когда расцветет сирень

Феликс уже давно не чувствовал себя таким лёгким и расслабленным. Встреча с Доюном, новым знакомым и молодым учителем, оказалась неожиданно приятной — разговоры, смех, обмен мыслями и просто возможность быть собой. Вечернее небо над городом окрасилось мягкими оттенками сиреневого и розового, а весенний воздух наполнялся ароматом цветущей сирени, которая росла прямо под окном их квартиры.

—пойдём—предложил Доюн, когда закончили чай в учительской—прогуляемся? Погода идеальна, чтобы забыть про все школьные проблемы хотя бы на час.
—отличная идея—согласился Феликс, чувствуя, как напряжение уходит прочь.

Они вышли на улицу, и город погрузился в мягкий сумрак. Шум машин и суета постепенно отступали, уступая место тишине дворов и редким прохожим. Прогулка началась с лёгкого обмена шутками, а потом разговоры стали глубже — о мечтах, страхах, маленьких радостях и даже неудачах.

—ты когда-нибудь думал—задумчиво спросил Доюн—что иногда даже самые сложные дни могут подарить что-то хорошее? Например, новую дружбу?
—не так давно думал об этом—ответил Феликс, глядя на отражения уличных фонарей в лужах—до встречи с тобой казалось, что всё просто учёба, работа, дом. А теперь я понимаю, что можно и нужно искать моменты, которые делают жизнь лучше.

Доюн улыбнулся

—вот именно. И эти моменты настоящие сокровища.

Феликс тоже улыбнулся, и они продолжали идти, всё больше теряясь в разговорах и смехе.

Вид из окна — наблюдение Хенджина

Тем временем в квартире Хенджина на кухне уже зажглись приглушённые огни, и он, сидя за столом, смотрел в окно на улицу. В этот момент он заметил двух фигурантов, неспешно идущих по тротуару — Феликса и Доюна. Они шли рядом, разговаривали и смеялись, их лёгкий смех и живая речь были отчетливо слышны даже из квартиры.

Хенджин нахмурился. Ему почему-то стало не по себе, словно что-то дернуло внутри. Его привычное саркастическое настроение сменилось странным раздражением, которое он не мог сразу объяснить.

—почему я так злюсь?—подумал он, хмурясь и сжимая кулаки—они же просто идут и смеются. Что в этом такого?

Но глядя на них, он не мог отделаться от ощущения, что этот маленький мир, в который вошёл Феликс, каким-то образом отдаляет его от него.
Он попытался перебить своё раздражение привычным сарказмом.

—ага, конечно, теперь у него есть ещё один приятель. Будут вместе делиться секретами и делать вид, что их школьные будни это что-то особенное.

Но эти мысли не приносили облегчения. Вместо этого Хенджин чувствовал, как что-то внутри него сжимается.

Сердце начинало биться быстрее, но это было не от радости или волнения — скорее, тревожное чувство, похожее на лёгкую паническую реакцию, которую он не мог назвать по имени.

—я всегда держался особняком—вспоминал Хенджин про своё одиночество—и мне было комфортно. А теперь этот Доюн...этот новый парень...занимает какое-то место, которое я не хотел бы ему отдавать.

Он оторвался от окна и прошёлся по кухне, стараясь найти причину своего состояния.

—может, это ревность?—неожиданно подумал он, смущённо—но я же не в отношениях с Феликсом...Так почему же это так беспокоит меня?

Хенджин сел на стул и задумался. Его обычный сарказм, который служил защитой от людей и эмоций, сейчас казался недостаточным. Это было что-то новое, неуловимое, и он не знал, как с этим справиться.

Возвращение Феликса домой

Пока Хенджин терзался своими мыслями, Феликс и Доюн завершили прогулку и направились к квартире.

—спасибо за вечер—сказал Феликс, открывая дверь—было здорово.
—и тебе спасибо—улыбнулся Доюн—надеюсь, это не последний раз.

Феликс вошёл в квартиру, где уже сидел Хенджин, смотревший в окно, словно ждёт чего-то.

—как прогулялись?—язвительно спросил Хенджин, стараясь скрыть своё смятение под привычной маской.
—отлично—ответил Феликс, чуть улыбнувшись—поговорили, посмеялись. Было хорошо.

Хенджин молча взглянул на него, пытаясь прочитать в глазах друга то, что сам не мог понять.

***

В ту ночь Хенджин долго не мог уснуть, перебирая в голове образы Феликса и Доюна, их лёгкий смех и разговоры. Это чувство — странное и новое — не давало ему покоя, заставляя задуматься о том, что настоящие связи могут рождаться не только из дружбы, но и из чего-то более сложного и глубокого.

Под окном медленно колыхалась ветвь сирени — символ надежды, перемен и тех чувств, которые вот-вот должны были расцвести.

***

Вечер в квартире под сиренью обычно был временем, когда Хенджин мог спокойно заняться своими делами — будь то разбор старых книжек или просто отдых в тишине. Но сегодня всё пошло не так.

