Глава 4
Уильям
Знакомая фигура, махнув, поприветствовала кивком. Эдд вызвался на помощь группе, сразу, как только до него дошло известие. Уилл хотел устроить прослушивание для желающих барабанщиков — как раз набралось два человека. Через знакомого нашелся Кристофер и сам Эдгар. Блондин провел пальцем по берету, пряча волосы глубже.
Одетые по погоде, ребята не выделялись: Джон в черной фуражке с кожанкой, подошедший Эдгар с шарфом, закрывающим лицо наполовину. Пусть Эдгар и был темнокожий, одежда помогала не привлекать внимания. У всех кожанок подняты воротники, все сохраняют минимум информации. Глаза прошлись по моросящей влаге и зеркальных тротуарах.
Парень, что целенаправленно шел вдоль здания выглядел ровесником Эдгара, и когда он подошел к Уильяму, тот не спешил улыбаться.
— Крис? — брюнет кивнул, — Окей, я Уильям, — Кристофер пожал руку, что тот протянул для приветствия. Уилл вздохнул, рассматривая лицо и подчеркивая образ. Он уточнил, пряча руки по карманам: — Пальто?
Кристофер наклонил голову, и Уилл зыркнул на Джона.
— Джон, поделись шапкой с Крисом, пожалуйста, — брюнет от недоумения увел бровью, пока Уилл шепотом прояснил: — Мы вместе направляемся на особый рынок. С Эдгаром я уже поговорил. Мне нужно с тобой провести беседу и купить барабанную установку.
Кристофер удивленно окинул взглядом Уильяма. Джон повесил на незнакомца головной убор и накинул свой капюшон кофты.
— Спасибо. — поправил фуражку Кристофер, рассматривая Джона. Длинные волосы он убрал под пальто.
Уилл приказал разбиться на пары и встретиться у старого Робби. Уильям пошел с Кристофером, а Эдгар с Джоном.
Блондин поднял глаза на серое небо. Белые клубы пара толпились, пока ветер не разносил тяжелый облака дальше. Уильям взглянул на Кристофера ещё раз. Брюнет чуть ссутулился, ссылаясь на разницу в их росте. Блондин хмыкнул, увидя ничем непримечательную дверь.
— Крис, как давно ты играешь? Участвовал в группе?
— Если брать конкретный период, то всю среднюю школу при Соединённых штатах, — Уилл обернулся. Руки Кристофера в черных перчатках спрятались в карманы, — Да, мы даже играли на школьных мероприятиях. Мои руки всё помнят.
Уилл устремил взгляд вперед, хмурясь от непонимания. Кристофер жил при Соединенных штатах Америки, которых нет уже двенадцать лет. Перед тем, как пройти в шумное помещение, блондин успел спросить:
— Сколько тебе лет?
— Двадцать... — и Уилл больше ничего не слышал.
Желтое освещение приукрашало полки, но товарам презентабельный вид не давало. Лицо Кристофера скрючилось, и он сразу понял почему. Резкий запах отдела с морепродуктами смешивался с кислыми нотками пота прохожих. На витринах и столиках в собственном соку варилось подобие бледного кальмара или устриц, а также куча черной икры. Уилл привык к черному рынку с детства – ни запахи, ни шумы его не беспокоили, как и Джона.
— Не повезло, что отдел с импортным мясом попался нам первым.
Слова имели приободряющий тон, но ничем не помогли.
Запах тухлятины стоял ещё долго в носу. Пряные колбаски и мраморное мясо. Уильям боялся поднимать взгляд на своего бледного напарника. Вместе с продуктами «питания» ушли зазывалы и громкие покупатели. Промелькивали и клетки с диковинными животными, но все они были не нужны, хотя разноцветные птицы, кричащие матерную брань, выглядели заманчиво.
Отдел с холодным оружием и молчаливыми огромными продавцами встретил их просьбами посмотреть их ассортимент. Уилл знал Кристофера меньше часа, но гордился его выдержкой не поднимать глаза с пола. Всё, что тут предлагали – пустой звук.
Безмолвные женщины вызвали тоску. Уилл мельком посмотрел на их высохшие слезы на щеках и тряпье вместо одежды. А ведь он ходил в таком всего полмесяца назад.
Кристофера дернул за руку незнакомый мужик. Он упрямо выдержал взгляд и обернулся. Скрипя зубами, мужик хохотнул:
— А ты случайно не ищешь себе пути удовольствия? Сер, у меня есть что предложить! — Кристофер толкнул руку, но он вцепился вновь.
