3 жизни кошки-ёкая и 1 договор с Богом войны

Песни для главы:

1. Halo - Beyonce;

2. Dark Horse - Katy Perry feat. Juicy J;

3. Опадёт листва - Lee tonya.

Когда наступило утро, Мияко, в образе Че-неко, даже удивилась, что Кою Яри не пришёл на утреннюю трапезу. Иногда присоединялся или заходил, чтобы просто пожелать остальным приятного аппетита и возвращался к делам.

— Он что заболел? — спросила Кимико у Мияко, которая складывала завтрак на поднос.

— Скорее всего увлёкся бумажной волокитой. Но если будет продолжать в том же духе — заработает нервный срыв. Поэтому пойду растормошу его.

— Вы же куда-то уходите вместе, да Мияко? — спросила Асами.

— Да. Дело важное. Надеюсь, после этого жизнь вернётся в нормальное русло, и мы вернёмся в столицу.

— Скорее бы. Я уже соскучилась по своим подружкам. Практически поговорить не с кем, — сказала Масами.

— В библиотеке полно книг — почитай их, это полезнее пустой болтовни.

— Эй!

Кимико только улыбнулась. А Асами прикрыла рот рукавом и тихо захихикала. Мияко взяла поднос и ушла.

— Неужели его раны ещё не зажили? Как такое возможно? Что с ним происходит? — думала она, направляясь в покои генерала.

Острый кошачий слух уловил размеренное дыхание.

— Так значит он просто ещё спит. Странно. С чего бы? Неужели и богам нужен сон?

Тихо открыв и закрыв за собой седзи, Мияко зашла в комнату, утонувшую в потёмках. На стенах конечно висели подсвечники, но свет был слабым. В фонарях на потолке тоже. Поставив поднос на стол, Мияко приблизилась к кровати на цыпочках. И покачала Бога войны за плечо.

— Вставай, нам скоро выходить.

В ответ невнятное бурчание.

— Не хочешь, по-хорошему, будем по плохому, — подумала кошка-демон и нагнулась ещё ниже.

Положив левую руку на плечо богу войны, а второй заправив прядь за ухо парню, она сказала ему тихо:

— Кою Яри-доно, сегодня твой шанс поставить обратно других богов войны на место...

Сработало безотказно, но увы, не так как ожидала принцесса.

Всё произошло так внезапно, что и представить сложно.

Маленькие огоньки в свечах и фонарях вздрогнули, а половина даже погасла. Мияко снова открыла глаза и почувствовала, как кровь внутри начала вскипать. Бог войны не спал. Он задремал крепче обычного, хотя его реакция была такой же острой, как и во время бодрствования. Почему-то обращение «доно» его только раззадоривало. Он крепко зажал запястья девушки, что та не имела и шанса выбраться.

— Я же просил не называть меня так больше, — с трудом выдохнул Бог войны.

— Это был единственный способ тебя разбудить, вот и попробовала, — пробубнила Мияко, стараясь не смотреть на парня в ночной рубахе.

— Стоит признать, он сработал. Но не делай так больше.

— Хм, а чем тебе не нравится это? Раньше я постоянно так тебя звала, и ты всегда отвечал.

— Но мы уже давно не дети, Мияко! — сказал, как отрезал парень. — Раньше мне было это приятно, по той причине, что я чувствовал себя как полноправный член твоей семьи. Но... сейчас... заставляет мою кровь закипать, и у меня всё меньше сил сопротивляться...

Так или иначе, после завтрака и сборов, парочка отправилась в Тагахамару (божественный пантеон).

Появление самого Северного Бога войны уже напрягало окружающих. Они все расступились перед ним. Ведь за спиной сильнейшего бога войны стоит «Правящая троица»: Владыка и её младшие братья. Теперь к ним присоединилась ещё одна устрашающая персона. Че-неко боятся все, после того как она в одиночку и за несколько минут перебила мощные армии 3 богов войны, не уступающих в силе Северному лорду. И она теперь идёт рядом с Богом войны, помахиваясь своим устрашающим железным веером.

Кто-то может и возмутился бы, что демона пустили в мир богов, но удержался от словесного потока, ведь ёкай и бог войны идут плечом к плечу.

— Просто стой рядом. Все конфликты я утрясу сам, — сказал Кою Яри девушке, прежде чем зайти в зал совета.

— Да какие конфликты могут появиться? Тебя и так все боятся до дрожи в коленках. А при ещё моём присутствии, будет стоять гробовая тишина.

— Сейчас сама всё увидишь.

Мияко только кивнула. Кою Яри толкнул двери внутрь и зашёл первым. Кошка-демон последовала за ним, как тень.

