Глава VII
Крестный отец.
— Я был таким же, как и ты, пока он не сломал меня. И я сделаю тоже самое и с тобой, сын мой. Все будет происходить лишь до того момента, пока один из нас не прервет связующую нить хаоса и сумасшествия.
Кристиан Сальваторе.
Воспоминания из детства, подобны чему-то недосягаемому, все то что он запомнил для себя, так это желание отца, чтобы его сын вырос таким же могущественным и великим, как и он сам, а затем продолжил дело, которое строилось многие годы.
И другого не требовалось — он делал все так, как говорили ему позади.
— Но почему? — единственный вопрос сорвался с уст девочки сидящей на соседней парте.
— Потому что я обязан. Это моя семья, я не могу иначе. — кратко отвечал Кристиан, ощущая явное давление со стороны.
И так было всегда.
Когда малыш родился на свет, мать давала всю ласку, которую только можно было подарить новорожденному, но это длилось лишь до периода его взросления и частичного понятия сложного мира, а точнее до двенадцати лет.
Этот возраст по мнению отца Сальваторе был идеальным, для того чтобы наделить сына всеми знаниями и навыками, которыми он обладал сам, а также и сводом правил, нарушать которые было нельзя.
И так началась его «подготовка»
Тренировки до изнеможения, языки, лучшие учителя и конечно же мучительные разговоры, которые казалось высасывают мозг, заменяя его на что-то необъяснимое, то что желал увидеть его отец (хозяин) .
В возрасте шестнадцати лет Кристиан Сальваторе понял для себя одно: нет ничего важнее семьи, если ты предал ее, то тогда навсегда отречешься от рая, попадая прямиком в адскую бездну.
И именно это выстраивало из него портрет личности: холодной, безжалостной, верной лишь своей семье и делу, которое останется за плечами, после смерти дона.
В семнадцать лет он впервые сделал свой выстрел — в цель.
И самое страшное заключалось в том, что даже рука не дрогнула в этот момент. Разум оставался холодным, внутри царила пустота. А голос дона твердил лишь одно:
— Это не человек, это предатель, к таким жалости быть не должно, забудь об этом. Никогда не люби, отключай эмоции, это все поможет выжить, у таких, как мы не должно быть слабых мест, мы должны быть сильными не только снаружи, но и внутри.
Кристиан поверил. Сделал так как говорил тот, кого раньше он называл отцом, а затем и вовсе склонив голову признал доном, но не только мафии, но и его жизни.
Работа отца Кристиана была многогранна, он обладал сетью отелей в Сингапуре, Сицилии, Корее и Японии. Помимо этого расположил свою власть и в Соединенных Штатах Америки: ночные клубы, казино.
Так скажем выстраивал свою империю, а если быть точнее поддерживал и добавлял новшества, в которые внедрял основу того, чем занимался всю свою осознанную жизнь.
А это распространение наркотиков, черный рынок, рэкет, проституция, а также продажа оружия.
Его дед Маранцано Сальваторе был одним из самых знаменитых деятелей организованной преступности.
Именно он заложил основу, положения и правила, которым следует семья прямо сейчас. А так же дал понять, что переходя дорогу их семье, вернуться назад уже не получится.
Все это чтил и уважал отец Кристиана и ставил своего отца, как еще один пример, который парень помечал где-то у себя в голове.
Ближе к двадцати Кристиан активно участвовал в делах семьи, выполнял поручения и ощущал значимость, но и в тоже время где-то в глубине души понимал, что это не то что он бы желал для себя самого.
Второе яркое дело для Сальваторе произошло в возрасте двадцати трех лет.
У любой мафиозной группировки есть правила и обычаи семьи, которые каждый обязан почитать и использовать.
«Омерта» — присяга или «кодекс молчания», о том, что никогда нельзя говорить с властями.
«Национальность» — только мужчины итальянского или итало-американского происхождения могут стать полноправными членами семьи. Остальные могут стать лишь соучастниками.
«Семейные тайны» — участники не имеют права говорить о семейном бизнесе людям, не входящим в семью.
«Кровная месть» — если член семьи был убит членом другой семьи, никто не может совершить убийство (в отместку), пока босс не даст разрешение.
«Нет борьбы между членами семьи» — в семье не должно быть вражды.
«Дань» — каждый месяц член должен платить боссу.
«Супружеская измена» — мафиози не имеют права совершать прелюбодеяние с женой другого члена семьи.
И в один из обычных дней поступила информация, что член их семьи был замечен за передачей информации ФБР.
Благодаря чему сотрудник смог частично просочиться в дела семьи и нанести удар, который пошатнул и приостановил дела группировки.
Когда все следы смогли замести, именно Кристиану следовало повлиять на дальнейшую судьбу того, кто поставил их всех под угрозу.
