Вика

Когда Миша обнаружил себя дома в постели, он удивился так, как не удивлялся никогда в жизни. События вчерашнего вечера ему приснились? Может, он просто бухал до посинения и заснул? Иначе он никак не может объяснить, каким чудом оказался дома в добром здравии и даже в хорошем настроении. Проснулся и, наверное, удивился второму ничуть не меньше. Ощущение безнадёги вдруг уступило чему-то лёгкому, приятному, от такого даже тревожно. С чего бы вдруг человеку, находящемуся в полной эмоциональной заднице, просыпаться в прекрасном расположении духа?

Но факты налицо – он дома, чувствовал себя прекрасно, как будто даже отдохнул. Можно долго гадать, конечно, что случилось, но дела сами себя не сделают. Интересно вообще, почему его сейчас вдруг волнуют дела? Вчера он послал весь мир в сраку, себя отправил в то же самое, а сегодня ему не всё равно? И даже на работу если не хочется, то воспринимается она без негатива. Откуда только вот это всё? Миша сам для себя даже руками развёл. Потому что найти ответа на это всё он не мог ну ни при каком желании. Ни одна версия в голове не находила отклика. Вчера он определённо летел головой вниз в Обводный канал, чтобы закончить своё пребывание в этом мире, а сегодня, вот так вышло, он дома и чувствовал себя волшебно.

Ему даже захотелось пойти в ванную и привести себя в порядок. Когда в зеркале показалось заросшее лицо с давно небритой бородой и дурацкими усами, Миша понял, что лицо срочно надо привести в порядок. Борода, конечно, бесформенная, а усики... этим дерьмом можно пугать людей в общественном транспорте. Поэтому сначала ему пришлось привести всё в порядок, нормально почистить зубы... зубная щётка всегда выглядела как ободранный кусок дохлой кошки? Надо купить новую. Зубная паста, кажись, даже просрочена. В зеркале столько разводов и следов от жёсткой воды, что возникло даже желание опрокинуть его к херам собачьим и сразу купить новое. Всё время Мишу так и не покидало ощущение, что с ним что-то не так, но в лучшую сторону. Это нормально? Так должно быть, что человек не страдает целыми днями и не занимается самокопанием?

Теперь и в зеркало можно смотреть без отвращения. Парень в отражении даже перестал выглядеть на свои тридцать пять, ему, ну, двадцать семь, может, даже поменьше. Странно, что мешки под глазами тоже исчезли, как и синяки, ставшие хроническими. Да что там, в глазах буквально жизнь цветёт, разве такое возможно? Отражение даже ничего такое, если уж не симпатичное, то нормальное. И чего он загонялся по поводу внешности? Хотя, если подумать, он загонялся по любому поводу. С хорошим настроением как-то даже и на работу хочется, что ли. Пока что всё вызывает некоторые вопросы. Но раз так можно, то пусть. Неплохо, нравится ему даже.

Парень взглянул на свой гардероб и ужаснулся. Мало того, что срач, несвежее и древнее вперемешку с новым, так ещё и большинство одежды перекочевало в шкаф лет семь назад, а то и больше. Всё ужасно старое. Вышло из всех мод уже несколько раз, и лучший эпитет, который эта груда шмотья заслуживала – «мамой с рынка». Но даже с этим можно что-то сделать, если хотя бы просто перебрать. Непривычно для себя Миша выбрал рубашку с коротким рукавом, джинсы, к этому всему ещё и кеды. Теперь внешний вид уже не казался унылым куском прогорклого говна, полежавшего в солнечный душный день. Парень даже восхитился собой – он что, всегда таким был? Правда, вчерашняя одежда, сваленная на стул возле стола с ноутбуком, говорила об обратном, ладно не вслух.

На улице дождь. Но почему-то он не вызывал негатива, как обычно, а вызывал чувство уровня «прекрасно, свежо, хорошо». Пожалуй, положительные эмоции были слишком непривычными для Миши, ему даже всплакнуть захотелось от такого – слишком уж хорошо, особенно на контрасте со вчерашним днём. И позавчерашним. И с жизнью полугодичной давности. Так можно продолжать долго. А в его машине всегда было так грязно и пыльно? Откуда такая куча мусора за сидушками у заднего ряда? Да и мотор троит на холостых, заводится это корыто с проблемами, а так быть не должно.