До их прихода и правда в зале творилось нечто невообразимое. Однако когда зашёл Глава Военного совета все склоки сошли на нет. Тут был даже Мэсэйоши, но он сидел молчаливо, прикрывая веером половину лица, а глаза его были закрыты. Открыто выступали только Хироми и Такаюки. Против них, и самым громким, был Кэйташи.

Все удивлённо посмотрели на вошедших. Мэсэйоши холодным взглядом проводил Мияко, а та просто гневно зыркнула на Восточного Бога войны. Кошка-демон встала чуть позади Главы Совета, и всё же рядом. Все присутствующие пожирали голодным взглядом Кою Яри, пока он садился на своё место.

— Извините, что прервали ваш разговор. Продолжайте, считайте, что нас тут нет вовсе.

И хотя это было сказано спокойным непривычным голосом, всё равно прозвучало холодно и саркастично. Члены совета привели себя в порядок, встали и поклонились главе и сели обратно, не сказав не слова.

— Ну, если вы закончили цапаться, позвольте тогда сказать мне?

Никто не выразил отказа. Все с любопытством решили послушать командира (лишь бы он их все не перебил). 

— Во-первых, я хотел бы объявить вашу дурацкую и бессмысленную охоту законченной. И чтобы таких идей больше у вас не появлялось. Во-вторых, я объявляю следующее, и прошу это запомнить очень хорошо: Че-неко будет работать на меня.

Никто не тронулся с места и слова против не сказал. Просто все были обескуражены сказанным.

— Это значит, что только я имею право решать её судьбу. Пока Мияко приболела, на неопределённый срок, Че-неко заменит её: в обязанностях моего фамильяра и телохранителя, а также советчика. И прошу вас не забывать, что Мияко была одной из моих приближённых людей, поэтому Че-неко также на время занимает и этот статус. Кто захочет предъявить претензии: значит предъявит претензии мне. Все это поняли?

Все закивали.

— И чем же заболел ваш дражайший фамильяр? — спросил Йоши.

Кэйташи прикрыл лицо руками.

— Йоши, не стоило об этом интересоваться, — подумал Западный Бог войны.

— Пока что ни я, ни Селена, горничная и дух хранитель клана пантеры, не знаем. А что? Ты хочешь помочь?

— Я всего лишь хочу знать, где она подхватила заразу и насколько это опасно?

— Тебе не о чем беспокоиться. Даже если зараза на подобие чумы, ты не пострадаешь... я ведь единственный бог войны, что живёт среди смертных. До мира богов эта зараза не доберётся.

— Если болезнь и правда окажется такой страшной, надо будет избавиться от источника...

— Ещё ничего не известно, — медленно и отдельными словами отчеканил Кою Яри. — У неё всего лишь жар и слабость. Но ситуация под моим контролем.

Больше Йоши не стал спрашивать и потерял весь интерес.

— Господин, у меня есть вопрос, — сказал Такаюки.

— Ну давай, коли есть о чём спросить, — лениво ответил Кою Яри.

— Почему вы решили, после её пленения, взять её под свою опеку?

— Что ты под этим имеешь в виду? — холодно отреагировал на претензию Северный лорд.

— Каждый, кто тогда присутствовал на вашей с ней битве, видел, что она ранила вас довольно серьёзно. После того как она оказалась на грани между жизнью и смертью, вы подобрали её в плен. Мы думали всё это время, что вы решаете как её наказать, но вы решили сделать из неё... наёмного убийцу? Почему?

— А у меня встречный вопрос: за что я должен был её наказывать?

— Не почтите за грубость, но я всё же скажу: Че-неко преступница. Демоны и боги не могут без причины решить убить друг друга. Она же по неизвестной причине уничтожила единолично армии 3 богов войны. И хотела убить вас. Суд перед Владыкой для неё слишком мягкое наказание.

— Пострадал хотя бы один из 3 богов войны в тот раз?

Нависла тишина. Мэсэйоши смотрел на двери зала, считая их очень интересными. Хироми хотел провалиться от волнения через 3 мира. Тогда ответить решил Кэйташи. Он встал и отдав поклон, как уважение к командиру и просьбу ответить. Кою Яри лишь кивнул.

— Отвечая на ваш вопрос, я скажу, что никто из нас не пострадал. Не от когтей Че-неко точно. Раны были оставлены после сражения с демонами. Кровь также была не наша. Но я не могу утверждать, что Че-неко тогда не имела возможности разобраться с нами. Но скорее всего она не видела в этом смысла. Ведь мы потом переродились, так что в этом не было смысла. Поэтому нас троих она не тронула, а вот наши войска...

Глаза Мияко сверкнули, и она глянула на Кою Яри. Тот решил разобраться с этим после собрания.

— Я вас понял. Что же касается нашей с ней битвы... недоразумение, которое чуть не обернулось трагедией. В прошлом Че-неко оказала мне, и моему отряду, хорошую поддержку и пару раз спасла мою жизнь, так что я её должник. Кто-то решил избавиться от нас с ней... и кажется я знаю кто...

