19. Просто стало скучно
Губы холодного Холла оказались такими мягкими и нежными, будто ласки летнего лучика солнца. Язык Брайса забрался в рот Коллинз, пробуя на вкус свою личную победу. Он целовал ее настойчиво, кусал и оттягивал нижнюю губу. Все это время Мэйвис пыталась оторваться, и когда наконец-то отстранилась, заметила автомобиль Хосслера. Сердце упало в пятки. Она уперлась руками в грудь Холла и оттолкнула его от себя, взглянув ему в глаза испуганным взглядом, излучающим фразу «что ты наделал?». Появилось отвращение. К самой себе и только.
На ватных ногах и с оцепенением внутри Мэйвис зашагала в сторону автомобиля, свято веря в то, что Джейден ничего не видел. Но спусковой крючок уже был зажат. Даже если он и ничего не видел, что было вообще маловероятным, ее изнутри сгложет чувство вины, противиться которому было просто невозможно. Дрожащая рука еле-еле отворила дверь машины. Джей сидел и задумчивым, пустым взглядом смотрел на нее.
Первые две минуты ехали молча. Девушка уже ясно поняла, что он все видел (иначе не молчал бы) и приняла эти несколько минут душераздирающего молчания как побуждение к тому, чтобы хоть немного успокоиться. Конечно. Бесполезно, наверное, говорить с человеком, который из-за подкатывающей к горлу истерики ни слова в ответ вымолвить не сможет. Коллинз всматривалась в его лицо в профиль, теребя прядь волос. Пыталась понять, выяснить его эмоции. Но, видимо, была недостаточно эмпатичной, и чувства мужчины остались для нее неизвестными. Будто... он выстроил вокруг себя каменную или ледяную стену, запрещающую кому-либо хоть как-то его понять.
- Мэйвис, я совру, если скажу, что не ожидал увидеть этого. - усмехнулся Джейден. - И это тебя совсем не красит.
- Джей... - прошептала девушка. Единственное, что она смогла выдавить из себя, придавленная чувством вины и непомерным стыдом. Она все еще думала о Брайсе. Они с Джейденом сменяли друг друга в голове Мэйвис, и ни один парень не вызывал должного спокойствия.
Это все было последним, что она ожидала услышать после такой ситуации. В голове были крики, огромная ссора, возможно даже рукоприкладство. Но не вот это дебильное спокойствие, как будто бы показывающее, что ему абсолютно плевать. Мэйвис хотелось разрыдаться от безысходности и от того, насколько мертвецки спокоен Хосслер. Он не должен быть таким. Просто не должен.
- Если ты начнешь оправдываться, я смогу только еще больше в тебе разочароваться. - он вздохнул. Вновь спокойно. Голос даже не дрогнул. Руки абсолютно спокойно лежали на руле автомобиля, не сжимая его. Размеренное дыхание, расслабленное лицо. Мэйвис начинала его за это ненавидеть. - Поэтому вряд ли тебе стоит это делать.
Его металлический голос резко резанул Мэй по ушам. Он еще что-то говорил. Она не слушала. Думала о том, что начинает ненавидеть всех вокруг. Джейдена за его холод, отсутствие каких-либо эмоций, Брайса за то, что он сделал, хотя, казалось бы, уже окончательно остыл и перестал воспринимать ее как свою бывшую, думая о ней просто как о незнакомке. Джоша и Тайлера за то, что не оказались рядом, чтобы не дать ему распускать руки. Себя - за то что не смогла противостоять.
Мэй знала, что никто из них не был виноват и не оправдывал те обвинения, которые ее разбушевавшееся сердце на них насылало. И все же. Легче было винить всех сразу. Ее сердце все еще колотилось с невероятной скоростью, готовое выпрыгнуть из грудной клетки. Руки дрожали еще сильнее, чем обычно. На губах осталось ощутимое чувство вины вместе с ароматом тех напитков, которыми сегодня угощался мудак Холл.
- Замолчи. - резко прервала она Джейдена, уже давно потеряв нить его повествования. - Просто, блять, замолчи. Ты не можешь говорить об этом всем так спокойно! Не можешь! Так не должно быть!
Мужчина предупредительно остановил машину, встав около какой-то заправки. Его руки впервые на секунду сжались. Но затем он отпустил руль. Он задумчиво провел языком по верхнему ряду зубов и взглянул Мэйвис в глаза. Его глаза цвета океана излучали...ничего..? Да. Абсолютно ничего. Только плотно сжатые челюсти могли говорить о его эмоциях, и то, совсем размыто. Почти все эмоции человека можно прочитать по глазам. А у него там нет ничего.
