30- Я бы предпочел старый
[Павильон «Lotus Leaf» - Отдельная комната.]
Чжан Силинь ходил взад и вперед, время от времени поглядывая на дверь личной комнаты. Всякий раз, когда он слышал шаги снаружи, он немедленно останавливался, сглатывал слюну и смотрел в том направлении.
Его секретарь не мог не убедить его: «Господин Чжан, я слышал, что господин Тан не будет тратить свое время на бессмысленные вещи. Раз уж он решил приехать, то, если мы будем искренними, дела точно не пойдут наперекосяк».
Чжан Силинь вздохнул: «Но как ты думаешь, чего он хочет!»
Его компания находилась на грани банкротства, и как раз когда он был в отчаянии, кто-то предположил, что он мог бы завоевать расположение Тан Чжоу.
Он слышал имя Тан Чжоу.
Наследник семьи Тан, который начал заниматься бизнесом еще в старшей школе и стал известным мастером своего дела, поскольку каждый реализованный им проект заканчивался успехом.
Чжан Силинь считал, что это могло быть подстроено семьей Тан, намеренно создавшей для него образ делового гения, чтобы не только укрепить и закрепить его статус наследника, но и добавить таинственной ауры семье Тан.
Но теперь, когда лошадь оказалась на грани банкротства, ее можно вылечить только пока она жива, и это единственный способ.
Он попросил кого-то помочь ему связаться с Тан Чжоу.
А потом его ударили по лицу.
С того момента, как он услышал резкие слова Тан Чжоу во время телефонного разговора, когда тот спрашивал о положении компании, Чжан Силинь понял, что слухи правдивы.
У него были настоящие способности.
Однако путаница, возникшая в результате, оказалась немалой.
Почему Тан Чжоу интересуется его компанией, которая вот-вот должна была обанкротиться? Это не то, что можно было бы вернуть из мертвых одним лишь вливанием капитала.
Секретарь почесал голову: «Потому что он добросердечный?»
«...»
За дверью послышались шаги, и Чжан Силинь тут же замолчал, уставившись прямо на дверь.
Дверь открылась.
Там в дверях стоял высокий и красивый мужчина, его острые глаза осматривали комнату, прежде чем он осторожно отступил в сторону.
Чжан Силинь быстро шагнул вперед и, увидев красивое и нежное лицо Тан Чжоу, глубоко вздохнул.
Он видел немало знаменитостей в индустрии развлечений, и этот человек перед ним мог легко составить конкуренцию подавляющему большинству из них, обладая еще более выдающимся темпераментом.
Чжан Силинь быстро протянул руку: «Господин Тан, приятно познакомиться!»
Тан Чжоу слегка пожал ему руку, выражение его лица было слегка холодным.
Чжан Силинь нисколько не замедлил шага и с энтузиазмом провел их обоих через дверь.
Его секретарь следовал за ним, даже не смея протянуть ему руку, а только кивнул и поздоровался.
Неужели в наши дни богатые люди выглядят такими красивыми? Даже выбранный помощник тоже невероятно красив.
Обе стороны сели.
«Господин Тан, сделаете заказ первым?»
Чжан Силинь осторожно и бережно передал меню, словно молодой человек, только что посетивший собеседование.
Тан Чжоу собирался взять его, но Фу Шэнь протянул руку и положил перед ним меню, выбрав несколько блюд: «Это нормально?»
Все это любимые вкусы Тан Чжоу.
Тан Чжоу сдержанно кивнул.
Меню вернулось в руки Чжан Силина. Чжан Силинь приказал секретарю сделать заказ, а его взгляд был устремлен на Тан Чжоу, словно он смотрел на свою последнюю надежду.
«Господин Тан, вы действительно готовы инвестировать?»
Тан Чжоу был довольно прямолинеен. «Не инвестиции, а приобретение».
Чжан Силинь: «....».
Фу Шэнь тоже был удивлен.
