зол и грубо произнёс: «В чём твоя проблема, старейшина Лань? Почему ты не можешь разобраться даже с таким пустяком? Зал Исцеления торгует, руководствуясь одним правилом: товар получает тот, кто пришёл первым!»
Старейшина Лань была ошарашена, про себя она подумала: Ты съел что-то не то с утра? Разве ты не видишь эту толпу молодых правителей, жаждущих своей цели? Ты не боишься, что эти маленькие демоны затаят на тебя злобу, если ты продашь ингредиент Цзян Чену?
Не говоря уже о том, стоило ли так беспокоиться из-за простого никуда не годного наследника Цзянь Хань?
Третий мастер зала проигнорировал удивлённый взгляд старейшины Лань и улыбнулся Цзян Чену. «Молодой герцог Цзян, вы были первым, кто захотел приобрести Солнечную Траву Драконьего Когтя, поэтому, согласно нашим правилам, она достанется именно вам».
Он сделал небольшую паузу и повернулся к остальным наследникам герцогств. «Джентльмены, я приношу свои извинения. Зал Исцеления процветает в Восточном Королевстве только благодаря нашей золотой вывеске, основанной на доверии и строгих правилах. Мы глубоко почтены, что вы сочли нужным покровительствовать Залу Исцеления, но, к сожалению, в данный момент в нашем распоряжении есть только один экземпляр Солнечной Травы Драконьей Кости. Мы можем продать её только тому, кто пришёл за ней первым: молодому герцогу Цзяну. Захочет ли молодой герцог Цзян уступить её кому-то из присутствующих или нет, это уже не мне решать».
«Но вы находитесь в Зале Исцеления, поэтому мы просим вас воздержаться от неправомерных действий». Голос третьего мастера зала стал более грубым.
Зал Исцеления был не тем местом, куда любой может прийти и устроить потасовку.
Что?
Третий мастер сошёл с ума? Он собирался продать Солнечную Траву Драконьей Кости Цзян Чену?
Любой из присутствующих молодых герцогов был намного более известным и могущественным, чем наследник Цзянь Хань. Третий мастером зала что, съел что-то не то на завтрак?
Но что повергло их в ещё больший шок, так приветливая улыбка третьего мастера Зала, направленная на Цзян Чена. «Молодой герцог Цзян Чен, я приношу свои извинения за причинённые неудобства. Пожалуйста, проследуйте за мной, в знак извинений Зал Исцеления предлагает вам чашечку чая».
Толпа молодых правителей была шокирована таким поворотом событий.
Когда это бесполезное отродье, которое даже близко не было к Скрытой Тропе Дракона, стало настолько популярным в Зале Исцеления?
Даже девушка в белом платье, окружённая толпой, впервые взглянула на Цзян Чена.
Эта девушка была любимой дочерью первого герцога Восточного Королевства, дочерью Лонг Тенга, Лонг Джусюэ.
Орда наследников герцогств боролись между собой в основном из-за желания понравиться Лонг Джусюэ. Вся эта шумиха вокруг покупки Солнечной Травы Драконьей Кости была лишь ради того, чтобы преподнести её Лонг Джусюэ и излечить её хладнокровие.
Но Цзян Чена меньше всего волновала эта толпа сумасшедших. Когда он боковым зрением заметил Цзян Чжена, прятавшегося за спиной у третьего мастера зала, он сразу понял, что здесь происходит. Он слегка улыбнулся. «Пожалуйста, упакуйте ингредиенты уровня духов, которые я просил. Что насчёт оплаты…»
Третий владелец зала поспешно ответил: «Поговорим об оплате позже. Для начала, давайте выпьем чаю?»
Все ингредиенты быстро завернули и отдали Цзян Чену в руки. Он направился в задние помещения вместе с третьим мастером Зала, но, конечно же, он понимал, что причиной такого внимания от третьего мастера было его желание заключить контракт на изготовление пилюли Небесной Кармы.
Иначе, почему третий мастер Зала проигнорировал всех других наследников и настоял на продаже Солнечной Травы Драконьей Кости Цзян Чену? Как можно было после такого нанести ему удар в спину?
«Подожди секунду, брат Цзян Чен». Из толпы вышел хорошо одетый симпатичный молодой человек. «Я – наследник Чёрной Черепахи, Ий Тайху. Я искренне прошу тебя уступить мне Солнечную Траву Драконьей Кости. Я заплачу вдвойне, если ты согласишься, столько тебе хватит?»
