Сломленный нефрит
Прохладно... В Гусу всегда холоднее чем в Юнмэне. Но это не страшно. Цзян Чен не собирался здесь задерживаться. Он прибыл сюда только для того, чтобы обсудить обучение А-Лина.
Это было довольно сложно, так как его племянник стал главой своего ордена. Цзян Чен предлагал ему не ехать на обучение, но мальчишка отказался, аргументируя это тем, что ему как главе нужны знания. Совет старейшин поддержал этот ответ. Ну а Цзян Чену... Цзян Чену как единственному родственнику А-Лина пришлось решать все вопросы, относительно обучения мальчика. Мужчина искревил губы в ухмылке. Как дать согласие или отказ они первые, а как организовать, то «многоувожаемый Саньду Шэншоу, окажите помощь». Цзян Чен чуть не сплюнул. Нет, ему не сложно было этим всем заняться, тем более если А-Лин сам рвется учиться, но это его окружение из старейшин, которые думают только о том как набить брюхо, да золота больше нагребсти, Цзян Чена порядком раздражало. Эти старики только и ищут повода, как избавиться от Цзинь Лина. Это злило еще больше, но и племяннику он помочь, кроме как советом, ничем не может. Не в его праве вмешиваться в чужой орден.
К нему с приветственным поклоном подошел Лань Цижэнь. Цзян Чен нахмурился. Разве не глава ордена должен его встречать? Хотя, обучать Цзинь Лина будет Лань Цижень, значит с ним и надо это обсуждать. Но по местному этикету именно Цзэу-цзюнь должен был его встретить. В сердце Цзян Чена закралось нехорошее предчувствие. Но так как он в чужом ордене, то с распросами лезть не станет.
Он последовал за Лань Цижэнем. Этот придирчивый старик еще долго его не отпускал. И если сначала Цзян Чен решил, что быстро со всем справится, то теперь думает, что не уйдет еще ближайшие два часа.
Наконец все вопросы были улажены и Цзян Чен уже поднялся, чтобы уйти, как его нагнал голос:
- Вы же понимаете, что Цзинь Лин стал главой ордена и ему будет очень тяжело? - старик нахмурил свои брови.
- Разумеется, но это желание самого А-Лина, обучаться здесь.
- Похвальная тяга к знаниям, - одобрительно кивнул Лань Цижэнь. - На этой ноте они и распрощались.
На улице Цзян Ваньин вдохнул чистый и прохладный воздух. Его сразу же пробрало. Все-таки в Гусу холоднее, чем в Юнмене. Он быстрыми шагами направился к выходу, как вдруг на него налетел черный вихрь с красной лентой в волосах.
- А-Чен! - воскликнул никто иной как Вэй Усянь. - Столько времени прошло с нашей последней встречи. Ты скучал по мне?
- Ага, каждый день тебя поминал. - Мужчина фыркнул, скрестив руки на груди.
- Ты хотел сказать вспоминал?
- То, что хотел сказать, то и сказал. - Цзян Чен уже привычно закатил глаза и двинулся было дальше, как внезапно его потянуло спросить:
- Я сегодня не видел Цзэу-цзюня. Глава ордена сильно занят?
- Он... - Вэй Усянь замялся, что было ему несвойственно. - Понимаешь, он ушел в уединение и Лань Сичень...
- Он? - Цзян Чен начали настараживать заминки брата.
- ...больше не глава ордена. - тихо выдавил тот.
- Что!?
- Ты что, не помнишь, как он в храме лишился золотого ядра?
Цзян Чен остолбенел. На мгновение он вернулся в тот момент. Они в храме, Цзян Че истекал кровью, рядом с ним А-Лин. Чуть дальше от них стояли Цзинь Гуаньяо и Лань Сичень. Второй был белее своих одежди в дрожащтх руках держал меч.
- То есть ты хочешь сказать, что Лань Сичень сейчас находится в уединении в полном одиночестве?
- Почему один! К нему приходит Лань Чжань...
Цзян Ваньин не дослушал. Идиоты! Ему хотелось кричать. Разве можно оставлять человека в таком состоянии!? Лань Ванцзи не считается. Он хоть и рядом, но чаще всего молчит. А это молчание никак не помешает утопать в болоте своего отчаяния и бесполезности. Цзян Чен знает... Он представляет каково это. И если дела обстоят хуже чем он думает, то... Да он даже думать об этом не хочет.
Он почти интуитивно находит домик Лань Сиченя и почти бегом направляется к нему. В спину ему что-то кричит Вэй Ин, да и черт с ним! Он почти дошел.
