Глава 28.
Вру. У тех голос красивее и намного горделивее. В нём чувствуется мощь, и этот писк и визг никак не похож на их вой.
И тут в комнату вошёл Клаус.
Вмиг оценив ситуацию, от его благодушия не осталось ни следа. Его глаза сверкнули кровавым блеском, а руки сжались в кулаки. На его губах, что с нежностью дарили мне поцелуи, появилась жёсткая усмешка, а хвост его, чёрный и мощный, начал отбивать барабанную дробь, в которой мне чудился похоронный марш.
Видимо не только мне он почудился (а может всё из-за его клыков и тьме, что, словно костлявая смерть, взирала на свою жертву и ластилась к своему хозяину?), парень вмиг, побледнев, стал похож на призрака вампира. А те такие бледнючие!
Местный казанова затравлено смотрел на нас, не зная куда убежать. Он даже про сломанную руку, что повисла безвольной плетью, забыл.
Ан, нет. Вот увидел в углу веник и взяв его в руку стал визгливо (как девица, честное слово!), размахивая им, кричать:
–Сгинь нечистый! Сгинь выродок Рагнара! –точно наши бабки с Земли. Только вместо Рагнар они употребляли Ад.
А мой муж нехорошо так сощурился и посмотрел на него с таким голодом. А тот ррраз! И испарился, только дверь бани и поскрипивала за ним. Ну, а я же, подошла к моему супругу и ласково так погладила у него рога, что непроизвольно появились у него. А рога‐то мощные, закрученные спиралью... И очень чувствительные, особенно основание. Он непроизвольно расслабился, плечи опустились, но зато напряглась совершенно другая часть тела, а в его глазах появился жадный, собственический блеск.
–Милый... Дорогой... Хороший... Сильный... Храбрый... –и заключила шёпотом у самого его уха: –И весь МОЙ!
Он рыкнул и прижал меня к своей груди, а из меня вырвался тихий и звонкий смех. Мой рогатик улыбнулся и стал медленно бороздить мои просторы своими губами, задерживаясь на особо чувствительный местах. А из моей груди вырвался полный удовольствия и торжества стон.
–Кла‐а‐а‐аус...
Он тихо и рокочуще рассмеялся, раскатисто и басисто... Его бархатный голос обжёг мой слух и я задрожала... В груди знакомо закололо и сердце учащённо забилось.
Ну что это, как ни болезнь?
Неизлечимая...
А потом его тепло исчезло, но мои руки сковало его силой, и я оказалась ряспятана в воздухе. Он довольным, хищным взглядом оглядел меня и вылил холодную воду на горячие камни. Помещение наполнилось паром и я вспотела. Но я это не заметила, а любовалась его мощной фигурой и как капли воды стекали по его груди. А он...
Взял и хлестнул мою спину тем веником!
Обвёл руками мои груди и вновь хлестнул меня пониже спины. Я задохнулась толи от возмущения, толи от возбуждения. Моя кожа горела, а он вновь хлестнул меня. И хоть я и могла освободится от его пут, но я не хотела...
Ох!
Вновь удар... а потом горящей кожи коснулся кусочек льда, что Клаус достал из ведра. И этот контраст вырвал из меня тяжёлый вздох.
А потом он вновь меня хлестнул, а его хвост очутился у меня между ног. Один удар – один толчок внутрь. Вновь удар и вновь толчок...
Он ласково провёл рукой по моей щеке, а я, как кошка, потянулась за его лаской.
–Нррравится? –пророкатал он и вновь хлестнул меня. А потом...
О, боги!
На его фразу отозвался протяжный стон, когда он коснулся льдом моего бутона. Он обвёл его вокруг, прошёлся по входу в лоно и... Погрузил в меня кусочек льда!
Эти ощущения были настолько необычны и чудесны, что я не переставала стонать...
Сама не заметила в какой момент перед глазами встали звёзды! Мои путы испарились, а меня уложили на скамейку и продолжили истязатся над моим телом, активно вколачиваясь в меня. Экстаз хлестал через край и всё это ощущал и Клаус, что доводило меня до края, не хуже его поцелуев.
В какой момент безумие закончилось, не заметила. Только открыла глаза уже лёжа на его груди и довольно улыбалась. В моём теле ещё не утихли искры страсти, а приятная ноющая боль и ломота приносила с собой полное удовлетворение. А Клаус...
Он довольно улыбался, словно кот, объевшийся сметаны. Его хвост лениво путешествовал по моей ноге, а руки его гладили мою спину. Полностью расслабленный и довольный он невольно вызывал у меня хихиканье. Уж больно похож он на кагура, местного кота. Ох.
Он выгнул бровь и приоткрыл один глаз, что ещё больше у меня асоциировалось с этим чудесным животным. Он открыл и второй глаз и заправил мне за ушко мокрую прядь волос, что прилипла к моей щеке.
–Понррравилось? –пророкотал он.
Я улыбнулась ему в ответ. И вдруг мне в голову пришла мысль. Игривое настроение только подтолкнуло меня к этому и я решила пошалить.
Мой хвостик медленно поднялся наверх по его бедру и пошёл выше к груди. Он шаловливо задел его соски, а потом спустился вниз и обвёл его естество. Его хвост перехватил мой, но это меня не остановила и я приласкала его.
Мой муж хищно улыбнулся и закинул руки за голову, полностью предоставляя мне контроль. Его хвост отпустил мой, а я решила поиграть. Уселась на его колени лицом к нему, нисколько не стесняясь своей наготы и провела отросшими коготками по его груди. Он лениво наблюдал за моими действиями, оставаясь в моей власти, и вроде бы он был равнодушен к моим ласкам, но его глаза полностью его выдали.
Я продолжала играть с ним, невольно сравнивая себя с девчонкой, что тянет за усы опасного зверя. Но мою игру прервали громко и совершенно бесцеремонно.
В баню ворвались двое крепких мужиков, один какой-то, на их фоне, совсем уж хиленький и одна баба. В женщине я опознала хозяйку, а та была вместе с местным священником и двумя бугаями. Присмотревшись, я узнала в одном полукровку оборотня, который был мужем той женщины и их сына. А сзади них плёлся недавний казанова, что прятался за их спинами.
Мой муж прикрыл меня, прижав к своей груди одной рукой, а второй отыскал свою рубашку и накинул её на мои плечи. Я оделась, недовольная и злая, прерыванием такого заманчивого занятия.
Мой муж с холодом в голосе спросил ошалевших хозяев трактира:
–По какой причине вы врываетесь сюда без разрешения и таким бесцеремонным образом?
Я же взяла и накинула на его бёдра полотенце. Нечего всяким смотреть на моего мужа!
Глаза его потеплели при взгляде на меня, но взглянув на них, они вздрогнул и кажется осознали свою ошибку в полной мере.