По зале прошёлся поражённый вздох. У Кою Яри было много врагов, но ни один из них не покушался на жизнь бога войны в открытую. Они строили мелкие козни, стараясь подорвать его авторитет, статус и честь. Нужно быть отчаянным смельчаком, чтобы вот так покуситься на его жизнь.

— И кто это? — первый подорвался, хватая заодно ножны своего меча, Такаюки.

— Я подозреваю Кэтсуо, чернокнижника и спутника Района.

— А кто это? — снова заинтересовался происходящим Мэсэйоши.

Кэйташи ударил кулаком об столик перед ним.

— Мелкий поганец с острым языком, безумец. Он использует Района, как щит. И после любой сделанной пакости спешит скрыться на территории львиного клана. Ещё никому не удалось его поймать и привести к ответу.

— А с чего вы взяли, что это был Кэтсуо? — с недоверием спросил Хироми.

— Мой доверенный источник сказал, что видел его во время того поединка. Но он получил фору, и когда я прибыл, он уже был на полпути к южным краям. Я остановился в погоне до границ южной части страны, — ответил вместо Кою Яри Кэйташи, чтобы прикрыть их тайную вылазку.

Хироми выглядел так, будто не верил в само существование Кэтсуо. Хотя он, как никто другой, наслышан об этом ёкае.

— Теперь я кажется стал припоминать... когда-то, во время Сэнгоку, или даже в начале этой смутной эпохи, ходили слухи об появлении «Бога крови и смерти». А в быту его звали Кэтсуо...

— Да, Кэтсуо был первым хозяином меча Кровавой луны и устроил настоящий переполох среди демонов и кланов. Но когда лишился меча, то пропал. Все кланы считали, что он умер и вздохнули с облегчением... но видимо... ненадолго.

— Меч Кровавой луны? Эта жалкая пародия на божественный меч и замена вашему мечу Инь? — спросил Мэсэйоши.

Че-неко тихо зарычала на Восточного Бога войны, её хвосты раздражённо начал качаться из стороны в сторону. Кою Яри тоже был рассержен. Он бросил на Йоши ледяной взгляд.

— Меч Инь божественная реликвия, способная своей силой света и положительной энергией легко расправляться с нечистью и с дикими демонами. Он принадлежал моей матери, чтобы увеличить мой контроль над ледяной силой был унаследован мной. Вы неправильно решили, что меч Кровавой луны лишь пародия. Это тоже божественная реликвия. Коса и меч Кровавой луны — самое мощное оружие среди кланов, ибо сделаны из крови моего отца. Такова правда об этих оружиях. Выкованные демонами и напитавшиеся отрицательной энергией, они стали оружием демонов. Но стали самыми мощными артефактами. Коса была отдана Мияко. А меч стал оружием — оберегающим покой клана пантеры. Этот меч, проливая кровь, делал хозяина подобно богу войны. А если его использовал сам Бог войны — тот становился бессмертным наравне с «Правящей тройкой». Только ночью, этот меч был на пике своей мощи. Среди кланов считалось, что тот кто получит этот меч — получит и практически власть над двумя мирами: миром людей и богов. Что же касается мира демонов... они считали, что только хозяин меча Ян может их вести за собой.

Все слушали с интересом.

— Мы обсудили всё, что хотели. Я надеюсь, вы услышали меня: не смейте думать об охоте над Че-неко, или пытаться призвать её к ответу. Я решаю её судьбу. И моё решение не обговаривается. И ещё, напоследок... не трогайте Кэтсуо. Так просто вы его не поймаете. Только навлечёте на нас гнев львиного клана и войну с ними. А у меня, да и у всех вас — дел и так много, так что лучше займитесь чем-то полезным. Всё, собрание закончено. Мы пойдём.

Северный лорд и Че-неко пошли к выходу. Все встали, чтобы поклониться в знак прощания. Когда парочка пошла по более безбожной улице Тагахамары, молчание было нарушено:

— Папа никогда не говорил, что коса и меч сделаны из крови Бога луны. Он лишь сказал, что наш клан находится в его милости и может рассчитывать, что тот нас защитит, — сказала Мияко.

— Я сам об этом не сразу узнал. Просто почувствовал знакомую энергию от меча. А когда пришёл с ним как-то к отцу, тот сказал, что не ожидал увидеть божественное орудие из его крови, сделанное демонами. И решил, что это какой-то знак... я не стал бы принижать меч Кровавой луны, так я принижу заботу и всё доброе, что сделал клан пантеры для меня в тяжёлые времена.

— Я тебе верю. Но я всё же хотела спросить... почему ты не рассказал, что вы боги — можете перерождаться? — угрожающе спросила Мияко.