Момент был самый благоприятный, немыслимое желание мести накрывало парня, он упивался в собственных мыслях, о том как именно произведет месть того, кому доверял многие годы.
И эти чувства тоже пугали его как никогда, но голос позади все так же говорил лишь об одном: — отомсти.
И после кровавая месть была совершена.
Небольшое здание вокруг которого стояло несколько человек, так называемые солдаты охраняющие не саму территорию, а того кто находился внутри.
Кристиан уверенно шагал вперед, слыша лишь дыхание и хруст земли под ботинками. Вдали виднелся виновник торжества связанный по рукам и ногам, в глазах которого читался страх и желание, о милосердии.
Мычание так же подтверждало, о подобном.
Но пощады и быть не могло. Предатель обязан исчезнуть с лица земли. Предателям даже могилы копать не станут.
— Идиот. — лишь это тихо произносит Сальваторе, перед тем как достать пистолет из заднего кармана брюк.
Выстрел раздался глухим звуком отбивающемся от стен, а струя багровой крови обозначала лишь - одно работу выполненную прямиком на пять баллов.
Но это было не все.
Перед тем как разрезать тело, Сальваторе приказал отрезать руки крысе, а в его рот засунуть мертвую канарейку в знак того, что этот человек был информатором не для своих, а для чужих людей.
— Так будет с каждым.
Именно так в свои двадцать три года Кристиан стал тем человеком, которым хотел видеть дон: безжалостным, забывающем о собственном я, сломленным, но и в тоже время преданным и уважающим тех, кто сделал его таким.
Деменция.
Последним этапом Сальваторе перед тем, как занять место отца, стала его неожиданно прогрессирующая болезнь, которая отразилась на каждом из семьи.
Изначально врачи обнаружили рак предстательной железы, который уже давал метастазы в другие органы. На время отсутствия босса, его замещал подручный, который, как и все остальные в семье понимал, что дон в семью уже не вернется и нужно думать насчет того, кто будет после него.
Ведь помимо рака, отца Кристиана накрыл другой недуг, под названием - деменция.
И это оказалось намного страшнее, чем - то с чем они столкнулись ранее, ведь подобное окончательно уничтожило и растоптало веру в то что, можно будет исправить положение их семьи.
Деменция прогрессировала так же, как и рак.
Отец Сальваторе забывал обо всем, говорил непонятные вещи и в один из дней, одарил своего сына еще одним грехом, который навсегда оставил след в его жизни.
В очередную встречу в больнице, буквально на пару минут разум отца Сальваторе встал на круги своя и он произнес:
— Не бойся того, что я скажу тебе, сын мой. Ты всегда следовал тому чему учил тебя я, и это верное решение, которое ты передашь своим детям, а они своим, но чтобы это случилось, как можно скорее, я должен покинуть этот мир, все что происходит мои грехи за которые я буду расплачиваться всегда, поэтому дай мне освободиться, спаси меня от боли, убей меня.
Взгляд Кристиана изменился, парень попятился назад, внутри все сжалось от услышанного, впервые подобная фраза произвела на него такое чувство.
— Я не смогу сделать этого, отец.
Спустя долгие годы, он назвал его отцом, стер границы между ними и открыл свои чувства. Слезы стремительно покатились вниз. Вся боль и ужас внутри, словно растаял и стремительно решил покинуть своего хозяина.
— Я не смогу. — тише произносит Сальваторе, не отводя взгляд от мужчины.
— Это приказ.
Мир замер моментально. Фраза сказанная отцом была, подобна ножевому ранению, такая же болезненная и кровавая.
Но он понимал, что ослушаться приказа нельзя, и сквозь внутреннюю боль, нежелание вспомнил голос позади: отключи эмоции, никогда не люби, у тебя не должно быть слабых мест.
Сальваторе, как завороженный взял подушку с другой койки и без лишних слов прислонил к лицу отца, а затем с большей силой стал давить на нее.
Мужчина, который все понял даже не сопротивлялся, все что мелькнуло у него в голове, так это: спасибо, за свободу, сын мой.
Когда дело было исполнено, Кристиан вернул подушку на место и на неопределенное время скрылся там где никто не смог бы его найти, и появился лишь на похоронах.
Стоял в самом конце всецело ощущая опустошение и вину за произошедшее.
Продолжение пути.
Сменив своего отца Кристиан начал следовать его пути.
Он словно переродился и стал таким же, как и он сам. И понял он это именно тогда, когда в его семье появился сын, которого он назвал Демиан.
Демиан Сальваторе.
И все должно было быть идеально, но непредвиденное сумасшествие накрывало его.
