5-Экстра
Середина лета. Начало летних каникул у детей.
Камфорные деревья во дворе производили сильное впечатление: их тень проникала через стеклянное окно, блокируя большую часть летней жары.
Бай Си сидел за своим столом и делал домашнее задание, но прошло уже полчаса, а он ответил только на пять вопросов с несколькими вариантами ответов.
Он подпер подбородок рукой, мечтая, и вся его голова была заполнена только Ци Сюнем. Сегодня утром он зашел к Ци Сюню домой, но его усилия были напрасны, так как Сюй Цзинвань купила манговый пудинг с тапиокой, сообщив ему, что Ци Сюнь жил в своей квартире недалеко от университета во время летних каникул и нечасто приезжал домой.
Сюй Цзинвань прислонилась к столу в императорском стиле и беспомощно сказала: «С возрастом твоему Ци Сюнь гэгэ становится все труднее приказывать. Он прекрасно может оставаться дома, но он настаивает на том, чтобы снять квартиру и съехать. Должно быть, мы ему надоели».
Ци Сюнь давно снял квартиру недалеко от своего университета, но он почти не живет в ней. Только в прошлом месяце он полностью переехал туда.
Бай Си выпил охлажденный пудинг из тапиоки. Было приятно наслаждаться такими охлажденными десертами в жаркое лето, но он чувствовал другой вид холода.
Он знал, что Ци Сюнь уехал не потому, что чувствовал себя стесненным дома, а чтобы избежать его.
С тех пор как он поцеловал Ци Сюня в машине в тот день, Ци Сюнь отдалился от него.
Пока Бай Си думал об этом, его карандаш упал на бумагу. Он приземлился на свою острую сторону с дуном и проткнул маленькую дырочку в его бумаге. Он в любом случае не хотел делать свою домашнюю работу, так как он положил верхнюю часть тела на стол, уныло глядя в окно.
Когда он поцеловал Ци Сюня в машине, он знал последствия, как будто он сжег все мосты. Он ожидал, что не было никаких шансов, что Ци Сюнь не ответит ему взаимностью, но иллюзия длилась всего минуту.
Поскольку Ци Сюнь отверг его, строго отругал и спросил, знает ли он, что делает.
«Ты знаешь, что ты делаешь?»
Это было самое неприглядное, что он видел на лице Ци Сюня, тем более у школьных ворот. Сила руки на плече Бай Си была такой большой, что он чуть не заплакал: «Я твой гэ, и ты говоришь, что я тебе нравлюсь?»
Сердце Бай Си внезапно упало, но он также нашел это раздражающим: «Я знаю, но тебе нравятся мальчики, и мне тоже нравятся мальчики. Почему я не могу признаться тебе?»
Ци Сюнь сделал ему каминг-аут в прошлом году. Находясь рядом с другим мужчиной так долго, для него не было сюрпризом подхватить небольшие знаки. Когда он пошел, чтобы подтвердить это, Ци Сюнь не стал скрывать это от него, так как он уверенно признал.
Но, посмотрев на реакцию Ци Сюня, тот, вероятно, пожалел, что рассказал ему об этом.
Глаза Бай Си покраснели, когда он со слезами на глазах посмотрел на Ци Сюня.
С тех пор как он поцеловал Ци Сюня в машине в тот день, Ци Сюнь отдалился.
В машине стало еще тише, чем раньше.
Ци Сюнь не показал ни единого выражения лица и не встретился взглядом с Бай Сюнем. На мгновение показалось, что он хотел вытащить сигарету из кармана, но в следующий момент засунул ее обратно.
Бай Си продолжал смотреть. Его ресницы задрожали, когда слеза скатилась с уголка его глаз и упала на тыльную сторону его руки. Он не смог сдержать свой вопрос, прошептав: «Гэ, я тебе не нравлюсь? Я тебе не нравлюсь?»
Руки Ци Сюня крепче сжали руль.
Казалось, он не знал, как ответить на вопрос, но через несколько секунд он повернул голову и, наконец, встретился взглядом с Бай Си с серьезным выражением.