Его старая «Тойота» откуда-то из девяностых когда-то была неплохим автомобилем, но сейчас это ведро передвигалось не иначе, как чудом, с божьей помощью и на пердячем паре одновременно, потому что одного только чуда здесь будет мало. Ещё и глушитель давно сгнил, поэтому ведро издавало полудохлый спортивный нрав, рычало и всем вокруг давало понять, что водитель ехал в последний путь, даже если он просто отправился за пивом. Люк идеально держался за счёт баснословного количества прозрачного скотча, иначе протекал как последняя мразь в любой мелкий дождик. Полы же у машины до сих пор кое-где есть, но не у пассажирского кресла, там стояли настоящие доски, а присутствие в машине дерева говорит только о дороговизне. В каком-то смысле это ведро было дорого Мише, когда-то в прямом, а теперь только в переносном смысле. Правда, если начать его чинить, то это самый смысл снова станет прямым.

По приезду на работу Миша вылез через пассажирскую дверь из машины, направился в офис компании, где сегодня у него два обучения. Одно – это по работе с новыми жидкостными хроматографами, а второе – это по управлению такими приборами. Пришлось экстренно переучиваться, когда поставки одного оборудования кончились, а новое ещё толком никто не трогал и даже не знал. Но парень спокойно всё воспринимал, особенно сейчас. Почему-то этим утром его в какой-то степени обучение даже интересовало, а не как обычно, когда он прикатывал на это всё с лицом, будто лимонов поел и уксусом запил, а жопой сел на огурец, обмазанный соусом «Табаско». И даже коллеги с утра не раздражают, с кем-то и вовсе приятно видеться. Явно в жизни Миши что-то происходит, что-то очень нездоровое, судя по тому, какой он подтянутый, бодрый и в духе вообще.

Его соседка по кабинету, Милана Тихонова, оправдывающая свою фамилию целиком и абсолютно, сегодня по-особенному забилась в угол и старалась не отсвечивать, чтобы кто-нибудь забыл о её существовании и ни о чём не просил. Она даже в такую сырую погоду ходила в платьишке с бантиками или рюшечками, на каблучках, казалась особой с виду утончённой. Миша испытывал к Милане некоторые чувства, потому что нравились ему девочки миленькие и кроткие, которых хочется гладить по головушке и иногда по-дружески нежно целовать в покрасневшие щёчки. Симпатия, пока не совсем ясно к чьему сожалению, не была взаимной, девочка тридцати трёх лет избегала более близких контактов с Мишей, чем общение по работе. Но сегодня парень поступил иначе – не как всегда сел рядом с Миланой, чтобы поближе оказаться к объекту своего обожания, а расположился в авангарде, поближе к лектору и проектору, чтобы лучше вникать и не упускать важных деталей.

Парень извлёк из рюкзака ноутбук, запустил – какой же там бардак на рабочем столе, и как он в этом ориентировался? Вся его жизнь была этим самым бардаком на рабочем столе, но по какой-то причине не сегодня. Он так-то и на работу идти не собирался, потому что должен был всплыть где-то в районе Невы кверху пузом, а сегодня от того состояния и следа не осталось. Нет, ну он чётко помнил про то, что летел в Обводный канал вниз головой, а потом... а потом проснулся дома в прекрасном настроении. И такой бодрый, будто его кто-то подменил. Вся прежняя апатия ушла, депрессия испарилась, а грусть схлопнулась в точку и перестала как-либо донимать. Звонок на телефон выдернул парня из размышлений:

- Михаил Аркадьевич, доброе утро! – Раздалось в трубке это знакомое приветствие от девчонок из лаборатории контроля качества одной из обслуживаемых организаций. – Мы вас не отвлекаем?

- Доброе. – Действительно доброе, однако. – Что-то случилось? У меня есть пара минут на поговорить.

- У нас на ГХ автосемплер работать перестал, скажите, вы когда сможете приехать?

- Сегодня вряд ли получится, но завтра утром я смогу приехать. На всякий случай купите батарейку «цэ эр двадцать четыре тридцать».

- Спасибо, будем ждать вас!