Нужно сказать, Ий Тайху вёл себя намного более приемлемо, чем этот наследник Белого Тигра, Бай Чжань Юн. Но Солнечная Трава Драконьей Кости была нужна Цзян Чену. Он бы ни за что её не отдал.
«Прости, мне нужен этот клинок из Солнечной Травы Драконьей Кости, и я не могу его уступить. Брат Ий, ты находишься в самом расцвете сил, но уже настолько заскучал, что бегаешь по поручениям только из-за милого личика?»
Цзян Чен уклончиво улыбнулся, бросив взгляд на Лонг Джусюэ, чувствуя особую неприязнь к ней. Эта женщина позволяла целой толпе наследников прихорашиваться и распускать перья перед ней, но не произносила ни слова в ответ. Такие женщины были либо пусты, либо двуличны. И что с того, что она была красива как цветок?
В его прежней жизни, таким женщинам не позволяли быть даже служанками.
Ий Тайху чувствовал себя неловко, но всё равно сохранял свою грацию и хорошие манеры. Он быстро поразмыслил и, похоже, пришёл к какому-то выводу. Он резко развернулся и ушёл, не произнеся ни слова.
Когда Лонг Джусюэ увидела, как уходит Ий Тайху, её отношение к Цзян Чену стало ещё хуже. Ей очень нравилось это чувство, когда за неё боролась целая толпа молодых людей. Вся важность Луны раскрывается только тогда, когда её боготворят миллионы людей.
Но этот Цзян Чен воткнул ей палку в колёса и сделал это очень жестоко.
А самое худшее здесь то, что этот Цзян Чен даже не смотрел в её сторону. Разве так себя ведут нелепые и ни на что не годные люди?
В любой другой день Лонг Джусюэ даже не взглянула бы в сторону кого-то уровня Цзян Чена. Но сегодня, в нынешних обстоятельствах, странности женского сердца заставили её почувствовать себя оскорблённой, будто Цзян Чен намеренно не смотрел на неё.
Она даже решила, что Цзян Чен предумышленно притворяется щедрым, беззаботным и загадочным незнакомцем. Как будто, это был способ привлечь её внимание.
Наследник маленького герцогства, мусор, который противно даже нести в руках, притворяется глубоким человеком? Хмпф. Хотела бы я посмотреть, как глупо ты будешь вести себя, стоя передо мной!
Её мысли окончательно запутались, и она внезапно направилась к Цзян Чену. Каждый её шаг был грациозным, словно лепестки лотоса.
«Цзян Чен, я права?» голос Лонг Джусюэ был холодным. «Насколько я знаю, тебе не нужен этот ингредиент уровня духов. Это друзья моей семьи, и они борются за Солнечную Траву Драконьей Кости, чтобы излечить меня от хладнокровия. Почему ты хочешь его купить?»
Хотя её слова не были так ужасны, за ними легко просматривалось их настоящее значение. Ты, ничтожный Цзян Чен, не знаешь, как использовать этот ингредиент.
Если Цзян Чен пытался понравиться Лонг Джусюэ, выиграв в борьбе за ингредиент, то пришло время окончить эту игру.
Цзян Чен растерялся, увидев перед собой девушку, которая слишком много о себе думала. Он искусственно улыбнулся. «А ты как думаешь, зачем он мне нужен?»
«Мне всё равно, зачем он тебе. Если ты хотел преподнести его мне в качестве подарка, я принимаю его и не забуду твоей искренности», - безразлично ответила она. «Если нет, то я, опять же, не забуду тебя, Цзян Чен».
Это была чистейшая угроза.
 
Глава 13 - Я, Цзян Чен, вынесу куда больше злобы, чем вы можете себе представить

Лонг Джусюэ даже не пыталась скрыть свой нрав и гордость, ведь она была дочерью герцога Лонг Тенга. Тон ее был равнодушным, но другим он указывал на чувство непоколебимой уверенности.
«Во всех 108 герцогствах не найдётся ничего, чего я Лонг Джусюэ, не смогу получить». 
Цзян Чен разразился смехом: «Абсолютно? Без исключений?»
«Исключения исключены», - холодно ответила Лонг Джусюэ. «По крайней мере, мне не доводилось сталкиваться с таковыми».