Тан Чжоу всегда только инвестировал и никогда не занимался управлением. Почему ему вдруг захотелось вообще приобрести компанию, которая вот-вот обанкротится?
«Г-н Тан, что вы имеете в виду?»,— Чжан Силинь был немного смущен.
Выражение лица Тан Чжоу было безразличным, с ноткой умопомрачительного высокомерия: «Банкротство или поглощение, выбирайте одно».
«Могу ли я узнать, почему?»,—Чжан Силинь не возражал. По сравнению с банкротством, он, естественно, надеялся, что компания сможет как-то выжить, а сотрудники смогут избежать безработицы.
Он просто не понимает, что Тан Чжоу увидел в их компании.
Тан Чжоу: «Что и почему?»
Ему все еще нужно рассказать другим о причине своих инвестиций?
Чжан Силинь искренне сказал: «Честно говоря, компания понесла много убытков. Однако она обязательно начнет приносить прибыль, если вы инвестируете».
Тан Чжоу: «О».
Чжан Силинь: «......»
Секретарь:«......»
Фу Шэнь: Как мило.
Официант подал еду, нарушив тишину.
Чжан Силинь тут же налил себе бокал вина и встал, чтобы произнести тост за Тан Чжоу, сказав: «Господин Тан, несмотря ни на что, я действительно хочу поблагодарить вас».
«Мм»,— Тан Чжоу поднял бокал.
«Если вы готовы, вы можете продолжать работать в компании, но последнее слово в направлении развития за мной».
Он не любил заниматься ложью. Он делал все, что хотел, и сколько бы он ни пил спиртного, это было бесполезно.
Чжан Силинь сначала опешил, а потом почувствовал приятное удивление. Рука, держащая бокал, слегка дрожала: «Господин Тан, с вашими словами я выпью этот бокал вина!»
Компанию он основал в одиночку, и если бы не его действительно отчаянное положение, он бы никогда не продал свое детище, созданное тяжелым трудом.
Услышать, как Тан Чжоу сказал, что он все еще может остаться в компании и, возможно, своими глазами увидеть, как компания восстанет из мертвых, было просто удивительно.
Выжить в отчаянной ситуации это нечто гораздо большее.
Он допил бокал вина, затем налил себе еще один: «Господин Тан, еще один тост за вас!»
Тан Чжоу поднял бокал, чтобы выпить, но его остановил Фу Шэнь.
«У господина Танга не все в порядке с желудком. Я выпью с господином Чжаном».
Он поднял стакан и осушил его одним глотком.
Взгляд Тан Чжоу упал на его постоянно вращающийся кадык, и он внезапно почувствовал, как во рту у него пересохло.
Чжан Силинь, конечно, никогда не заставлял Тан Чжоу пить. Он смеялся и пил с Фу Шэном, и даже хвалил его::«Помощник Фу может выпить много алкоголя!»
Он и его секретарь прошли через множество попойок, и их толерантность к алкоголю давно отточена. Он не ожидал, что Фу Шэнь, который выглядел молодым, сможет с легкостью справиться с этим.
Втайне Тан Чжоу не хотел, чтобы Фу Шэнь выпил слишком много, поэтому он заговорил в середине трапезы: «Господин Чжан, завтра я отправлю своего юриста в вашу компанию, чтобы завершить контракт. У меня есть еще кое-что, что нужно сделать сегодня вечером, поэтому я сначала откланяюсь».
У Чжан Силина язык был толстый: «Нет проблем, господин Тан. Я буду ждать вас завтра».
Он и его секретарь лично проводили двух мужчин до входа в ресторан и наблюдали, как они садились в машину.
Секретарь спросил: «Господин Чжан, мы возвращаемся?»
Чжан Силинь сказал: «Да. Давайте сообщим юридическому отделу, чтобы завтра связались с адвокатом г-на Тана».
«Хорошо.»
После того, как они ушли, из угла вышли еще двое.
