Часть 5
Он вспоминал разговор с братом.
Хэй, Дин, привет, Сэм улыбнулся и хотел ринуться к брату и захватить его в объятия. «Чертово стекло!».
Привет, Сэмми, - голос старшего вздрогнул. Дин был бесконечно рад видеть родное лицо. О, боже, он так любил своего братишку. Самой чистой братской любовью, что готов умереть за него. Никто. Никто не посмеет причинить Сэмми вред.
Братишка не будет разгребать дерьмо, в котором виноват он и только он. Если Сэмми окажется в тюрьме из-за него, он никогда себе не простит. Никогда. Для брата открыты все двери, и он не позволит никому разрушить будущее брата. «Три года – не так уж и долго, Дин» твердил себе Винчестер.
Как дела? Сэм тут же запнулся. – Блин. Глупый вопрос, прости... выглядел братишка напуганным.
Ничего, все хорошо, - улыбнулся Дин. Ты позаботься о семье: о маме, об отце.
Не говори так. Ты же не виновен, так? Тебя выпустят и все уладится, Сэм до сих пор не осознал всю серьезность ситуации.
Все казалось лишь плохим сном. Утром он хотел проснуться и увидеть на кухне брата, поедающим огромный бургер и бросающим колкости в его сторону. Боже, как же пуст их дом без Дина.
- Я серьезно, Сэм, - Сэм отвел взгляд. – Посмотри на меня, - Сэм встретился взглядом с братом. - Позаботься о них, знаю, ты сможешь. Будь сильным. Я горжусь тобой, братишка, - Дин еле сдержал слезы. Дурак! Нельзя показывать слезы. Не здесь! Не будь девчонкой, Дин Винчестер! Дин смог взять себя в руки.
Нет, нет, нет. Перестань так говорить. Тебя выпустят, обязательно выпустят. Невиновных не сажают.
Ты услышал меня? - повторился старший.
Сэм не выдержал взгляда брата, опустил глаза и тихо, почти шепотом произнес:
Я не смогу без тебя, не смогу, Дин.
Сможешь.
Ты же не виноват, - то ли это был вопрос, то ли утверждение, даже Сэм не понял.
Дин не мог солгать брату, не сейчас. Он встал, положил трубку и позвал охранника. Сэм резко встал со стула, ноги хотели догнать брата.
От отчаяния Сэм ударил в стекло:
Дииин! Дииин! Возьми трубку сейчас же! Дин! Я знаю, ты не виновен. Не верю, брат. Н
Он вспоминал разговор с мамой.
Дин, мой мальчик... - Мэри улыбнулась своему ангелу.
Привет, мам, - Дину было стыдно смотреть в глаза матери, и он опустил голову.
Мальчик мой... Взгляни на меня, любимый, - Дин с трудом поднял голову и хорошо рассмотрел мать: он увидел на лице мягкую улыбку, грустные глаза, ее ласковые руки прилепились к стеклу. Она улыбалась и несла такое тепло. Было так спокойно от одного ее взгляда и Дину захотелось сказать ей приятное.
Мам, я люблю тебя. Прости за все... - Дин хотел умолять, просить прощения за боль, кричать, плакать, хотел признаться, что не виновен, хотел успокоить мать, выйти и обнять ее, но ничего из этого не сделал.
Ему оставалось только одно: Дин старался запомнить каждую родинку, каждую морщинку, волосы, улыбку, цвет глаз, чтобы долгими вечерами, когда страшно, а страшно будет непременно, вспоминать мать, которая всегда несет с собой только спокойствие и заботу.
И я люблю тебя, безумно люблю, сынок, - Мэри расплылась в улыбке, уголки ее губ вздрогнули. Мы наняли отличного адвоката, он тебе поможет.
Спасибо, мам, - но Дин знал, что это не поможет.
Будь сильным. Не падай духом. Мы тебя вытащим, пыталась успокоить то ли себя, то ли сына Мэри.
После недолгой паузы Дин решился на вопрос:
Отец как?
Джон... Джон он... - Мэри не хотелось рассказывать Дину, что Джон напился прошлой ночью в хлам и заночевал в гостиной, предварительно устроив погром в своем кабинете и крича: Маленький паршивец! Как он мог! Видеть больше не желаю!
Что? Что такое? Что-то случилось? – забеспокоился Дин, заметив, как мать изменилось в лице.
Нет, не волнуйся, с ним все в порядке. Просто он... - хотела скрыть инцидент Мэри.
Он напился и не хочет видеть меня, так? – догадался Винчестер. Он знал своих родных слишком хорошо.
Все совсем не так, Дин. Он любит тебя. Всем сердцем любит.
Так и есть, Джон очень сильно любил сыновей, может даже чуть-чуть больше своего первенца. Ничто не сравнится с чувством, когда ты поднимаешь на руки своего ребенка в первые в жизни.
Мам, обещай мне одну вещь.
Все, что угодно.
Присмотри за папой. Знаю... он непробиваем как бронепоезд. Но он сломается, собери его. Дин знал, что самой сильной в их семье всегда была Мама. За ее нежностью и добротой скрывался стержень.
Дин, не говори так, ты выйдешь и этим спасешь нас всех, - Мэри хранила надежду на оправдательный приговор.
И Сэмми, ему двадцать один, но он все еще ребенок, - продолжил Дин. Не дай ему вляпаться. Он упрям как столетний осел, будет совать свой нос повсюду, притормози его.
Пусть закончит Стэнфорд. Станет потом адвокатом и женится на красавице Джесс, - Дин рисовал отличное будущее для брата.
- Ты о чем? Во что не вляпаться?
- Во все плохое, ма. Обещай мне. Проследи за ним.
- Заканчиваем! – донесся голос охранника.
- Обещай мне, - поспешил Дин.
- Обещаю, сынок. Я присмотрю за ними обоими. Береги себя.
- Время вышло! Встать!
Дина исчез за дверью. Мэри не могла понять, почему его сын не отбивается, почему он так спокоен и смирен. Есть только одна причина: он виновен. Но Мэри упорно не хотела в это верить и не верила, но факты говорили о другом.