PURPOSE

Глава 7 ~ Думаешь, я не смогу прострелить твой волчий зад? ~

Я проклинала на своём пути абсолютно все: сначала это были мои новые сапоги, которые я украла из магазина и которые стали мне натирать, потом это была машина, которую я забрала у какого-то немощного деда, затем я возненавидела свою серую шапку, потому что появилось чертово солнце, но а сейчас я ненавижу абсолютно каждый склон, каждую веточку, каждый камушек, на которые я наступаю каждые десять, чертовых, секунд.

Мой отец всегда считал, что не обязательно воевать на войне - можно лишь удобно найти базу. Ну да, никто не спорит, что Ангарская гора велика и могуча, и что все враги умирали по пути к нам, но он совсем не подумал, что есть ещё я - оборотень, который хочет сесть сейчас на опалённую солнцем траву и задохнуться от усталости.

Я бы, конечно, могла бы доехать на машине, но на том драндулете, который я сперла у того деда, я бы не проехала и первый склон - машинка бы просто не потянула. И это лишний шум. Оборотни очень восприимчивы к звукам, поэтому мои попытки тихо забраться не увенчались бы никаким успехом. Совсем никаким.

С каждый шагом я становилась близка к своему истощению. Верхушка горы даже на несколько метров не стала ко мне ближе. Такое чувство, что я просто топчусь на месте. На одном, сука, месте.

Футболка неприятно липла к телу, поэтому мне пришлось замотать её в узел и превратить в топ, оголяя свой упругий живот. Джинсы я сменила на шорты ещё несколько миль назад, но это совсем не помогло. Волосы собрала в пучок.

Когда я услышала входящий вызов на своём смартфоне, то тут же хмыкнула и вязла трубку без промедления.

—Привет, старик!—я всегда знала, что дядя не оставит меня в покое и будет названивать, пока до его ушей не дойдёт новость о том, что старшая дочь альфы Ангарских гор вернулась домой. А судя по тому, что его уши часто запрятаны в зад, звонить он мне будет даже когда я откину свои лапы. —Соскучился?

—Привет, сучка!—после слов дяди я закатываю глаза и хмыкаю. Ничего нового. —Настолько соскучился, что в честь твоего отъезда устроил праздник.

—Кого позвал? Ой, забыла, у тебя кроме меня никого нет. Грустный праздник, наверное, вышел.

—Если ты думаешь, что я не смогу прострелить твой волчий зад, то ты ошибаешься. Расстояние мне не помеха, Динара.

От скуки я пинаю веточку перед собой и спотыкаюсь об свою же ногу, падая на задницу и делая несколько кубарей вниз с горы. Черт. Я так долго шла это расстояние. А все из-за этой шальной ветки. Поднимаю с земли упавший телефон и подношу к уху, слушая отвратительный смех моего дяди. Даже далеко от меня он продолжает меня раздражать.

—Ты упала? Лохушка,—и снова долгий и отвратный смех.

Я даже не успеваю что-то вякнуть в ответ, так как слышу звон колоколов. Нападение. Дядя, видимо, тоже это услышал, поэтому тут же замолк.

—Динара, ускорься. Двигай своим волосатым задом быстрее!—и он сбрасывает вызов.

Я ещё раз смотрю на гору, где виднеются уже небольшие дома, и ускоряюсь. Откуда такой прилив сил? Моё волчье чутьё слишком напряжено и подсказывает, что срочно надо поторапливаться. Откидываю свою сумку «Nike» и бегу изо всех своих последних сил. Телефон я все же решила оставить в кармане шорт, а то если я не отвечу на звонок дяди, мои мозги будут в одной части мира, а голова в другой.

***

Джон и мой отец быстро трансформируются, выпуская на свободу свою сущность. Их тела заметно увеличились, продолжая покрываться наростами шерсти. Вместо маленьких ноготков появились длинные когти, которыми они с лёгкостью режут своих врагов. Штаны рвутся, становясь горой разорванной ткани. Лица преобразуются так же быстро, становясь похожими на волчьи морды.

Теперь рядом стоят не просто мужчины, а настоящие оборотни с огромными клыками и выше меня на несколько человеческих голов. В них не меньше двух метров.

Когда мы принимаем свою вторую ипостась, то утрачиваем способность понятно разговаривать, поэтому все переходит в мысленную форму. Наша стая, как и многие другие, связана прочными узами между собой. Каждый член стаи: будь он альфой, бетой или простым работящим, может слышать в своей голове членов стаи. Это как телефон, только тебе не надо брать трубку и держать руку возле уха. Если я или кто-то ещё хочет связаться с альфой, то ему надо только подумать об этом, а уж альфа сам решит - готов ли он тебя выслушать или нет. Связываться так можно с любым членом стаи или с несколькими оборотнями сразу.
Когда оборотень из конкретной стаи покидает ее, то связь тут же исчезает, делая из него изгоя, ну если же он, конечно, не переходит в другую стаю. Такое редко бывает, но бывает. В основном такие переходы делают истинный пары.

Моя сестра порвала с нами всю связь, покинув стаю, и теперь считается изгоем, если же, конечно, ещё жива.

В моей голове просачиваются опасения и страхи других оборотней, которые воюют чуть дальше по улице.

Ликаны окружили нас со всех сторон, готовясь атаковать в любую секунду.
Ликаны - это те же самые оборони, которые утратили свою человечность. Они жестоки и безрассудны. Их действия совсем не понятны, а мысли не обоснованы. Ими становятся только самые опасные и дикие, то есть те люди, которые не смогли обуздать своего зверя.