«Конечно, я не испытываю к тебе неприязни, но я вижу в тебе только своего диди. Я не против того, чтобы тебе нравились мальчики, но ты даже не настолько стар. Ты не встречал много людей в своей жизни. Ты не можешь быть уверен, были ли твои чувства ко мне романтическими. Я был рядом с тобой все время. Ты можешь быть в замешательстве относительно того, что ты чувствуешь. Это к хорошему другу или возлюбленному? Я отнесусь к этому так, как будто ничего не произошло. Дай себе время разобраться в своих чувствах и расскажи мне, как только обдумаешь их».
С этими словами Ци Сюнь завел машину и выехал из переулка, сохраняя молчание всю оставшуюся дорогу.
Бай Си вспомнил, что не мог остановить слезы в машине. Он мог что-то сказать во время поездки, но Ци Сюнь был полон решимости проигнорировать его.
В конце концов Ци Сюнь не забрал его обратно в свой дом, а отправил его домой, в дом семьи Бай.
Когда машина припарковалась снаружи сада, Ци Сюнь достал мокрую салфетку и вытер его слезы. Даже в этот момент Ци Сюнь все еще ведет себя как нежный и вдумчивый близкий друг, но слова, вышедшие из его уст, были холодны и смертоносны, как лезвие клинка.
«Веди себя хорошо и иди домой. На этот раз я не собираюсь играть в твою игру. Приходи ко мне, когда все обдумаешь».
Бай Си был зол и печален. Он посмотрел на Ци Сюня, и он никогда не чувствовал себя таким раздраженным раньше.
«Тогда я не буду искать тебя»,— крикнул он Ци Сюню.
Затем он оттолкнул руку Ци Сюня, закончил их разговор и толкнул дверь.
Каким бы добродушным он ни был, это было его первое признание в любви в семнадцатилетнем возрасте, и оно достигло дна. Его самооценка и сердце были разбиты на миллионы кусочков, и не было никакой возможности собрать их обратно.
Он сразу же вошел в дом и пошел в свою комнату, отказываясь выходить оттуда даже за едой, поскольку у него не было никакого аппетита.
Перед тем как заснуть в тот день, он с горечью думал о том, что никогда не пойдет искать Ци Сюня. Он подождет, пока другой человек первым склонит голову.
Он знал, что Ци Сюнь всегда был мягкосердечен к нему. Он мог убедить другого согласиться на что угодно, действуя кокетливо.
Поэтому, даже если его признание не удалось, он все еще был уверен, что Ци Сюнь будет первым, кто сдастся, но, к его разочарованию, Ци Сюнь сдержал свое слово на этот раз.
После того дня Ци Сюнь отдалился.
Когда он наконец сдался и отправился на поиски Ци Сюня, то узнал, что тот переехал в квартиру недалеко от университета и не возвращался уже больше 10 дней.
Бай Си раздраженно вздохнул. Теперь, когда уже прошло полмесяца летних каникул, он так и не увидел Ци Сюня.
Если бы он знал, что это произойдет, он никогда бы не стал так жестоко отвечать Ци Сюню.
Бай Си не выдержал и позвонил своему другу Лян Суну. Он удрученно рассказал другу всю историю.
Хотя он и Лян Сун жили в разных городах, они продолжали поддерживать связь и крепкую дружбу посредством видеочатов через день.
Лян Сун давно догадался, что у Бай Си есть чувства к Ци Сюню, так что в этом не было ничего шокирующего.
Ци Сюнь был просто любым другим мужчиной. Если это не сработает, переходи к следующему.
Но когда он увидел, что настроение Бай Си настолько ухудшилось, что он выглядел так, будто вот-вот расплачется, слова, которые вот-вот должны были сорваться с его губ, резко изменились.
Он напряг голову и сказал: «Эй, тебе не нужно расстраиваться. Ци Сюнь просто не мог принять это в пылу момента. Послушай, он относится к тебе как к своему диди. Кто может принять, что у его диди появились чувства к нему? А как насчет тебя? Кого волнует, что он отверг тебя? Кто из твоих знакомых добился успеха в своем первом признании? Мне потребовалось три месяца ухаживаний, чтобы завоевать мою нынешнюю девушку. Тебе нужно сделать шаг вперед. Дай ему понять, что ты не его диди. Может быть, все сложится хорошо».
«Действительно?»