«Хорошо», - Цзян Чен слегка улыбнулся. – «Тогда вас можно поздравить, сегодня это произошло впервые».
Надо отметить, что чувство превосходства у этой дамы было чрезвычайно сильно. Она вела себя высокомерно и надменно, даже когда просила об одолжении. Она вела себя так, будто, разговаривая с Цзян Ченом, оказывает не меньшую милость, чем прекрасная лебедь, снизошедшая до жалкой жабы.
Но в глазах Цзян Чена это отношение казалось смешным.
Дочь первого герцога Восточного Королевства? И что? Да будь она хоть самим первым герцогом, такой человек не был достоин даже ухаживать за обувью Цзян Чена в его прошлой жизни.
Лонг Джусюэ потеряла лицо впервые в жизни, когда смотрела на фигуры Цзян Чена и третьего мастера.
«Цзян Чен, я запомню тебя! Обещаю, если ты вдруг сможешь пройти испытание Затаившегося Дракона в конце года, я сменю свою фамилию на твою!»
«Я, Бай Занян, тоже запомню. Сегодня ты, может, и победил, но во время испытания Затаившегося Дракона я покажу тебе цену оскорблений в мой адрес. Это не то, что позволено герцогству Цзянь Хань!»
«И я, герцогство Птицы Вермиллиона, и герцогство Янмен!» 
Эти ребята хотели заявить о своей верности и заинтересованности, но планы их были сорваны. Сердца пылали гневом, так почему бы им не воспользоваться шансом и не накинуться на легкую мишень?
Цзян Чен, конечно, на эти угрозы внимания не обращал. Скорее он думал, что это все довольно смешно, раз уж все они так легко себя выдали.
Они из кожи вон лезли друг перед другом, пытаясь себя показать. Но это с тем же успехом спасало меня от проблемы поиска их одного за другим в будущем. Белый Тигр, Птица Вермиллион, Янмен? Вам так нравиться быть злопамятными? Но пройдет немного времени, и вы узнаете, что я, Цзян Чен, затаил еще большую обиду, чем вы!
Был бы это обычный день, третий мастер ни за что не вовлек бы себя в любого рода герцогские распри. Но, в этот раз, выбора у него не было, и он должен был искренне поддержать Цзян Чена.
Когда Цзян Чен пришел найти его, он знал, что для него и Зала это было единственным возможным выбором.
Иначе, если Цзян Чен будет недоволен, о пилюле Небесной Кармы можно будет забыть, а это влекло за собой потерю отличной деловой сделки. 
Не говоря уже о том, что у этих наследников не было никаких причин рвать селезенку в Зале Исцеления. Просто они решили обратить сове внимание на, казалось бы, более беззащитного Цзян Чена.
На самом деле, третьему мастеру было все равно, как Цзян Чен будет выходить из этой ситуации. Куда более он был заинтересован в успешном урегулировании своего вопроса до конца.
Переговоры прошли без накладок, и вчера был подготовлен контракт. Цзян Чен сделал несколько правок и внес несколько предложений касательно мелких деталей, и позволил Цзян Чжену подписать его. 
Он был наследником герцогства и, разумеется, для такого пустяка его появление не требовалось. 
Конечно, безоговорочно Цзян Чен Залу Исцеления не доверял. Две жизненно важные части он по-прежнему держал под контролем: он не поделился ни полноценным рецептом, ни полноценным методом переработки.
Таким образом, контракт был удачно подписан. Поскольку контроль над ключевыми областями так и оставался у Цзян Чена, контракт предусматривал его посещение Зала один раз в нечетные месяцы, и два – в четные. 
В мире лекарей, лечебная пилюля была невероятно ценной. Обычные исцеляющие лекарства продавались за одну или две тысячи серебряных. Пилюли чуть лучшего качества стоили от трех до пяти.
А таблетки Небесной Кармы будут продаваться по цене от восьми до десяти тысяч, из-за их активности и эффективности. Она будет позиционироваться предметом роскоши и, разумеется, получит высокий спрос.
Даже если в месяц будут проданы лишь сто таблеток, доход, тем не менее, составит несколько миллионов. Это был продукт с окупаемостью в десятки миллионов в год.
И это по самым низким, самым скромным подсчетам.
