шлюха
Дверь квартиры закрылась за спиной мягким щелчком, и тишина дома встретила её почти слишком громко. Агата сбросила сумку прямо у входа, стянула каблуки, и ноги сразу ощутили приятный холод паркета. Воздух в квартире был тёплый, но слегка застоявшийся - она приоткрыла окно в кухне, впустив влажный запах ночного города.
На столешнице всё так же стояла недопитая чашка утреннего кофе, уже холодная и с лёгким следом осадка на дне. Она провела пальцем по ободку, потом вздохнула, достала телефон и уставилась на экран.
Тот самый сброшенный вызов Серёжи был наверху списка. Иконка ещё как будто насмешливо напоминала, что он звонил совсем недавно.
- Ладно... - выдохнула она, нажимая на его имя.
Гудки длились недолго. Он взял трубку так, будто ждал этого момента всю жизнь. В голосе слышалось, что он уже успел изрядно «принять» - то ли тот самый вчерашний виски, то ли что-то ещё.
- Ну что, - начал он без приветствия, и в его тоне была колкая усмешка. - Уже поебались? Быстро для Димы.
Агата мгновенно поняла, куда он метит. Она даже представила, как он сидит где-то у себя, в полутёмной комнате, с бутылкой в руке, полупустой бокал рядом. Щёки чуть пылают от алкоголя, а взгляд - тяжёлый, злобный.
- Что ты хотел? - нарочито спокойно спросила она, сделав шаг к окну и облокотившись о подоконник. - Или просто решил измерить время в секундах?
- Я хотел... - он сделал паузу, отпил что-то прямо в трубку, звук был слишком узнаваемым. - Хотел убедиться, что моя... сестрёнка жива после такого марафона.
- О, а ты прям переживал, - она чуть прищурилась, играя голосом так, чтобы его ещё сильнее задеть. - Не знал, что ты у нас теперь засекаешь чужие свидания секундомером.
Он коротко хмыкнул, но в этом хмыканье уже была злость.
- Свидания? Ты это так называешь?
- А как ещё? - она нарочно тянула паузы, понимая, что каждое её спокойное слово будет резать его внутри. - Что, Серёжа, ты у нас теперь эксперт по личной жизни?
- Личной жизни?! - в голосе его что-то сорвалось, зазвенело. - Ты понимаешь вообще, как это выглядит?
- Понимаю, - её улыбка стала тонкой. - Выглядит так, что ты сидишь дома, обнимаешь бутылку и придумываешь сказки, в которых я... какая там у тебя фантазия сегодня?
Эта фраза попала в цель. Она услышала, как он шумно выдохнул, будто удерживал себя от того, чтобы заорать прямо сейчас.
- Ты специально меня доводишь?
- Я просто отвечаю, - её голос всё ещё оставался ровным, но в глазах уже мелькнул холод.
Он тяжело вздохнул в трубку, потом почти рычал:
- Скажи честно, чего ты добиваешься?
- Чтобы ты перестал вести себя как ревнивый муж, - отрезала она, поворачиваясь спиной к окну. - Особенно учитывая, что ты мне им никогда не был.
На той стороне повисла густая, злая тишина. И именно в этой тишине Агата почувствовала, что он уже на грани.
Он резко выдохнул, будто собираясь с силами, и голос его стал резче, с оттенком угрозы:
- Ты помнишь же, что мы - семья? Даже если сводные, это значит что-то! Или тебе уже похуй на всё?
Агата медленно повернулась к телефону, взгляд её стал холоднее, чем зимний лёд.
- Семья? - повторила она, будто пытаясь осознать всю абсурдность сказанного. - Семья - это уважение, доверие. А не... вот это всё, что происходит между нами.
- Ты играешь в игры, - взрывным тоном прошипел он. - В игры, которые могут нас убить.
- Ты уверен, что хочешь говорить про убийства? - ответила она, смягчая голос, но в нём слышалась сталь. - Потому что у меня уже нет сил спасать то, что ты разрушаешь своим ревнивым безумием.
- Так расскажи, что там было с Димой, - настаивал он, голос слегка дрожал, но в нем сквозила жажда правды.
Она глубоко вдохнула, собираясь с мыслями, и начала медленно, по пунктам:
- Дима? Это просто друг. Твой лучший друг. Да, мы снимали пару роликов. Да, мы смеялись, дурачились. Да, хотели вызвать ревность у тебя. Но между нами ничего больше нет и не будет.
Он вздохнул с болью, явно пытаясь поверить, но его голос резко изменился:
- А этот..?
- Влад? С Владом... - она задумалась, - это отдельная история. Мы всю жизнь вместе, давно не виделись. Но сто процентов ты не поверишь и подумаешь, что я это выдумала.
В трубке раздался горький смешок, и вдруг - звонкий, как удар током:
- Шлюха.
От этого слова у неё защемило сердце, но голос оставался ровным и решительным:
- Если ты так думаешь, тогда может, лучше всё закончить? Если ты не хочешь меня слушать, не веришь и называешь так...
- Ты сама так решила, - его голос стал резким, почти отстранённым. - Жалко, что ты моя сестра, хоть и сводная.
- Ты хочешь, чтобы я ушла? - не выдержала она и срывающимся голосом. - Тогда пусть так и будет.
- Иди нахуй, шалава ебаная, - он бросил трубку.
В тишине квартиры раздался глухой щелчок - конец разговора, конец их отношений.
Агата уронила телефон на диван и закрыла глаза, глубоко вздохнув. В ушах ещё отдавался голос Серёжи - резкий, жёсткий, такой, который не просто ранит, а выжигает изнутри. Она не была зла, нет. Скорее, у неё в груди поселилось холодное, равнодушное понимание.
Он был пьян, он был слеп от своей ревности и боли, но это не оправдывало его слов.
«Шлюха... шалава...» - эти слова стучали в её голове словно молотком по стеклу, разбивая последние остатки терпения. Агата знала, что не простит этого. Ни сейчас, ни когда-либо. Это была граница, которую он переступил.
Она представила, как могла бы вьебать ему по лицу - не ради боли, а ради того, чтобы он почувствовал, насколько глубоко ранил её своим безумием. Но это было бы пустой жест, и она понимала - настоящая сила в том, чтобы уйти, не оглядываясь.
Вместо ярости к ней пришла тихая решимость. Она не могла больше оставаться в этом круге: ревность, обвинения, крики. Ей нужна была свобода - свобода от его токсичных слов, свобода от того, чтобы быть кем-то, кем она не хочет быть.
Она открыла глаза и посмотрела в потолок, где играли тени от уличных фонарей. В эту ночь всё было иначе. Она понимала, что теряет не только его, но и часть себя, которую давно прятала за улыбками и шутками.
Но теперь настал момент, когда ей нужно было выбрать - остаться в этой драме или начать жить для себя.
И этот выбор был уже сделан.