Глава I. Начало конца
"Искусство рождается только от горя. И никогда - от радости"
-Чак Паланик-
Меня всегда тянуло к мистике. Сколько себя помню. Возможно, дело в фантазии. Я любила все загадочное. Много детей, особенно в ХХІ веке, любознательные. Хотя, после того, что со мной произошло в раннем детстве, моя любовь к мистике - странное явление.
- Начало 2000-х -
Темно и тихо. Спальня нашего старого частного дома. Кто-то рядом. Значит, я уснула с мамой. Во времени я тогда ничего не понимала. Виден лишь фонарь в окне. Вероятнее всего, я просто лежала в постели, пытаясь снова уснуть. Стук. Снова. От испуга я слегка дернулась.
Поддавшись непонятному притяжению, не знаю зачем, подошла к окну. Что-то смотрело на меня по ту сторону. Моя детская память меня подводит, но самые впечатляющие фрагменты происходящего я запомнила.
Из-за фонаря, который светил позади этого существа, я видела лишь темный силуэт. То ли от детской наивности, то ли от чего-то еще, я, держась за подоконник, и всунув маленькие ножки в отверстия батареи, поднялась выше, ближе к этому существу. Меня не тянуло к нему насильно, нет. Я сама, добровольно, к нему потянулась. Считала это нормальным. Прислонилась к стеклу щекой. Как вдруг это что-то начало царапать окно. Он бросился, пытаясь добраться до меня. Но нас разделяло стекло. Страх сковал меня. Либо это был не только страх...
Хорошо запомнились огромные когти этого существа, его клыки. Тогда я впервые так сильно испугалась. Что-то, чего я не могла увидеть при дневном свете. То, чего не должно быть в нашем мире. И тогда мой детский мир впервые пошатнулся.
Переборов себя, я оторвалась от окна, слетела с батареи и побежала к маме. Удивительно тогда было видеть, что она даже не проснулась от шума.
Стала ее будить. Когда та проснулась, в окне уже никого не было.
Наутро я сразу же побежала к зеркалу, подумав, что это существо как-то могло меня зацепить. Мне казалось, что он смог меня поцарапать. Хоть нас и разделяло окно, но даже спустя девятнадцать лет, на моей левой щеке всё еще был виден еле заметный шрам.
Конечно же, мне никто не поверил, когда я стала рассказывать об этом родителям. Происходящее я никак не могла объяснить логически, потому, спихнув всё на дурной детский сон, и поверив словам родителей, я стала постепенно забывать его. Так длилось до тех пор, пока события в моей жизни не стали изменятся, приобретая иные, мрачные краски, меняя следом и мою душу, поглощая ее тьмой.
Одновременно я ужас как боюсь мистики, но, в то же время, она меня притягивает, как и всё непонятное и загадочное для людей. Да и я всего боюсь: темноты, пауков, высоты, ножей, замкнутых пространств. Странно, у меня столько страхов, но почему-то я не боюсь токсичных отношений с, как оказалось, парнем - абъюзером.
- 27 ноября -
Наше время
За окном осенний ливень с грозой. От порыва ветра желтый лист старого дуба прилип к стеклу. Под светом настольной лампочки в темной комнате, ремонт которой не менялся со времен молодости моих родителей, слышалось постукивание по клавишам клавиатуры. Внезапно в абсолютной тишине резкий грохот заставил меня подскочить на месте. Нет, это не гром. Это в доме. Быстрые грубые шаги в сторону комнаты.
Деться некуда. Я подскочила с кресла. Выключила монитор компьютера, перед этим сохранив файл с начатой курсовой работой. Неизвестно, что он предпримет на этот раз. Пришлось перестраховаться.
Дверь распахнулась с огромной силой и ударилась о шкаф около нее. В проеме оказался он.
— Любимый, привет. Что-то случилось? Ты... — не договорила я, вытирая вспотевшие руки об штаны.
— Случилось! Ты меня окончательно довести решила?! — громко перебил Адам.
— Что я сделала?
Крепкая рука парня схватила меня за шею. Притянул меня к себе.
— Я же тебя предупреждал! Не приходи ко мне на работу! Ты еще и так вырядилась! Для кого? Для того мужика с отдела кадров? — продолжал громко Адам.
Меня окутало мерзкое ощущение. Унизительно. Как он смеет так ко мне относится?
Не выдержав подобного тона со стороны парня, я вырвалась. Крикнула в ответ:
— Что ты несешь?! Я к тебе пришла! Ради тебя вырядилась! Ради тебя все утро проторчала на кухне!
— По-твоему, я совсем тупой? Думаешь, я не видел, как ты смотрела на него?