А что будет, когда они выйдут на рынок соседских шестнадцати государств? Они станут перерабатывать тысячи, а то и десятки тысяч пилюль в месяц? При покупательской способности соседних государств, даже если Зал будет производить десятки тысяч пилюль в месяц, спрос значительно превысит предложение.
Грандиозность этого проекта было легко представить себе при помощи нескольких простых вычислений.
Поэтому, несложно понять, почему третий мастер так старается понравиться.
После подписания контракта, третий мастер предложил присоединиться к нему в кафе в Осеннем Журавле, но Цзян Чен ему вежливо отказал. Он пытался держать в тени свое сотрудничество с Залом Исцеления. Он не хотел, чтобы информация об этом распространилось даже в пределах города.
К тому же, с Залом Исцеления он поддерживал исключительно партнерские отношения; за совместной выпивкой они не были особо дружелюбны друг с другом.
Третий мастер вежливо проводил Цзян Чена в сопровождении двух старейшин, включая старейшину Лань.
У нее до сих пор оставались какие-то предубеждения касательно Цзян Чена, и выражение ее лица было жестким.
Цзян Чен хорошо это понимал и чувствовал, что великодушие этой женщины столь же узко, как желудки и кишечники крыс и кур. «Лучше бы ей не вмешиваться в мои планы в будущем, я все еще могу ответить язвительным словцом, когда того требует ситуация».
Он немного подумал и вдруг улыбнулся: «Мастер, если бы между нами не было этого сотрудничества, вы бы, наверное, и не продали мне сегодня Солнечную Траву, ведь так?»
«Ха-ха, как вы можете такое говорить? Зал все еще придерживается своих правил при ведении бизнеса», - третий мастер радушно рассмеялся, но даже сам он совершенно не верил этим словам.
Правила были мертвы, но люди жили. Не будь этой сделки, Драконья Солнечная Трава могла бы достаться кому-то иному, но точно не Цзян Чену.
Цзян Чен тоже от души рассмеялся и не стал играть с третьим мастером в шарады. Он сказал: «Какова бы ни была причина, могу отметить, что вы приняли мудрое решение».
«Почему вы так говорите?» - третий мастер заинтересовался. 
«Просто так. Получение Драконьей Солнечной Травы было приказом самого короля. Если бы я их не получил, Зал Исцеления столкнулся бы с целой кучей судебных тяжб. Ха-ха, но я слишком, слишком много говорю».
Цзян Чен снова душевно рассмеялся, залез на коня и сказал: «Дальше меня провожать не нужно, мастер».
Третий мастер в глубоком потрясении и задумчивости наблюдал, как Цзян Чен отдаляется от него.
«Сам король?» - пробормотал он, думая о вчерашнем медальоне с гравировкой дракона. Неуловимо он чувствовал, что Цзян Чжень, возможно, и не говорил неправды.
«И это отродье хвастается хорошими отношениями с самим Королем? Разве он его не просто избил?» - недовольно и пренебрежительно заявила старейшина Лань.
Третий мастер серьезно на нее посмотрел: «Да что ты знаешь? Сегодня ты чуть не сорвала сделку! Возьми на заметку и стань умнее, чтобы хорошо вести дела в дальнейшем! Думаешь, его медальон – это подделка? А рецепт пилюли Небесной Кармы ветром надуло?»
Старейшине Лань было нечего возразить. Правда, в этом отродье было нечто странное.
Третий мастер все еще опасался того, что могло произойти, и предупредил: «Запомни это, что бы ни случилось! Помирись с Цзян Ченом! Он не простой персонаж!»
Глубоко во дворце.
Дунфан Лу медленно отложил книгу, которую держал в руке, и попробовал чай в чашке на столе. 
«Тианду, какие новости из семьи Цзянь Хань?»
«Ваше Высочество, герцог Цзянь Хань вел себя тихо и никаких действий не предпринимал».
«А ребенок?»
«Ребенок? Кажется, весь вчерашний день он провел дома, а сегодня ходил в Зал Исцеления. Он ввязался в конфликт с толпой наследников»…
Доверенный охранник Тианду рассказал всю ситуацию целиком, ни упустив ни единой детали.
«О? Этого парня жестоко избили, а он не только не умер, но уже свободно ходит по городу сегодня? С каких пор мои охранники не могут выполнить приличного избиения?» - Дунфан Лу улыбнулся, но глаза оставались холодными. – «Но вы говорите, в Зале Исцеления поддержали его, а не сыновей выдающихся герцогов?»
