Глава 1: Остановиться нельзя
Это золото пахло потом.
И кровью — буквально. Шнурки порвались за два дня до старта, ботинок натёр до мяса. Я смеялась тогда. Устало, тихо. Даже боль стала привычной. На лёд — с холодной головой и железным лицом.
Когда высветилось: «Смирнова — 1 место»,я не заплакала. Не улыбнулась. Просто стояла, пока арена кричала, пока камера ловила мои глаза. Я думала только об одном:
«Хорошо. Выиграла. Что дальше?»
Ответ пришёл через двадцать минут в раздевалке.
— Женя, ты летишь в Барселону. — Представитель Федерации села рядом, не сбрасывая пальто. — Гала-вечер «Сердце спорта», огромный благотворительный проект. Мы хотим, чтобы ты представила Россию. Одиночный номер. Европейская публика. Все глаза будут на тебе.
«Все глаза — снова на мне.»
Я кивнула. Это была не просьба. Это была миссия. Новый лёд — другой, но я не позволю себе дрогнуть. Ни одного изъяна. Даже если я лечу сразу после победы, даже если ноги гудят от усталости.
---
«Барселона. Утро»
Я не умею сидеть на месте. Три часа в номере — и мне стало тяжело дышать. Воздух кондиционера, пустые стены, чемодан в углу. Мне нужно было выйти. Просто пройтись. Просто стать человеком на улице. Не фигуристкой. Не «той самой». Просто — Женей.
Капюшон. Очки. Наушники — но без звука. Чтобы слышать, как живёт город.
Барселона тёплая. Живая. Я не успела пройти и трёх кварталов, как начала дышать глубже. Тут пахнет кофе, морем и чем-то сладким. Люди улыбаются. Я не чувствовала на себе ни одного взгляда — и это было счастье.
У витрины антикварной лавки я остановилась — рассматривала старые книги. И в этот момент — толчок.
Резкий. Не сильный, но ощутимый.
— Эй! — инстинктивно, почти рефлекторно.
— Может, ты начнёшь смотреть, куда идёшь?
Я развернулась. Парень, высокий, спортивный, в кепке и толстовке,капюшон натянут . Испанец. Лицо дерзкое, взгляд холодный, осанка — как у тех, кто уверен, что весь мир под ногами.
«Футболист»,— мелькнуло.
Тон — раздражающий.
— Это ты в меня врезался, — спокойно, по-английски.
Он усмехнулся. Оценил меня взглядом, как будто я мешок с картошкой оценила его туфли. И начал — язвить. Комментировать. Бросать фразы, как будто мы на рынке. Слово за слово — и я почувствовала, как внутри поднимается злость.
Я не знаю, кто он. И знать не хочу. Но я устала от самодовольных взглядов. От того, как нас — фигуристок — считают «декором». Мы пашем. Мы падаем и ломаемся. И если я это не скажу, за меня не скажет никто.
Я посмотрела ему в глаза — прямо, жёстко.
— Ты понятия не имеешь, кто перед тобой.
Он усмехнулся:
— И не уверен, что хочу знать.
И ушёл.
А я осталась стоять на солнечной барселонской улице. Сердце колотилось — не от страха. От раздражения. И оттого, что в глубине души... я знала, что мы ещё встретимся. И он точно поймет,что грубить мне это было лишнее.