Власть, которая стала для него внутренней гибелью, заставила считать, что кругом люди, которые не могут являться частью семьи, а наоборот они лишь те крысы с канарейкой во рту.
Предатели, которые обязательно задушат его подушкой, пока он будет погружен в сон, после которого никогда не проснется.
Все это не давало нормально мыслить, люди, которых он называл семьей исчезли так же быстро, как и появились новые, проверенные и готовые пойти на все ради своего хозяина (босса).
Но что-то не давало того самого покоя внутри и лишь спустя время он понял, что именно, а если быть точнее кто — этим объектом стала жена, которую первым делом он заподозрил в измене с одним из членом мафиозного круга, а затем и вовсе сходя с ума решил, что именно она и станет тем человеком, который в конечном счете и уничтожит его.
И именно тогда он принял взвешенное решение, сообщил приближенному кругу лиц, о задуманном и дождался дня для своей мести.
Ночь перед рождеством, время которое разделило каждого на «до» и «после»
Кристиан Сальваторе ощутил спокойствия лишь тогда, когда в своем кабинете, безжалостно выпустил пулю в того человека, которого клялся любить вечно, но именно в тот момент он понимал, что все это было обманом, любви не было и никогда не будет, ведь голос позади научил, а кровь на руках показала, то что будет с теми, кто любит и доверяет другим.
В ее глазах была пустота, ее сердце было разбито задолго до этого, все что она хотела, так это, чтобы ее сын Демиан был счастлив, но теперь она не уверена исполнится ли ее единственная мечта.
Вдали играла музыка, все гости были выведены во двор для просмотра салюта, а если быть точнее, просто их нужно было отвлечь.
Шум салюта хорошо заглушил звук пули проникающей, сквозь тело той, которая подарила новую жизнь для тирана, которого когда-то считала любовью всей своей жизни.
Кристиан недолго смотрел на уже мертвое тело своей жены, он даже не хотел рыть ей могилу, ведь в его голове она была лишь той, кто изменила ему с членом мафии, а затем и вовсе безжалостной убийцей любящего мужа, только вот все обернулось совершенно иначе, любящий муж вновь испачкал свои руки в крови.
Его люди подошли так же внезапно, быстро спрятали тело и увезли его за черту города, а улики убрали.
Гостям же сообщили, что супруге стало неожиданно плохо, поэтому она отправилась к себе. Все мероприятие сразу же закончили.
Спустя несколько месяцев сообщили о кончине.
Хоронили в закрытом гробу.
На похоронах присутствовали лишь приближенные, не было только того, кто являлся частью их семьи, малыша Демиана, которому сказали лишь то, что мама уехала. Надолго.
В этот раз Кристиан стоял в самом центре, внимательно смотря за тем, как закапывают то, что когда-то показалось ему важным.
Но он упустил в тот вечер лишь один момент или же наоборот принял его.
Сын все видел в ту ночь, машинка оставленная им на полу была уликой, которая навсегда проведет черту между ними.
И именно это станет тем, когда сын прервет связующую нить хауса и сумасшествия между ними.
Демиан.
Кристиан не пытался быть хорошим отцом, он всего лишь делал все то чему учил его отец, растил из ребенка того, кто будет после него, никакой любви и ласки, лишь требования, правила и тренировки.
Только вот темперамент и характер Сальваторе был иным, а ситуация в детстве навсегда закрепилась в памяти.
Он все знал.
Демиан все знал.
Кристиан понимал это, но продолжал делать вид, что это неправда, плод фантазии сына, которая в скором времени исчезнет, а отец в свою очередь сделает все самое необходимое.
И это произошло, как ему казалось вначале, с возрастом Демиан стал более уступчивым, послушным и понимающим. Делал все то что от него требовалось, или же просто делал вид.
Иногда бывали и срывы, которые Кристиан лечил двумя способами: избиением и психологом, второе использовал реже, но со временем понял, что первое также не эффективно, поэтому в дальнейшем остановился на психологической поддержке для сына, ведь в глубине души он понимал, почему все это происходит прямо сейчас.
Но ощущал ли он вину в этот момент? Нет. Он просто ждал, когда его сын выдохнется и станет покорным. И в один момент это вышло, пока Сальваторе вновь все не испортил, приказ отданный Демиану стал роковым для них обоих.
Именно в тот момент он понял, что его сын не такой, как он.
Он живет той жизнью, которой когда-то хотел жить он сам, но это просто напросто невозможно, именно поэтому, решения принятое им стало безотказным.
Неожиданное исчезновение сына, некая фора, как в охоте, всего лишь подогревает интерес.
Кристиан дал ему время насладиться жизнью, при этом не забывая, о том что в один момент — все изменится, и именно тогда Демиан поймет, что он теряет или же кого.