Possession/Одержимость

— Суд призывает к порядку!

— Протестую!

Среди избранных волшебников и ведьм, призванных на службу, послышался удивленный ропот. Суд только что был созван, а ответчик уже начал возражать.

— Что же это такое? — Спросил главный судья Джилами Хортон.

— Я возражаю против того, чтобы это было закрытое заседание, — решительно заявил Хепра. — И требую, чтобы мне объяснили, в чём меня обвиняют!

Дамблдор встал. Он представлял интересы обвинения. Волшебник был одет в простую пурпурную мантию, орнамент, который обычно были украшены наряды, отсутствовал, и синие глаза были необычно мрачны.

— Я бы попросил, чтобы это заседание суда оставалось закрытым, потому что рассматриваться будет очень деликатное дело, судья Хортон. Если в конце заседания судьи решат, что я ошибся в своих оценках и вы отмените распоряжение о секретности, то я не буду возражать.

Хортон кивнул директору. Этот человек так много сделал для волшебного мира, но судья не мог принять решение, основываясь только на прошлых заслугах. Он должен был быть беспристрастным. Однако, предложение Дамблдора было вполне разумным. Восстановить секретность после её исчезновения было невозможно.

— Я не вижу никакой проблемы.

Дамблдор слабо улыбнулся, прежде чем продолжить, повернувшись к Хепре.

— Я выдвигаю против вас несколько обвинений от имени мистера Гарри Поттера.

Шевеление в зале заседания резко прекратилось, когда директор Хогвартса произнес все ещё легендарное имя. Даже судья Хортон выпрямился в кресле.

— Гарри Поттер? — Хепра усмехнулся. - Я никогда с ним не встречался! С чего бы ему меня в чем-то обвинять?

Несколько членов судейской комиссии кивнули, задаваясь тем же вопросом. Это был волшебный суд. Сейчас, здесь был только обвиняемый, который в данном случае решил защищать себя сам; обвинение, на этот раз представленное Дамблдором и пятью судьями, которые сформировали комитет, возглавляемый Хортоном, и именно эти пятеро должны были принять окончательное решение. Свидетели могли быть вызваны обеими сторонами, и все законные методы допроса были допустимы, хотя Дамблдор не собирался задавать много вопросов. Он ожидал, что суд признает Хепру виновным.

Комитет состоял из нескольких видных членов магического сообщества, так что какое бы решение ни было принято, оно представляло собой то, чего желал волшебный мир. Сегодня в нем были Хортон, который был судьей со времен первых процессов над Пожирателем Смерти Волан-де-Морта; Лефрант Джунра — коллега Юсии по торговле магическими артефактами; Рэйка Нибблби — свободный журналист. Закрытое судебное заседание позже повлечет за собой чары секретности для всех заинтересованных сторон, так что не было никаких шансов, что Мисс Нибблби наживется на своих сегодняшних открытиях. Последними членами Комитета были Бетани Сальмато, которая представляла интересы министерства, и Люциус Малфой…

Будь это в любом другом случае, Дамблдор был бы обеспокоен, но он знал, что Люциус придет к правильному решению, несмотря на свою ненависть к мистеру Поттеру. У Тома не было бы времени давать наставления своим последователям по поводу заседания, впрочем, Риддл не хотел, чтобы этот щекотливый вопрос был общеизвестен так же, как и Дамблдор, а Люциус умен и потому должен догадаться самостоятельно.

Дамблдор глубоко вздохнул.

— От имени мистера Поттера я выдвигаю обвинения в наложении заклинаний на несовершеннолетнего без его согласия с намерением исказить ход правосудия, нарушении охранных барьеров, окружающих его, и самое серьезное — в жестоком обращении с детьми.

— Жестокое обращение с детьми? — Хепра рассмеялся. — Я же сказал тебе, что знаю, кто он, все знают, но я никогда его не видел!

— Он уже познакомился с вами.

— Тогда пусть он сам выдвигает эти обвинения! Я уважаю этого мальчика и то, что он сделал для волшебного мира, но это просто смешно!

Дамблдор кивнул.

— В силу сложившихся обстоятельств Гарри в настоящее время находится под несколькими защитными заклинаниями и в сопровождении животных-стражей. Если суд разрешит забрать в том числе и их, тогда я вызову Гарри.

— Суд с этим согласен, — официально заявил Хортон.

