glitter

оранжевый глиттер.

канун рождества. ты таскала с собой табуретку и украшала комнаты. каждую по-своему. ты осторожно развешивала хрупкие гирлянды и мишуру, а в коридоре и над входной дверью поместила гирлянды с множеством лампочек, что так ярко горели в темноте. ты долго нажимала на кнопку пульта, пытаясь определиться с режимом свечения. "как думаешь, зеленый, красный? а может быть синий?" глаза твои горели в свете разноцветных огоньков. моё внимание привлек режим, на который ты не обратила особого внимания. лампочки загорались медленно насыщенным оранжевым цветом, создавая ту самую атмосферу праздника. ты улыбнулась мне, мигом принимая решение. "бен, это так красиво. и как я могла упустить такой режим?" я лишь небрежно пожал плечами, улыбаясь тебе в ответ. мы присели на диван в гостиной всего на секунду и ты тут же вскочила, начиная ходить по комнате туда-сюда и смотря на настенные часы. я едва сдерживал улыбку. ты так нервничала тогда. оно и неудивительно, ведь это было наше первое совместное рождество, своеобразный шаг вперёд, навстречу друг другу. я видел твоё эмоциональное состояние по резким неаккуратным движениям и выражению твоего лица. в последние несколько часов на нем отражалась одна только озабоченность. стоило только взглянуть в твои глаза, затуманенные задумчивостью, чтобы понять, что ты была не на шутку обеспокоена. ты боялась сделать что-то не так, боялась, что я не оценю твоих стараний, хотя в глубине души прекрасно понимала, что я был в восторге от того, как серьёзно ты подошла к этому событию. с такой ответственностью и трепетом, будто боялась, что это повлияет на моё к тебе отношение. но разве могло неправильно приготовленное жаркое заставить меня отвернуться от тебя? конечно, нет. для меня это твое предположение граничило с фантастикой. я просто не мог представить своей жизни без тебя. без посиделок на берегу атлантического океана совсем как в день нашего знакомства. без твоей очаровательной улыбки и поцелуев, которые были такими разными: нежными и лёгкими, страстными и требовательными, но я нуждался в них, как в воздухе. без разговоров в четыре часа ночи с включенной настольной лампой и приоткрытым окном. без тех же просмотров фильмов ужасов, которые ты терпеть не могла, но все же садилась со мной рядышком и охватывала руками подушку. я внимательно наблюдал за твоим лицом. ты, если и замечала, вида не подавала. я смотрел на то, как ты на секунду прикрывала глаза на особенно страшных моментах, но тут же вновь устремляла взор на экран телевизора. на мой насмешливый вопрос "страшно?" лишь качала головой с вызовом в карих глазах. ты упрямо не желала показывать, что боишься, но неосознанно прижималась ко мне поближе с каждой пугающей сценой. это происходило на подсознательном уровне - ты искала во мне опору и поддержку, когда она была необходима. и мне, признаюсь, это льстило.

ты, заглядывая мне в глаза, спросила о том, что готовила моя мама на рождество. я ответил неопределенно, заставляя тебя недовольно нахмуриться. "то же, что и все матери готовят на рождество". "а можно поконкретнее?" спросила ты, складывая тонкие руки на груди и глядя на меня свысока. нет, мне определённо не нравилось видеть тебя такой озабоченной. я поднялся с дивана, моментально возвышаясь над тобой. сейчас ты макушкой доходила мне до носа. я положил руки на твои твои плечи, чуть надавливая на них, ослабляя напряжение. ты выдохнула и подняла на меня большие глаза. на секунду мне показалось, что ты заплачешь, столько в них было блеска. твои черные брови поднялись вверх и сдвинулись у переносицы, образуя небольшую складку. я взял тебя за подбородок, чувствуя, как ты смотришь на меня с мольбой и поцеловал в искусанные губы. я решил, что тебе было нужно именно это и оказался прав. тебе необходимо было почувствовать рядом с собой человека, который любит тебя и верит в твои силы, больше чем ты сама. все твои переживания мгновенно отступили. я видел это по глазам, в которых наконец-то улеглась буря эмоций. по твоим расслабленным мышцам под моими ладонями. ты отстранилась и уткнулась лбом в мою грудь, что вздымалась не реже, чем твоя собственная. я опустил голову и увидел, что ты закрыла глаза. губы твои шевелились, шепча что-то, слышимое только тебе одной. я успокаивающе погладил тебя по спине, разом расслабившейся от простого прикосновения. "спасибо за то, что в который раз ставишь меня на ноги" тихо сказала ты через несколько секунд молчания. и для меня эти слова имели куда большее значение чем "я люблю тебя" которыми люди обмениваются ежедневно. в наше время фраза "я люблю тебя" потеряла свою ценность и значимость. теперь это можно сказать в шутку или же другу. ты признавалась в любви совсем иначе. это могла быть благодарность, желанный подарок, поцелуй в висок, ради которого тебе приходилось вставать на носочки, но ты всегда делала это с довольно улыбкой на лице. эти признания трогали меня до глубины души, я не умел красиво говорить, в отличие от тебя, но тебе не было дела до слов, ведь какой прок от обещаний, если человек их не сдерживает? для тебя очень важна была надёжность и ты нашла её во мне, а я нашёл в тебе своё счастье.

"я так устала" прошептала ты, все ещё утыкаясь в мою грудь, щекоча её своим горячим дыханием. я предложил тебе помочь в приготовлении блюд и ты заметно оживилась. ты стояла перед холодильником в растерянности, бегая глазами по забитым полкам и доставалась оттуда то одно, то другое, тут же убирая обратно в нерешительности. я сделал все быстро, ты не успела даже глазом моргнуть, как на столе уже лежало все необходимое для нашего скромного ужина, состоявшего из индейки в клюквенном соусе, моего любимого салата с киви и тыквенного пирога, о котором ты отзывалась с невероятным восторгом. мы сидели на мягком ковре перед искусственной елкой, украшенной множеством разноцветных игрушек. в духовке запекалась индейка, источающая приятный запах, быстро добравшийся до гостиной. я разрезал пирог, пока ты делала мне кофе, добавляя ложку сахара. в высокий бокал ты налила красного полусухого вина, которое перед этим подогрела, делая маленький глоток. ты поднесла бокал к моим губам, предлагая отпить, но я предпочел напитку твои губы. мы оба любили красное полусухое. особенно на теплых губах друг друга.

оранжевый глиттер - это твоя заботливость. это ароматные апельсины, сок из которых ты так любила. это яркий платок вокруг твоей шеи. это все те вещи, что ты бормочешь себе под нос, когда я болен.

оранжевый глиттер - это частичка тебя, сесилия.