Бай Си звучал так, будто Лян Сун был его последней надеждой. Как человек без опыта в любви или преследовании людей, Бай Си верил всему, что говорил Лян Сун, даже если его друг был известен тем, что давал плохие советы.
Он жалобно посмотрел на Лян Суна: «Как думаешь, я ему понравлюсь?»
Лян Сун ответил про себя: «Откуда мне знать?»
Но снаружи Лян Сун ответил: «Я так думаю. Если ему не нравится кто-то вроде тебя, то кто же ему понравится, бессмертный?»
Бай Си перекатился на бок и сел на кровати, затем устремил взгляд на Лян Суна: «Тогда скажи мне, как мне его преследовать?»
Теперь Лян Сун был в приподнятом настроении, как человек с богатым опытом преследования людей.
«Позволь мне сказать тебе, тебе нужно быть таким и таким...»
Он подробно объяснил своему другу. Он даже забыл подумать, подходит ли его метод преследования девушек для такого зрелого мужчины, как Ци Сюнь.
Однако Бай Си внимательно слушал и жалел, что не может делать заметки.
Когда звонок закончился, Бай Си открыл календарь и подсчитал. До дня рождения Ци Сюня оставалось больше полумесяца. Это был бы его идеальный повод увидеть Ци Сюня.
В одно мгновение наступил день рождения Ци Сюня.
Бай Си уже поинтересовался у Сюй Цзинваня. Ци Сюнь не вернется домой и будет тусоваться с Чжун Юйцинем и другими.
Это испортило ему настроение. Если бы это было в прошлом, Ци Сюнь взял бы его с собой, но теперь тот даже не сказал ему об этом, но вскоре он снова воспрял духом.
Лян Сун сказал, что не каждый может завоевать свою цель с первого раза. Достижение отношений с кем-то требует терпения.
Он взял свой подарок на день рождения для Ци Сюня и поехал на такси до квартиры Ци Сюня по адресу, который ему дала Сюй Цзинвань. Здание 11, № 301.
Он хотел застать Ци Сюня врасплох или, точнее, напасть исподтишка, поэтому он даже не позвонил Ци Сюню.
Когда он пришел в квартиру, был уже вечер. Он подсчитал, что Ци Сюнь должен был быть дома к этому времени, но после того, как он позвонил в дверь снова и снова, из квартиры не доносилось ни звука.
Он был сбит с толку и долго стоял у двери с подарочной коробкой в руках.
Спустя долгое время он почувствовал, что нужно быть гибким и приспосабливаться, поэтому он тихо достал телефон и набрал номер Ци Сюня.
Из-за холодной войны с Ци Сюнем он целый месяц воздерживался от разговоров с ним, но теперь, когда он услышал гудки на своем телефоне, его сердце бешено забилось.
Кажется, ему все еще нравится Ци Сюнь.
Достаточно, чтобы его сердце заныло.
Когда он задерживал дыхание, он все еще мог положиться на свою настойчивость, чтобы остановить себя, но как только он решал сдаться, недовольство и негативное настроение таяли, как пузырьки кока-колы.
Он не мог не думать: «Скучал ли Ци Сюнь по нему? Был ли он счастлив или расстроен, увидев его зов? Смягчится ли его сердце?»
Но Бай Си не получил ответов на все вышеперечисленные вопросы, поскольку Ци Сюнь не ответил на его звонок.
Он услышал сигнал «занято» на своем телефоне, а затем механический женский голос: [Человек, которому вы пытаетесь позвонить, недоступен. Пожалуйста, попробуйте позже.]
Он не сдавался и пытался снова и снова. Все с тем же результатом. Никто не ответил.
Держа в руках коробку с подарком на день рождения, он тупо смотрел на дверь квартиры Ци Сюня и не знал, что делать.
Ци Сюнь увидел уведомления о пропущенных звонках на своем телефоне, когда он был почти дома. Сегодня был его день рождения, и хотя изначально он не планировал праздновать, Чжун Юйцинь и другие подняли этот вопрос из-за его недавнего ворчливого настроения и настояли на том, чтобы оттащить его в бар. У него даже отобрали телефон, который он вернул только после того, как напьется.
Он действительно был расстроен в последнее время, поэтому не отказался.