— Адам, я больше не собираюсь это слушать. Если я тебе прощаю все твои скандалы, это не значит, что ты можешь продолжать так себя вести. Успокойся, я не хочу так с тобой разговаривать.
Он приблизился ко мне так, что между нами оставалось всего несколько сантиметров. Глядя мне в глаза процедил сквозь зубы:
— Да меня не волнует, чего ты хочешь, а чего - нет. О чем вы с ним говорили?
— Адам, мы просто...
— Что просто? Рассказывай! — снова перейдя на крик, он встряхнул меня, держа за предплечья.
— Я ждала пока ты придешь. Мы говорили о его семье, — поддавшись страху, начала я.
Его лицо стало злее. Для него хоть одно слово о левом мужчине в разговоре со мной – табу. А я умудрилась это совместить еще и со скандалом. Но я не собиралась останавливаться.
— Я не понимаю, что с тобой стало! Ты раньше таким не был! Уже полгода одно и то же! Раньше ты не позволял себе такого, ты меня любил и уделял мне внимание! Посмотри на себя! Кем ты стал?
От крика горло охрипло. Я хотела продолжить, но не вышло. Взбешенный Адам замахнулся, после чего раздался звонкий шлепок. Щека начала гореть от удара. Обомлев, я не смогла и пошевелится первые несколько секунд.
Сколько раз мы ссорились, сколько раз оскорбляли друг друга, но он никогда не поднимал на меня руку.
— Ты кем себя возомнила? — гаркнул он. — Что-то не нравится - собрала вещи и пошла вон. Но учти, если уйдешь - дороги назад не будет!
Сдерживая подступающие слезы, я твердым шагом бросилась из комнаты. Лишь когда скрылась из его виду, позволила себе пустить слезу. Пока в ванной тихо плакала, пытаясь всё это переварить, еще долго было слышно возмущения Адама. Время от времени он специально повышал голос, оскорбляя и отчитывая меня, чтобы я это слышала. Мне было не столько обидно, как злость брала. Я бы могла ему ответить тем же, могла бы его ударить, сказать что-то, чтобы ему тоже было больно. Но я слишком к нему привязана. Я знаю, что это не любовь, а привычка, и никуда деться не могу. Точнее, об этом я догадалась недавно, когда поняла, что наши отношения катятся в пропасть.
- 28 ноября -
В сером коридоре колледжа как обычно шумно. Студенты, получив возможность перевести дух на два десятка минут, спешили покинуть нудные аудитории. Закончилась первая пара, впереди осталось три. Мучения и скучные лекции только начинаются.
Звонкий голос темноволосой, ростом чуть ниже меня, подруги раздался сразу после рассказа:
— Что?! Каролина, и ты после этого его простила? Скажи, пожалуйста, ты совсем больная? Он, видимо, хорошо тебя по голове треснул, раз ты после этого осталась у него дома.
Она абсолютно права. Но у меня был выбор? Мне с ним плохо, а без него еще хуже. И я ничего не могу с этим поделать. Зависимость – худшая вещь в мире. И не важно какая именно это зависимость: от человека или привычки. Она поглощает тебя полностью, не отпуская, пока не уничтожит тебя полностью. А потом придется вновь собирать себя по частям.
— Ну... — начала мямлить я.
— Что "ну"? У тебя за девятнадцать лет мозгов так и не добавилось?
— Ника, не дави на нее, — вступилась за меня вторая подруга со светлыми волосами и такой же светлой душой – Лиза. Ростом она была как и Ника – слегка ниже меня. — Ей и так досталось. Но всё же ты права. Он тот еще черт, и мы тебе об этом говорили с самого начала.
Хоть Лиза и добрая милашка, но если дело касается бывших, то она может быть такой же жесткой, как Ника. Они друг друга дополняют: стерва брюнетка, со смуглой кожей и темными глазами, и милашка блондинка, с бледной кожей и небесно-голубыми глазами. Вместе они как кофе с молоком.
— Бежать от него нужно!
— Я ведь люблю его. Привязалась. Я не могу, — тихо произнесла я. Сама ведь знаю, что не любовь это совсем. Но как сказать подругам, что я слабачка, которая не может отпустить отношения, что тянут меня на дно?
Глаза Ники расширились до размеров Юпитера.
— Чего?! Какая любовь? Да он и волосинки твоей не достоин! Каролина, ты вспомни, как часто вы ссоритесь? Как часто ты жалуешься нам на него?! Это ненормальные отношения, когда нет доверия, и есть постоянный контроль! Он же даже наши переписки в группе читает! Да кто он такой?!
— Ника, тише, — прошептала Лиза, глядя на кого-то сзади нас.
— Не буду я тише! Вы посмотрите на него! Он просто знает, что ты от него никуда не денешься! А другая на него даже не посмотрит, потому что он псих!