«Ваш покорный слуга тоже решил, что это странно, но так и есть. Более того, Зал Исцеления принял его как гостя и долгое время развлекал. Кажется, этот ребенок не так бесполезен, как о нем говорят».
Дунфан Лу задумался и кивнул: «Надеюсь, что так. Надежды на болезнь Джируо возложены на него. Надеюсь, до этого он не предпримет никаких уловок».
«Не похоже на то. Если бы он что-то замышлял, смог бы он так вести себя на публике? Обман монарха – не та вещь, которую может позволить себе герцогство Цзянь Хань».
«Тианду, помни об этом. Защищай этого ребенка, что бы ни случилось. Пусть полностью осуществляет свои планы. Если кто-то будет создавать неприятности, наказывай их независимо от того, кто они», - приказал Дунфан Лу.
Было очевидно, что у него нет никакого желания повторять события сегодняшнего утра. Он узнал, что Солнечная Трава имеет отношение к болезни его дочери!
Если это связано с болезнью моей дочери, даже наследник Лонг Тенг должен отойти в сторону ради меня!
После выхода из Зала, Цзян Чен не сразу вернулся домой. У него было еще несколько поручений. Было множество препаратов, которые стоило сделать перед походом во дворец через три дня. 
Он не успел отойти далеко, когда его острый инстинкт позволил ему обнаружить, что кто-то идет следом. Но о раскрытии их существования он мог не беспокоиться. 
«Хах. Кто-то слеп. Выходи на меня, если ты достаточно силен, чтобы даже красть у самого Дунфана Лу!» - Цзян Чена нисколько не заботила возможность вызвать столкновение кого-то с монархом.
Все остальные готовились к грандиозному шоу Обряда Небесного Поклонения. Если кто-то был настолько слеп, чтобы переступить черту и начать создавать проблемы, он не был против хорошей потасовки этого кого-то и короля.
Он мог даже умно и тонко подыграть.
Цзян Чену было даже немного жаль, что в пределах столицы была настолько хорошая общественная безопасность. По крайней мере, никаких грабежей средь бела дня не происходило.
«Что за куча мягкотелых слабаков. Драконья Солнечная Трава прямо здесь, иди и попытайся отнять ее. Ради Дунфана Лу я не стану рисковать собственной жизнью. Я с удовольствием предам её, если вы попытаетесь меня ограбить, а затем так же предам вас, когда король спросит меня об этом».
Цзян Чен радостно предвкушал, что что-то подобное произойдет, и очень расстроился, что сидящие у него на хвосте люди так и не попытались ограбить его. Он даже почувствовал легкую депрессию.
«Ну что за трусливые разбойники!» - Цзян Чен покачал головой и больше об этом небольшой интермедии не думал. Он пришпорил коня по направлению к Залу Туркойс, где у него еще оставались дела.
 
Глава 14. Дважды лишаясь Лица

Наследник Белого Тигра, Бай Чжань Юн, и наследник Птицы Вермиллиона, Хонг Тиан Тонг, тайно обсуждали что-то в уединенном столичном трактире.
«Брат Вайт, этот мальчишка чрезмерно дерзок. Он ни во что не ставит ни меня, ни тебя, брат Вайт. Вы с ним прибыли почти в одно и то же время, но он украл Солнечную траву прямо у тебя из-под носа, нельзя такого допускать!»
Хонг Тиан Тонг не скрывал своего коварство, а в словах его явно слышалась провокация.
«Ха! Цзян Чен, оскорбляющий меня, Бай Чжань Юн, просто ищет смерти!»
Как он и говорил, подчиненные, отвечающие за преследовании других, поспешно ворвались в помещение.
«Молодой герцог, мальчишка не вернулся в поместье Цзян Хань. Кажется, он пошел к Бирюзовому Залу».
«Бирюзовый Зал? И что он там забыл? Неужели хочет купить камни духа?» - Хон Тиан Тонг был настроен скептически.
Бай Чжань Юн же, услышав это, как-то странно улыбнулся: «Бирюзовый Зал? Ты уверен?»
«Ваш слуга следовал за ним по пятам и не мог ошибиться».
Бай Чжань Юн радостно рассмеялся: «Цзян Чен, ты сам подписал себе приговор. Владелец Бирюзового Зала – мой дядя!»