— Эм, я же не знал, что ты не в курсе? Это же естественно. Как и умение демонов врать и запутывать.

— Насчёт демонов ты верно подметил. Но я тебя уже просила рассказывать обо всех «мелочах».

— Я помню. Впредь буду внимательнее.

— Эм, куда мы идём?

— Так или иначе нужно заглянуть к моему отцу. Хотя у меня есть сомнение, что он нас вряд ли пустит.

— Стоп, что? Мы идём к Богу луны? Одному из «Великой тройки»? А может не стоит?

— Я тоже этого не хочу. И если ворота храма будут закрыты — мы пойдём обратно. Поверь, я делаю это из семейного долга... в детстве, он был единственным моим родственником, наставником и собеседником тоже.

Мияко ненадолго помолчала, а потом снова заговорила:

— Если ты говоришь, что твой отец может просто взять и никого не пускать, то он классный. Такое вряд ли кто сможет провернуть.

— Несмотря на божественное происхождение, он тот ещё лис. Если он нас пустит, то можешь снять маску, он знает про наш «спектакль» и ещё... не пугайся, если он начнёт читать нотации, я перестал их принимать всерьёз. Ему просто не с кем поговорить, только с поддакивающей прислугой.

— А с другими богами он не разговаривает?

— Кроме меня, он к себе никого больше не пускает. Хотя... меня он тоже редко пускает. Из-за одного инцидента в прошлом Владыка наказала его, и он стал на неопределённый срок пленником в своём храме. Поверь, ты со временем поймёшь: почему я решил жить среди смертных, а не в Тагахамаре, с отцом?

— А почему именно с ним? Тут у каждого есть свой храм.

— Моя северная резиденция и есть мой храм, который я сам перенёс из Тагахамары в горную гряду. Поэтому тут я могу жить только при храме моего отца, как и раньше, с раннего детства.

— Ого, я посмотрю, вы не шибко ладите? Но слова Кэтсуо в адрес твоей семьи тебя задели.

— Неприязнь неприязнью, а от кровных уз никуда не денешься. Как бы то ни было, отец меня воспитал и после того случая стал единственным родным «человеком».

Прежде чем Мияко успела задать ещё вопросы, она заметила, как они подошли к большим дверям. Они были закрыты. Кою Яри окинул их презрительным взглядом и даже стучаться не стал, просто повернулся, чтобы уйти. Но двери скрипнули и открылись. Северный лорд вздохнул.

— Ну раз он сегодня в настроении на встречу, то зайдём на несколько минут.

— А со мной ничего не будет?

— Оу, точно, я совсем забыл, что всем остальным, кроме богов, запрещено видеть и говорить с членом «Царской тройки». Считай, ты являешься исключением. Клан пантеры был под попечительством моего отца. Теперь ты, твой брат и те 4 воина остались под его опекой. Вам можно с ним говорить. Можно обойтись лишь правилами приличия, как в Императорском дворце.

— Ты уверен?

Кою Яри был удивлён. Он ещё никогда не видел, чтобы обычно захрабривашеяся принцесса сейчас жалась на пороге в храм от страха нарушить самый строгий закон в мире демонов. Поэтому подошёл и взял её под руку. Мияко и пискнуть не успела, как её повели внутрь двора храма.

— Пока ты идёшь рядом со мной, тебе не стоит беспокоиться о своей жизни. Я никому не позволю тебя наказать за такой пустяк. И отец со мной согласиться, — попытался приободрить Кою Яри, отодвигая с лица девушки маску на висок.

Мияко рискнула открыть глаза и удивилась красоте садика. Цветущие деревья, подстриженные кусты, выложенные мелкой галькой дорожки, прудики, беседка из белого мрамора. Казалось будто попал в Токоё-но-Куни (аналог Рая).

— Отсюда совсем не охота выходить, — подумала Мияко.

На ветках деревьев висели грозди деревянных табличек на красных лентах, а также красные фонари с луной и снежной пургой.

— А что это висит на деревьях?

— А, ты про людские желания? Обычно они хранятся в самом главном храме в мире людей. Но отец решил самые лучшие и искренние желания повесить тут, в своём храме. Он порой исполняет эти желания, и тогда появляются новые. Это его собственная прихоть. А что касается фонариков... это семейная реликвия. Фонарики удачи и просто напоминание об прошлом... счастливом прошлом, — спокойно объяснил Кою Яри.

Они наконец дошли до самого храма, что напоминал дворец. Мияко покрутила головой так и сяк.

— Это здание кажется мне знакомым... это же вылитая копия твоего поместья в столице!

— Мда, только это оригинал. Я просто попытался воссоздать иллюзию домашнего уюта из детства. Пошли внутрь.