Поначалу выпивка была призвана развеять уныние, но кто-то не умел читать обстановку и коснулся его больного места.
Полупьяный Чэнь Дуо спросил: «Почему я не видел Бай Си в последнее время? Ребенок что, игнорирует тебя? Я не видел его с тобой».
Чжун Юйцинь рассмеялся и успокоил полупьяного мужчину: «Я думаю, что у парня могут быть отношения. Бай Си раньше был таким прилипчивым, но теперь он не обращает внимания на Ци Сюня. У него, должно быть, есть красивая
маленькая подружка. Это вполне нормально».
Ци Сюнь бросил на них сердитый взгляд и почувствовал желание окунуть их головы в винную бочку.
Бай Си не выходил на связь целый месяц, что превзошло его ожидания.
От молодого человека даже не было сообщения о его дне рождения.
Иногда ему приходилось задаваться вопросом, сохраняет ли Бай Си силу в их холодной войне или же он все продумал так, что нет смысла тратить время, нависая над ним, когда вокруг него так много молодых поклонников, но он так и не рассказал остальным о признании Бай Си.
Он отпил глоток напитка и прошептал: «Должно быть, он в последнее время занят в школе».
Остальные приняли правдоподобное объяснение, поскольку они не видят Бай Си так часто, как Ци Сюнь. После ответа «О», они поменяли тему.
Только Чэнь Дуо отреагировал после медленного удара. Разве это не летние каникулы для старшеклассников? Чем там было заниматься?
Ци Сюнь оставался в баре со своими друзьями почти до полуночи. Большая группа распалась на маленькие группы, чтобы поймать попутку или вызвать такси, чтобы вернуться домой.
Раньше они хотели продолжить вечеринку в квартире Ци Сюня, но именинник был не в настроении и запихнул их в машину по одному.
«Мы можем встретиться в следующий раз».
Он захлопнул дверь.
Он последним сел в машину. Среди четырех пассажиров он был самым трезвым. На обратном пути он снова подумал о Бай Си. Образ дрожащих слез, которые падали с лица молодого человека в день исповеди, и поцелуй с апельсиновым ароматом на его губах.
Только войдя в свой многоквартирный дом, он достал свой телефон, который был выключен во время вечеринки. При более внимательном просмотре пропущенных звонков он обнаружил шесть, и все они были от Бай Си.
Его сердце упало, когда он посмотрел на текущее время. Была почти полночь. Он колебался, стоит ли ему перезванивать Бай Си, решив не делать этого, потому что молодой человек, должно быть, уже лег спать, но когда он вышел из лифта и повернул за угол он был шокирован на месте.
У двери его квартиры стояла худая и знакомая фигура с подарочной коробкой у ног. Казалось, он боролся с сонливостью, его веки боролись за то, чтобы оставаться открытыми. Трудно было сказать, как долго его ждал гость.
«Бай Си...»,— инстинктивно позвал Ци Сюнь имя человека.
Бай Си задремал, но, услышав свое имя, мгновенно проснулся.
Он поднял глаза и увидел Ци Сюня, стоящего неподалеку от него. На мгновение он даже забыл о месячной холодной войне с Ци Сюнем. Он ярко улыбнулся, не задумываясь.
«Гэ».
Он не удержался и крикнул Ци Сюню. Его голос был слегка хриплым, но все еще легким и мягким.
Ци Сюнь хотел подойти, но это обращение пригвоздило его к месту.
Он посмотрел на Бай Си сверху. Молодой человек сидел, скрестив ноги, спиной к двери. Поскольку он был сонным, его глаза были краснее обычного, а его кожа цвета слоновой кости была светлее. В своей белой рубашке и джинсах он выглядел как еще не созревший мальчик.
Он не знал, как долго Бай Си ждал его, но, судя по первому звонку Бай Си, должно быть, прошло пять часов.
Его беспокойство взяло верх, и вопрос, вырвавшийся из его уст, был: «Почему ты здесь? Как долго ты ждал? Почему ты не вернулся?»
Бай Си с нетерпением ждал встречи с этим человеком.
Он не думал, что ждал слишком долго, и не чувствовал обиды, потому что долгое ожидание было забыто, как только он увидел Ци Сюня.