После того, как он договорил, он почувствовал еще большую гордость: «Идем, брат Хонг. Давай посмотрим шоу и безжалостно оскорбим этого недоноска. А также захватим Солнечную траву!»
Сейчас они находились не очень далеко от Бирюзового Зала. Добрались они довольно быстро и вошли в заднюю дверь.
Зал был сетью розничной торговли, специализирующейся на продаже духовных и экзотических камней. Масштаб операций, проводимых здесь, был всеобъемлющим, а бренд был ведущим в столице.
Цзян Чен, разумеется, явился не полюбоваться здешними изделиями, а настроить камень.
Полдня он бродил вокруг Зала, призывая воспоминания об оценке камней из прошлой жизни, решая насчет конкретного камня. Он все обсудил и остановился на цене.
Хозяин Бирюзового Зала поспешно вышел, когда Цзян Чен ожидал оплаты. Он улыбнулся: «Юноша, какое ужасное совпадение. Только что я узнал, что Крадущийся ян-камень, который вы выбрали, уже заказан кем-то другим прошлой ночью».
«Кто это заказал? Какое совпадение!» - Цзян Чен был весьма удивлен. Бывают ли вообще подобные совпадения?
«Великий я, конечно же!» - раздался голос сзади прямо над ухом, словно Бай Чжань Юн стоял за спиной.
«Цзян Чен, как неудачно вышло. Этот ян-камень купил я. Хочешь его? Тогда обменяй на Солнечную Траву. Но вопрос о предоставлении тебе камня я могу рассмотреть, только если буду весьма благосклонен».
Цзян Чен быстро вскочил. Когда он увидел Бай Чжань Юна, а позади него ухмыляющегося Хон Тиан Тонга, а затем взглянул на хозяина Бирюзового Зала, он сразу понял ситуацию.
Похоже, от недостатка ума этому Бай Чжань Юну было скучно. Он начал препирательство в Зале Исцеления, и решил продолжить его здесь. Очень уж он хотел достать Цзян Чена.
Однако, владелец Бирюзового Зала сильно унизился, приняв заказ от сына герцога. Мнение о нем у Цзян Чена резко упало.
«Интересно, интересно. Босс Сонг, вы уверены, что не продадите камень мне?» - спросил Цзян Чен, сохраняя спокойствие. 
Бай Чжань Юн проревел: «Цзян Чен, я уже сказал тебе, что камень ты получишь, только если передашь мне Солнечную Траву. В ином случае о Крадущемся ян-камне ты можешь забыть».
«О? А что, если он мне нужен?» - Цзян Чен слегка улыбнулся.
«Ха-ха! Думаешь, я, могучий Бай Чжань Юн, отдам его тебе? Да я скорее куплю этот камень, чтобы подпереть свою уборную, чем отдам его тебе!»
«Конечно, уборные вашей семьи – просто фантастика. Так что, переговоры невозможны?»
«Можешь поговорить с моей задницей! Либо отдавай мне Солнечную Траву, либо катись отсюда!» - Бай Чжань Юн более-менее знал, что ожидать такого действия, как передача травы, от Цзян Чена просто глупо. 
Цзян Чен рассмеялся, не обратив на Бай Чжань Юна никакого внимания. Он не настолько лишился рассудка, чтобы тратить нервы на идиотов, подобных ему. Он же не для себя это покупал, в конце концов.
Он покупал оборудование для имперской принцессы. Тратить время и усилия на объяснения он не собирался. Раз уж деревенский дурачок Бай Чжань Юн решил пойти против королевской семьи, то ради бога – пусть попробует.
«Босс Сонг. Похоже, ты умный парень, участвующий в глупых сделках. - Цзян Чен слегка рассмеялся, а затем со вздохом покачал головой. – Если сейчас вы мне его не продадите, то потом, сколько бы вы ни плакались, будет слишком поздно».
После этих слов он даже взгляда не кинул ни на Бай Чжань Юна, ни на Хонг Тиан Тонга.
Он достиг своего главного лобби, сказав Босс Сонгу на ушко несколько слов, после которых тот выражение лица последнего стало чрезвычайно бледным и напуганным. Он даже не посмел встретиться с Цзян Ченом взглядом.
После того, как Босс Сонг дослушал, лицо его стало белым, как бумага. Было похоже, будто вся кровь внезапно исчезла из его тела. На бледном лице его губы сложились в гримасу горечи.
