Глава XIII
Дорогая, бежим, пожалуйста, бежим, от этой лжи.
Доверься мне и я открою дверь лучшей жизни для нас.
Только пожалуйста, дорогая, бежим.
— Как все прошло, Джей?
— Прекрасно, я смог приручить Цербера.
— Надеюсь, он на коротком поводке? - на другом конце телефона раздался смешок.
— Ох, уж поверь, он станет для него удавкой.
Сиэтл 21:00
Мужская рука, на фаланге которой виднеется перстень с черным ониксом, медленно приоткрывает дверь кабинета и занавесу тайн скрытую внутри.
Вокруг расстилается сигаретный дым, на кожаном диване спит полураздетая брюнетка.
В легкие забивается запах похоти и грязи, вперемешку с алкоголем и терпко сладким ароматом духов.
Седовласый мужчина в черном костюме, расслабленно восседает на кресле, параллельно изучая недавно полученную серию фотографий с изображением его сына.
Кристиан сжимал челюсть от нахлынувшей агрессии, но не подавал этого в своем взгляде, стараясь не предпринять неправильных мер, возникающих в его голове, подобно калейдоскопу.
Закончив, все также не отрывая взгляда от фотографий, стальным тоном мужчина произносит фразу тому, кто все это время стоит в проходе.
— Я ждал тебя Велиал.
Велиал плавно делает шаг вперед, а затем снова пробегается по телу неизвестной девушки.
— Решил вспомнить молодость, Сальваторе?
— Обсудим это позже, в данный момент меня интересуют другой разговор, подойди поближе и полюбуйся на снимки, которые прислали мои люди.
Велиал напрягся, подошел ближе и с нескрывающим пренебрежением посмотрел на полученные фотографии.
— Любопытно. Это Демиан со своей пассией, а это он с... - на минуту замолчав, он окидывает взглядом девушку, которая не подает какие-либо признаки жизни. - Шлюшка жива?
— Она под наркотиками, ничего не вспомнит, можешь говорить открыто.
— Отлично, а это он с доном Красного Дракона - Джеем, да еще и на его территории. Думаешь, он знает кем является блондинчик?
— Нет. Демиан стал слишком доверчив, думает, что сняв поводок своего хозяина, ему не надет его кто-нибудь другой. Глупец.
— В данной ситуации, есть лишь один выход.
— И какой же, Велиал?
— Пора отрубить дракону голову и освободить принцессу из башни. - с усмешкой произносит мужчина, не скрывая своего восторга от предложенной идеи.
— Великолепно, но это мы сделаем немного позже, перед этим надо напомнить о своем существовании, ведь наш Джей уже забыл, какого это жить в страхе, и ходить под себя от каждого шороха.
«Однажды, мы начали игру, в которой нет победителя, но сегодня я изменю ход событий»
Черный, тонированный джип останавливается около металлического ангара, который прозвали "Дьявольской лощиной" в честь пыток совершающихся мафией Кристиана Сальваторе.
Сальваторе медленно покидает салон автомобиля. Под его ботинками слышен хруст веток, смешивающихся с грязью оставляющей следы на чистой обуви мужчины. Солдаты стоящие по периметру крепче сжимают автоматы при виде Дона. И лишь после отдают честь, пропуская внутрь ангара верхушку группировки.
Внутри стоит смертоносная тишина, затхлый запах крови, агонии и страха закрепляет в тиски. Капли дневного света проникают сквозь небольшое окно с прутьями с наружней стороны.
В самом центре стоит металлический стул, на котором привязано тело человека. Мужчина что-то мычит себе под нос, пытается сказать, но из его рта выходят лишь сгустки крови и неразборчивые словосочетания, которые не несут никакой информации.
— Давно я здесь не был. — умиротворенно произнес Велилал, переводя взгляд с тела на Кристиана. — Очень давно.
Сальваторе на эту реплику никак не реагирует, а лишь ближе подходит к пойманному. Усмехается себе под нос, ощущая свое превосходство. Плавно проводит рукой по своим волосам. Продолжая изучать повреждения на его товаре.
— Лучший друг дона Красного Дракона, его правая рука, которую мы сегодня и отрубим, был нелепо пойман теми, кого считал недостойными места под Солнцем. – Кристиан растягивает каждую фразу, щурит глаза, окропляя свое лицо полуулыбкой. — Догадываешься почему ты здесь и почему не оказался раньше?
— Если я здесь... — мужчина прерывается из-за накатившего приступа кашля. — Это моя судьба, я должен отдать собственную жизнь, ради своего Дона, ведь убив меня, вы ублюдки сильнее не станете. — хрипло, полушепотом, произносит правая рука Красного дракона, исподлобья смотря на своего жнеца смерти.
— Так верен своему Дону, что даже перед смертью восхваляешь его. — голос Велиала доносится из-за спины Сальваторе, он медленно закуривает продолжая. — Верность сильное чувство и достойно уважения, но позволь спросить, где же в этот момент твой дон, знает ли он вообще, что с тобой происходит и желает ли он спасти тебя. Ты так уверенно размениваешься своей жизнью, но при этом не знаешь, готов ли он отдать свою. Ведь именно в этом смысл семьи, о которой так часто говорил Джей.
— Не важно где он прямо сейчас, я уверен, если бы он знал, что со мной, то немедленно помог и снес ваши головы, поэтому я приму это с высоко поднятой головой. — умиротворенно, без дрожи в голосе говорит нежилец, ожидая своей участи.