Но вопрос Ци Сюня сразу стер улыбку с его лица. Он тоже хотел сделать шаг вперед, но его остановили.
Он подумал, что Ци Сюнь, вероятно, не хотел, чтобы он был здесь.
Он пришел сюда по собственному желанию, но он просто доставлял Ци Сюню неприятности, поэтому Ци Сюнь был недоволен, увидев его здесь.
Он поджал губы, вокруг глаз появились красные пятна, а пузыри в его сердце внезапно лопнули. Слова, которые он приготовил, и то, что он хотел сделать, все вылетело из его головы.
Он глубоко втянул воздух через нос и бросил подарочную коробку в руку Ци Сюня.
«Хорошо. Я сейчас вернусь. Это тебе».
Он вытер слезы, и когда он уже собирался уйти, Ци Сюнь поймал его прежде, чем он успел сделать хоть один шаг.
У Ци Сюня болела голова.
«Я не это имел в виду».
Он пытался объяснить, как ему выйти из этой сложной ситуации: «Я не против того, чтобы ты был здесь».
Он не это имел в виду, но в тот момент, когда он увидел Бай Си, внутри возникло это трудноописуемое чувство. Он был счастлив, но в то же время была боль, которую трудно было выразить словами.
В коридоре не было темноты, но для этой зоны была только расписная стеклянная лампа. Ее пестрый свет и тень падали на лицо Бай Си, освещая его густые ресницы от кончика носа до полузакрытых глаз.
Это было похоже на сцены в конце фильма, но также это как начало новой главы в жизни.
Он не смог сдержать силу, с которой схватил запястье Бай Си: «Куда ты собираешься пойти так поздно вечером?»
Но Бай Си упорно боролся, чтобы освободиться. При его бледной коже, даже если он не плакал, кожа вокруг его глаз уже была красной.
Словно давая выход своему гневу, он несколько раз ударил Ци Сюня по руке.
«Почему тебя должно волновать, куда я иду? Ты не хотел, чтобы я приходил, и ты меня также не любишь».
Он зарычал на Ци Сюня, но вместо того, чтобы выглядеть как свирепый лев, он был разъяренным котенком.
Бай Си терпел несправедливость более месяца.
Сначала его признание было отвергнуто, а затем Ци Сюнь намеренно оттолкнул его. Когда он наконец смог отбросить свою гордость и вручить подарок самому Ци Сюню, он прождал на холоде половину ночи.
Но как только он встретил Ци Сюня, ни один вопрос не выказывал беспокойства, вместо этого он спросил: «Почему ты здесь?»
Чем больше он думал об этом, тем злее он становился. Он поднял голову, чтобы посмотреть на Ци Сюня глазами, полными слез, как лужа ранней весной.
Ци Сюнь был слаб перед этими глазами.
Он на мгновение уставился на Бай Си. Это было похоже на войну между человеком и небом, логический мозг и эмоциональный мозг разорвали друг друга на части, и всего за полминуты логический мозг был рассыпан в прах.
Он положил коробку с подарком рядом с собой, затем потянул руку, которая схватила запястье Бай Си. Он протянул другую руку и взял Бай Си в свои объятия.
Как это было бесчисленное количество раз в прошлом.
Бай Си некоторое время боролся, а затем из-за отсутствия сил обмяк в объятиях Ци Сюня.
«Дело не в том, что я недоволен тем, что ты здесь»,— тихо объяснил Ци Сюнь,— «Я просто против того, что ты так долго ждешь. Если ты не смог связаться со мной, тебе следовало бы подождать до завтра. Я не хочу, чтобы ты был здесь один».
Бай Си лежал в его объятиях, а его слезы разочарования пропитывали рубашку Ци Сюня.
Он пожаловался тихим голосом: «Возможно, ты не захочешь меня видеть завтра, или послезавтра, или через два дня... Ты игнорировал меня больше месяца».
Ци Сюнь не мог этого опровергнуть.
Более месяца он намеренно отдалял от себя Бай Си, но не по тем достойным причинам, которые он назвал в начале.
Некоторое время никто из них не разговаривал и не отталкивал друг друга.