Сердце сжимается от картины, которая должна предстать перед его глазами. Вот он подошел к двери и замер. А потом сам на себя разозлился и больше не медля ни секунды распахнул дверь и шагнул внутрь.
Лань Сичень сидел за низким столом и смотрел в окно. Его внешний вид как всегда был прекрасен, вот только глаза стали пустыми и безжизненными. Он смотрел в одну точку и не двигался.
Это то Цзян Чен и боялся увидеть. Это холодное безразличие во взгляде этого теплого и милого человека. Сердце пропустило удар.
- Саньду Шэншоу? - повернулся на шум мужчина.
- Прошу прощения за вторжение, Цзэу-цзюнь. - Цзян Чен сделал уважительный поклон и без приглашения уселся на против Ланя.
- Я не достоин этого титула. Прошу впредь меня так не называть. - Лань Хуань снова перевел свой взгляд на окно.
- Мне плевать. - Фыркнул Цзян Ваньинь.
- Что простите? - Сичень опять на него посмотрел.
- Я буду вас так называть, потому что считаю вас достойным этого титула.
Лань Сичень не стал спорить. Он просто спокойно посмотрел на своего неожиданного собеседника и спросил:
- Что же привело вас ко мне?
- Вы, - мужчина стал серьезным. - Я предлагаю вам поехать со мной в Пристань Лотоса.
- Я не вижу в этом смысла... - Лань опустил взгляд на столешницу, пряча за веером ресниц глаза полные печали.
- А я вижу. - Цзян Чен нахмурился. - Иначе вы здесь зачахнете.
- Это мой выбор! - немного резче чем хотел, ответил Сичень.
- То есть, хотите сказать, что вам нравится, как к вам сейчас относятся? - мужчина хищно прищурился. - Нравится чувствовать их сочувствие и жалость, нравится чувствовать себя бесполезным? Нравится себя мучать чувствами вины?
- Вы ничего не понимаете! - Сичень уже не старался быть мягким.
- Как раз-таки потому что понимаю, я и прошу вас отправиться со мной в Пристань Лотоса. - Мужчина не задумываясь, схватил Лань Сиченя за руку и приложил его ладонь к тому месту, где находилось золотое ядро. Он словно пытался открыть ему всю свою душу. Ваньинь не понимал, что им движет. Просто... Просто мужчина не желал, чтобы этот светлый человек чувствовал тоже, что и он когда-то почувствовал. Это больно. Слишком больно.
- И чем же мне поможет смена обстановки? - на губах, с которых раньше не сходила теплая улыбка, появилась горькая усмешка. Подушечки пальцев ощутили приятную и теплую ткань ханьфу мужчины. «Согревает». Подумалось Ланю, который сейчас был ледяным. Без золотого ядра было жутко холодно.
- Там не будет жалостливых взглядов. - Начал перечислять Цзян Ваньин. - Не будет брата, в глазах которого стоят вина и сожаление. Не будет дяди, который отводит взгляд, потому что не в силах вас поддержать.
- Там будете вы и ваша бестактность. - Добавил Сичень.
- О да, там буду я и мой скверный характер, который не позволит вам утопиться в ближайшей луже. - Утвердительно кивнул Цзян Чен. - Я знаю о чем вы думаете.
- Просветите же меня.
- Лучше бы я тогда умер. Тогда я бы сейчас не был, как бельмо на глазу у дяди и брата. Не мешал бы его счастью.
- В-вы... - прошептал он одними губами.
- Что, правда глаза режет? - Цзян Чен усмехнулся. - Ну так вы согласны отправиться со мной в Пристань Лотоса?
Лань Сичень смотрел на него и молчал. Цзян Ваньин попал в точку. Он действительно больше не хотел жить. Он считал, что не заслужил. А потерю золотого ядра, как кару за свою слепоту и доверие. Первый нефрит закусил губу, потеряв всякий контроль над собой. Он был жалким, бесполезным. Его доверие растоптали в грязи. Лань Сичень платит за свою ошибку. Так он решил для себя. Сам себя наказал. Но сейчас сердце болезненно кольнул. Ему так хотелось довериться Цзян Ваньиню. Но прошлые решения давят на плечи неподъемным грузом. А прозрачный-серые глаза этого человека так и манили, словно умоляли. В них не было и капли жалости, наоборот лишь понимание.
Цзян Чен же уже потерял всякую надежду на положительный ответ, как вдруг раздалось тихое:
- Хорошо... Я поеду с вами. - Лань Сичень и сам от себя не ожидал такого ответа. Он опомнился только тогда, когда уже дал обещание.
- Отлично! - Цзян Чен искренне улыбнулся. - Собирайтесь, мы отправляемся прямо сейчас!