Том 2. Глава 2.18+
Внимание! Присутствуют сцены насилия.
Перестав обхватывать колени, Кэ Луо медленно опустил руки, но остался сидеть на месте. Его глаза, покрасневшие от сдерживаемых эмоций, смотрели на Шу Няна снизу вверх, не выражая ни малейшего намерения подняться.
Шу Нян подошел ближе, мягко протянул руки и с нежностью погладил его по голове. Он собрался с духом, готовый выслушать упреки и жалобы, и изо всех сил старался утешить: «Мне правда очень жаль, что я опоздал. Я не хотел, просто днем внезапно...»
Его слова оборвались, когда Кэ Луо внезапно крепко обнял его. Сильный толчок заставил Шу Няна слегка пошатнуться, но он инстинктивно схватился за плечи подростка, позволяя тому обнять свою талию сильными, стройными руками. Голова Кэ Луо прижалась к его животу, а голос прозвучал тихо, но тепло:
«Ничего страшного... Главное, что ты пришел...»
«Мне правда жаль.» — Прошептал Шу Нян, чувствуя, как сердце сжимается от вины.
«Главное, что ты пришел...» — Кэ Луо пробормотал с обидой, сжимая его так крепко, что стало даже немного больно: «Я думал, ты не придешь... что ты не хочешь меня видеть...»
«Как ты мог такое подумать?» — Шу Нян неуклюже погладил его по голове, стараясь успокоить: «Ты совсем замерз, лицо такое холодное. Пойдем в дом, простудишься, и это будет плохо.»
Он забыл, что у него самого была высокая температура, и, чувствуя холод на щеке Кэ Луо, решил, что это подросток замерз.
В доме было гораздо теплее, чем на улице. На большом низком столе в гостиной стояли нетронутые блюда, от которых уже не осталось ни капли тепла. Очевидно, Кэ Луо ждал его, даже не поужинав.
«Ты, наверное, голоден? Я разогрею еду. Есть так поздно вредно для желудка...» — Шу Нянь не мог понять, холодно ему или жарко. На лбу выступил легкий пот, и, собираясь идти на кухню, он снял свое пальто.
«Не надо, я не голоден... Просто побудь со мной...» — Кэ Луо снова обнял его. Он не знал, было ли это иллюзией, вызванной слишком большой усталостью, но на мгновение он почувствовал, что стоящий перед ним подросток казался даже выше и сильнее его.
«Хорошо...» — Шу Нян медленно опустился на низкий диван, но головокружение лишь усилилось. Он беспомощно позволил Кэ Луо встать на колени перед ним на ковре, крепко обнимая его, словно боясь, что тот исчезнет.
«Шу Нян...»
Хотя такой способ обниматься лицом к лицу был немного непривычным, теплое лицо подростка, прижатое к его шее, и горячая грудь, прильнувшая к нему, растрогали его. Он осторожно обнял Кэ Луо за спину, стараясь передать всю свою заботу:
«Что?»
«С сегодняшнего дня я стал взрослым.»
«Ммм.»
«Я вырос.»
«Да, это так.»
Кэ Луо поднял голову с его плеча, и прядь тонких черных волос упала на лоб, слегка прикрывая его глубокие, темные глаза. На его прекрасном юном лице внезапно появилось выражение зрелости и страсти, которое заставило Шу Няна затаить дыхание.
Внезапно Шу Нян почувствовал теплое дыхание на своих губах. Прежде чем он успел о чем-либо подумать, его зрение затуманилось, а губы оказались заблокированы.
Шу Нян не мог сразу осознать, что происходит. Горячее сплетение их языков сбивало его с толку, и он застыл, слегка приоткрыв рот, позволяя Кэ Луо держать его за затылок и исследовать глубину его рта. Мягкий, но настойчивый язык подростка крепко обвивал его собственный, который инстинктивно пытался отступить. Плотное сплетение губ и языков почти лишило его дыхания.
Прижатый к спинке дивана, он в растерянности покорно следовал всем движениям Кэ Луо. Даже когда подросток медленно отстранился от его губ, Шу Нян все еще не мог поверить, что они только что целовались.
«Ты...» - Его сознание было в полном хаосе, и он смотрел на юношу, который стоял на коленях между его ног, крепко удерживая его спину.
«Я люблю тебя.» — На лице Кэ Луо появился легкий румянец, словно он изо всех сил старался собраться с духом: «Будь со мной, хорошо?»
«Что... что?»
«Я уже вырос... Теперь я могу заботиться о тебе. Давай будем вместе, хорошо? Я обязательно сделаю тебя счастливым...»
Шу Нян чувствовал себя так, будто его собственный сын совершил что-то неподобающее. Он изо всех сил оттолкнул лицо Кэ Луо, которое снова приближалось:
«Что за чепуху ты несешь!»
