Глава 14
Хюррем поежилась от холодка, прошедшего по ее телу. Женщина натянула на себя одеяло и зарылась с головой под него. Холод не отступал. Тогда она повернулась на спину и посмотрела на окно, еле открыв глаза. На улице падали огромные хлопья снега. Хюррем сначала глазам не поверила. Разве уже зима? Какой вообще сегодня день? Последние события сильно повлияли на нее. Хюррем приняла позу лотоса и задумалась над тем, какой же сегодня день и месяц. Невольно ее взгляд скользнул по покоям и остановился на спящем Ибрагиме, который полностью закрылся одеялом. Видимо тоже замерз. В голове всплыли картинки прошедшей ночи. Уголки губ приподнялись. Он здорово получил от нее подушкой, но, как она считала, заслужено. Аккуратно встав с кровати, Хюррем подошла к окну. Всю видимую ей территорию покрыла белая воздушная пелена снега. Уже из окна казалось, что сугробы по колено. Улыбка Хасеки стала намного шире. Она любила снег и зиму. Прямо сейчас ей захотелось, как ребенку выбежать на улицу и плюхнуться в сугроб звездой, и смеяться, смеяться, смеяться. Атмосфера зимы для нее непередаваемое чувство. Внезапно в покои постучали. От неожиданности Хюррем немного подпрыгнула и застыла на месте, повернувшись в сторону дверей. Стук повторился, но громче. После него уже вскочил Ибрагим и вытаращился на дверь. Затем он повернулся назад и увидел стоящую у окна госпожу, которая явно испугалась. Опять стук. Ибрагим с небольшим трудом встал и прошел к дверям, открыв их. На пороге стоял один из слуг. Заметив его, Хюррем тут же сделала несколько шагов в сторону, чтобы слуга не увидел ее, ибо не так поймут.
— Чего тебе? — спросил Ибрагим хриплым голосом. Он явно был недоволен тем, что его разбудили.
— Паша, вашей дочери стало хуже, — ответил мужчина.
Ибрагима будто холодной водой окатили. Паша тут же закрыл дверь и начал судорожно метаться по покоям в поисках одежды. Хюррем, видя данную картину, сказала:
— Кхм, если ты ищешь одежду, то напрасно. Она на тебе.
Ибрагим резко остановился и осмотрел себя. Точно. Он же так вчера и не переоделся. Лег прям так в чем был. Ну раз так, то можно прямо сейчас трогаться в путь. Ничего не ответив, Визирь отправился к двери и как только открыл, Хюррем окликнула его:
— Ибрагим.
Паша повернулся к ней. На мгновение Хюррем растерялась, но взяла себя в руки и сказала:
— Может тебе стоит дочь привести сюда? Конечно, решать только тебе, но так она не будет вдали от тебя.
С каждым разом Ибрагим поражался все сильнее. Это точно Хюррем? Не какая-то другая женщина в ее обличае? Такие изменения радовали, но и одновременно настораживали.
— Я подумаю над этим в пути, — улыбнувшись, ответил Паша и вышел за дверь.
В Топкапы все радовались первому снегу. Служанки вышли, выставив ладони вперед и смотря наверх. Звонкий смех доносился повсюду. Все же зима немного делает счастливее каждого. В это время в саду дети уже во всю играли в снежки. Селим и Баязед, как обычно соревновались и спорили о том, кто кого победит. Джихангир с одной из служанок решил слепить что-то интересное. Михримах стояла в стороне и наблюдала за всем, улыбаясь. Для полного счастья ей тут не хватало некоторых людей. Мехмета, Мустафы и конечно родителей. Вспомнив последних, улыбка тут же спала. Мамы нет вот уже несколько дней и кажется отец даже не думает ее возвращать. Как же грустно от этих мыслей. Веной всему естественно Фирузе, от которой девушка решила избавиться любой ценой. Поэтому, немного подумав, Михримах крикнула:
— Селим! Баязед! — братья повернули головы в ее сторону. — Я пойду прогуляюсь. Следите за Джихангиром! — в ответ увидела кивки.
Юная госпожа тут же сдвинулась с места. Нет, она не решила прогуляться. Это просто предлог уйти. На самом деле девушка направлялась в конюшню, чтобы встретиться с Рустемом и поговорить насчет Фирузе.
— Госпожа, останьтесь еще. Как же вы поедете? Такие сугробы намело, — сказала обеспокоенная Махидевран, собиравшейся Хатидже.
— Мама права. Сейчас ехать опасно, — продолжил Мустафа, стоявший рядом с матерью.
— Спасибо вам за теплый прием, но нам пора. Мы и так у вас загостили, — ответила Хатидже.
— Ну что вы, госпожа. Принимать вас в нашем дворце большая честь, — не отступала Махидевран.
Хатидже улыбнулась и ответила:
— Все же мы вернемся к себе во дворец, — подошла и обняла каждого. — Но обязательно приедем еще. Да и вы к нам загляните как-нибудь.