Уилл отшатнулся. Казалось, сейчас он потеряет из обозрения Кристофера. Блондин пытался выйти из толп людей, но новые толчки не позволяли. Ему трижды наступили на ноги. Уилл пропихнулся к Кристоферу и понял, что толпа замерла.
Выдохнув, застыл и он. Кристофер одним ударом отправил двухметрового мужика в сон. Уилл схватил его за плечо и гаркнул:
— Скорее, пошли! — прохожие пропустили, расступаясь, а Крис придержал фуражку на голове.
Пробравшись в центр черного рынка, Уилл разглядывал виолончели. Музыкальных инструментов не было много, по паре на каждый вид. Блондин улыбнулся, прикрывая глаза. Покрытое лаком, дерево блестело и переливалось краснотой. Уилл хмыкнул, вспоминая, что его ждет новый смычок для скрипки. Благо Уилл не потерял синтезатор и у Женнифер была запасная гитара...
Зайдя и заперев дверь, парней встретил Джон.
— Уилл, ты чего такой бледный? — блондин махнул рукой в сторону Кристофера, и брюнет сконфузился.
— Хочу на свежий воздух... — скрещивая руки крест-накрест, вздохнул Крис. Глаза разглядели бородатого торговца.
Уилл прошел в следующую комнату. Эдд уже рассматривал барабаны и барабанные палочки. Кристофер прошел за ними и оперся на стену. Джон остался стоять в проходе, но поглядывать на медиаторы для гитары из первого зала.
— Робби, дашь парням посмотреть барабанную установку? — бородач кивнул, махнув рукой в сторону.
Крис подошел музыкальному инструменту и присел на корточки, пытаясь разглядеть наклейку с серийный номер, но она отсутствовала. Роб отвел Уилла в сторону и протянул коробок. Блондин его приоткрыл и улыбнулся. Смычок. Роб мотнул головой на электрогитару с комбиком и изогнул бровь.
Вибрации разговоров барабанщиков закончились. Уилл проходя во второй зал оглядел легкую улыбку Эдгара. Кристофер стоял всё также отстраненно.
— Робби, доставишь нам ее и гитару в наш офис? — произнеся последнее слово по слогам, Уилл подмигнул бородачу.
— А разве я могу отказать? — улыбнулся он, и зал залился хриплым смехом.
Уилл достал белый конверт. Толстый, напитанный насыщенными цветом купюрами Новой Америки. Слабо красные и светло изумрудные. Блондин всунул руку в пиджак под кожанкой и протянул ещё два таких конверта. Роб присвистнул, открывая их.
— Рад с вами сотрудничать, месье.
Выходя с черного рынка, Уилл услышал вдох Кристофера и помотал головой, цокая. Джон обвел глазами бедолаг и задержался на дедушке. Эдд толкнул Джона вперед, и они вышли с переулка. Дождь перестал течь, но ни лучика солнца не выглянуло. Уилл мрачно зажмурился, потирая виски.
Женщина с голым ребенком на руках вышла за ними, оставляя кровавые следы от босых ног.
— Стойте, — слабая рука коснулась плеча Кристофера. — У вас не будет мелочи?
Уилл молча повертел головой, а Джон проигнорировал матерь.
— Ну, пожалуйста...! — женщина прижала грудничка к груди, дрожа губами. Эдд замер, рассматривая её обломленные волосы. Они всплакнула, — подождите. Ну, ради моего ребенка...!
Кристофер остановился только за тем, чтобы толкнуть ее. Женщина рухнула, придерживая ребенка руками. Брюнет закатил глаза, ставя руки крест-накрест.
Эдд первый, кто решил заговорить:
— Уилл, завтра вечером на прежнем месте?
— Да-да, Крис, я тебе напишу адрес. — блондин проверил телефон в кармане и увидел, что Джон замер. Его уголки губ вздрогнули, улыбаясь:
— Там... Анжел?
Уилл оглянулся, сведя брови к центру. Эдд помахал рукой. Впереди стоял огромный парк. Вся крона деревьев успела опасть и превратиться в кашу на тропах. Голые ветки то и дело бились от ветра. Прибежал Анжел с грязными джинсами и румяными щеками. Он оперся руками на колени, выдыхаясь:
— О, привет...! — Эдд усмехнулся:
— Чем ты там занимаешься? Выглядишь набеганным... — Анжел рьяно улыбнулся и затараторил:
— Нет времени болтать. Я пытаюсь кошку поймать... никак не получается. Ну ладно, дерзайте. — блондин махнул рукой и побежал назад в парк. Кристофер скривил лицом. Джон вскричал:
— Можно я с тобой? — Анжел оглянулся, улыбаясь:
— Скорее бежим!
