PURPOSE

Глава 16 ~ Что притих-то? Гадость очередную придумываешь? ~

Я стояла у каменной дорожки, наблюдая за мужчиной, чьё лицо постарело в моё отсутствие лет так на пять. Тёмные волосы в некоторых частях поседели, а где-то и вовсе выпали. Он сидел в беседке, которую построил пару лет назад, вертя в руках пустой стакан.

— Свидание с самим собой? — спрашиваю я, делая несколько неуверенных шагов вперёд, силясь обойти все ловушки, которые были тщательно скрыты от людских глаз.

Дядя устало наклоняет голову и смотрит на меня. В секунду его лицо выпрямляется, а на губах появляется радостная улыбка.

— Динара! — мужчина вскакивает со скамьи и крепко сжимает меня в своих объятиях.

На секунду я даже теряюсь, но потом молча обнимаю его в ответ, втягивая такой знакомый аромат умирающего волка и нотку настоявшегося вина. Его руки сжимаются сильнее, но я молчу. Мой дорогой дядя, что с тобой случилось? Гроза ударила в голову? Плешь проела мозг? Откуда столько любви? Ещё никогда и никто не встречал меня в этом месте такими жаркими объятиями. Я уже хотела отпрянуть, как он цыкнул и продолжил меня обнимать, царапая своей отросшей бородой мою шею. Казалось, он дышит мной. Нуждается во мне, как человек в воздухе, а рыба в воде.

— Динара, ежа тебе в жопу. Почему ты не позвонила мне? Я волновался вообще-то, дуреха. — он держит меня за плечи, разглядывая моё лицо.

— Телефон потеряла. А номер наизусть не помнила.

Он хмурится, а потом даёт мне несильный подзатыльник.

— Ауч! — берусь за голову и обиженно гляжу на него, — Это ещё за что?

Альфа никогда не потерпит к себе такого неуважения, но моя волчица готова прощать этому мужчине абсолютно все. Она уже давно признала силу, которой обладает дядя и которой я не могу не покланяться. Всегда есть такие люди, которые своей харизмой заставляют великих альф склоняться.

— За то, что заставила меня поседеть. Ты видела этот ужас? — он указывает на свои волосы, — Я же сказал тебе, выучить мой номер наизусть. А ещё я сам ходил в магазин в соседнюю деревню. Я проклинал тебя каждую секунду. Почувствовала?

— Твою порчу? Конечно. — киваю я и поправляю хвостик, который он изрядно помял своим ударом. — Я хочу тебя кое с кем познакомить.

Дядя сощурил глаза, а потом улыбнулся.

— Наконец-то, дождался. Показывай своего хахаля.

— Что?! — я удивлённо таращусь на него и на секунду забываю про Виру, ждущую своего выхода. — Совсем что ли? Племянницу встречай, старик.

Вира молча выходит из-за угла дома и растягивает губы в подобие улыбки. Видно, как она дрожала и боялась того, как отреагирует родственничек. Всю дорогу она не переставала жужжать мне на уши, расспрашивая о человеке, который к девятнадцати годам научил меня выпивать залпом бутыль водки. Настолько она хотела ему понравиться, что готова была купить тортик, чтобы не приезжать с пустыми руками. Я же сказала, что он этот торт ей на голову натянет, если мы купим не его любимый.

Это неловкое молчание чуть сбавило спесь с меня, поэтому я судорожно начала бегать взглядом по их лицам. Вира сглотнула и вопросительно уставилась на меня. Дядя же продолжил рассматривать приехавшую племянницу. Когда проходит ещё секунд двадцать, я теряюсь и выпаливаю первое, что приходит в голову:

— Что притих-то? Гадость очередную придумываешь?

— На секунду! — он быстро хватает меня за локоть и тащит по участку глубже.

Мы проходим мимо грядок, деревьев и останавливаемся возле туалета. Чудесное место для общения. Вира глядит на нас, но потом опускает взгляд и садится на скамейку, погрустнев. Наверное, девочка ожидала не такого приветствия. Да что там, блять, говорить. Я сейчас сама в шоке. Если бы кто-то так встретил меня, я бы личико набила бы этим козлам.

— Николас здесь? — спрашивает дядя, переходя на шёпот. Он чуть наклоняется ближе ко мне и смотрит прямо в глаза, боясь, что я могу соврать. Я же стою ровно и луплю на него непонимающим взглядом.

— Нет.

— А.. , — он жмётся, рассматривая дыру в туалете. — А она здесь?

И в эту секунду до меня доходит то, о чем вспоминать я не хотела и очень боялась. Моя мать, альфа-самка Ангарских гор, сестра моего дяди, жестоко была растерзана ликанами. От этого моё лицо каменеет, а дядя хмурится. Я должна ему сказать. Должна. Это моя обязанность. Но как это вообще можно сказать человеку, который вспоминает о ней с такой люблю и нежностью, что даже я начинаю завидовать. «Прости, пердун, её больше нет». Так? Я боюсь. Боюсь его реакции и того, что последует дальше. Сейчас я не в состояние уберечь его от бед, которые он сам на себя нашлет. Нам с Вирой нужен отдых, чтобы потом быть готовыми ко всему.

— Нет, расслабься, старик, здесь только Вира.

Дядя кивает и выдыхает накопившийся воздух. Теперь он не так переживает, что слегла расслабляет и меня. Мы стоим молча несколько секунд. Дядя потихоньку приходит в себя и на его губах появляется насмешливая ухмылка, а я стараюсь не дышать как можно дольше. Почему этот мужчина не мог отвести на беседу дальше? Надо было же ему останавливаться возле сортира.

— Зачем она тут?

— Твою наглую морду приехала увидеть, — улыбаюсь я, собираясь выйти из этого жуткого места, как дядя хватает меня за локоть и крепко сжимает.

