The Black Swan | h.s. [rus]

На следующий день Гарри взял больничный и не пришёл на репетицию.  Почему ... почему я чувствовала себя плохо? Может от того, что знала, что его мама умерла. Это заставило меня чувствовать себя так ужасно, я не могла представить, что у меня нет мамы. Я не хотела его жалеть, я ненавидела его. Я не хотела выражать ему свои соболезнования, но ... ничего не могла с этим поделать. Он потерял свою маму, и я надеялась, что никогда не испытаю эту боль. Я знала, что он не пришёл, потому что поделился этим со мной. 

Так как он отсутствовал, в тот день я тренировалась с группой. Потом у нас были выходные, а в понедельник – репетиции. Я понятия не имела, что происходит, я знала, что он ненавидел меня, но не понимала, как это исправить. Мне нужно было исправить это для этого проклятого шоу. Мне как-то нужно было получить роль Чёрного лебедя. Казалось, что абсолютно всё зависело от этого спектакля.

Я пришла в студию вечером в субботу с чувством, что он будет там. Конечно же, он тренировался; Должно быть, он был там часами. Его тело было потным, волосы откинуты назад; он внимательно следил за своей формой в зеркалах. Он остановился и выдохнул, вытирая лицо полотенцем. Он почти искусно вытянул спину, я могла видеть, как изгибался его позвоночник, вся спина – огромные мышцы, которые сгибались, когда он шёл к приставки для iPod, чтобы включить этот тяжёлый металл. Он просто начал двигаться, агрессивно делая прыжки и изгибы, кувырки. Он выглядел таким злым. Я была очарована ... красотой движений, уравновешенностью ... это было похоже на движущийся огонь, как торнадо пламени.  Я не могла оторвать от него глаз. Он рухнул, упал на колени, глядя на своё отражение, его грудь поднималась и опускалась с невероятной скоростью. Я смотрела из-за стеклянной будки, как вдруг зазвонил мой телефон. Я опустилась на пол и ответила настолько быстро, насколько могла, надеясь, что он не заметил.

— Привет? — я прошептала.

— Привет, дорогая, хотела узнать, придёшь ли ты завтра на ужин.

— Да, да, как всегда.

— С тобой всё в порядке?

— Извини, отвлеклась на кино.

— О, хорошо, увидимся завтра!

— Пока, — я повесила трубку и расслабилась, пока дверь не открылась и не появился Гарри. — Вот она! — я встала.

— Что? — он смотрел холодными, как лёд, глазами.

— Я оставила здесь свою серёжку, когда наблюдала за пьесами солистов для шоу.

— И ты вернулась так поздно ради этого?

— Это особенная серёжка.

— Позволь мне посмотреть.

— Нет.

— Почему?

— Это моя серёжка, извини, ты блокируешь дверь, — я прошла мимо него и поспешила, ненавидя тот факт, что меня поймали. Я заторопилась домой и начала искать информацию о Гарри Стайлсе.

Сначала я обнаружила кучу газетных статей обо всех его танцевальных достижениях. Это было на самом деле мило.

— Вау, — прошептала я.

Он был арестован за нападение, когда ему было восемнадцать; об этом говорилось в местной газете Лондона. Я сглотнула и продолжила поиск, находя его профиль на бесчисленных сайтах балетных школ. Он выиграл несколько наград, и, как бы мне не хотелось этого признавать, заслужил это.

— Энн Стайлс, — прошептала я, она была известным художником по костюмам. Я читала её биографию, но там ничего не говорилось о её смерти. Я продолжила исследования и обнаружила, что она трагически погибла. Я вздохнула и вздрогнула при мысли о его аресте, о трагедии. Кто, чёрт возьми, этот парень? 

На следующей репетиции я немного нервничала. Гарри и меня снова привели в частную студию, чтобы мы могли сосредоточиться на нашей химии, словах нашего режиссёра, в то время как все остальные репетировали свои роли в других местах. Мы танцевали, отлично выполняя все движения, чёрт побери.