Бай Си был похоронен на руках Ци Сюня. Когда он почувствовал запах алкоголя, он понял, что тот мужчина выпивал с другими, что сделало его еще более несчастным.
Поскольку он не был совершеннолетним, Ци Сюнь никогда не позволял ему пить. Даже при том, что в пределах досягаемости был алкоголь, ему разрешалось пить только апельсиновый сок.
Он также знал, что он был всего лишь ребенком в глазах Ци Сюня, но Ци Сюнь был окружен столь многими прекрасными и превосходными молодыми талантами, которые были также зрелыми и грациозными. Они все были гораздо привлекательнее его.
Он опустил голову. По крайней мере, в этот момент, под нарисованной лампой в коридоре, его и Ци Сюня тени смешались.
«Гэ...»,— тихо позвал он,— «Я тебе больше не нравлюсь?»
«Я знаю, ты думаешь, что я еще молод. Ты обращался со мной как со своим диди, но не мог бы ты подождать меня? Мне не потребуется много времени, чтобы вырасти, стать взрослым».
Он поклювал и поднял голову. Его глаза были как очищенные стеклянные бусины, полностью блестящие и отражающие все, что видят глаза, в данном случае лицо Ци Сюня.
Взгляд, который он бросил на Ци Сюня, был почти умоляющим.
Даже если бы он ничего не сказал, Ци Сюнь все равно прочитал бы смысл в его глазах.
Ци Сюнь вспомнил, что, когда он отказал Бай Си больше месяца назад, молодой человек тоже посмотрел на него со слезами на глазах, спрашивая, испытывает ли Ци Сюнь к нему чувства.
Ци Сюнь не ответил, потому что не мог ответить.
Когда Бай Си посмотрел на него со слезами на глазах, первой мыслью, пришедшей ему в голову, было: как он может поцеловать Бай Си, чтобы сделать ребенка счастливым?
Это была абсурдная мысль.
Он считал себя наставником Бай Си, хорошим другом и взял на себя ответственность заботиться о Бай Си. В конце концов он даже отказался от Бай Си, следуя правильному принципу, но в глубине души он не мог противиться Бай Си.
Теперь, более месяца спустя, Бай Си повторил тот же вопрос.
Ци Сюнь закрыл глаза. Если бы кто-то посмотрел внимательнее, то обнаружил бы, что Ци Сюнь стиснул зубы. Через несколько секунд он отступил от Бай Си на некоторое расстояние.
«Знаешь ли ты, что значит симпатия к человеку?»
Он спросил: «Можешь ли ты сказать, увлечен ли ты мной, зависишь ли от меня или действительно любишь меня? Ты был рядом со мной всего два года. Ты не видел других превосходных, красивых,
вдумчивых людей. Как ты можешь быть уверен, что это чувство не сгоряча?»
Бай Си быстро поднял голову.
«Я могу их отличить».
Звучит так, будто учитель вызывает ученика, чтобы тот ответил на вопрос: «Почему ты продолжаешь думать, что я отношусь к этому как к театру? Если я завишу только от тебя, почему я просто не поступил также с Лян Суном, Чжун Юйцинем или даже с Чэн Дуо? Они тоже были очень добры ко мне, но мне нравишься только ты».
Он посмотрел на Ци Сюня печальным взглядом и повторил: «Гэ, ты мне нравишься, и только ты».
Он не знал, как он мог бы проявить себя. Не было никакой возможности для него открыть свое искреннее сердце и показать его Ци Сюню.
Ци Сюнь спокойно посмотрел на него. Через мгновение он тихо спросил: «Ты думал об этом? Ты не пожалеешь?»
Как только Бай Си услышал вопрос, он понял, что смягчил собеседника, и покачал головой, словно погремушкой в форме барабана.
«Никаких сожалений, никогда не пожалею».
Ци Сюнь словно ждал этого ответа.
Как только он закончил, тень упала на Бай Си. Ци Сюнь опустил голову и захватил его губы для поцелуя. Поцелуй отличался от нежного поцелуя Бай Си в машине. Этот был гораздо более голодным и яростным, как будто другой мужчина хотел поглотить его целиком.
Когда Ци Сюнь наконец отпустил его, Ци Сюнь подхватил Бай Си одной рукой, прежде чем тот успел отдышаться.