«Тан Чжоу пришел сюда, чтобы поговорить о делах?»
Тан Тяньян указал подбородком на спину Чжан Силина: «Папа, кто они?»
Тан Чжэнь усмехнулся: «Если я не ошибаюсь, это Чжан Силинь из Хуаюэ».
«Хуаюэ?» - озадачился Тан Тяньян.
«Разве он не лидер в нашей отрасли? Что Тан Чжоу делает с ним? Он собирается пойти против нашей семьи?»
Тан Чжэнь: «Какой лидер! Хуаюэ просто воспользовался ветром и летал высоко несколько лет. В последние годы становилось все хуже и хуже, так как же он может сравниться с нашей семьей? Он на грани банкротства».
«Банкротство?»
Лицо Тан Тяньяна было полно замешательства: «Если они уже банкроты, почему Тан Чжоу все еще встречается с Чжан Силином?»
Тан Чжэнь фыркнул: «Кто знает».
Он чувствовал, что Тан Чжоу становится все более и более непредсказуемым. Он не только отказался от должности наследника просто так, но и вел дела с приходящей в упадок семьей. Неужели он действительно не боялся, что все эти деньги пойдут насмарку?
«Я проверю, когда вернусь»,— Тан Тяньян почувствовал, что что-то не так.
Тан Чжоу не пил и был за рулем на обратном пути.
На перекрестке на красный свет он нажал на тормоз и остановился.
«С тобой все в порядке?»
Он посмотрел на Фу Шеня, который отдыхал с закрытыми глазами на пассажирском сиденье.
Мужчина наклонил голову, половина его лица была скрыта в тени. Его четко очерченный нос добавлял незаменимый штрих красоты его профилю.
Услышав голос Тан Чжоу, он открыл глаза. Его янтарные глаза были покрыты тонким слоем марли, затуманены, очевидно, он был немного пьян.
«Я в порядке.»
«О.»
Загорелся зеленый свет, и Тан Чжоу поднял педаль тормоза и сосредоточился на дороге впереди. Он не увидел слабой улыбки на губах Фу Шэня.
Ветер в июне был немного сухим. Тан Чжоу поехал обратно в район и подтолкнул Фу Шэня: «Мы дома».
Фу Шэнь открыл глаза, послушно улыбнулся, отстегнул ремень безопасности и вышел из машины.
Похоже, он не пил.
Тан Чжоу только что подошел к нему, как увидел, что тот внезапно пошатнулся, и быстро протянул руку, чтобы помочь ему.
Фу Шэнь прислонился к его плечу, приблизив лицо к его уху, и его пьяное дыхание заставило Тан Чжоу
почувствовать себя немного опьяненным.
Внезапно он вспомнил момент во сне, когда кто-то тайно сфотографировал их. Фу Шэнь, будучи пьяным, опирался на него для поддержки, а его лицо было прижато по диагонали, что позже было ошибочно принято Тан Тяньяном за доказательство «поцелуя».
Поза была почти идентична нынешней ситуации.
Тан Чжоу остался неподвижен и искусно дистанцировался.
Не потому, что он боялся, что его снова поймают, а скорее из-за небольшого чувства дискомфорта.
Каждое его едва заметное движение было замечено глазами Фу Шэня. Фу Шэнь крепко поджал губы и убрал руку с плеча Тан Чжоу.
Опасаясь, что он не сможет идти устойчиво, Тан Чжоу протянул руку, чтобы поддержать его.
«Нет нужды, я могу дойти сам».
Фу Шэнь выпрямился, пытаясь успокоить немного кружащуюся голову, идя шаг за шагом.
Тан Чжоу остро почувствовал внезапную перемену в его настроении и не мог не почувствовать некоторого замешательства.
Они вдвоем вошли в лифт, один слева, другой справа, расставив все так далеко друг от друга, что между ними могли бы поместиться еще несколько человек.