Джон шагнул к Кристоферу, схватывая свою фуражку и побежал вслед за Анжелом.
Уилл покрутил пальцем у виска, и Эдд усмехнулся.
***
Доминик
Тысяча семьсот тридцатый дом. Бедфорд авеню. Район северного Бруклина.
Такой адрес прошептал будущий барабанщик группы «В костюмах». Таким он себя считал и улыбался, пока никто не видит.
Заходя за угол, Доминик оглянулся, всматриваясь в зашторенные или вовсе заколоченные окна. Краешком глаза промелькивал перевернутый флаг Новой Америки на многоэтажке: с черными полосками и белыми звездами на красном фоне. Ни души не было на улице, даже птицы не пели.
Сегодня он впервые далеко от дома со стопкой фальшивых документов в сумке. И несмотря на это, Донни тяготил вес только бархатного банта на шее, и барабанных палочки в рукаве. Бант его душил — он даже галстука на рабочем месте не носил, а за палочки Доминик боялся: как бы они не выпали в неподходящий момент.
Ветер толкнул мятую жестяную банку на мокром асфальте, и переулок завторил гул. Доминик, запрокидывая голову, услышал запах бриза с берега. Он родился на юге штата, который даже близко не граничил с водоемами. Его брови вздернулись от изумления, когда он осознал, что так пахнет Атлантический океан. Донни вобрал полные легкие и задержал дыхание, но кашель вернул в реальность.
Поправив перчатки и выглаженную рубашку под пальто, Доминик переплел волосы потуже в хвост. Ему нужно дать верное первое впечатление. Выбросив с пальцев черные волосы и выходя из переулка, Доминик замер.
Серая пристройка у каменного здания. Висят пару вывесок, что требуются служащие в армию, и маленькая приклеенная брошюра прачечной на соседней улице. На витрине заведения приклеена запись, что оно закрыто. Доминик обогнул дом и нашел верный вход, отпирая дверь. Там был такой крутой спуск, что пальцы машинально оперлись на стену и не отрывались до конца. Грязную перчатку он спрятал в карман.
Доминик через отсек для почты упомянул кодовое слово — «швабра». Он никогда не задумывался о том, почему именно она. Тем не менее, Донни знал, что группа меняет кодовое слово в каждом штате, и со старым кодом они никого не впускают. Информация о музыкальной группе пролетает по городу, как молния – никогда долго и всегда ярко. Поэтому Феликс — человек, ответственный за поиск информации в их отделе, долго копался с паролем.
Зайдя, в удивительно не душное, а просторное помещение, Доминик огляделся и его встретила коротко постриженная девушка. Доминик ее имени не помнил, а Кристофер, молодой музыкант, подавший заявку на место барабанщика, и не должен был знать.
— Кристофер, привет, — улыбнулась ему шатенка. — Мое имя Женнифер, помнишь? Проходи, мы тебя заждались.
Доминик поздоровался и прикинул ее рост: — «Почти пять с половиной фута, действительно.». Потом увидел небольшой каблук на ножке и отнял пять дюймов.
В подвале отсутствовали музыкальные инструменты, кроме как той самой барабанной установки. В помещении пахло сыростью и сигаретами. Черт, сигареты! Он забыл покурить. Доминик сморщился, сведя брови к центру. Упущенная возможность совершенно сбила с толку, но свалило наповал другое. Их фото, профили и анфас он знал наизусть. Увидев их вживую, сердце пропустило удар, а ладони запотели. Пусть Доминик уже знал лично Уилла и Джона после прогулки по черному рынку.
Волнение ощутилось фантомным весом мотка ниток в желудке. Воспоминание о том, как в детстве Доминик обколол иголкой все пальцы, зашивая брюки, и потерял его. За тот моток ниток, воспитатели отругали мальчика словно он разбил вазу в коридоре. Отягощающее смятение закручивались внутри, как будто за нитку тянули, и она резала изнутри, раскручиваясь.
— «Они не знают, почему я тут. Им нужен барабанщик. Им нужен я.» — Проштудировал в голове Доминик и поправил бархатный бант на шее. Сейчас он понял, как же туго затянул его.
— Привет всем... — бесстрастным голосом поздоровался музыкант.
— Крис, присаживайся. — Палец блондина показал на стул за столом. Затем его рука филигранно перевернулась, — мое имя ты уже знаешь.