Зайдя в храм, их тут же поприветствовала прислуга Бога луны. И самый приближённый слуга Цукиёми вышел вперёд из толпы. Это был тот самый мальчик лет 5-6, который приходил ранее к Кою Яри в его северную резиденцию. Мальчишка был белым, как призрак, или будто облитый с головы до пят молоком, или белой краской. А ещё с красными глазами. В общем, он выделялся из окружающей картины. Мияко показалось, будто этот мальчик ей кого-то напоминает. Но она не знала кого? Кою Яри нахмурился, увидев главного слугу своего отца.

— Молодой господин, какой неожиданный сюрприз. Господин не ожидал, что вы решите зайти?

— Хм, я заметил по закрытым вратам, — проворчал Кою Яри.

Взгляд мальчика скользнул в сторону, прямо на Мияко, которая мёртвой хваткой вцепилась в бога войны.

— О, вы пришли не один, а с принцессой? Это и впрямь приятный сюрприз для господина.

— А где он сам-то?

— Господин сейчас моется. Проходите пока в главный холл, прислуга выполнит любой ваш указ, а я передам вести господину.

— Не надо нас провожать. Я помню дорогу, прислуга пускай продолжит свои дела по храму.

— Как скажите, молодой господин, — ответила прислуга, поклонившись.

Оставшись наедине и отвязавшись от лишней помощи, Кою Яри выдохнул.

— Ты как? — спросил он у Мияко.

Та ещё не отошла от всего увиденного и услышанного. Она чувствовала, будто не узнавала парня среди прислуги. Все эти... «люди» так трепетно относились к ним, с таким уважением. А как же иначе? Кою Яри тут вырос, он сын Бога луны. Но сам «молодой господин» относился ко всей этой мишуре с холодом и раздражением.

— Я? Со мной всё хорошо. Просто всё это мне в новинку... прислуга даже к тебе на земле так хлопотно не относится как тут. Тут готовы пылинки сдувать и угождать любой прихоти.

— Я помню, что такой же была прислуга и в клане пантеры. Они и с тебя старались все пылинки сдувать и всему угождать. Ты просто отвыкла. Я не стал давать тебе прислугу, ведь знал, что Селена позаботиться лучше, да и ты казалось могла сделать всё сама и ни в чём не нуждалась. Что же касается этих слуг... это всего лишь наказ моего отца. До моих 8 божественных лет, он не выпускал меня и на шаг за пределы территории двора. То есть наружу. Только лет к 9-10 мне удалось получить разрешение выходить и прогуливаться, с 3 слугами, и интересоваться жизнью других богов.

— Что ж, в чём-то мы похожи. Наши отцы в нас души не чаяли и старались держать поближе к себе, — хмыкнула Мияко.

Кою Яри тоже хмыкнул. Он открыл двери и прошёл в холл, с большой кушеткой на возвышении, будто это своеобразный трон. Больше сидячих мест не было. В самой комнате было мрачно, хотя имелись подсвечники, однако пламя в них было слабым. На потолке было изображено ночное небо с известными созвездиями.

Бог войны отошёл в угол комнаты и поставил перед лестницей, чтобы подняться к кушетке на возвышении — кушетку поменьше, чтобы присесть. На этой маленькой кушетке с трудом могли разместиться два «человека», если только потеснятся. Мияко удивлённо посмотрела на это «ложе».

— Да мы же вдвоём на нём не поместимся! — подумала Мияко, прежде чем её за руку подвели к кушетке и усадили.

Кою Яри встал рядом.

— А ты будешь стоять всё это время?

— Пустяк. Ты тут считай гостья. Мой отец выразил бы такую же мысль.

— Да какая я гостья? Я же фамильяр...

— Не на территории этого храма.

— В смысле?

— Это длинная история. Я потом расскажу. Или мой отец объяснит. Просто не обращай на это внимание. Мы вместе так решили... чему я удивлён.

Наконец послышались шаги. Открылась и закрылась седзи сбоку, за ширмой. Кою Яри тут же сделал приветственный поклон. Мияко тоже подорвалась, но Кою Яри её усадил обратно.

— Тебе не обязательно это делать.

— Да?

— Ты меня приятно удивил, таким внезапным визитом.

— Мы приходили на совет воинственных богов. И я решил заглянуть. Тем более, что удалось утрясти кое-какие дела, что мешали Мияко появиться в Тагахамаре.

— Можешь дальше не объяснять. Я всё уже видел.

Цукиёми не спешил выходить из-за ширмы.

— Вы всё-всё видели? Но как?

— Я постоянно наблюдаю за жизнью в мире людей. И чаще всего слежу за жизнью Тсюки.

— Чего? — мысленно удивилась Мияко и глянула на парня.

В голове у кошки-демона вспыхнули воспоминания о том, что и Кэтсуо обратился к Кою Яри по другому.

