Глава 30.
Софи.
Всё было как в тумане.
Из разлома выходило всё больше тварей. Артём старался закрыть его с помощью магии. Но для этого нужно было время. Мы старались его выйграть для него.
Клаус и Моргана давно оставили Асоль под защитным куполом. И сейчас они бились плечом к плечу с тварями в небе, которых оказалось слишком много. Я же осталась внизу, сражаясь с ходячими.
Они были жуткими. Плоть разворочена, видны кости в синей крови, где-то скатавшиеся куски чёрного меха. Глаза - два лиловых огонька, а пасть его напоминает мне смолу с клыками. На руках его когти, с ядом, как подсказал мне Тёма, а лапы похожи на зверинные.
Но тут внезапно одна тварь ринулась в сторону Асоль, пробив защиту с помощью когтей. Её отбросило от выброса магии, но щита уже не стояло.
Вот ещё две тварюшки ринулись в сторону Асоль, я не успевала до неё добежать. И тут на их пути встала Анна, окутанная сполохами тьмы. Она отрезала голову одной твари, но вторая успела ранить её в спину, самое уязвимое место демонов.
Анна успела убить летучую тварь, но оставшись без сил повалилась на землю.
Я наблюдала это отрешённо, будто не со мной. Нет. Не может быть, чтобы мою сестру и убили. Да нет! Не может такого быть!
А вот Асоль наконец отмерла и сегодняшнюю ночь пронзил насквозь крик, полный отчаяния и ужаса. Но это был лишь фон, а боль, звучавшая в её возгласе, заглушала крики монстров.
-Мама!
Волна серой магии прошла сквозь нас и испепелила монстров, а прорыв закрылся. Я отметила это мимоходом, направляясь на деревянных ногах прямо к Асоль, что прижималась к Моргане и всё нашёптывала:
-Мама... Мамочка...
Я села на колени и рядом со мной упал Клаус, что выглядел не хуже Анны.
А потом... Лёд, что покрыл коркой мои чувства сломался, когда я увидела глазами кровь Анны и её вздымающуюся грудь. Я неожиданно взяла себя в руки и начала сдирать лоскутки бывшей одежды.
-Клаус, забери Асоль.
Он послушался, услышав в моём голосе решимость. Асоль никак не хотела уходить от мамы, но Клаус прижал её к себе, нашёптывая что-то. Племяница мелко всхлипывала, уткнувшись в грудь отца и судорожно цепляясь за его шею.
А я же, осторожно перевернула её на живот, и начала осматривать ущерб, что нанесли когти этих тварей.
Одно крыло было сломано и перепонка была кое‐где разорвана. С той же стороны кровавые полосы от когтей рассекали ей спину, из которых сочилась кровь. Но хуже всего, она не могла свернуться, значит действие яда мы определили.
-Артём, постели чистый настил. Найди тряпки и воду. А ещё дайте мне мою сумку.
Мы аккуратно перенесли её на настил, я же начала спешно смывать кровь. Я постаралась выкачать яд и с горем пополам смогла это сделать. Потом промыла раны и капнула зелье, что помогло бы свёртыватся крови. Я вдела иголку в нитку и, вновь осмотрев рану, начала их зашивать. Ровные стежки и вот спина целая. Потом я принялась за крылья. Диагностика показала, что сломано оно косо, без смещения. Я смогла срастить кость, но это процесс неприятный и от Анны послышался стон. А потом я посмотрела перепонки. Вот тут сложнее. С ними я возилась дольше всего, потратив последние силы. Единственное, что я смогла сказать:
-Не переворачивайте. Швы не задевайте. Крылья оставьте раскинутыми. Промойте раны и переложите её на что-то чистое. Старый настил сожгите.
И всё. Темнота накрыла меня с головой, мягко окутав и напомнив мне о тёплой и родной мне тьме, которая всегда защищала меня, несмотря ни на что.
***
Проснулась от лучей солнца, что настырно не давали мне спать. А ощущение тёплого кокона никак не хотело отпускать меня из мира снов.
Но ощутив лёгкое поглаживание и услышав весёлый смех Асоль, на меня нахлынули воспоминания. Жуткие кошмары, которые я хотела бы забыть. Я в миг подорвалась и огляделась, пока до меня не дошло, что всё в порядке.
Клаус и Тёма сидели у костра и наблюдали за Асоль, что весело играла с Кышем. Кошмарик же сидел на ветке рядом с изнемождённой Анной, но она ласково улыбалась, хоть и ей было явно больно. Я же была рядом с ней и она ласково меня поглаживала.
Я встала и сразу же начала осмотр. Она что-то пыталась мне втолковать, но я не слушала и начала командовать:
-Ляг на живот, быстро! Крылья расправь! Двигай... больно? Хорошо, сейчас я мазь тебе намажу и всё пройдёт. Швы вроде целы, потом можно снимать.
Я что-то ещё наговоривала и наговаривала, даже не заметив когда по щеке скатилась первая слезинка. Из моих рук выпала ёмкость с мазью, но я не обратила внимания. Скатилась ещё одна слеза по моей щеке. А потом и вторая.
Я разрыдалась, горько, с надрывом, выпуская всё что скопилось наружу. Вместе со слезами смывались тревоги, принося облегчение, а моя любимая сестрёнка меня успокаивающе гладила. Я ощутила себя маленькой девочкой, той самой, которая когда-то рыдала в уголке и которая потом, встретив её, обрела семью.
Меня чем-то напоили и я успокоилась. Я слушала как они весело переговариваются, и просто молчала не в силах что-либо сказать. Моя сестра рядышком, я её спасла, она жива. Лишь эти мысли крутились у меня в голове и я устало вздохнула, вновь уснув, но уже понимая, что всё хорошо.
***
Не один день прошёл с того дня. Анне стало легче, но еле заметные рубцы остались. Клаус иногда обеспокоенно на неё смотрел, а она говорит, что всё хорошо.
Мы проехали пару городков и сейчас
мы который день шли по лесу. И вот мы вышли на поле. Оно раскинулось перед нами, пестрея различными цветами. Где‐то были слышны птицы, горизонт захватывал дух и мы замерли, наслаждаясь здешним покоем.
Где-то в далеке виднелся деревянный домик, довольно маленький, с огородиком и садом. Мы повели наших лошадей туда.
-Пойдёмте, можно идти. -сказал Артём. И вроде бы так обыденно сказал, но что-то таилось в его словах.
Мы вели лошадей по равнине к дому, Асоль заворожённо разлядывала здешние соцветия. А потом мы дошли до дома. Артём легко спешился с лошади, а потом обняв меня за талию, спустил меня на землю, на мгновение прижав и поцеловав в макушку.
Клаус спустил Асоль, а потом очень осторожно и Анну. Тёма потянул меня к двери и мы подошли к порогу. Артём постучал. Сначала ничего не было, но потом послышались шаги.
Дверь открылась.