— Ну, ты мне ещё поязви тут.

— Ещё? Прости, времени нет. — я убираю свою руку и иду к сестре, которая так и сидит на скамье с поникшем выражением лица.

Я люблю дядю и понимаю суть его волнения. Но я так же знаю Виру, которая переживала больше, чем я за всю свою жизнь. Сестренка очень надеялась на помощь этого человека, а все вышло чуть иначе.

Вира подняла на меня свои глазёнки и быстро вытерла накопившиеся слезы. Черт.

— Вир, иди в дом. Я расскажу все дяде и приду к тебе. — улыбаюсь сестре, а потом провожу рукой по волосам. — Можешь пока лечь на мою кровать. Зайдёшь в комнату и тут же справа она будет.

Когда сестра уходит, я сажусь на её место и прикрываю глаза. Почему все так трудно? Вот надо было дяде устраивать этот спектакль? Почему нельзя просто подойти и обнять младшую племянницу? Зачем бежать сломя голову к туалету и заставлять Виру нервничать?

— Ну, рассказывай. — дядя садится рядом со мной, вытягивая свои ноги вперёд. Открываю глаза и гляжу на неё. — Не надо так на меня смотреть, ведьма. Я готов выслушать тебя и помочь.

***

Когда мы с дядей заходим в дом, я тут же захожу в комнату и вижу, как Вира напряжённо сидит на краю кровати и рассматривает свои обнаженные стопы. Вытянутая, как струнка, спина и усталый взгляд из под опущенных ресниц.

— Для начало: хватит вести себя как принцесса. — я кидаю к её ногам свои тапки и легкие спортивки с мужской футболкой. — В это можешь переодеться. Сегодня-завтра мы проверим твою волчицу и дядя составит план тренировок.

— Т-так скоро? — Вира берет в руки одежду и рассматривает её. Не Гуччи, конечно, но тоже вещь.

— А ты чего ожидала? Тёплый приём с чайком и конфетками? — спрашиваю я, сверкая своей улыбкой, но потом подхожу к ней и сажусь на корточки, кладя ладони на её. — Вира, послушай меня внимательно. Дядя очень, — я замолкаю, вслушиваясь с шаги мужчины на кухне. Тихо. — Очень специфическая личность. Он иногда говорит глупые вещи и шутит так, что хочется выбить ему все зубы. Этого я набралась у него, но знай, что только он может тебе помочь так, как помог мне. Кто-кто, а ты уж точно помнишь, какой я была раньше, а какой стала сейчас. И все благодаря ему. Да, у него странные методы. Но знай, каждое его действие приведёт тебя к тому, что было у тебя лет сто назад - к твоей альфа-самке.

Вира поднимается с дивана и крепко обнимает меня.

— Ты думаешь, что я смогу? Смогу вернуть свою альфу? — в её взгляде читается надежда. Надежда на то, что она снова будет самой сильной и желанной альфой.

Я приглаживаю ладонями её волосы и кладу их на впалые щеки сестры.

— Я верю в это. И скажу тебе больше, сестренка, ты добьёшься этого в раза два быстрее меня. Но самое главное не это, а то, что ты должна в это верить как никто другой.

Вира улыбается и радостно стягивает мой топ, а потом и юбку, чтобы переодеться в другую одежду, более удобную. Когда дядя без стука заходит внутрь, Вира прикрывает футболкой свою обнаженную грудь.

— Блин, ещё одна. Если я увижу твои волосы на ковре, то твоя кукла Вуду встанет рядом с ее. — он тычет в меня пальцем, а потом протягивает мусор. — На-ка, в наказание, мусор выкинь.

—В какое наказание? Что я опять сделала? Я же только приехала. — говорю я, забирая мусор в белом пакете.

— Захотелось. — говорит дядя, складывая на груди руки.

— Вир, мусор выкинь. — протягиваю пакет сестре, которая под шумок успела натянуть футболку.

— А я то тут причём? Тебя же наказали, вот ты и выноси. — девушка отпихивает мою руку в сторону и так же складывает свои на груди, как и дядя.

Не поняла. Что это за тусовка, на которой я ботаник в углу. Они совсем что ли? И когда разносится громкий смех дяди, я стискиваю зубы. Офигеть. Что дальше? Полы помыть?

— Мне уже она нравится. — говорит дядя, давая пять сестре.

Я же просто киваю и выхожу из комнаты. Меня только что нагнули собственный дядя и родная сестра. А то, что я альфа-самка, они забыли, наверное. Из головы, блять, вылетело. Придурки. Выхожу на улицу и выкидываю мусор на соседский участок. Плевать. Я злая и готова порвать любого на своём пути. Сжимаю ладони в кулаки и смотрю на пустое поле перед нашим домой. Злость ядом проходит по моему телу, заставляя вздрогнуть. Почему я должна выносить мусор? Я что ли способна только на это?

— Эй, сумасшедшая, не наглей. Мусорка не на моем участке. — пожилой мужчина подходит ко мне и кидает мусор к ногам, который тут же высыпается из пакета.

От его тона я сощуриваю глаза и киваю.

— Простите. — да, блять, вот и показала настоящего зверя. Да, не оборотень я какой-то, а жалкий хомяк.

Сажусь на колени и молча собираю мусор. Ну, не могу я злиться на этого мужчину. Бедный, уже живёт с нами лет тридцать. Дядя постоянно выкидывает все дерьмо к нему на участок. А я сейчас поступила так же, как он. Чувствую себя разбитой и вымотанной, поэтому складываю мусор обратно в пакет и иду в другой конец деревни, чтобы выкинуть его. 

Когда из леса доносятся громкие завывания, я замираю.