— Я рад, что принцесса вспомнила всё. И спасла моего сына из плена. Ты проявила себя очень храбро, выступая против других демонов.

— Я просто не люблю, когда обижают моих близких. Район делал это с одной целью — разделить нас и забрать меня себе.

— Кстати, Тсюки...

— Прекрати меня звать этим именем, — перебил отца Кою Яри, испытывая и раздражение, и стыд.

— Ладно... Кою Яри, ты ведь понял, что моя теория подтвердилась?

— Да. Это было удивительно и неожиданно.

— Что за теория?

— Это скорее моя гипотеза и убеждение. С молодых лет я считал, что божественный и демонический мир связаны. Мы идём плечом к плечу по одной дороге. И наши судьбы связаны. Боги способны своей силой утихомирить вышедших из-под контроля демонов, а демоны способны своей отрицательной энергией унять вышедшую из-под контроля силу богов. Демоны сходятся и со своими, и с людьми. Боги делают это реже. Они сходятся между собой и ещё реже с людьми. Но никогда демоны и боги не сходились между собой. Потому что их характеры могут быть настолько противоположны, что они не дополняют друг друга, а только сильнее чувствуют отвращение. Отчасти это зависит от характера и мировоззрения, а также от сочетаемости энергии. Эту мысль я выносил в одиночку... ну хорошо, потом вместе с сыном, потому что все другие считали это бредом и безумием. Боги и демоны живут в хрупком перемирии друг с дружкой. Моя старшая сестра и Район находятся в шаге от войны, в шаге от того, чтобы сцепиться. Однако я считаю, что найдётся несколько богов и демонов, у которых энергетики будут сочетаться. Смогут ли они долго прожить рука об руку в таком случае я не знаю, этого мне проверить ещё не удалось.

Мияко показалось, будто её окатили холодной водой.

— Я могу показаться грубой, но мне кажется это неправильным.

— Ничего страшного, Мияко-тян, в это нельзя сразу поверить. У меня нету возможности доказать мою теорию на практике. Это выходит очень редко.

— А можно спросить кое-что?

Цукиёми кивнул.

— Почему ко мне такое бережное отношение? И уважение?

— А, ты об этом? Извини, но пока что я не могу тебе об этом сказать. Время ещё не пришло. Скажу только: в моём храме ты самый дорогой и важный гость... даже важнее моей старшей сестрицы... кхм, но не будем сейчас о ней.

— Подождите, хотите сказать, что вы не в ладах с Владыкой?

Кою Яри тяжело вздохнул. Цукиёми долго молчал, не двигаясь за ширмой. Он достал из-за пояса веер и раскрыл его, тем самым скрыв половину лица. Потом вышел из-за ширмы и сел на кушетку.

— Вы уже, наверное, говорили о том, почему я оказался заперт тут? На территории моего храма?

— Да. Я спрашивала. Но не успела спросить, что за инцидент случился в прошлом?

— Начну с того, что мы со старшей сестрой никогда близко не общались. Я болтал и был близок только с братом, Богом ветра. Сказать, кто прав, кто виноват в той ссоре сложно, уже много воды утекло. Да, Владыка запретила мне выходить с территории храма, имея возможность впускать кого угодно... но дело не в этом... и даже не в ссоре или наших отношениях... а из-за того, что случилось чуть позже после победы над слишком зарвавшимися божками из государства Вандоу.

Мияко была удивлена очень сильно. То же самое можно было сказать и про Кою Яри.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Бог войны.

— А? Я разве не рассказывал?

— Если бы рассказал, я бы так не удивился бы!

— Это очень длинная история. Но если короче: я однажды забыл об осторожности и... кхм, меня похитили, при этом очень сильно ослабив...

Кою Яри стоял не жив, ни мёртв.

— Кто это сделал?

— Не о чем волноваться их уже давно нет в живых. Полегли в той же неразберихе, которую устроили, от меча Инь. Моя сестра, несмотря на свой статус Владыки, очень вспыльчива. Я узнал об этом только от брата, когда смог прийти в себя окончательно... Доулинг взяла не только инициативу отправиться спасти меня, но и вину за моё похищение. Вернуться в Тагахамару мы не успели, её духовного зверя, на котором мы летели из Вандоу, подбили. Сестра спасла меня и прикрыла, получив рану. Она попросила помочь ей, но я тогда был немного не в себе и бросился спасать Доулинг, оставив сестру на брата. Бессмысленная война была закончена, по крайней мере так мне потом сказал брат, когда я очнулся. Но рядом был только он и... ты.

Мияко стало жалко и Бога луны, и эту «Доулинг», и тут же она спросила:

— Вашей спасительницы не было рядом? Неужели была отправлена на суд Владыкой?