Взмахом волшебной палочки Дамблдор переместил Гарри. Подросток был бледен и держал одну руку на большой черной собаке рядом с собой, успокаивая животное, которое рычало на Хепру, вздыбив шерсть и оскалив клыки. Поттер посмотрел вокруг тусклыми глазами, выказывая некоторое легкое любопытство. С тех пор как его спасли, он был поглощен своими воспоминаниями. То, что они были заблокированы в течение нескольких лет, сильно удивило. Хотя иногда на его лице появлялась тайная мягкая улыбка. Хедвиг, полностью оправившаяся от недоедания, также сопровождала своего хозяина. Сова сильно изменилась: её оперение больше не походило на мягкий снежно белый пух, вместо этого перья казались твердыми, а сама птица выглядела гладкой и опасной. Ее клюв смотрелся длинным и острым, а когти блестели, когда она нежно сжала плечо Гарри. Птица обратила немигающие желтые глаза на Хепру и предостерегающе ухнула.

— Гарри, — спокойно начал Дамблдор, не обращая внимания на шокированные взгляды членов Комитета, когда они увидели, как бледен их спаситель. — Я знаю, что это трудно, но Хепра хотел бы знать, в чем ты его обвиняешь.

Гарри кивнул, поглаживая пса, Хедвиг утешительно уткнулся в него клювом.

— Он… Он сделал мне больно… Как и все остальные… Он сделал мне больно, — начал Гарри беспокойно.

— Гарри, мне очень жаль, но ты должен быть более конкретным.

— Он изнасиловал меня, — простонал Гарри, уткнувшись лицом в шерсть и прижимаясь к собаке всем телом, больше похожий на маленького ребенка, чем на пятнадцатилетнего подростка.

— Он что? — восклицания раздались почти отовсюду.

— Я этого не делал! — возразил Хепра. — Это какая-то извращенная шутка.

Дамблдор вздохнул.

— Хотел бы я, чтобы это было так. Я действительно хочу, чтобы это было так, — сказал он торжественно. — Но у нас есть доказательства.

— Я думаю, нам нужно это услышать.

— Несколько дней назад возрожденный Лорд Волан-де-Морт решил напасть на мистера Поттера. Тёмный Лорд разрушил защиту вокруг дома Гарри. Отряд авроров, я и несколько членов Ордена Феникса прибыли как раз вовремя, чтобы увидеть, как Волан-де-Морт похищает Гарри и его родственников. Пытаясь определить, куда Тёмный Лорд забрал пленников, я бросил Revisum и обнаружил, что Гарри постоянно подвергался насилию в детстве. Там были магглы, но как показало заклинание, Хепра тоже присутствовал.

— Так почему же мы не узнали об этом раньше? — спросила мисс Нибблби.

— Гарри находится под Obliviate с тех пор, как ему исполнилось одиннадцать лет. Лорд Волан-де-Морт нарушил его.

— И вы хотите, чтобы мы поверили, что эти воспоминания не были подложными? — спросил Хепра.

Хортон смерил его равнодушным взглядом:

— Revisum не опирается на воспоминания людей, он полагается на воспоминания объектов, — терпеливо объяснил судья. — Если вы достаточно сильны, то сможете вызвать такие воспоминания.

Глаза Хепры широко распахнулись, он шмыгнул носом и почти радостно взвизгнул:

— Он всё это выдумывает!

— У меня есть несколько свидетелей, которые подтвердят то, что они видели применение Revisum и его результат, — парировал Дамблдор, прежде чем тяжело вздохнуть. — И, хотя это будет крайняя мера, Гарри может дать показания, если суд сочтет это необходимым.

— Я бы счел это необходимым! — Хепра зарычал, но тут же отпрянул назад, когда Бродяга и Хедвиг впились в него взглядом, словно провоцируя сделать ещё один шаг навстречу, чтобы они могли его достать.

— Пожалуйста, вызовите вашего первого свидетеля, Дамблдор, — предложил Хортон.

— Спасибо. Я вызываю аврора Аластора Грюма.

Внезапно на свидетельской скамье появился Аластор. Он был одет в простую черную мантию служителя правопорядка, а на боку у него висела волшебная палочка. Мужчина коротко кивнул, прежде чем оглядеть зал.

— Спасибо, что пришел, Аластор, — поприветствовал его Дамблдор.

Грюм ничего не ответил, устремив взгляд своего магического глаза на Хепру.

— Мы так понимаем, что вы присутствовали, когда Альбус Дамблдор произносил заклинание Revisum?

— Так и было.

— Не могли бы вы рассказать суду о том, что видели?

Аластор кивнул, когда «сфера свидетеля» развернулось вокруг него. Это была простая концепция, не вызывающая боли, но дающая визуальную оценку правды. Она светилась бледно-желтым светом. Если бы волшебник солгал, то цвет сменился бы на красный цвет, но если же сфера не обнаруживает лжи, то остаётся прежней.