Тан Чжоу поклялся, что он просто стоял там как ни в чем не бывало и не отдалялся намеренно.
Он внимательно изучил выражение лица Фу Шэня. Фу Шэнь смотрел в землю, и его эмоции были неразличимы.
Вернувшись домой в тишине, Фу Шэнь спокойно сказал: «Я пойду в свою комнату».
Тан Чжоу потянул его за запястье и спросил: «Ты сердишься?»
«Как я могу быть таким?»
Фу Шэнь улыбнулся и сказал: «Я бы не стал на тебя сердиться».
Он злится только на себя.
Тан Чжоу нахмурился и спросил: «Тогда почему ты несчастен?»
Фу Шэнь вздохнул и сказал: «Я не несчастен».
Он просто считал, что так называемая стратегия любви полная чушь.
«Но ты вздохнул».
Тан Чжоу, казалось, был одержим Шерлоком Холмсом: «Ты раньше не вздыхал».
«Просто погода немного душная».
Тан Чжоу нахмурился еще сильнее: «Ты думаешь, меня легко обмануть?»
Он был красив, и его слегка нахмуренные брови были милы. Фу Шэнь подсознательно хотел разгладить V-образные морщины между бровями.
Если бы это было в любое другое время, он бы наверняка контролировал себя, но под воздействием алкоголя его правая рука непроизвольно поднялась и медленно коснулась лба Тан Чжоу.
Лоб Тан Чжоу был особенно чувствителен. Как только объект приближался немного близко, он подавал сигнал к бегству и отступлению.
Тан Чжоу наклонил голову назад на несколько градусов и спросил: «Что ты делаешь?»
Фу Шен снова вздохнул и отступил на несколько шагов: «Мне жаль».
«Тебе плохо от того, что ты слишком много пьешь?»
Тан Чжоу мог придумать только одну возможность: «Тебе не придется так много пить в будущем. Ты можешь вообще не пить».
Сегодня вечером определенно нужно было сохранить лицо перед Чжан Силинь. В конце концов, любой бы почувствовал себя неловко, если бы его тяжелая работа была приобретена кем-то другим.
Фу Шэнь уставился на него: «Хм, понял».
Через несколько секунд он снова спросил: «Когда ты планируешь переехать? После того, как моя нога заживет?»
С тех пор, как Фу Шэнь получил травму ноги, Тан Чжоу никогда не думал о переезде. Однако он был тем, кто сказал, что переедет, и теперь перед ним встал вопрос. Он не знает, как на него ответить в данный момент.
Между ними повисла тишина.
Тан Чжоу сухо сказал: «Deep Blue Technology только что начал, и мне также нужно разобраться с Хуа Юэ. Я пока не буду переезжать».
«Ах».
Фу Шэнь издал какой-то двусмысленный звук, и свет, отражающийся в его глазах, словно стал ярче.
Мрак, давивший на него, исчез в одно мгновение.
Он улыбнулся и спросил: «Когда выпускной?»
«В следующую пятницу.»
«Хорошо», — Фу Шэнь небрежно снял галстук и сказал: «Я пойду приму душ».
Вялость после выпивки придавала всем его движениям неописуемое очарование.
Сердце Тан Чжоу екнуло, и он выпалил: «Галстук тебе очень идет. Я отдам его тебе».
Фу Шэнь был ошеломлен, услышав это, и его рука, державшая галстук, внезапно крепко сжалась. Он сказал хриплым голосом: «Отдашь его мне?»
Тан Чжоу быстро наверстал упущенное: «Я этим раньше не пользовался. Он не старый».
«Я бы предпочел старый».
Фу Шэнь не мог контролировать свои истинные мысли, блуждавшие в его голове, и как только он это произнес, он почувствовал, что это неуместно.
Но затем он услышал, как Тан Чжоу пробормотал: «Похоже, он пьян».
Фу Шэнь быстро проглотил слова, которые собирался использовать для объяснения.
Хм, он действительно был пьян.