«Я люблю тебя...» — Кэ Луо не мог скрыть разочарования, но его голос оставался твердым: «Я люблю тебя... Мне так хорошо рядом с тобой... Я хочу быть с тобой каждый день... Если ты не можешь принять это, ничего страшного. Мне не нужно, чтобы ты сразу отвечал мне взаимностью. Давай просто попробуем, хорошо? Когда я целовал тебя, тебе ведь не было противно, правда? Мы можем двигаться медленно, я подожду, пока ты не примешь меня...»
«Хватит говорить глупости...» — Шу Нян чувствовал сильное головокружение, с трудом прижимая руку к виску. Его голос стал строже: «Ты же молодой парень, тебе нужно встречаться с девушками, а не со стариком вроде меня. Разве ты не рассказывал мне о своей подружке из школы? Ты же не гей! Что за ерунду ты несешь! Кто тебя научил этим глупостям?»
«Я гей!» — Кэ Луо резко перебил Шу Няна, держа его лицо руками: «Я гей. С тех пор как встретил тебя, я стал таким... Теперь я такой. Так что ты должен нести ответственность. Раньше я никогда не любил мужчин... Это ты сделал меня таким, так что ты не можешь просто отвернуться от меня...»
С потухшим взглядом Шу Нян смотрел на него в шоке, долгое время оставаясь в оцепенении.
«Это ты сделал меня таким.»
Он любил Кэ Луо всем сердцем, почти как собственного сына, и хотел дать ему все самое лучшее, чтобы тот всегда был счастлив и доволен, чтобы его жизнь была идеальной. Он вложил в Кэ Луо всю свою теплоту и счастье, которых сам не мог достичь, надеясь, что у подростка будет та самая "нормальная", спокойная, счастливая жизнь, о которой он сам не смел мечтать.
Но...
«Это ты сделал меня таким.»
Несмотря на все его старания скрыть свою ориентацию, неужели он все же непреднамеренно испортил Кэ Луо?
Он забыл, что сам был "ненормальным", и никогда не думал, что ориентация может быть заразной, как вирус гриппа.
Да, он сам был таким, и потому не мог говорить, что это плохо. Но именно потому, что он сам был гомосексуалистом, он не хотел, чтобы Кэ Луо стал таким же.
Это слишком тяжело — жить в унижении, прячась в темных уголках, украдкой выглядывая наружу...
Эту боль он познал сам, и этого было достаточно.
Он не хотел, чтобы Кэ Луо тоже стал таким.
«Кэ Луо, подумай хорошенько.» — Он говорил почти с отчаянием: «Может быть, это не так. Может, ты на самом деле не любишь мужчин, а просто путаешь свои чувства из-за того, что я хорошо к тебе отношусь? Ты просто видишь во мне старшего... Это не любовь, ты просто ошибаешься. Правда? Подумай хорошенько, не говори больше о любви. Если... если я сделал что-то, что могло ввести тебя в заблуждение, прости меня... Это дядя виноват... Кэ Луо, ты такой умный, ты понимаешь, что можно делать, а что нельзя, правда? Любить мужчин — это нехорошо... Тебе стоит встречаться с девушками... Может быть, это из-за того, что у дяди никогда не было подруги, и ты, глядя на меня, тоже не общаешься с девушками? Ты не такой, как я, ты такой молодой, такой хороший... Ты найдешь прекрасную девушку, ты...»
Кэ Луо показал на лице смесь печали и раздражения, наклонился и снова попытался поцеловать его, чтобы остановить этот бессвязный поток слов. Шу Нян поспешно оттолкнул его, в панике пытаясь подняться:
«Я пойду... В будущем... Нам лучше не видеться, давай на этом закончим...»
Лицо Кэ Луо мгновенно побледнело: «Ты меня ненавидишь?»
«Нет...» — Шу Нян был в полном смятении: «Просто нам лучше не общаться... Тебе вообще не следовало меня знать...»
«Ты не хочешь меня видеть?» — Голос Кэ Луо начал дрожать от эмоций: «Ты же сам говорил, что никогда не оставишь меня, что бы ни случилось! Ты обманул меня!»
«Прости...» — Шу Нян растерянно ответил, сам не понимая, за что именно он извиняется — за то, что повлиял на него, или за то, что отказывается брать на себя ответственность: «Я делаю это для твоего же блага... Давай больше не будем видеться... Я тоже не буду тебя искать, на этом все закончим... Ты уже вырос, ты самостоятельный, тебе больше не нужно, чтобы я был рядом, так что...»
«Ты обманул меня...» — В голосе Кэ Луо звучали отчаяние и гнев: «Ты сказал, что не оставишь меня, и даже ты меня обманул...»