— В тот вечер, когда меня вызвал Дамблдор, было уже поздно. Я немедленно откликнулся и аппарировал к месту жительства мистера Поттера, чтобы найти анти-аппарационные щиты уничтоженными. Несколько других членов Ордена и сотрудники аврората были там и видели, как Лорд Волан-де-Морт вышел из дома в сопровождении двух Пожирателей Смерти, которые держали семью Гарри в плену, а потом они аппарировали прочь.

— Ха! Так где же был мистер Поттер? — Хепра казался торжествующим.

— Он был у Лорда Волан-де-Морта, но Орден Феникса, как вы можете видеть, с тех пор спас его, но вопрос о том, где находится мистер Поттер, не ставится под сомнение. Так как в это время было невозможно преследовать Тёмного Лорда, мы проследовали в дом, чтобы выяснить, что произошло. Мы обнаружили недавние свидетельства жестокого обращения с Гарри со стороны его магловских родственников, а также свидетельства нескольких разрушенных заклинаний.

— Что это были за заклинания?

— Кроме сломанной защиты, был брошен Obliviate, fractus , который освободил воспоминания мистера Поттера. Заклинание Revisum было наложено дважды. В первый раз дабы убедиться, что Лорд Волан-де-Морт не причинил вреда мистеру Поттеру, а во второй — чтобы увидеть, что Гарри пришлось пережить в течение нескольких лет. Обвиняемый был замечен в воспоминаниях помещения в компании вампира Ксеоафа Касициала.

— Простите, что спрашиваю вас об этом, но вы видели обвиняемого вместе с мистером Поттером?

— Мы видели много мужчин с Гарри, и да, обвиняемый был одним из них.

— Какая нелепость! — Хепра усмехнулся, но для тренированного уха в его голосе прозвучала нотка паники.

Бродяга снова зарычал, но Гарри его удержал.

— А что обвиняемый делал с мистером Поттером? — спросил Хортон, стараясь говорить спокойно.

— Он совершал половой акт с мистером Поттером, — сказал Грюм нейтральным тоном.

— Возмутительно!

— Мистер Юсия, вы можете занять место свидетеля, если хотите, — предложил Хортон.

— Почему я должен защищаться от этих абсурдных обвинений?

— Потому что они не настолько абсурдны, — голос Хортона был смертельно тих.

— Действительно… — заговорил Люциус. — Если вы дадите показания, то это будет самый быстрый способ прояснить ситуацию. — серые глаза мужчины блестели.

— Нет!

— Может быть, суд разрешит использовать визуального помощника?

— Что ты предлагаешь, Дамблдор?

— Если Гарри позволит, я могу, или даже вы сами наложить чары Зримой Памяти, которые позволят суду увидеть воспоминания Гарри. Как я уверен, вы все знаете: такое заклинание показывает истину, а не то, во что Гарри, возможно, верит; то, что произошло, истинные действия людей в памяти Гарри. А может быть, господин Юсия позволит наложить чары на себя?

— Нет!

Дамблдор повернулся к подростку рядом с ним.

— Гарри?

Поттера предупреждали, что такое развитие событий вполне возможно, но он не испугался. Происходящее откроет правду судейскому комитету, и, хотя это значит, что больше людей будет в курсе, они не станут говорить об этом — один из законов о неразглашении судебной тайны. Судьи могут подтвердить, что вынесли приговор, но больше не смогут сказать ничего. Гарри кивнул.

— В интересах беспристрастности, мистер Поттер, я произнесу заклинание, — Хортон шагнул вперед с палочкой наготове.

Гарри снова кивнул, и заклинание было произнесено. Оно материализовалось в виде облака позади подростка, который мучительно заставил себя вспомнить время, проведенное с Хепрой. Обычно все мужчины сливались для него воедино, но Хепра «настаивал», чтобы Поттер отвечал на ухаживания, и если бы юноша этого не делал, то получал порцию сильной боли. Теперь Гарри знал, что это было Crucio, но в то время этого было вполне достаточно, чтобы заставить подчиниться, и он научился доставлять удовольствие Хепре.

Подросток не смотрел на изображение, но знал, что Хепра только что наказал его за какую-то неосторожность. От этого воспоминания у него заныли кости. И вот теперь волшебник целовал юное «я» Гарри, чтобы загладить причиненные страдания, проводя руками по телу, мягко массируя, словно снимая остаточную боль от проклятия. Потом, конечно же, Хепра вошёл в неподготовленное тело. Поттер заткнул уши, пытаясь заглушить свой крик, но в памяти он всё ещё звучал, и гриффиндорец ничего не мог с этим поделать.

Ещё через несколько мгновений Хортон разрушил чары, повернувшись и посмотрев на волшебника с отвращением и презрением, которые боролись на его лице. Он подумал о Гарри, который должен был жить с этим, и надеялся, что Дамблдор сможет защитить его.