Он крикнул, чуть ли не плача: «Молодой герцог Цзян, постойте, пожалуйста, не торопитесь! Этот крадущийся ян-камень ваш. Бирюзовый Зал не возьмет за него платы, и тут же доставит его к вам курьером в ваше поместье».
Отношение Босс Сонга повернулось на 180 градусов, огорошив Бай Чжань Юна и Хонг Тиан Тонга.
В частности, Бай Чжань Юн даже не смог удержать дрожь в ногах.
«Дядя, ты серьезно? Разве мы уже не договорились?»
У Босс Сонга был грустный вид: «Я не о многом прошу, просто не усложняй своему дяде жизнь. Не бросай нас, простых смертных, на поле боя, где воюют небожители».
Бай Чжань Юн пришел в ярость: «Небожители? Фу. С какого перепуга Цзян Чен – небесное существо? Его герцогство Хань не занимает ни одной верхней строчки среди всех 108 герцогств. И ты, дядя, его боишься?»
Если бы он не боялся отца этого говнюка, Босс Сонг уже давно бы надавал Бай Чжань Юну пинков. Сначала он избил бы его так сильно, что тот потерял бы способность нормального функционирования, а затем пренебрежительно плюнул бы на него несколько раз, для морального удовлетворения.
Этот паршивец не только разорял семью, но и дядю пытался туда же утянуть!
Босс Сонг подался вперед и припал к бедру Цзян Чена: «Молодой герцог, я был глупым слепцом. Я прошу, очень прошу принять вас этот дар! Пожалуйста, примите этот Крадущийся ян-камень как знак преданности старого Сонга!»
Говорят, надо прощать и забывать, так что Цзян Чен не собирался сильно суетиться по поводу владельца малого бизнеса.
Он улыбнулся: «Босс Сонг, ваши слова лишь подчеркивают, что я неблагодарный человек. Я приму этот дар, раз уж вы так просите. Что же касается цены, кое-кто, разумеется, за него заплатит. Отправите камень на конкретный адрес. Его я сообщу вам, когда придет время».
«Да, да. Молодой герцог так великодушен и такой щедрый. Мне стыдно, очень стыдно».
Цзян Чен от души рассмеялся. Разве он мог не знать, что кто-то извне обязательно вмешается, из-за чего старина Сонг потеряет лицо?
Что же касается того, кто именно мог вмешаться – ответ был очевидным.
Сколько домов в столице обладали такой силой, что даже великие герцоги не смели бросить им вызов? Да и кто еще, кроме королевской семьи, будет защищать интересы Цзян Чена?
«Кажется, Дунфан Лу и так обо всем позаботился. Неужели я перестарался?» - про себя удивился Цзян Чен и весело вышел.
Подготовку всех компонентов, необходимых для первой стадии, он завершил.
Бай Чжань Юн проигнорировал Цзян Чена, страдая от неблагородного чувства поражения. Он свирепо посмотрел на Босс Сонга: «Дядя, ты должен объясниться передо мной по этому вопросу!»
Босс Сонг закатил глаза: «Бай Чжань Юн, тебе лучше последить за собой! Это столица, а не твоя территория Белого Тигра! Прежде, чем вести себя, как быдло, подумай, имеешь ли ты право обидеть этого человека. Как дядя, я дам тебе ценный совет. Будь осторожен, иначе развались все, чего достигла твоя семья, одним неверным шагом!»
Босс Сонг вовсе не был паникером. Но только тчо он услышал всего два предложения.
Первое гласило: «Командующий королевской армии Тианду снаружи». Второе говорило: «Если не продадим Крадущийся Камен Цзян Чену, столкнемся с последствиями».
Этих двух предложений вполне хватило, чтобы полностью изменить его отношение.
Кто же не знал, что королевская гвардия была личной охраной короля, обладала самой высокой боевой компетенцией и властвовала над жизнью и смертью во всем Восточном Королевстве?
Не будет преувеличением сказать, что при столкновении с королевской гвардией даже герцог Белого Тигра падет, не говоря уже о Босс Сонге!
Королевская гвардия – одна из мощнейших сил в королевстве. Что еще можно поделать, когда некто такого калибра защищает интересы Цзян Чена?
Босс Сонг не был идиотом, он мог прочесть надпись на стене и понять серьезность ситуации. 