Уилл попросил присутствующих назвать имена для ознакомления и приветствия. Доминик сравнил имена с внешностью и сложности в восприятии не нашел. Отдав паспорт Уиллу, тот запричитал:
— Кристофер Маклири... вау. Звучит, будто ты — персонаж произведений Лавкрафта.
Уголки губ Доминика поднялись. Мысленно он согласился: эта фамилия лучше той, что дали ему в приюте. У сирот она одинаковая и простенькая.
Женнифер зашла с Эдгаром и с манёвренностью села за стол, забирая паспорт Кристофера. Темнокожий парень улыбнулся Доминику и протянул свою руку, здороваясь. Бегло пролазив по его внешнему виду, тот быстро пожал ее, не снимая перчатки.
Ребята начали прослушивание с Эдгара.
Он продемонстрировал шесть песен. Доминик даже не слушал, как он играет, только в самом конце переварил его игру. Уверенное, живое музицирование. Бит ударных накапливался и синхронизировался в выдержанную мелодию. Иногда выбивался ритм знакомых табулатур песен «AC/DC» и «Y-Y-Zed». У Донни появилось желание закатить глаза от любительской игры. Если было удобно Эдгар мог и подпеть, создавая антураж хрипловатым голосом. Песни, как заметил Донни, были не под стиль, который предпочитает группа. Доминику бросалась в глаза его броская одежда, вызывая дискомфорт. Уилл молчал и постукивал пальцами по блокноту, а Женнифер качала головой, слушая.
Доминик, когда настал его черед, в последний раз взглянул на пачку нот. Аплодисменты Эдгару утихли. Уилл предложил барабанные палочки, и он вместо ответа достал из рукава собственные. Садясь за новую барабанную установку, боль мозолей на оголенных руках взыграла новыми ощущениями. Доминик проигнорировал ее.
Он начал с песни, из-за которой и пришел к музицированию в детстве. Она навивала воспоминания и ощущение комфорта, расстилающегося огромного мира, какой была Америка раньше. Легкий мотив «Scorpions - Wind of Change», вызвал улыбку на лице Женнифер. Барабаны — часть его жизни, с того момента, как он впервые сыграл. Доминик сколько себя помнил жаждал играть, пока музыку не запретили, а за инструменты не начали сажать. После нее, песня со взрывной игрой зазвучала пылко, и пространство вокруг остыло. Радостный мотив игрался резво, с жужжащими тарелками на сменах такта. Обе руки в свободный момент прокручивали палочками. Доминик не хотел замечать того, как Уилл перестал перебирать пальцами. Как глаза внимательно изучали. Безудержный ритм последней песни отражался в голове звоном и забитыми мышцами на руках. Активный темп держался до конца. Во время школы, Донни играл только агрессивные табулатуры. Первая группа во всем поддерживала его. Доминика за это и прозвали «лучшим барабанщиком в штате Невада», теперь Сан-Лисенко. Об этом твердила лишь академия и глобально о школьнике никто не знал – на руку Доминику для карьеры. Закончив исполнение последних песен жанра рок, от которых ныли плечи, а пальцы застонали от желания согнуться, Донни выдохнул и беззвучно ушел на прежнее место.
Доминик вспомнил как заставлял руки адаптироваться парадидлам последние две недели, а затем и к табулатурам песен. Желтые листы чудом уцелели. Он добился жадного результата.
Женнифер закончила хлопать, привлекая внимания остальных в комнате:
— Ребята, вы молодцы. Можете поближе познакомиться с другими членами группы, пока мы, — Женнифер переглянулась с Уиллом, — решим, что же с вами делать!
Доминик вышел на улицу и достал сигарету. Последнее, что хотелось, это оставаться там, и пытаться с кем-то познакомиться поближе. Сборища бездарей, вопреки которым он лишился выходных. Хотя, Доминику казалось, что он переоценивает значимость написание дневников: ведь, именно это занятие занимает у него все выходные. Он затянулся и выдохнул сигаретный дым. Курение — вторая и неотъемлемая часть его жизни, из-за сигарет Доминик отказывается от нормального обеда, завтрака и иногда от засыпания. Постоянный недосып тяготил его, но жжение в легких и полости рта стало важнее сна.
Джон хмыкнул, явно подмечая то, что он его не заметил:
— М-м, думал ты убежал, — брюнет проскользил взглядом по его пальцам, — но сыграл ты хорошо.
Доминик отвернул голову и затянулся в последний раз. Он представил, как вернется в номер. Как наконец сможет прилечь, вытянуться и расслабиться. Даже если матрац будет меньше его роста снова...