— Конечно. Тогда на всякий случай я приставлю к вам дополнительную стражу, — сказал Мустафа.
На этом Хатидже положила последнюю вещь и ее немного одолела печаль. Придется возвращаться обратно туда, где когда-то была счастлива, но в тоже время познала много горя. Маниса пошла ей на пользу. Сейчас она не так остро все воспринимала и даже отпустила Ибрагима окончательно. Но воспоминания продолжат терзать, ведь там множество напоминаний. Вздохнув, женщина отправилась на выход.
Михримах медленно подошла к Рустему и обернулась по сторонам. Убедившись, что никого постороннего нет, девушка начала:
— Что-нибудь надумал?
Поклонившись, Рустем ответил:
— Да, у меня есть одна идея, но понадобится ваша помощь.
— Рассказывай.
Ага подошел чуть ближе и шепнул:
— Когда Фирузе останется у Повелителя в покоях на ужин, нужно будет подлить ей в еду вот это, — достал небольшой флакончик. — И добиться того, чтобы Повелитель покинул на какое-то время покои. Дальше я все сделаю.
Расплывшись в улыбке и взяв флакон, Михримах ответила:
— Я все устрою. Не беспокойся.
Ибрагим вошел в комнату и увидел, что Эсманур лежит на кровати полностью накрытая одеялом, только лишь макушка выглядывала. Визирь тихонько прошел и аккуратно сел рядом. Он осторожно приспустил одеяло, чтобы увидеть лицо дочери. Девочка мирно посапывала. Улыбнувшись, Ибрагим повернулся к кормилице и шепотом спросил:
— Как ее самочувствие?
— Сегодня опять поднялся сильный жар.
— Понятно. Пока приготовься. Как Эсманур проснется я ее заберу с собой.
— Как прикажите, — поклонилась.
Время близилось к вечеру. На улице постепенно начало темнеть. Снег продолжал падать огромными хлопьями. Хюррем сидела в покоях и, поставив руку под подбородок, смотрела в окно. Такое начало зимы на ее памяти здесь впервые. Захотелось непременно выйти и всю эту прелесть ощутить на себе. Хотя что ей мешает? Хюррем крикнула служанок. Когда те подошли, сказала:
— Приготовьте мне одежду.
— Но госпожа, Паша велел не выходить вам никуда.
И тут Хюррем вспомнила, что находится в опасности. Да, выходить конечно сейчас не самый лучший и рисковый вариант, но когда ее что-то останавливало? Там все такое манящее, кажется волшебное. Почему она должна тут сидеть и просто любоваться этой красотой в окно? Нет, так дело не пойдет.
— Я сказала приготовить. Выполняй!
Служанка перечить не стала. Поклонилась и ушла выполнять приказ.
Сулейман восседал вместе с Фирузе на подушках в ожидании пищи. Девушка оживленно что-то рассказывала, но он кажется не слушал. Смотрел на нее как зачарованный. Сверлил взглядом каждую до боли знакомую черту. Теперь Сулейман точно уверен, что влюблен в Фирузе. Но как быть с Хюррем не представлял. Она до сих пор находилась в Эдирне и нужно что-то решать немедленно. В покои вошли слуги и поставили тарелки с едой на стол Падишаха. За ними сразу же вошел Сюмбюль и поклонился.
— Сюмбюль ага? Что-то случилось? — увидев евнуха, Султан удивился.
— Повелитель, — выдержал свою коронную паузу. — Михримах Султан упала и повредила ногу.
После услышанного Сулейман тут же вскочил и ответил:
— Что!? Где она сейчас?
— В своих покоях.
Повернувшись к Фирузе, Султан сказал:
— Фирузе, начинай без меня. Я скоро вернусь.
На это Повелитель помчался к выходу.
Ибрагим шел с дочерью на руках по небольшому саду во дворец. Благо Эсманур спала не так уж долго и поэтому, когда она проснулась, то они сразу же отправились в Эдирне. Если бы не Хюррем, то до него бы наверно не дошло забрать ребенка с собой. Кстати о первой. Вдалеке Ибрагим заметил знакомую фигуру и чтобы убедиться точно остановился и присмотрелся. Его догадка оказалась верна. Этой "фигурой" являлась Хюррем. На секунду Паша пришел в ярость. Как можно выйти одной зная, что где-то находится убийца? Да и тем более не до конца выздоровевшей. Ибрагим протянул Эсманур служанке и сказал:
— Идите во дворец. Я скоро вернусь.
Служанка послушалась, а Ибрагим отправился к Хюррем.
Хасеки стояла на месте и смотрела на блистающий снег. Женщина была счастлива, что наконец-то спокойно вышла на улицу. Но видимо радоваться придется недолго. Позади себя госпожа услышала хруст снега. Повернувшись, Хюррем увидела приближающегося к ней Ибрагима. Когда он подошел к ней, то спросил:
— Ты почему здесь?