Было ужасно, что в лице Бай Чжань Юна он не мог оправдаться без жалоб. Он опасался того, что в конечном итоге мог выкинуть этот родственник.
Если уж он так настаивает на подобном конфликте, летя на него, как мотылек на пламя, Босс Сонгу придется провести грань между собой и семьей Вайт при первой же возможности.
Бай Чжань Юн продолжал ругаться, обвиняя дядю в том, что он не чтит родственные отношения и связи. Хонг Тиан Тонг же глубоко задумался. Он подумал, что это весьма странное развитие событий. Ведь такое происходит уже во второй раз!
«Возможно, Цзян Чена действительно поддерживает некая влиятельная фигура?»
Что же касается Цзян Чена, он не стал слоняться в округе, закончив свои дела, а направился прямиком к поместью Хань.
Когда он вошел в дверной проем, два человека вышли навстречу. Одним из них был Цзян Фэн, герцог Цзян Ханя и даровой отец по совместительству. 
Другим оказался мужчина средних лет с мрачным зловещим лицом. Он сохранял холодный вид, двигаясь прямиком в выходу. Герцог Цзян Хань сопровождал его, подобострастно улыбаясь и бормоча что-то тихим голосом. 
Он казался даже немного скромным.
Но как бы Цзян Фэн ни старался, все выглядело так, будто он бьется разгоряченным лицом о холодный приклад. Мужчина средних лет оставался бесстрастным, не проявляя никакой реакции.
Когда эти двое подошли к двери, столкнулись с только что вернувшимся Цзян Ченом.
И Цзян Чен, наконец, вспомнил этого человека по воспоминаниям его прошлой личности. Помощник-организатор Ду?
Этот человек по факту являлся одним из главных организаторов испытания Затаившегося Дракона.
«Чен, ты вернулся? Проходи и поприветствуй великого организатора Ду. Я, наконец, уговорил его посетить наше поместье, но он, к сожалению, должен присутствовать при решении некоторых вопросов».
Этот помощник в организации Ду посмотрел на Цзян Чена и улыбнулся без улыбки: «Ты Цзян Чен?»
Раз уж он был одним из главных организаторов, он, разумеется, знал, что перед ним Цзян Чен. Значит вопрос, очевидно, неискренний.
Цзян Чен был умным парнем и внимательным наблюдателем. Он боялся, что отец может уронить лицо перед этим парнем, и потому ответил уклончиво: «Да, я. А вы помощник в организации Ду?»
Ду Рухай, помощник-организатор испытания Затаившегося Дракона, занимал второе место с точки зрения обладания реальной властью. Не будет преувеличением сказать, что в его руках были судьбы всех семей, участвовавших в испытаниях!
Независимо от важности герцога, кто бы не стал вести себя перед ним подобострастно и заискивающе? Кто бы не смирился?
Если вы его обидите, в критический момент он подбросит вам гаечный ключ так, что вы даже не узнаете, что вас убило.
Так что, увидев, что Цзян Чен не только не стремится ему понравиться, но еще и разговаривает с ним в таком тоне, организатор Ду быстро пришел в ярость.
Не то, что бы Ду Рухай не обладал утонченностью, но в поместье Хаань ему не было необходимости строить из себя щедрого и всепрощающего парня.
Выражение его лица застыло: «Герцог Цзян Хань? Ваш сын оригинальный человек. Он осмелился осквернить даже обряды Небесного Поклонения. Неудивительно, что простого организатора он ни во что не ставит».
Цзян Фэн понял, что все плохо, услышав эти слова, и собрался извиниться.
Ду Рухай развел руками и холодно засмеялся: «герцог Цзян Хань, не нужно больше слов. Я планировал помочь вашему сыну во время испытаний. Но во второй половине дня я получил множество сообщений от других сыновей герцогов, в которых сказано, что ваш сын не имеет ни понятия о морали и этике. Помочь ему было бы равносильно самоубийству. Так что во время испытания вы будете предоставлены сами себе!»
«Организатор Ду, это»… - Цзян Фэн был очень взволнован.
«Герцог Цзян Хань, уж не обессудьте за откровенность. Даже без слов других герцогов, а основываясь лишь на дрянном поведении вашего сына, вы должны ежедневно молиться, чтобы я не решил усложнить ему жизнь!»
Ду Рухай решил больше не разыгрывать из себя уважение к другим.