Перед глазами все поплыло, и Шу Нян не успел понять, что происходит, как его резко прижали к дивану. Он и так едва стоял на ногах из-за болезни, а сильный толчок вызвал у него головокружение, и он несколько секунд не мог сообразить, что происходит:
«Что?»
В ушах звенело, он видел, как двигаются губы Кэ Луо, но звуки доносились как сквозь воду. Кэ Луо не отвечал ему, не произносил ни слова, лишь крепко сжал губы, коленями прижал его ноги и грубо стянул с него свитер.
У Шу Няна не было сил сопротивляться. Пока свитер снимали через голову несколько секунд, он не мог дышать, что заставило его лицо побледнеть, и ему потребовалось много времени, чтобы отдышаться.
«Кэ Луо, что ты делаешь...» — Рубашка, прилегающая к телу, тоже была резко расстегнута. Он, конечно, понимал, что делает Кэ Луо, но не мог в это поверить. В панике он пытался оттолкнуть его, но это не помогало. Хотя в комнате было тепло, когда верхняя часть тела полностью оголилась, он почувствовал холод, из-за чего по коже побежали мурашки.
«Кэ Луо, не делай глупостей...» — Ремень на его брюках тоже был расстегнут. Он инстинктивно пытался защитить себя, судорожно сжимая пальцы:
«Не делай глупостей...»
В обычных обстоятельствах, каким бы молодым и энергичным ни был Кэ Луо, он все равно был мужчиной и смог бы оказать сопротивление, если бы приложил к этому все усилия. Но сейчас, когда он так болен, он не мог противостоять даже одной упрямой руке Кэ Луо, не говоря уже о чем-то большем.
Нижняя часть его тела оказалась под воздействием холодного воздуха, и он услышал, как его собственный голос стал похож на мольбу:
«Нельзя, Кэ Луо... Нельзя... Не делай этого...»
Резкий звук расстегивающейся молнии ударил по барабанным перепонкам. Все его тело напряглось, и он изо всех сил пытался сжать ноги:
«Кэ Луо, Кэ Луо... Не надо...»
Его ноги все еще были насильно разведены в стороны, талия высоко поднята, и внезапная боль, пронзившая его сзади, заставила его сжаться, пытаясь отодвинуться, но его крепко схватили за талию, и Кэ Луо резко вошел в него.
В одно мгновение его руки и ноги напряглись, горло охрипло от боли, и он не мог издать ни звука. Грудь сжало так, что он едва мог дышать, и ему потребовалось много времени, чтобы хрипло закашляться.
В голове что-то пульсировало, будто вот-вот взорвется. Он широко открыл глаза и в трансе посмотрел вверх, но все перед ним расплывалось.
К счастью, Кэ Луо просто вошел в него и не двигался, иначе Шу Нян бы точно не выдержал.
«Это слишком больно?» - Кэ Луо грубо застонал.
Шу Нян мог только прерывисто дышать и тупо смотреть в потолок.
«Мне жаль...» - Молодой человек продолжал целовать шею Шу Няна: «Мне жаль... но... ты мне нравишься...»
В его голосе звучала истерика: «Я хочу тебя... Ты мне нравишься...почему бы тебе...не попытаться быть со мной? У тебя нет никого, кто бы тебе нравился... почему ты не можешь попытаться полюбить меня?»
Шу Нян внезапно начал сильно кашлять, почти плача.
Се Ян, Се Ян...
Он провел почти восемнадцать лет, преданно любя этого человека...
Но...какой в этом смысл?
Как бы ему это ни нравилось, какой в этом смысл...
Этот человек никогда не даст ему того, чего он хочет... даже из жалости.
Его любовь бесполезна...
Человек внутри его тела начал двигаться глубже. Боль от того, что в него толкались, заставила его выпрямленную спину подпрыгнуть, как рыба на берегу. Он инстинктивно продолжал тщетно бороться, слепо шаря вокруг своими слабыми руками, чтобы сопротивляться.
«Нет, Кэ Луо... Нет...»
«Почему ты не можешь отдаться мне?» - Кэ Луо крепко вцепился в Шу Няна, как ребенок, и его движения стали сильнее: «Почему... ты мне нравишься... Почему ты не можешь принять меня...»
«Нет... Кэ... Луо...» - Голос Шу Няна звучал сдавленно.
Се Ян...Се Ян...
Он все еще не мог удержаться и продолжал снова и снова напрасно мысленно называть имя этого человека. В дополнение к спазмам и боли в нижней части тела и глубоко в мозгу, у него также болело сердце.
[Примечание. Кэ Луо весь в папашу своего. Вот уж правда – «Кровь – не водица»]