Джон аналогично ему прислонился к зданию и вытянул сигарету. Доминик, оглянувшись, затушил бычок о бетонную стену. Чужие губы изогнулись. Джон собирался что-то сказать, а Доминик улизнул. Джон сказал что-то, и Доминик притворился, что не слышал.
Вернувшись в зал, где отсиживалась все, кроме Уильяма и Женнифер, Доминик рухнул на свободное место.
Эдгар болтал с Анжелом, даже не оглядываясь на других. Дэвид молча посматривал на Эдгара, и на вошедшего Доминика. Он сверлил изучающим взглядом все время, настолько, что Доминика начало тошнить от голых кирпичей и низкого потолка.
Эдгар ласково промурлыкал, перебирая темными пальцами:
— Анжел, а тебе есть с кем отпраздновать день рождение?
— Конечно. Он же в начале февраля будет.
Блондин оперся головой о ладонь, продолжая смотреть в никуда. Зрачки то и дело перескакивали с объекта на объект, а улыбка шла, как приятное дополнение к беседе. Эдгар не сводил с нее глаз.
— Ого! Пару дней-то осталось. И ты меня не позовешь?
— Нет, прости. Хочу позвать только близких.
Пришел хмурый Джон. Они перекинулись парой слов с Дэвидом, которые Доминик пропустил мимо ушей. Только глаза зацепились на то, как неотрывно он разглядывал Анжела среди всего прочего.
Наконец вышли Уилл и Женнифер. Доминик поднялся с кресла, оттряхнув брюки. Эдд встретил ребят лестной улыбкой и шагнул к ним. Доминик поправил прядь, которая в следующий момент снова выпала из прически.
Он переглянулся с Эдгаром, пока тот объявлял тост:
— Мне все равно на результат. Главное, что я с вами успел ещё поиграть и поболтать. Вы самые смелые и творческие люди, которых я видел и знал.
Доминик почувствовал, как его пальцы нагрелись. Бант, который он так и расправил снова дал о себе знать.
Женнифер пересказала губами слова Уильяма:
— Нам сладостно то, что такие талантливые музыканты посетили нас. Спасибо, Эдгар, нам приятно, что у нас есть такая поддержка в виде тебя. Думаю, мы готовы объявить то, что у нас пополнение. — Уилл заглянул ему в глаза, — Дорогой Кристофер, добро пожаловать.
Усмехнувшись, Эдд потрепал по плечу нового барабанщика группы «В костюмах».
— Поздравляю! Тебе очень повезло. Цени этих ребят. — Эдд с прежней гримасой поспешил отдалиться к Уиллу, который впервые за вечер улыбнулся.
Доминик повернулся ко всем и поблагодарил за радушный прием приподнятыми уголками губ. Анжел засиял, показав ряд ровных зубов, и воодушевленно заявил:
— У тебя такие красивые волосы, Крис!
Губы Доминика чуть дернулись. Он убрал прядь волос за ухо, гадая, что ответить.
— Анжел, ну ты мог бы и подождать чуть-чуть с комплиментами. Не видишь, что ли, как Кристофер стесняется? — Пролепетала Женнифер, и у Донни закружилась голова.
Кратко поблагодарив, Доминик раскрыл свою сумку и вложил туда поддельный паспорт. Уилл подлетел и вручил охапку старых табулатур. Доминик постарался улыбнуться и даже не заметил, как Джон пристально изучал то, что лежало у него в сумке. Укладывая аккуратно ноты поверх личного ежедневника, Доминик застегнул рюкзак.
Находясь далеко от сырого подвала, Доминик в холодном автобусе наконец расслабил забитые мышцы. В его голову въелись усталые мысли, и мозоли на пальцах начали жечь от горьких воспоминаний.
Неприкрытая ненависть во взгляде Нэда, единственного напарника на протяжение девяти лет работы, когда тот узнал, что приоритетно важное задание дали в руки Доминику, а не ему.
А затем долгие месяцы ожидания официального решения о начале командировки с редкими стычками с коллегой. Честно, Донни было все равно, хотя пререкания со стороны Эддарда к нему наедине было нормой — в круге лиц, они друг друга игнорировали. Доминик все равно избегал партнера во время работы и оборачивался перед тем, как уединиться в туалете с сигаретой.
Брюнет затянул рукава, чтобы взглянуть на натёртости, обрамляющие длинные пальцы. Доминик опустил манжеты рубашки, затаивая уродство шрамов на своих пальцах.
Но теперь ничего не имело значения. В группе «В костюмах» поселился полицейский, который в скором времени их сдаст.