Дверь открыли и снова закрыли.
Все это было выполнено одним движением.
Прежде чем Бай Си успел отреагировать, Ци Сюнь прижал его ко входу, и они снова поцеловались.
Ци Сюнь углубил поцелуй и занял руки, пока они шли вглубь дома. Руки исследовали рубашку и отрывали бедные пуговицы, которые болтались.
Бай Си издал горловой стон, словно скулит котенок или голодный зверь весной.
Его сердце колотилось сильно, но звук был очень тихим.
В квартире не горел свет. Глубокой ночью, когда соседи давно спали, между их телами не было пространства, они сплетались и требовали поцелуев. Они явно находились в знакомом месте, но вели себя так, будто у них был роман.
Спустя неизвестное количество времени они наконец отпряли.
Бай си задыхался. Последствием отсутствия упражнений было то, что это упражнение было эквивалентно бегу на восемьсот кругов, когда он терялся в объятиях Ци Сюня.
Его одежда уже была деформирована. Пуговицы рубашки были либо раздроблены на земле, либо едва держались, а пояс был развязан, наполовину обнажая его гибкую талию. Любой третий, кто стал бы свидетелем этого, подумал бы, что на мальчика нападают.
Ци Сюнь, с другой стороны, был по-прежнему полностью одет, как и прежде, за исключением складок на рубашке.
Он протянул руку и погладил мягкие губы Бай Си. Во время поцелуя молодой человек укусил губы Ци Сюня достаточно сильно, чтобы порвать кожу, и кровь попала на губы Бай Си.
Он прошептал Бай Си: «Ты боишься?»
Бай Си на мгновение был пойман врасплох. Он смутно понял, о чем спрашивает Ци Сюнь, и покраснел.
Он был немного напуган, но отчаянно покачал головой.
Ци Сюнь улыбнулся.
Он сказал: «Более месяца назад ты спросил меня, действительно ли ты мне не нравишься, на что я не ответил, потому что хотел сказать «да», но это было бы ложью».
«Я дал тебе шанс держаться от меня подальше. Мы могли бы продолжать быть близкими друзьями. Когда ты встретишь кого-то лучшего и более подходящего тебе в будущем, я также дам тебе свое благословение, но ты упустил этот шанс».
Он посмотрел на Бай Си глубокими глазами: «Ты сказал, что я тебе нравлюсь. Тогда хорошо, мы будем вместе, но раз я принимаю, мне больше не будет важно, моложе ли ты, являются ли твои чувства зависимыми или настоящими».
Он обнял Бай Си и поцеловал его в лоб, гораздо нежнее, чем прежде.
«Как только ты захочешь начать со мной отношения, ты не сможешь отступить, потому что я не уступлю тебе пути к отступлению».
Сначала Бай Си растерялся, но чем больше он слушал, тем ярче становились его глаза.
Он не принял во внимание предостережения и намеки Ци Сюня.
В его голове была только одна мысль.
Ци Сюнь принял его!
Прыгнув в объятия Ци Сюня, он радостно воскликнул: «Я не отступлю, мне не нужен путь к отступлению. Мне нравишься ты и только ты. Мне не нужен никто другой».
Он совершенно забыл, что еще десять минут назад он вел холодную войну с Ци Сюнем за дверью, а его разум обрушивал на этого человека поток оскорблений.
На его лице не было ничего, кроме счастья.
«Так ты теперь мой парень?»,— спросил он, и его лицо было полно предвкушения.
Ци Сюнь был ошеломлен. Из этого вопроса он мог почувствовать, что Бай Си, похоже, не воспринял его слова всерьез, но он все равно выполнил просьбу и беспомощно улыбнулся.
«Да, теперь ты мой парень».
Бай Си снова обрадовался и поцеловал Ци Сюня в щеку.
Дополнительный конец~
Пасхальное яйцо:
Подарком Бай Си была сделанная им сладость, которая давно испортилась из-за грубого обращения, но он все равно заставил Ци Сюня доесть каждую крошку.
В первый же день знакомства Ци Сюнь почувствовал, что находится в шаге от госпитализации.
_______________________________________________
Спасибо всем за прочтение этой истории!
( ◜‿◝ )♡