Игра началась

Бесит, как же бесит! Ноо...он действительно решил спасти меня от отчисления? С чего вдруг такая заинтересованность? Выплаты за кураторство? Жалость? Или же от скуки? Голова слегка затуманилась от резкого запаха парфюма и такой близости с Янгом. Что хотите говорите, но он все же мужчина. Причем очень даже обольстительный. Мужчина, что прямо сейчас нависает над моим ухом.

Одной рукой он накрывает мой сжатый до побеления кулак, другую же кладет на поясницу, заставляя выпрямить позвоночник настойчиво надавливая на нее.

- Решила сколиоз заработать и ладонь вспороть? – Голос мужчины звучал все так же низко, но в нем не было ни издевки, ни грубости.

Под его напором я разжала кулак, всматриваясь в красные отметины от ногтей. Его рука все еще лежала на спине, отдавая тепло ладони мышцам. Тело дрогнуло вперед, а дурная голова, без приказа мозга, повернулась к Янгу.

- Вы девушки все такие странные в месячные? Или ты эксклюзивный экземпляр. – Как, вот как разговор повернул в такое русло? Я покраснела до корней волос и с трудом сдерживала слезы стыда, от которых неприятно защипало в носу. Снова. – Если так больно сидеть за столом, можешь пересесть на диван, а не использовать меня в качестве спинки.

Резко опора пропала, как раз в тот момент, когда Янг направился к дивану. Разложив бумаги на кофейном столике и опустив два бокала, что успешно тот прихватил с полки, рукой похлопал по мягкой обивки. Выжитое, как лимон, тело и вовсе перестало противиться. Не было ни сил, ни желания кусаться дальше. Хотелось лишь укутаться в плед с носом и не высовываться.

Несколько секунд я сжимала телефон в кармане свитера, прежде чем спуститься со стула и пройти к дивану. Комнату освещало уже закатное солнце, но на время смотреть я не спешила. Какая уже разница во сколько я вернусь, если в любом случаи мне придется объясняться и перед подругой, за то что ее бросила, и перед Эндрю, чьи сообщения я решила нагло проигнорировать. Если бы я ему сказала, что он выследил меня, сегодняшний деть явно закончился бы поминками.

Янг наполнил бокалы и протянул один мне.

- Это куда лучше таблеток.

Коричневая жидкость отбивалась от стеклянных стенок, врезаясь в нос высоким градусом.

- Вы же обещали меня до общаги отвести. – Янг уселся напротив меня в кресло и сделал большой глоток.

- Такси отвезет. Пей, тебе нужно расслабиться.

Какая забота.

- Хотите меня споить? – На что он лишь усмехнулся.

- Это всего ли коньяк, Миллер.

Действительно, подумаешь всего лишь сорок градусов. Пфф, фигня. Но расслабиться и впрямь хотелось. Тем более, если подумать, то Янг сегодня не такой уж и противный. Если бы что-то замышлял, то мы не обсуждали бы учебу.

- А если кто-то узнает, что вы пытаетесь напоить ученицу? – Моя бровь сама изогнулась в издевательской манере.

- Двадцатка есть?

- Есть.

- Тогда не еби мозги. – Янг скопировал мою игру бровями и сделал еще один глоток. – Говори кому хочешь. Если ты еще не заметила, то мне плевать на эту должность. А на поступки совершеннолетних студентов – тем более.

Крепкий напиток обжог горло, лавой спускаясь в желудок. Янг сидел, устроив запястья на подлокотнике кресла. Еще немного, и он со скуки начнет рассматривать свои ногти. На голодный желудок алкоголь воспринимался мозгом, как не самая лучшая идея, но я уже вкусила, как мышцы максимально расслабляются, превращая тело в желе.

- Кто он? – Неожиданно прервал молчание собеседник. Я лишь вопросительно изогнула бровь. Черта ради, они уже болеть начали. – Не прикидывайся дурочкой. Тот, кому ты лицо хотела расцарапать.

Опрокинув в себя еще одну порцию коньяка, этот самый момент в баре вызвал у меня лишь веселье. Я хотела насмешливо фыркнуть, но вышел только тяжкий вздох. Мне не хотелось говорить, но как всем известно, алкоголь лучший спутник для тех, кому многие годы приходилось молчать.

- Никто. Просто не оставил чаевые. – Сдержалась я, а сама сжала бокал так сильно, что препод сразу перевел свое внимание на него.

- Что-то мне не вериться.

- Почему я должна отвечать на ваши вопросы, когда мой вы проигнорировали?

Я продолжала улыбаться, но как только зашла речь об отце, облегчение сменилось совсем иным ощущением. Ответная улыбка мужчины напоминала удар в живот.

- Отец.

Резко, громко, больно это слово врезалось в мозг. Он знал? На этом моменте алкоголь вошел в трахею, и я судорожно закашляла, пытаясь не помереть. Он знал!

- Ну что за бестолочь! – Янг подорвался с кресла, подлетел к дивану и начал хлопать своей ладонью по спине. Признаться честно, помогало плохо.

- Кто? – Голос осип, мне вообще показалось, что это собака проскулила.

- Миллер, да с тобой инфаркт получить не долго. – Как только я смогла сделать ровный вдох, Янг облегченно сел рядом, опрокидывая голову на спинку дивана. – Кто, кто, отец мой. Спрашивала, отвечаю.