На секунду Мэй даже стало страшно от его внезапного равнодушия. В машине становилось душно и тесно, либо же на девушку просто постепенно накатывала паническая атака. Она тяжело, быстро и рвано дышала, пытаясь сосредоточиться на какой-нибудь одной вещи. Тяжело было смотреть на мужчину за водительским сидением. В горле встал тяжелый ком, мешающий даже дышать.
- Я тебя не понимаю. - проговорил Джейден спустя минуту напряженного молчания. Коллинз в это время сжимала ладонями свои колени, пытаясь не дергать ногами. - Тебе настолько нравятся ссоры? Или...тебя настолько сильно съедает твое чувство вины? - на последних словах он даже улыбнулся. Не по-доброму, это было понятно. Забавляет ситуация...
- Это я тебя не понимаю, Хосслер! - воскликнула в ответ Мэй, впервые в жизни назвав его при нем же по фамилии. - Ты трясешься за меня, ревнуешь едва ли не без причины и срываешься тогда, когда никакого повода для ревности нет! А когда какой-то мудак против моей же воли зажимает меня в углу и целует, ты становишься спокойным, как холодильник! Тебя самого это все не смущает?!
Мэйвис предупредительно открыла дверь автомобиля. На самом деле это было для того, чтобы впустить немного свежего воздуха и расширить пространство, но со стороны выглядело как угроза уйти в неизвестном направлении ночью. Она вдохнула холодный ночной воздух, и ей стало совсем немного легче.
Все еще совершенно спокоен. Все еще в его глазах нет ни единой эмоции. Глаза стали стеклянными от бессилия. Она вновь сжала свои колени, чувствуя, как непроизвольно начинает дергать ногой. Все кажется нереальным. Сейчас она закроет глаза, с силой зажмурившись, а затем откроет и поймет, что это все было тупым сном.
- Эмоции - или же их отсутствие - иррациональны. Ты не можешь ругаться на меня за ту вещь, которую я не могу контролировать.
Страх сжал ее сердце до ничтожного размера, оно больше не чувствовалось на своем месте, и от этого ощущения девушку бросило в холодный пот. В сознании сохранялось подозрительное смирение с тем, к чему вел весь этот разговор, но и оно казалось призрачным следствием мысленной подготовки к явлению разлуки или окончательного расставания. Паутина мыслей, от констатирования факта, до его полного отрицания, разрослась в ее похолодевшей голове, руки перестали сжимать колени, и отчаяние от всей ситуации начало охватывать ее конечности, грызя параллельно ее душу.
- То есть..? - резко проморгавшись, чтобы остановить непрошенные слезы, Мэйвис подняла взгляд на Джейдена и посмотрела ему прямо в глаза. - Как я понимаю, тебе безразличен тот факт, что он целовал меня? Ты...не чувствуешь ничего по отношению к этому?
- Я уже сказал. Я соврал бы, если бы сказал, что не ожидал этого увидеть. Я был к этому готов, Мэйвис.
Она сжимала челюсти от боли, злости и ненависти. Ее трясло. Наконец сквозь зубы Мэй прошипела:
- То есть, ты готовил себя к тому, что я буду тебе изменять? Я правильно понимаю, Хосслер?
Мэйвис неожиданно для обоих рассмеялась. Уж слишком абсурдной казалась ситуация. Она еще несколько раз прокрутила у себя в голове его слова, пытаясь осознать их как-то по-другому, чтобы не было так больно и обидно.
- У меня есть имя. - наконец ответил Джейден. Видимо, ему просто нечего было сказать, ибо в первый раз, когда она назвала его по фамилии, он ничего не сказал. Либо же в тот раз не заметил из-за накала страстей.
В этот момент вместе с истерикой и паникой в горле у Мэйвис поднималась неконтролируемая агрессия. Она была очень близка к эпизоду - неадекватно сильному и неподдающемуся контролю гневу.
- А у меня есть моральные ценности! И они явно не пересекаются с той хуйней, которую себе придумал ты! К которой ты «готовил себя». - она перекривляла его, вспыхнув злостью. Наконец уняв дрожь, она медленно, но твердо и уверенно вылезла из машины и захлопнула дверцу с таким грохотом, что Джей уже начал размышлять, не сломалось ли там что-нибудь. Слегка нагнувшись, добавила в приоткрытое окно: - С меня хватит. Поговорим позже.
"Позже" могло быть очень растяжимым понятием. И тем не менее, Джейден отъехал от заправки сразу же после того, как за Мэйвис захлопнулась дверь мини-магазинчика при этой самой заправке. Она зашла в уборную и первым делом смыла подтеки от туши и расчесала волосы. Этого хватит. Вряд ли девушке хотелось щеголять в лучшем своем виде перед одним только заправщиком.