Ликантропией обычно заболевают те, кто долгое время не переходил со второй ипостаси в первую или же те оборотни, которые лакомятся своими сородичами или обычными людьми.

Отец и Джон ходят кругами, прикрывая своими мощными спинами моё тело.

—Ты должна бежать, Вира. Как только подам знак - убегай со всех ног. —слышу у себя в голове рокот отца, ходящего передо мной.

—Нет. Я не сбегу. —говорю я громко, не заботясь о том, что ликаны меня услышат, если они, конечно, понимают человеческую речь. Их человеческие тела навеки заперты в этой сущности.

—Это приказ. —говорит отец, взывая к моей волчице, которая сложила лапки и приклонила голову перед приказом альфы. Жалкая сучка.

Один из ликанов выступает вперёд и пытается цапнуть Джона, который быстро уворачивается и бьет коленом по морде волка. Его руки сцепляются на шее соперника и ломают ее. Слышится приглушённый хруст и ликан падает наземь. Волки переглядываются и нападают на нас.

Преимущество явно не на нашей стороне. Сбоку доносятся крики и слышатся чьи-то шаги. Помощь идёт. Несколько мужчин из стаи отца трансформируются и нападают на врагов. Пытаюсь абстрагироваться от мыслей и прислушаться к отцу, который борется сразу с двумя ликанами. Его белая шерсть покрывается пятнами крови. Оборотни терзают его своими длинными когтями, оставляя глубокие порезы. Оборотням нужно несколько минут, чтобы раны зажили, но во время борьбы это сделать все сложнее и сложнее.

—Беги, Вира!—слышу в голове приказ отца и бегу. Нет времени чтобы о чем-то думать. Я должна выполнить его приказ. Просто обязана.

Но убегаю я совсем не далеко. Передо мной возвышается ликан с тёмной шерстью, испачканной в смоле. Некоторые клубки шерсти спутались, а где-то были вырваны с корнем. На его морде видны полосы шрамов, тянущихся ото лба до самой шеи.

Он делает несколько шагов вперёд, заставляя меня отступить.

Сжимаю кулаки и трансформируюсь. Руки и ноги неприятно жжёт, а из под одежды, которая падает к моим ногам, появляется чёрная шерсть. Это происходит несколько секунд, но мой противник не дожидается моего полного обращения и бросается вперёд, сбивая с ног. Мы кубарем катимся по земле, ударяя и царапая друг друга.

Вдалеке слышу вой отца, сражающегося сразу с тремя оборотнями.

Пытаюсь подняться на ноги, но тут же получаю удар его сильной руки в живот. Взвываю от резкой боли и падаю на колени, прикладывая руки к животу.

Его длинные руки с темной шерстью сжимают мою шею, поднимая вверх. Когда мои ноги отрываются от земли, я пытаюсь вырваться. Дышать становится все сложнее и сложнее, а учитывая, что до этого нападения, мой отец вытряс из меня все силы - я просто умираю.

—Я подвела тебя, отец,—говорю я мысленно, обращаясь к альфе, который продолжает вырываться в мою сторону. Джон борется рядом с ним, но силы явно на исходе.

Нас слишком мало. Стая слишком часто подвергается нападкам со стороны, поэтому многие нас бросили, а остальные погибли, борясь за своих, как моя мать.

—Укатил, мудила, свои яйца от моей сестры!

Динара. Господи. Передо мной стоит высокая рыжеволосая девушка с такими длинными волосами, что я приоткрываю рот, забывая о том, что нахожусь на волоске от смерти, в прямом смысле этого слова.

Дина обводит своими льдистыми глазами все происходящее и делает быстрый шаг вперёд, вырывая через спину ликана его загнившее сердце. Оборотень даже не успевает сообразить. Его тело ослабевает, а затем он мешком падает на землю. Вслед за ним Дина кидает его сердце.

Я падаю на землю, стараясь отдышаться. Дина оборачивается туда, где происходит драка между нашим отцом и ликанами. Альфа отгрызает одному оборотню глотку, а второму вырывает сердце, тут же выкидывая его на землю, и поднимает свои голубые глаза, оглядывая Дину сверху вниз.

Надо дать сестре должное - эффектно появиться - это её конёк. Она смотрела на отца без тени любви или радости. Такие взгляды она в детстве постоянно ловила от него, а сейчас же она стала смотреть на отца точно так же. Николас лишь кивнул своей дочери, делая маленький шаг вперёд, но его тут же схватили за спину и откинули назад.

Дина побежала к нему, врезая своим острым коленом какому-то ликану прямо в живот. Тот завыл и тут же пригнулся, как будто приклонился перед Динарой, которая в секунду сломала волчонку шею и бросила вперёд.

Ее рыжие волосы как будто летели за ней. Каждое ее движение, каждый удар, заставлял замирать и смотреть на неё, разинув рот. Такая малышка среди оборотней. Она избавлялась от своих соперников на раз два, как будто делала это без особых усилий. Сломав шею одному, она переходила к другом.

Когда Джон завыл от удара, пришедшего прямо в шею, Дина схватила его соперника и перебросила через плечо. Маленькая хрупкая девушка перекинула стокилограммового оборотня, даже не устав.

И только сейчас я заметила, что все закончилось. Дина убила всех врагов, даже не обернувшись в волка. Ее бледной лицо было залито потом и кровью, как и все участки тела.

—Привет, папочка, скучал?