— Как ты мог? — мужчина сплюнул. — Как ты мог так поступить с любым ребенком? — он повернулся к своим коллегам-судьям. — Вам нужно ещё что-нибудь посмотреть?

Все четверо отрицательно покачали головами.

— Азкабан! — прорычала Бетани.

Лефрант покачал головой: — Поцелуй!

Рэйка согласно кивнула, и Хортон повернулся к Люциусу. — Поцелуй, — тихо согласился старший Малфой.

— Значит, это — официальное решение, — сказал Хортон, и глаза его загорелись. — Тебя отвезут в Азкабан, где пройдёт процедура поцелуя. Таково решение суда.

Вокруг Хепры появилась вспышка света, удерживая его на месте, а потом маленькие огни окружили всех присутствующих, просачиваясь в них, — так вступило в силу Положение о секретности. Дамблдор положил одну руку на Гарри, отправляя его обратно в Визжащую хижину, откуда Сириус заберет подростка обратно в Хогвартс.

Директор спрятал мрачную улыбку. Суд закончился. Теперь, возможно, Гарри сможет исцелиться.

***

Люциус откинулся на спинку стула, глядя на огонь. Он прищурил глаза и задумался…

Это был интересный день, и откровения объяснили ему так много, что он был озадачен поведением своего господина.

Люциус был удивлен, когда его пригласили в судейскую комиссию по делу, связанному с Гарри Поттером. Он был со своим Лордом, когда они захватили мальчика, так как же Дамблдор так быстро вернул его обратно? Волан-де-Морт становится все слабее…

Зацикленность на Гарри Поттере была ненормальной… Мальчик, конечно, был неприятен, но быстрая Avada Kedrava решила бы проблему, но, похоже, фиксация Лорда прогрессировала… Люциус нахмурился… На Гарри Поттера напали не только Хепра, но и магглы… Ах… Теперь стало ясно… Вот почему Риддл так хотел заполучить этих магглов. Он собирался отомстить.

Слабость… От этого мальчишки одни неприятности.

Эта мысль была не нова… Грядут перемены…

— Отец!

— Драко, — поприветствовал сына Люциус, всё ещё прищурившись.

— Как прошёл суд?

Люциус приподнял одну бровь.

— Это было секретное заседание. Ты же знаешь, что я не могу тебе сказать.

— Я знаю, что у тебя есть способы обойти запрет, — парировал Драко строго деловым тоном.

Мужчина улыбнулся:

— Очень хорошо, сын мой. Ты прав… Но я могу раскрыть не всё… Ещё не так поздно сыграть. — Люциус полу прикрыл глаза и задумался. — Ты не получишь метку, сын мой.

— Как же так?! Но я хочу служить нашему Господину, — возразил Драко.

— Так и будет, но Тёмный Лорд, которому ты служишь, не будет Риддлом. Он стал слабым после своего перерождения. Ты — мой наследник, — Малфой откинулся на спинку стула, наблюдая, как его сын обдумывает полученную информацию.

Драко судорожно сглотнул.

— Неужели он действительно так слаб? — неуверенно спросил подросток.

— Так и есть, — подтвердил Люциус. — Он ищет Гарри Поттера, но не для того, чтобы убивать… Вместо этого Лорд теперь тратит своё и наше время, пытаясь отомстить за Гарри, — маг покачал головой. — Так будет лучше, — медленно произнес он. — История будет помнить его как великого Тёмного Лорда, который был убит в расцвете сил, но из пепла его правления восстал другой Лорд, Люциус Малфой.

Драко кивнул, и на его бледном лице появилась лукавая улыбка.

— Что же мне делать?

— На данный момент — ничего… Ничего не изменилось… Однако у меня есть для тебя кое-какая информация, которую, я надеюсь, ты сумеешь использовать с пользой, когда придет время.

Малфой-младший кивнул.

— В этот самый момент у Дамблдора есть мистер Поттер в Хогвартсе, где директор пытается исцелить его раны

— Поттер ранен? — глаза Драко загорелись.

— Эмоционально, сын мой, эмоционально. Похоже, что его маггловские родственники жестоко обращались с ним. Он был изнасилован много раз и только теперь вспомнил всё, после того, как Тёмный Лорд нарушил Obliviate .

Глаза Драко сузились.

— Так… — медленно произнес слизеринец. — Он бесполезен… Если он так сильно страдает, то не сможет ни с кем драться!

— Вот именно, — снова улыбнулся Люциус. — Я надеюсь, что ты примешь все необходимые меры, чтобы сохранить его в таком состоянии.

Драко улыбнулся отцу в ответ: — Конечно, Милорд.