— Ровнее, ровнее, ровнее! — кричал он. Я парила над головой Гарри, когда он поднял меня, прижимаясь пальцами к моим бёдрам. Он просто повернулся и уставился на Винсента. 

— Чего ещё, черт возьми, вы хотите?

— Я хочу видеть химию, я хочу настоящую химию. Я хочу, чтобы это было так, как будто вы отражаете друг друга, потому что ты знаешь её тело, ты знаешь её разум. Прямо сейчас вы просто делаете шаги, выполняете их. Я хочу большего!

— Вы не получите большего, — Гарри с лёгкостью поставил меня на ноги.

— Винсент, он ненавидит меня. Я пыталась, — Гарри закатил глаза. — Он слишком незрелый. Заберите, чёрт возьми, у него роль.

— Заберите роль у неё.

— Вы ведёте себя как маленькие дети! — он схватил нас обоих за запястья и потащил в кладовку. — Поработайте! Вы двое – лучшие танцовщики, которые у меня есть, разберитесь! — он захлопнул дверь и оставил нас в темноте, его тело находилось слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Я оттолкнула его, и он немного покачнулся, спотыкаясь о ведро.

— Какого чёрта это дерьмо, — проворчал он. 

— Это называется, избавься от своего чокнутого эго. Ты портишь наше шоу.

— Да, моего эго.

Я закатила глаза. — Ты списал меня с первого дня, — я снова толкнула его, — Ты не знаешь обо мне ничего. Ты думаешь, у меня есть эго? Ты думаешь, я какая-то самовлюблённая танцовщица? Я не знаю, кем была моя мама, но я не она. Я так стараюсь не быть ею, но так трудно произвести на неё впечатление ... — я покачала головой и плюхнулась на маленькую стремянку, закрывая лицо руками. — Я ненавижу родословную балерин. Сколько раз я говорила это? Знаешь, какое давление это оказывает на девушку? Я не хочу быть какой-нибудь шаблонной танцовщицей и клоном моей мамы. Я так хочу принести что-то новое, но просто не знаю как, потому что боюсь сойти с классического пути, по которому она пошла. Я ужасно расстроена, что никогда не танцевала в Лебедином озере и что моё имя запомнится ужасным позором, — я  вздохнула и просто покачала головой, осознавая, что не должна была этого говорить.

— Почему ты мне это говоришь?

— Сочувствие, полагаю.

— У меня нет сочувствия к таким, как ты.

Я уставилась на него. — Ты так ошибаешься на мой счёт, Гарри, что бы ты ни думал обо мне, — я встала, — Пожалуйста, просто скажи мне, почему ты меня ненавидишь? Только потому, что я Риччи? Ты действительно думаешь, что я высокомерна? — он молчал. — Гарри, ты должен поговорить со мной. Нравится тебе это или нет, ясно, что в труппе, где мы оба работаем, нас любят обоих. Понятно, что они будут ставить нас в пару в будущем. Мы не можем игнорировать это. Ты действительно будешь продолжать так себя вести? Ты действительно позволишь этому разрушить все спектакли, пока они, наконец, не выгонят тебя из-за чего-то такого незначительного?

— Я никогда не покину эту труппу. Я работал больше, чем ты когда-либо, чтобы попасть сюда. Именно в этом моё наследие. Я не позволю тебе вытолкнуть меня из этого, как все другие женщины в твоей семье.

— О чём ты говоришь? — я крикнула, мой голос ломал звуковые барьеры. — Что, чёрт возьми, сделала моя мама?

— Спала с моим грёбаным отчимом! Разрушила брак моих родителей и изменяла твоему отцу! — закричал он. — Жизнь моей мамы превратилась в сущий ад, — одним ударом он открыл дверь и захлопнул её.

Я заморгала, мой мир внезапно завращался. Я задыхалась, мои глаза наполнились слезами. Мама?