Девушка вызвала себе такси до дома и, не желая проводить томительное ожидание в полном одиночестве, взяла с полок магазина банку колы и упаковку чего-то сладкого (она не разобрала, да и плевать было совсем). Главное заесть горе, чувство вины и другие душевные терзания. Она уже жалела, что ушла. Это было просто неожиданной вспышкой, которую Мэй не смогла проконтролировать, за что очень сильно корила себя. Она являлась самой главной разрушительной силой для их отношений.
Коллинз вышла на улицу и села на ступеньки перед магазином. Уткнувшись лицом в колени, разрыдалась. Не могла больше держать в себе. Ненавидела Брайса. Она точно знала, что он не испытывает к ней никаких чувств. И знала, что он осведомлен о статусе их с Джейденом отношений. А значит, ему просто...стало скучно. Именно поэтому он решил взять и побыть первым шагом в разрушении чьих-то отношений. Садист и просто конченный ублюдок.
Ненавидела себя. Неужели просто нельзя держать себя в руках и не рушить дальше то, что уже потихоньку начало разваливаться и без моих внезапных вспышек гнева? Дура, дура! Просто несусветная идиотка.
Ненависть являлась слишком громким словом и слишком опасным чувством, и тем не менее, для Мэй в данный момент это слово подходило как никогда.
А слезы все катились по щекам без остановки. Внутри обрушивается какая-то скала, с грохотом падая на сердце. На нем появляется новый шрам, в очередной раз перекрывающий все остальные. Мэйвис тяжело дышит, думая о том, как трудно ей далось наладить дыхание в прошлый раз. А теперь... опять. Все по новой...
Приехала долгожданная машина такси. Или нет. Мэй вдруг задумалась над тем, что же она будет делать по приезде домой. Не сможет лечь спать, это уж точно, даже несмотря на то, что уже далеко за полночь. И что же она будет делать? Ходить по квартире и везде ощущать его присутствие? Сначала находить его вещи, потом чувствовать аромат его одеколона. А затем... Затем, как обычно, пойдут галлюцинации.
Или же она в очередном порыве сметет все содержимое холодильника и кухонных шкафов, после чего, очнувшись, будет винить себя еще больше. Пойдет в душ, до кровавых ранок будет тереть свою кожу. Спокойной ночи ей сегодня не видать. Она жалела, что ушла от Джейдена. Что позволила ему ее оставить. Он не горел желанием видеть ее и разговаривать, когда она была в паскудном настроении. И тем более, после того, как она ему изменила. И это «поговорим позже» стало идеальным моментом, чтобы свалить.
В такси Мэйвис старательно сдерживала все свои истерики и всхлипы, но слезы молча катились по щекам, и она уже не противилась. В темноте все равно не видно. А звуки могли бы раздражать водителя.
Квартира встречает недоброжелательной тишиной. Казалось, что все вокруг, абсолютно все неодушевленные вещи корят ее за все произошедшее за сегодняшний вечер. В один голос говорят, что виновата только сама Коллинз. Сначала поцеловавшаяся с Брайсом, а затем выместившая на Хосслера всю свою агрессию, которая вообще была не к месту. Все вокруг внушало ей чувство вины, и Мэй пыталась от этого избавиться, без остановки говоря себе о том, что на самом деле это все только у нее в голове, и больше нигде этого нет. Сейчас она спокойно ляжет спать, буквально заставит себя уснуть, а завтра утром станет легче. Утро вечера мудренее.
Ноги путались и, язвительно упав носом в пол, Мэйвис сильно зажмурила глаза, представив весь день сладким сном. Было такое чувство, будто резь в ее груди была равна смертельной.
Голову разорвало невыносимой тишиной, через которую она разобрал только свои дрожащие руки и перематывающуюся в голове ссору, вызывающую бесконечное желание плакать снова и снова. Сердце стучит, как бешеное, и, желая переварить все, что случилось в этот день, Мэй будто утопилась на дне своего испорченного алкоголем и периодическим голодом желудка. Задыхаясь в собственном отчуждении и ненависти к себе, Мэйвис снова плакала. Тишину нарушал лишь ее редкий громкий кашель. Коля себя за осознавание поступка, девушка косит глаза, расстворясь в целом небосводе его глаз. Это только ее вина.
ни к чему не принуждаю, но с вашей отдачей мне гораздо легче работается, особенно в период, когда я так резко решила свернуть на другого мужского гг, и какой-либо отдачи стало намного меньше🙃 буду рада звездочкам, комментариям или даже подписке на телеграмм канал, где я довольно часто оповещаю о процессе написания глав (ссылка в профиле)
обнимаю🫂