Он догадывался, что там случилось, часть оборудования наизусть знал и какие-то моменты мог предугадать – сказывался и опыт, и логика. Не сказать, что он был особо ценным специалистом, но достаточно востребованным, чтобы он чувствовал себя необходимым. Сегодня почему-то это всё ощущалось особенно. Самое странное – необходимость себе, это как новость. Может, он заболел? А чем? Обычно если люди болеют, то им плохо, а Мише-то наоборот хорошо! Вообще он обслуживал две-три организации на постоянной основе и остальное по мелочи время от времени. Завтра, похоже, он поедет в одну из площадок, где бывает стабильно пару раз в месяц.

Когда началось обучение, Миша даже не отвлекался. Почему-то всё так легко шло, быстро запоминалось, будто и в самом деле ему в зад вставили батарейку, а старую наконец-то выбросили. На перерыве между занятиями он не стал как всегда выходить на улицу, чтобы перекурить. И в целом вёл себя как-то не совсем обычно даже для самого себя. Но за кофе всё-таки сходил. По пути ему встретились ребята из технологического отдела, которые постоянно стреляли у него сигареты.

- Мишаня, у тебя есть сиги? – Начал как обычно один из них, низкорослый пузатый хрен с проплешиной посреди головы.

- Вы моих не будете. – Внезапно опять же для самого себя, но совершенно спокойно ответил Миша.

- Почему? Чё, крепкие, что ли?

- Нет. – Он продолжал преспокойно ждать, пока автомат сделает ему кофе.

- А чего тогда?

- Я вам не дам просто.

И сам же от такого ответа удивился, обычно делился своими сигаретами со всеми подряд, а тут вот так. Пузатый хрен тоже не ожидал такой реакции и даже растерялся, а потому ушёл, сигареты в рот не взявши. Почему-то в голове у Миши в этот момент чётко отозвалась мысль «если бы я подыхал, и дать тебе сигу было бы моим последним шансом на выживание, я бы тебе всё равно не дал».

После перерыва парень снова невозмутимо занимался учёбой, цедил кофе прямо посреди лекции, но никому, вроде, этим не помешал. Что тоже довольно странно – Миша таким не занимался, старался закончить с напитками и уже потом заниматься делами. Очень много странностей за одно это утро.

После учёбы ему захотелось в первую очередь поехать куда-нибудь на обед. Не перекусить дома полуфабрикатами, потому что готовить лень, а как-то порадовать себя. Пожалуй, сейчас бы его вполне устроили... устрицы. Или хотя бы гребешки. И сверху это всё шлифануть шампанским. Тачку можно кинуть вдоль улицы и вернуться за ней завтра, а пока уж больно хотелось выпить для души и насладиться чем-нибудь этаким. Опять же это было совершенно не свойственно стандартному поведению. Такие дни заканчивались всегда одним и тем же – Миша ехал домой, быстро что-то там себе разогревал в микроволновке, а после садился за компьютер и гонял в сессионные игрушки типа танчиков, это хоть как-то ещё не надоело.

Тут же парень открыл окна, выставил локоть наружу. Второй рукой нажал на магнитолу, чтобы включить музыку. Да, раньше там бормотало радио, но сейчас совершенно внезапно и очень резко разорался мощный гром тяжёлой музыки, походу, это ранний «Девилдрайвер», который когда-то несколько лет назад Миша записывал на флешку. Уже и думать забыл, что он такое оставил у себя в машине. Да ещё так громко! А это значило... что он ехал так ночью. Тоже с открытыми окнами.

Но как? Если единственное, что он помнил чётко – как он летел головой вниз в канал. А... в памяти смутно проявляются небольшие урывки, этакие кадры того, что было ночью. Он гнал по Московскому проспекту с превышением, проскакивая на жёлтый и иногда на только загоревшийся красный сигнал светофора, музыка орала так, что он ничего другого не слышал. Как дома оказался – кто знает. Но всё это парня не слишком-то волновало. Как будто так и было надо. Многие моменты из жизни вдруг стали восприниматься настолько легко, словно всегда происходили, как само собой разумеющееся. Ну подумаешь, он вдруг ночью после того, как летел головой вниз, резко оказался в машине и вёл себя не так, как всегда.

И сейчас в его действиях прослеживалась какая-то нестандартная линия. Приехал он к ресторану, в середине рабочего дня столики тут ещё свободны, без проблем сел и сразу же попросил у официанта шампанское и устриц, даже не заглядывая в меню. А потом уже принялся его изучать. Откуда в его голове вообще взялось это? Откуда он знал, что здесь подают устриц? Но... какая разница, правда?