— Ника, тише! — снова сказала Лиза, в этот раз громче. Это не помогло. Ника продолжала покрывать оскорблениями Адама.
— Интересно. Конечно, хочется еще узнать о себе побольше, но мне нужно поговорить со своей бедной несчастной девушкой, — раздался недовольный голос Адама за нашими с Никой спинами.
— А я предупреждала, — прошептала Лиза.
— Каролина, пошли поговорим.
Я все еще стояла замерев, но Ника же быстро пришла в себя. Обернулась к парню, решительно намереваясь поставить его на место. Адам гордо задрал голову. Одними глазами смотрел на меня сверху вниз. Руки его были сложены на груди. Всем видом он говорил: "Ну давай, попробуй мне что-то сказать".
— Никуда она с тобой не пойдет, — уверенно сказала Ника, поставив руки в боки.
— Это ты так решила?
Ника не успела даже ответить, только открыв рот, как он тут же продолжил:
— Мне неинтересно сейчас с вами разбираться. Дайте мне поговорить с Каролиной.
Тут уже решила испытать судьбу и нервы Адама я. Пусть не думает, что я буду выполнять его указания по щелчку пальцев.
— И как же ты будешь с нами разбираться? Что, снова ударишь, только в этот раз сразу троих?
Взбесившись, Адам схватил меня за руку. Притянул к себе.
— Угомонись, и пошли поговорим! Или мы поговорим дома. Но тебе этот разговор не понравится.
— Хорошо, пошли, — испуганно глядя на него, вымолвила я.
Придется соглашаться, а то на нас уже косо смотрят студенты. Да и не особо хочется сегодня снова получить пощечину. Хоть это было и не больно, но унизительно. А зная себя, и свою привязанность к нему – уйти так просто от него я не смогу, но поссоримся мы знатно. Похлеще, чем вчера уж точно. Поэтому лучше сейчас поговорить спокойно, чем вечером устраивать очередной скандал.
— Только попробуй ей что-нибудь сделать, урод! — крикнула вслед Ника, на что тут же получила ответ:
— Тебя забыл спросить, что мне с ней делать.
Мы отошли к лестнице. Тут же Адам словно с цепи сорвался, почувствовав себя свободным от лишних глаз. Взгляд его стал бешеным, а тон сменился на угрожающий. Вот он – настоящий Адам – а не тот, что показывает себя на людях.
— Ты что творишь, дура?! Ты решила обо всём рассказывать, что у нас происходит в отношениях?! Почему же ты им не рассказываешь о том, какие скандалы ты мне устраиваешь?! Почему не рассказываешь о том, как у нас дома на прошлой неделе летала вся посуда и мебель?!
Воспоминания врезались в память: громкий крик, звук разбивающегося стекла, сломанный стул, что так не вовремя попался мне под руку и в следующую секунду оказался разбитым о стену, слова Адама, подливающие еще больше масла в огонь моей агрессии. Это явно ненормально, я знаю, но я не могу избавится от этих отношений. Пыталась, предлагала Адаму дружбу, ведь такие отношения сожгут нас дотла. Его слова: "Я не могу дружить с тем, кого люблю". Но я ведь знаю, что это вовсе не любовь. Любовь не должна мучить, не должна вытягивать из нас наши самые худшие качества, не должна ранить. У нас же всё наоборот.
— Это мои лучшие подруги, я им доверяю, — стараясь сохранять спокойствие, ответила я. Нельзя показывать эмоции на людях.
— Эти твои "лучшие подруги" наслушаются от тебя рассказов, а потом пойдут сплетни распускать.
— Тебе откуда знать, что они будут делать? По себе судишь?
Резкий прилив смелости заставил меня говорить, позабыв о страхе перед ним. Пусть делает что хочет – я его уничтожу, несмотря на мои чувства.
Адам еще пару секунд стоял, глядя на меня. Либо мне так показалось, и это длилось всего секунду. Будто очнувшись, он схватил меня за предплечья обеими руками. Оттолкнул назад, не отпуская.
— Ты совсем страх потеряла?! Хочешь, чтобы твои вещи ждали тебя на улице, когда домой придешь?
— Не приду, — на эмоциях выпалила я, вырываясь из его хватки. Развернулась, и начала быстро уходить. Я отчетливо слышала биение пульса в ушах.
«Что я творю?! Зачем я это сказала? Он же меня сейчас догонит и убьёт тут при всех!» — крутилось у меня в голове. Но он не пошел за мной. Я спокойно дошла до подруг.
Что сделано - то сделано. Да и Адам давно этого заслуживал. Уйти насовсем явно не смогу, но пусть сегодня побесится немного. А я переночую у Ники или Лизы.