🤫Глава 6. Легенда и ложь
Хогвартс просыпался к жизни, как огромный древний организм: стены шептали, лестницы скрипели, портреты зевали, а студенты замирали между страхом и предвкушением. Гарри шёл по коридору в мантии с серебряной змейкой на груди. Он всё ещё не верил, что он — слизеринец.
Утренние взгляды сверлили ему спину. Некоторые узнавали его — и ожидали, что он сядет за гриффиндорский стол. Когда он пошёл к Слизерину, многие переглянулись. Кто-то шепнул:
— Он в Слизерине? Сын Джеймса Поттера?
Гарри чувствовал, как ложь, созданная Дамблдором, врезается в него каждый раз, когда кто-то произносит это имя.
«Ты не Поттер», — напомнила Шляпа.
Но весь мир по-прежнему в это верил.
⸻
Утро, змеи и молчание
Слизеринский подземный зал был прохладным и полутёмным. Его потолок сверкал каплями, отражающими свет от подводных огней. Каменные змеи обвивали колонны. И впервые в жизни Гарри почувствовал: он не чужой.
За завтраком Драко махнул ему, освобождая место. Блейз Забини, Трейси Дэвис и Дафна Гринграсс переглянулись, но никто не высказал недовольства.
— Ты, конечно, стал сенсацией, — заметил Драко, намазывая маслом круассан. — Все гадали, куда тебя распределят. А теперь они в растерянности.
— Почему? — спокойно спросил Гарри.
— Потому что сын Поттера должен был быть в Гриффиндоре. Все так думали. А ты — в Слизерине. И никто не может понять, что пошло не так.
Гарри сжал чашку.
— Может, пошло как раз так, как надо.
⸻
Первый урок с отцом
Когда они спустились в подземелья на зелья, воздух стал гуще, прохладнее. Гарри замер у двери, сердце билось слишком громко. Он знал, кто выйдет — и всё же, когда открылось, дыхание перехватило.
Профессор Снейп стоял у стола, строгий и тёмный, как тень на чёрнильной воде. Он взглянул на класс, и его глаза скользнули мимо Гарри — на мгновение — а потом будто ничего не было.
— Садитесь.
Голос был холодный, чёткий. Гарри сел рядом с Драко.
Снейп не дал им ни минуты на расслабление. Он не стал приветствовать или улыбаться. Он начал с резких вопросов о зельях, ингредиентах, противоядиях. Он смотрел в глаза каждому ученику, кроме одного — Гарри.
Гарри чувствовал, как его отец делает всё, чтобы не выделять его. Чтобы дать ему шанс быть обычным. И всё же... между их взглядами — каждый раз, когда они всё же пересекались — пролетала искра.
Гарри всё запомнил. Он ловил каждое слово. Ему было легко. Он будто всегда знал, как это работает.
После урока Снейп сказал:
— Поттер, останьтесь.
Остальные переглянулись. Драко бросил Гарри короткий взгляд — сочувствия или зависти, он не понял.
Когда класс опустел, Снейп подошёл ближе.
— Ты справился. Лучше, чем большинство. Я... — он запнулся, а потом тихо добавил: — Я горжусь. И при обнял его.
Гарри смутился не ответил сразу. Потом произнёс:
— Ты ведь специально игнорировал меня.
Снейп кивнул.
— Здесь ты должен быть учеником. Не сыном.
— А кем я был бы, если бы чары всё ещё действовали? Поттером?
Снейп отвёл взгляд.
— Ты бы был чужим мне. И себе.
Они молчали. Между ними было много несказанного. Но Гарри впервые почувствовал: что отец рядом,несмотря на молчание.
⸻
Наблюдатель
С высокого балкона зала заклинаний, склонившись к перилам, стоял Дамблдор. Он наблюдал. За уроками. За Снейпом. За Гарри.
Он знал, что чары ослабли. Шляпа — древняя, упрямая — не подчинилась его воле.
«Он теперь знает», — подумал директор.
Он вздохнул.
— Простишь ли ты меня, Гарри, когда всё встанет на свои места? — тихо прошептал он, глядя на точку, где Гарри исчез за дверью.