Цукиёми не сразу ответил.

— Почти. Как я уже сказал, Доулинг взяла вину за моё похищение на меня, ибо те, кто напал и устроил эту неразбериху были тоже родом из королевства Вандоу. И даже если она спасла меня, вернула обратно, вина всё равно осталась. А после того как я сделал выбор не в сторону сестры, а Доулинг, это подлило масла в огонь... для начала Доулинг была низвергнута как небожитель*, а моя сестра в принципе изгнала её из Тагахамары, а также в наказание заточила на землях Японии, без возможности вернуться на родину... но и я, и мой брат, и сама Долинг понимали, что это совсем не наказание. Доулинг некуда было возвращаться. Она раньше оберегала родную страну, и когда переехала сюда её место занял её преемник. Но он был ещё неопытным мальчишкой, угнетённый своими старшими братьями и сёстрами. Жалко мальчонку... он тоже был низвергнут, а без хранителя, Вандоу была поглощена другим королевством, соседним. От пережитого ужаса, мальчонка, лишившись силы небожителя и бессмертия, тоже совершил самоубийство. Часть сил Доулинг были запечатаны кангой, но бессмертие осталось с ней... больше я её не видел. Даже не знаю, где она?

— Почему ты мне сразу не сказал? Я же мог столько раз отправиться на её поиски! — разозлился Кою Яри.

— Возьми себя в руки, — отрезал холодным тоном Бог луны. — Думаешь, я не пытался? Но даже зеркало не может найти её. Или она сама не хочет, чтобы её нашли, либо видеть меня не хочет... и я уважаю её выбор.

— А я то тут при чём? Меня она по-твоему тоже видеть не хочет?

Цукиёми не ответил.

— Она и так знает, что ты будешь ей напоминать о своей ошибке... зачем ей видеть нас? Мы стали причиной смерти её родного государства... множества людей, стали причиной её низвержения с небес, — думал он.

Нависла тишина.

— Уж коли мы обсудили всё, что хотелось... и вскрыли старые раны... стоит заканчивать встречу. Спасибо, что навестили. Мияко-тян, приходи почаще и позаботься об Кою Яри.

Мияко глянула на Бога войны. Одинокого и раздавленного.

— Я вас поняла. Я буду беречь его, как зеницу ока.

Цукиёми хмыкнул.

— Ах, да пока я не забыл! Почему бы столичное поместье и северный храм не поменять местами?

— Ты мне это уже 55 раз предлагаешь, и я всё равно скажу: нет.

— Как хочешь. Всё-таки в своём храме, ты становишься сильнее. И вот ещё что... вы можете вернуться в столицу. Я взял на себя инициативу успокоить народ. Все примут Мияко-тян радушней некуда.

Кою Яри долго молчал. Потом поклонился.

— Спасибо отцу за оказанную помощь. Этот сын запомнит доброту отца. Мы пошли.

— Спасибо господину за гостеприимство, эта смиренная принцесса запомнит вашу доброту, — сказала Мияко и тоже поклонилась.

Она развернулась и побежала догонять уже ушедшего вперёд Бога войны.

— Единственное решение, которое принял Сэтоши** и мне оно не понравилось — помолвить ещё Мияко с несколькими демонами... хотя она и мой сын были помолвлены считай с самого рождения... даже если Мияко считает это неправильным. Но она не может отрицать своих чувств к моему сыну... это лишь вопрос времени, когда они заключат брак.

💣💣💣

Кою Яри быстро выскочил с территории храма. Мияко побежала следом, не забыв закрыть лицо. Она оглянулась.

Ворота в храм Бога луны закрылись. Че-неко побежала дальше. Она чуть не потерялась, но 7 чувство вело её дальше, заставляя вовремя повернуть в определённую сторону.

— Что на него нашло? Он так отреагировал, потому что... Доулинг... была... его матерью? — наконец дошло до девушки, и она тут же остановилась.

Она повернула голову в сторону. И в заметила знакомый кусочек плаща, промелькнувший в переулке. Медленным шагом, Мияко зашла за угол, но пока не стала подходить ближе.

— Так вот оно как было?.. Оказалось, она взяла вину на себя и приняла все наказания?... ну конечно теперь она застряла в мире смертных... зачем ей видеть виновников в смерти её родины? Тех, из-за кого она от всего отказалась и получила вместо «благодарности» такое наказание, зачем вообще знать об их существовании?

— Хорош бредить.

Кою Яри был резко выдернут из раздумий. Мияко прислонилась к стене спиной, приложив к морде маски сложенный веер.

— Ты ничего не понимаешь...

— Конечно, твой отец возможно не стал раскрывать всю картину, чтобы не травмировать тебя ещё сильнее. Но ты должен понять одну вещь: чтобы не делали родители, они делают это для нашего блага, или хотя бы пытаются.