Кажется Хюррем ничего не смутило и она ответила:
— Вышла прогуляться.
Ибрагим подошел ближе и, смотря прямо Хюррем в глаза, продолжил:
— Ты забыла, что тебя пытаются убить? Так к тому же ты еще не выздоровела.
Госпожа закатила глаза. Что он о ней так печется? Будто она ему ребенок.
— Все нормально. Со мной же ничего не случилось, — так же спокойно ответила.
Ибрагима это раздражало. Как можно быть такой спокойной, когда жизни угрожает опасность? Что у нее вообще творится в голове? Паша не понимал. Хюррем как шкатулка, к которой нужно подобрать ключ, чтобы узнать, что внутри. И как подобрать этот ключ не понятно. Ну а пока Визирь был зол.
— Тебе что вообще все равно?! — процедил сквозь зубы.
— Теперь да, — равнодушно ответила.
— Ну раз так. Значит и охранять тебя уже не надо?
— Верно. Не надо. Я сама себе охранник, — гордо вздернула голову.
— Тогда не вижу смысла больше тебя охранять, — отстранился назад.
— А тебя никто не просил!
— Ну вот и решено. Теперь ты сама себе защита.
— Хорошо.
На этом Хюррем сдвинулась с места и, обойдя Ибрагима, отправилась во дворец. Тот остался на месте и прошептал:
— Вот же упрямая.
Хюррем шла в покои подавленная. Ну почему все именно так? Сложно и запутанно. Она совсем не понимала поведение Визиря. Они вообще смогут когда-нибудь найти общий язык?
Войдя в покои, Хюррем застала на диване маленькую девочку. Хасеки тут же поняла, что это дочь Ибрагима, так как сама ее уже видела. Очевидно Паша послушал ее совет, что немного порадовало и дало повод погордиться собой. Былую печаль как рукой сняло. Хюррем искренне улыбнулась и отправилась к девочке. Сев рядом, Хасеки сказала:
— Здравствуй.
На лице малышки Хюррем заметила смущение, от чего улыбнулась еще шире. Эта картина вызывала только лишь самые приятные эмоции. Госпожа уже забыла, что направлялась в покои за некоторыми вещами, чтобы потом переехать в другие. Хюррем заметила рядом с девочкой книгу и взяла ее в руки, осмотрев.
— Какая хорошая книга. Может тебе почитать?
Эсманур кивнула два раза. Хюррем обрадовалась и открыла первую страницу.
Рустем осторожно прошел в покои Султана. Там он увидел у стола на подушках лежащую Фирузе, а если точнее, то спящую. Мужчина на всякий случай еще обернулся назад. Убедившись, что все нормально, он прошел к девушке и взял ее на руки.
Рустем с Фирузе на руках подошел к ограждению балкона. Вот он шанс избавиться от девушки раз и навсегда. Только он готов был совершить это, как услышал голос:
— Рустем ага?
Страх пробрал до костей. Рустем судорожно забегал глазами и повернулся. Перед собой он увидел шехзаде Джихангира. Мужчина вздохнул с облегчением.
— Что с Фирузе?
Ага подошел ближе, при этом придумывая ответ.
— Фирузе здесь уснула и я решил отнести ее в теплое место, чтобы она не замерзла, — глупо, но должно сработать. Все же шехзаде еще мал.
— Так что же ты стоишь? Неси быстрее!
Пришлось послушаться. Рустем отправился обратно в покои Султана. Там он уложил Фирузе в постель и повернулся к стоявшему рядом Джихангиру. Присев перед ним на одно колено, мужчина сказал:
— Шехзаде, только не в коем случае никому об этом не рассказывайте. Иначе все очень сильно расстроятся.
Джихангир покивал. Конечно Рустем мало верил в то, что это сохранится в тайне, но надежда была. В противном случае ему не жить. Поднявшись, ага сказал:
— Теперь пойдемте. Вас наверняка ищут.
Ибрагим возвращался в покои полностью погруженный в себя. После разговора с Хюррем Паша прошелся по саду, размышляя. Они оба упрямы, не готовые идти на уступки, гордые. Где найти эту золотую середину? Ибрагиму все это конкретно надоело. Хочется все бросить и уйти к чертям, чтобы наконец обрести покой. Перед носом дверь в покои. Еще немного поразмышляв, Ибрагим открыл двери и вошел. Перед ним предстала удивительная картина. Его дочь спала в объятиях Хюррем, у которой находилась раскрытая книга в руках. Ибрагима это очень поразило и так же обрадовало. Визирь с улыбкой на лице, взяв одеяло, подошел и накрыл женщину и ребенка. Наклонился, чтобы поцеловать Эсманур и после его взгляд остановился на госпоже. Сколько бы зла она ему не причинила, но он готов все забыть, вычеркнуть те дни. Ведь сердце Хюррем доброе, но ограждено ото всех.