Глава 4: Она снова она
Я терпеть не могу такие вечера. Слишком много блеска, фальшивых улыбок и пафоса. Все будто играют в какую-то игру, где выигрывает тот, кто громче засмеётся или дороже оденется.
Но клуб попросил — и пришлось прийти. Благотворительность, мол. Мы с парнями зашли вместе, как положено: костюмы, часы, выбритые затылки, камеры.
— Всё равно хорошо, что не на три часа,— проворчал Гави, отпивая воду.
— Говорят, сегодня будет фигуристка из России. Она что-то выиграла недавно,— подал голос Ферран, уже разглядывая сцену.
— Русская? — усмехнулся я. — Фигуристка?
— Красивая, кстати, — вставил кто-то сзади.
— Очень. И сильная. Я видел её прокат на чемпионате Европы. У неё жесть какая техника.
— И пластику — как у балерины,— заметил Гюндоган, неожиданно серьёзно.
Я закатил глаза и взял бокал с водой.
Очередная «невероятная» девушка, на которую все умирают от восхищения. Уже видел таких сотни.
---
На льду погас свет. Заиграла музыка.
Все заговорили тише.
И вот она — вышла.
Сначала я её не узнал.
Серебристое платье, спина открыта, осанка, как у принцессы. Она скользила по льду, как будто не касалась его вовсе. Движения — не спортивные, а почти музыкальные, пластичные. Руки — выразительные, каждое движение было с каким-то внутренним смыслом.
— Вау...— выдохнул кто-то рядом.
— Смотри, как она прыгает. Чисто. И вообще без напряжения,— Гави подался вперёд.
— Это искусство, не просто спорт.
— У неё даже лицо не меняется — как будто дышит этим.
Я хотел отвести взгляд. Сказать: «Ладно, красиво. И что?»
Но не смог. Что-то в ней держало меня.
Не внешний вид. Не платье.
Лёд ей подчиняется. Он делает то, что она захочет.
---
Она сделала тройной флип — как будто это ничего не стоило. Потом — вращение, и её волосы разлетелись по плечам, как волны.
И в какой-то момент...
«она подняла глаза.»
Я замер.
«Это она.»
Девушка с улицы.
Та, с которой я столкнулся вчера, и которая смотрела на меня, как будто я был проблемой.
Но теперь она — центр всей арены. И весь зал — замер.
Даже те, кто только что крутил бокалы и болтал — молчали.
---
— «Как её зовут?» — тихо спросил я, не сводя с неё глаз.
— «Женя Смирнова,»— ответил кто-то.
— «Золотая медалистка. Ей девятнадцать. Из России. Все о ней говорят в мире катания.»
— «И не только катания,»— добавил Гави с ухмылкой.
Женя.
Теперь у неё было имя.
И то, как она закончила номер — медленно, замерев с поднятым подбородком — врезалось в память. Я даже не понял, что стою.
В зале взорвались аплодисменты.
А я стоял. И смотрел «Снова она. Совсем не такая, как вчера. Или... именно такая?*
После её выступления прошёл почти час, но зал всё ещё гудел. Футболисты обсуждали прыжки, женщины спрашивали про кристаллы на платье, кто-то искал её инстаграм.
Я ушёл в сторону — шум раздражал. Хотел воды, но вместо бара вышел не туда и оказался в боковом коридоре. Он вёл к фойе.
И вот она.
Одна. Стоит у витринного окна, в чёрном пальто, поверх сценического платья. Волосы распущены, слегка влажные от льда.
Смотрит куда-то вдаль, будто всё это не про неё.
Я не думал. Просто подошёл.
— «Ты всегда так входишь в комнату, будто весь мир тебе должен аплодировать?» — произнёс я.
Она повернулась медленно. Не удивлённо. Не растерянно. Спокойно.
Посмотрела на меня. В упор. Без улыбки.
— Нет. Только когда я катаюсь, — ответила ровно.
Пауза.
— Ты ведь тот, кто вчера «не врезается». Ага?
Я усмехнулся.
— Теперь ты решила врезаться в меня взглядом?
Она чуть вскинула брови.
— Нет. Я просто пытаюсь понять, кто ты, когда не корчишь из себя важного.
На секунду я замолчал.
Этого не ожидал.
— А ты всегда такая дерзкая после оваций? — всё же бросил, будто в защиту.
— Нет. Обычно я просто ухожу. Но иногда, кажется, мне стоит остаться. Чтобы кое-кто понял, что не он единственный, кого узнают на улице.
Говорила спокойно. Без желания задеть. Просто уверенно.
И это было хуже любой агрессии.
Я хотел ещё что-то сказать — подколоть, вернуть контроль.
Но она развернулась. И ушла. Не резко. Не театрально. Просто — ушла.
А я стоял.
И впервые за долгое время — не знал, зачем вообще начал этот разговор.