Кою Яри не ответил.

— Она хотела бы быть рядом с тобой, но не могла пойти против Владыки и, чтобы не навлечь беду на тебя и на твоего отца, она решила скрыться даже от всевидящего зеркала Бога луны. Скорее всего она постоянно мечтает увидеться с вами, но думает, что не достойна. Даже твой отец, несмотря на заточение в собственном храме, остался одним из самых могущественных божеств. Ты тоже занял высокое место в Тагахамаре. А ты вспомни, что она стала низвергнутой, получила кангу, лишилась половины силы и стала пленницей в стране, где в любой момент может столкнуться с тобой?.. Она совсем не винит вас в своих бедах, просто чувствует себя недостойной считаться членом вашей семьи.

— Ты уверена?

Северный лорд знал, что под маской Мияко улыбнулась, по-доброму.

— Это лишь моё субъективное мнение. Не все идеи и замыслы моей матери мне нравятся, но она хотела мне только хорошее. Она хотела меня защитить... ведь моя мать потеряла одну руку (лапу), защищая поместье. И она хотела меня от этого обезопасить, воспитав меня как леди. Я признаю тот факт, что в глубине души я тоже хотела стать такой же как моя мать в годы её юности, такой же сильной воительницей.

Нависло молчание. Мияко подошла и положила руку на плечо бога войны.

— Давай возвращаться обратно? Тут нам больше нечего делать.

— Давай...

💣💣💣

Вернувшись в поместье, Мияко тут же сняла маску и забросила её в ящик стола в своей комнате. А потом повалилась на свою кровать.

— Фуух, никогда не думала, что так устану!

— Госпожа, вы же всё уладили? — спросила Селена.

Мияко тут же села обратно.

— Нет, ещё не всё. Спасибо, что напомнила, Селена! Ты лучшая!

 — Эм, спасибо и не за что... а что я такого сказала?

Мияко как чувствовала, что ей нужно было прийти. Кою Яри первым делом ушёл к себе и закрылся. Он снова задремал.

— Осталась одна вещь, которую надо проделать прежде чем...

Мияко сняла обувь и залезла на кровать. Она села на колени рядом с парнем.

— Эй, Кою Яри-доно, ты спишь?

— Просил же, — проворчал Кою Яри, накрываясь одеялом до головы.

Мияко проявила немалое терпение.

— Кхм, а если по правде? Ты же точно не спишь, Кою Яри-доно. Я вижу это и слышу.

 — Что ты вообще тут забыла? — прошипел генерал, подскочив на кровати.

— Мне нужно сделать одну вещь, прежде чем самой идти лечь спать.

— И что за вещь?

— Вот ты глупый, Кою Яри-доно, — сказала Мияко, щёлкнув парня по лбу. — Не в Тагахамаре же было это говорить, иначе все бы раскрыли.

— Чего ты от меня то хочешь, я не понимаю?

— Клади голову мне на колени, — только сказала Мияко.

— Чего?

Прошло 3 минуты молчания... 5... 10... Мияко вздохнула. Придётся ей всё разжёвывать.

— Тебе нужна моральная поддержка и забота тоже.

— Я тебя и так не понимаю, а теперь ты несёшь какую-то околесицу.

Девушка удержалась, чтобы не дать парню хороший подзатыльник.

— Когда мне было плохо, так мама моя часто делала, чтобы успокоить. Разрешала лечь ей на колени... это реально помогало. Для тебя такое никто не делал... и не смей отпираться, это правда... Твой отец очень дорожит тобой... но согласись что это не то же самое, что и материнская (женская) забота?

— Зачем ты это делаешь? — после молчания спросил Кою Яри, сжав одеяло.

— Не стану врать... по доброте душевной. Кто, кроме меня, может поделиться ещё с тобой такой заботой, если не старый друг и твой фамильяр?

— Ты не обязана, если не хочешь.

— Это моё собственное решение. Так что ложись и расслабься. Иначе нервного срыва тебе не избежать.

Кою Яри несколько минут помедлил. Но всё же решился и медленно положил голову на колени кошки-ёкая.

И понял, что и правда то, чего ему не хватало. Бога войны быстро разморило в таком положении, и он уснул, по-настоящему. Мияко убрала пряди чёлки в сторону, чтобы не лезли парню в глаза.

— Отличная идея, Мияко-тян. Несмотря на всю суровость и воинственность, ты хотела всегда стать достойной женой и воспитанной леди. Поэтому за маской грубой и язвительной кошки-демона будешь скрывать чувство заботы и беспокойства за моего сына. Я приложу все силы, чтобы вы наконец сошлись и заключили брак. А вот со своими неприятелями вы сможете разобраться уже самостоятельно, — подумал Бог луны, следя за парочкой через своё зеркало.