—слышишь—с раздражённым тоном сказал Хенджин, сидя на кухне и не скрывая своего недовольства—кто это у тебя тут так стучится? Ты кого сюда пригласил?

Феликс, улыбаясь и спокойно открывая дверь, пропустил внутрь Доюна — молодого учителя из школы, который быстро стал ему близок.

—это Доюн—сказал Феликс—ты помнишь, мы познакомился в учительской.

Хенджин лишь фыркнул, отодвинулся от стола и сложил руки на груди.

—о, прямо «познакомился»—усмехнулся он—наверное, теперь у тебя будет целый клуб поддержки школьных мучеников?

Доюн, заметив напряжённость, улыбнулся вежливо и сел за стол, не обращая внимания на колкости.

—привет—сказал он—приятно наконец-то познакомиться с твоим соседом.
—ага—ответил Хенджин, глядя на них с явным раздражением—приятно...держать дистанцию.

Феликс и Доюн начали неспешный разговор, обсуждая что-то связанное с уроками и учебой, а Хенджин, словно каждый их обмен слов был вызовом, вмешивался с сарказмом.

—ну, что, обсуждаете, как сделать детей ещё более послушными? Или как обойти систему, не заметив учителей?
—лучше бы ты рассказал—язвил он—как выжить в этом хаосе без нервного срыва.

Феликс сдержанно улыбался, а Доюн легко парировал колкости, что ещё больше раздражало Хенджина.

—знаешь—сказал Доюн—иногда сарказм это просто способ защититься от стресса. Может, ты просто устал?
—или просто не привык к настоящему общению—добавил Феликс, и в этом тоне сквозила доброжелательность, которая ещё больше резала слух Хенджина.

Он резко встал.

—ладно, хватит вашей идиллии. Мне тут нужно побыть одному.

Хенджин ушёл в свою комнату, хлопнув дверью, оставив Феликса и Доюна за кухонным столом, где они продолжали спокойно и тепло общаться, словно никакого конфликта и не было

Вскоре Хенджин вернулся и уже пару минут стоял у края кухни, скрестив руки на груди и глядя на Феликса с Доюном так, словно они только что открыли секрет, как правильно дышать.

—итак—начал он с таким тоном, будто сейчас будет вершить судьбы—расскажите мне, ребята, каково это—быть «героями» детского воспитания? Не устаете от своей безграничной мудрости и терпения?

Доюн нервно улыбнулся, покрутил в руках кружку, пытаясь найти подходящие слова, но перед такой атакой не слишком-то и верилось, что у него получится что-то сказать.

—ну—начал он—я стараюсь просто делать своё дело, помогать детям...
—о, конечно—перебил Хенджин—«делать своё дело» словно это какая-то магическая формула спасения мира, давайте все встанем и аплодируем!

Феликс, не удержавшись, бросил свой сарказм в ответ.

—вот именно. Если бы мир спасался аплодисментами, Хенджин был бы уже миллиардером.

Хенджин прищурился.

—миллиардер? С твоим чувством юмора, Феликс, я скорее миллионером по жалобам.

—ну, это уже прогресс—усмехнулся Феликс.

Доюн слегка покраснел и попытался разрядить обстановку.

—мне кажется, у вас тут своеобразный юмор...очень острый.

—олстрый?—Хенджин усмехнулся и наклонился чуть ближе—скорее, как нож, который режет всё и всех вокруг, особенно тех, кто слишком любит себя.
—вот почему я тебя и люблю—Феликс кивнул и улыбнулся—ты как хирург сарказма, всегда точно в цель.
—хирург?—Хенджин сделал театральный поклон—спаситель без погони и красного креста.

Доюн, уже открыто смущённый, махнул рукой.

—ладно, ладно, признаюсь, вы ребята мастера словесных баталий. Это, наверное, забавно для вас обоих.
—забавно?—Хенджин фыркнул—для меня это просто способ выжить в этом безумном мире. А для Феликса способ не утонуть в собственной застенчивости.

Феликс улыбнулся и посмотрел на Хенджина.

—а для меня это способ держать тебя в узде, чтобы ты не устроил здесь апокалипсис.
—ппокалипсис?—Хенджин приподнял бровь—в моём исполнении? Ты бы видел, как ты пытаешься быть спокойным это настоящая комедия.
—комедия?—Феликс улыбнулся ещё шире—если мы комедия, то ты точно главный антагонист.

Хенджин хмыкнул и откинулся на спинку стула.

—главное, чтобы хотя бы один из нас имел чувство юмора.

Доюн покачал головой, улыбаясь.

—кажется, я попал в эпицентр самой искромётной дуэли сарказма, которую когда-либо видел.
—добро пожаловать—ответил Феликс—здесь всегда есть место для новых участников.

Хенджин, наконец, чуть смягчился, но сарказм всё равно остался в голосе.

—только не забывай правила просты: проигравший моет посуду.
—тогда я уже проигрываю—Доюн рассмеялся—но зато в хорошей компании.

Феликс и Хенджин обменялись взглядом, в котором сквозила взаимная непростая симпатия — несмотря на все колкости, они понимали друг друга лучше, чем кто-либо ещё.