В итоге в ресторане он всадил столько денег, что раньше бы у него волосы дыбом встали. Это не было чем-то неподъёмным, накопленных средств хватило бы на двадцать таких походов подряд. Миша ведь не тратил деньги, ему было и некуда особо, ведь ничто его не интересовало. А тут такое! И с самого утра он сам не свой. Но ему это точно нравится куда больше, чем обычная скучная серая жизнь последних лет. И самое главное – он так мог жить всегда. Ладно, поход в ресторан был из ряда вон выходящим, что-то уровня «гуляй рванина», когда хотелось кутить.

Домой Миша поехал на такси бизнес-класса, на премиум уж решил не разоряться, а вот бизнес можно себе позволить. Не так уж это и дорого для сервис-инженера. По пути зашёл в магазин, взял себе два пива, чтобы догнаться. На выходе поймал на себе странный восторженно-осторожный взгляд какого-то мальчишки. Но сначала не придал этому значения.

Уже дома он не стал включать свет в коридоре, как обычно. И чёрт его дёрнул посмотреть в зеркало. Если утром он этого не заметил, поскольку при свете этого не видно, то даже в полумраке это заметно. Глаза Миши слегка светились оранжевым. Парень отшатнулся – да быть того не может! Но всё же подошёл ближе, чтобы разглядеть это необычное явление. Уж насколько он знал, в норме человеку не свойственно светиться. А тут такое. И почему эта люминесценция никак не помешала ему? Как это возможно?

И неожиданно внутри зеркала за его спиной поднялась странная тёмная фигура. Она подняла свои светящиеся оранжевые глаза и посмотрела на него «оттуда». В ужасе Миша отскочил, споткнулся и упал на задницу, но в коридоре бежать некуда, поэтому быстро упёрся спиной в стену. Определённо в отражении есть что-то, только в жизни совершенно не видно. Фигура как лёгкая дымка внутри зеркала приобрела форму девушки с длинными волосами. Единственное, что оставалось неизменным – светящиеся оранжевые глаза. У неё словно не было какого-то устоявшегося образа, поэтому внешность постоянно менялась. Девушка подошла вплотную к другой стороне зеркала, а потом начала оттуда выползать.

От такого зрелища Миша попросту выключился. Правда, долго он так не просидел, потому что потусторонняя сила заставила его включиться обратно против воли. На этой же самой силе он прожил весь сегодняшний день. Фигура девушки встала совсем рядом. Удивительно, но она была только в оттенках серого. Кроме глаз с недобрым оранжевым свечением. Таинственное существо первым начало говорить:

- А ты думал, как ты очутился дома после того, что сделал? Когда ты решил утопиться? Я немного взяла всё в свои руки. – Она разлеглась на воздухе так, будто кто-то подставил ей невидимую кровать.

- А... в смысле... - Миша никак не мог адекватно прийти в себя, потому что слишком много выбивающихся из рационального мира моментов. Мозги перестали воспринимать это.

- Ох... да что ж с тобой такое, ладно. Короче, это я вытащила тебя с того света. Ты слегка умер, но я тебя... откачала. – В полумраке фигура выглядела ещё более расплывчато и иногда сливалась с окружающими тенями. – Поэтому ты практически ничего не помнишь. Можешь поблагодарить меня. Точнее... ты должен поблагодарить меня. Ты обязан. Мне.

- Особенно если я вообще буду понимать, что происходит, какого хрена? Я понял, что со мной какое-то говнище происходит, что я резко проснулся бодрый и счастливый. – Миша встал с пола. – То есть, я сдох, а ты не дала мне помереть, взяла меня под свой контроль...

- Да ты и сейчас немного под моим контролем. Потому что если я тебя отпущу, то вся твоя хандра вернётся, и тебе станет плохо. – Она вытянула руку, которая удлинилась настолько, чтобы включить люстру в прихожей. Вот уже при свете стало лучше видно. Это девушка. Голая девушка исключительно в оттенках серого среди дымки, висящая в воздухе. Ничего особенного. – Во, а то как два идиота в потёмках, к чему это нагнетание. Да и мне надоело.

- Может, ты пояснишь, какого хрена происходит и кто ты такая?

- Ну... обо всём по порядку. Я знаю, что ты – Миша. А меня зовут Викой.