— Знаешь, сделаю тебе подарок, раскрою тайну происходящего. Все это время, пока с тобой работали наши люди. Наносили увечья. Твой прекрасный Дон мило любезничал в ресторане с Демианом Сальваторе, с сыном Кристиана, о соглашении, где он не будет претендовать на часть территории Сиэтла, тем самым ослабляя свою власть и усиливая нашу. – Велиал улыбается произнося последнее, внимательно следя за реакцией мужчины, глаза которого забегали из стороны в сторону, дыхание участилось, а внутри накатывала тошнота.
— Я не верю тебе, исчадие ада, где доказательства, это все лишь очередная манипуляция с твоей стороны, на которую я не поведусь вновь.
— Хочешь доказательства, я тебе их предоставлю.
Кристиан наблюдает за происходящим, не планируя вмешиваться, действия Велиала ему понятны и он их поддерживает. Ведь смерти будет недостаточно, нужно до конца разрушить нить доверия, а после уничтожить.
Велиал фиксирует сигарету в зубах, доставая из внутреннего кармана пиджака телефон, в галерее которого осталась фотография сидящего Демиана и Джея, которую ранее показывал ему Сальваторе.
— Смотри внимательно, слева Джей, а справа Демиан, мило беседующих на вашей территории. Удостоверился?
— Нет. Это все ложь, ты пытаешься сбить меня с собственного пути. Но даже если и так, я все равно готов отдать жизнь ради него, несмотря ни на что.
— Как сентиментально. Заканчивайте. — решая прервать данный диалог, Кристиан подает свой голос. — Ты можешь не верить в происходящее, но это так, на небесах поверишь.
Внутри ломается все живое, слова этих двух становятся пустым звуком, ведь ощущение того, что это правда, цепко фиксируется в области горла, удушая мужчину похлеще рук солдат мафии Сальваторе. Все что он может — это лишь сдохнуть здесь, подобно собаке, с собственной верой и правдой, что все не так, и то что собственный Дон, никогда бы не предал мафию Красного Дракона, ведь иначе зачем все это.
— Я готов. — тихо произносит правая рука, откидывая голову назад. — Убейте меня наконец, ведь лишь физическая боль избавит меня от оков этого мира.
— Не так быстро. Знаешь, сначала я хотел собственноручно выколоть тебе глаза, отрезать твой язык, наблюдая за тем как ты истошно мычишь от боли, а твоя кровь омывает собственное тело. Затем медленно отрезать каждый твой палец, после кисти рук. А чтобы оставить тебя полностью беспомощным, оставить еще и без ног. Собрать твои конечности и часть органов, разбросав их по всему континенту, а после направить твоему дону ввиде подарка. Но после нашего разговора, мое решение изменилось. Есть у меня, что подойдет для твоей заблудшей душе, великомученик — Огибая стул произносит Кристиан, а правой рукой подзывает солдата, чтобы тот привез созданную конструкцию. — Харли. — решая назвать по имени, продолжает мужчина. — Достоевского читал?
— Да. — шепотом произносит брюнет. — Одно из любимых Мастер и Маргарита.
— Прекрасно, тогда сегодня ты займешь одну из главных ролей этого романа, станешь самим Иешуа, а я твоим Понтия Пилатом.
Несколько солдат устанавливают посередине деревянный крест.
После подходят к не сопротивляющемуся Харли, снимают с его ног и рук веревки, ведя измученное тело прямиком к кресту.
— Я так и думал, что ты выберешь нечто подобное, слишком уже ты помешан на религии, Кристиан Сальваторе, но знаешь, я даже не посмею сопротивляться происходящему. Ведь если это произошло, значит это моя судьба и надеюсь, что эта смерть искупит грехи совершенные мною ранее. А тебе придется нести этот крест до самой смерти.
— Начинайте.
Мужчина становится спиной, руки разводит стороны, закрывает глаза, ощущая как кожаный ремешок сначала защелкивается вокруг его шеи, затем рук и уже после ног.
— Это чтобы я не вырвался, можно было обойтись без этого. — усмехаясь произносит Харли, пока его не пронзает боль в области ладони. Огромный, металлический гвоздь разрывает мягкие ткани и проходит сквозь между кости среднего и безымянного пальца.
Резкий крик вырывается из его рта, слезы начинают течь, но в глазах полнейшая пустота. Он чувствует, как струйк крови стекают по его запястьям с двух сторон. Закрывает глаза, ощущая очередную порцию боли в области ног, люди Сальваторе также безжалостно вбивают гвозди сначала в одну ногу, а затем в другую.
Все теряется в едином ощущении, страх пропадает, остается лишь боль и желание скорой смерти, хочется наконец-то отмучиться и исчезнуть навсегда.
Сквозь пересохшие губы, он шепчет единственное слово:
— Прошу.
Кристиану больше ничего и не нужно, не желая мучить дальше, он берет пистолет из рук Велиала и наносит точный удар прямиком в его сердце.
Запах свежего выстрела в перемешку с кровью бьет прямиком в нос.
Харли отключается. Навсегда.
Перед глазами Сальваторе стоит деревянный крест, тело прибитое гвоздями.
Опущенная голова измученного мужчины и свежая истекающая рана.
—- Когда мы уедем, разрежьте его грудную клетку, обнажая сердце, рядом приложите письмо с фразой: "Невозможно начать войну без жертв", а после направьте координаты Джею, хочу чтобы он лично посмотрел на это и понял, какого это потерять самое ценное в твоей жизни. Выполнять.
После этого мужчины покидают Дьявольскую лощину, Кристиан мимолетно оборачивается назад, в голове подмечая, что настало время спалить это место.
— Я думал, что хочешь, чтобы он помучался.
— Он достаточно пострадал, всему есть свое время, его время мучений было таковым. Он лишь хотел покорно служить собственному Дону. Его ошибкой стало то, что выбор пал не на ту сторону. Но все мы грешны и все совершаем ошибки. Поэтому, его смерть должна быть таковой.