Его отец? Его? Мой выдох получился уж слишком громким. Единственное что могло успокоить мои и без того расшатанные нервы, находилось прямо у меня в руках, и я без раздумий опустошила бокал сразу на половину.

- Воу, полегче куколка. Что тебя так удивило в этом? Обычная семейная ссора, не более.

- В разговоре вы упоминали фирму, вы ведь не преподаватель, я права? – Под алкоголем я окончательно осмелела. В конце концов, я не виновата, что стала свидетелем их диалога. У меня уже нос дёргается от свежих сплетней.

- Достаточно. – Янг потянулся за моим бокалом, но я лишь отвела руку подальше от него. – Миллер?

- Вы сами мне предложили выпить, а сейчас отбираете? Вам не кажется, что это не честно? – В ответ я получила лишь фырканье.

- Что ж, ты права. – Мужчина не сводил с меня глаз, ощущения, словно меня сдавило со всех сторон. Я даже непроизвольно дернула плечами, дабы убедиться, что меня ничего не сдерживает.

- И в чем же я права? – Говорить не хотелось так же рьяна, как и выпалить всю правду. Язык уже плохо поддается контролю, от того за его поступки я уже не отвечаю.

- Во всем, Миллем.

Тело горело с такой же силой, как и щеки. От количества алкоголя в крови, мышцы расслабились непозволительно сильно. Так сильно, что я обмякшая облокотилась на спинку дивана, совершенно позабыв, что нужно как можно быстрее уносить от сюда ноги.

- Во всем. – Тихо повторила себе под нос, словно пыталась вникнуть в суть этой фразы. – Отец.

На будущее - пустой желудок, высокий градус, квартира препада и разговоры «по душам», повторюсь, пиздец какой плохой коктейль. Коктейль, который я добровольно же и заварила.

Неуклюже я повернула голову в сторону собеседника и улыбнулась в ответ на его не понимающий взгляд.

- Тот мужчина в баре, мой отец.

Броня стойкости дала трещину, и я всхлипнула, тут же смахнув со щеки соленую влагу. В комнате стояла духота, но, не смотря на это, меня охватила дрожь. Холодная, противная, липкая – прямо, как вся моя жизнь.

- И что же он тебе такого сделал, что ты решила так бесцеремонно растратить элитный алкоголь Криса?

Он не усмехался, не язвил или злился. Во взгляде было что-то большее. То, что я не могла объяснить. Это не был сухой вопрос, дабы не сидеть в тишине. Мне на секунду даже показалось, что Янг в действительности мог бы выслушать меня. Возможно, даже поддержать.

Вот только мне не нужна ни его поддержка, ни понимание, а тем более жалость. Сама, как-нибудь разберусь со своими проблемами.

- Если вы решили, что после выпитого стакана я поведаю вам свою гребаную историю жизни, то облом.

Янг ничего не ответил. Он поднялся с дивана и направился к барной стойки себе за добавкой. Он стоял ко мне спиной. И я могла лишь догадываться, какое у него выражение лица. И тут меня передернуло от порыва прижаться к его широкой спине. На меня это совершенно не похоже. Так не должно быть. Что же это такое? Живот скрутило противным спазмом, а сердце застучало как ненормальное.

- Моя мать бросила меня, когда мне было лишь два года. Я совсем не помню ее, а отец никогда не рассказывал о ней. – Я допила напиток в бокале и зажмурилась. – После он вновь женился, и меня вырастила Стен, его новая жена.

Я услышала, как Адам развернулся в мою сторону, но приближаться не спешил. Возможно, побоялся спугнуть мой внезапный порыв.

- Вот только, когда мне было десять, Стен умерла. После ее смерти отец начал сильно пить, и конечно ему стало совершенно не до меня. Он допоздна работал, а по приходе домой топил свое горе в алкоголе.

Я не смотрела в его сторону. Что-то подсказывает мне, что после моей исповеди я увижу в его глазах то, чего бы мне видеть не хотелось.

Я смотрела в пол, с силой сжимая уже пустой бокал. Слезы капали на его стеклянную поверхность, и я молилась, что бы Янг этого не увидел. Воспоминания моей жизни с силой обрушались на пьяный мозг, проецируя самые худшие моменты.

И тут, на мою холодную руку, ложиться теплая ладонь, позволяя слезам капать уже на нее. Янг сидел на корточках у моих ног. Он забрал пустой бокал, вложив в руки другой, наполненный новой порцией коньяка. И я с упоением сделала не малый глоток.

Его взгляд пронизывал насквозь, стремясь пробить через слои цемента, которыми я окружила себя за все эти годы. И я поддалась. Прижалась к сильной мужской груди и заплакала. Тихо, почти не заметно. Но на каждый всхлип Адам робко и неуверенно гладил по моей макушке, а когда они стихли, перейдя в немой крик, его рука спустилась к спине, продолжая гладить уже ее. Он позволил мне эту слабость. Я позволила себе побыть недолго слабой.

Конечно, я завтра об этой очень сильно пожалею, но в данный момент не могу успокоиться. Да чтобы я еще хоть раз напилась на территории своего врага! Да никогда!

А точно ли он враг?

Обнявшись, сидя на полу, мы просидели не один час – как мне показалось. Утром обязательно будет лучше. Потому что хуже было уже некуда.