Глава 15
«Они - мое прошлое.
Прошлое преследует всех»
х/ф «Игры разума»
Будильник звонит в семь утра. К счастью, везти детей в школу не надо, поэтому можно было позволить, в свете последних событий, поспать на полчаса дольше.
Сегодня была пятница, а это значило, что мои три дня отгула кончились и теперь мне нужно ехать на работу. И к психотерапевту. Главное, чтобы мои операции, — если, конечно, мне выпал хоть один пациент, в чем я сомневалась, — заканчивались не позднее шести вечера...
Приготовив завтрак, я разбудила дочерей и, когда они спустились вниз с котом на руках, насыпала ему корм.
Когда с едой было покончено, я попросила девочек навести к моему возвращению порядок и, предупредив, что сегодня вернусь поздно, отправилась к машине, чтобы поехать в больницу.
Все то время, что я провела в дороге, не могла выбросить из головы мысли о работе. Мне было даже страшно представить, как можно работать в месте, в стенах которого я потеряла часть своей семьи... Этот день должен быть очень трудным. Я понимала это. Но и увольняться из-за этого из больницы, которой я столько лет отдавала всю себя, не хотелось. Все-таки, в стенах этого отделения хранилась гораздо большая часть моей души, чем я могла когда-либо подумать.
Так что сейчас оставалось только надеяться, что, оказавшись в своем отделении, я не убегу оттуда в первую же минуту в истерике.
Первый рабочий день после смерти сына...
Пятница.
Опять пятница...
Подойдя к посту, я узнала, что Джуди уже выписали, хотя я не давала распоряжения делать это до конца недели. Хотя, можно подумать, кто-то действительно стал бы это соблюдать, учитывая, что меня не было в больнице. Девочка была очень расстроена, когда узнала, что ею будет заниматься другой врач. Но, что поделать? Выбора у нее не было, а работать в том состоянии, в каком я была, мне не хотелось.
После этого я подошла к доске, посмотреть наличие операций. К счастью, в строке с информацией об одном пациенте в данный момент не стояло фамилии ни одного хирурга. Поэтому, быстро поставив там свои данные, я отправилась в ординаторскую, по пути проверив переписанные данные на листочке, зажатом в моей руке:
13:40 — гематома в области гипофиза. Пациент: Рикардо Фантини, 24 года.
Весь день прошел за бумажной работой. Я не заметила, как пролетело время, и наступил вечер.
Проведя операцию и выписав троих пациентов, я отправилась к доктору Диксону. Прибыв к его кабинету психологической помощи за тринадцать минут до назначенного времени, началось томительное ожидание возле двери, когда же назовут мое имя. Сегодня у меня имелось гораздо больше мыслей, которыми я бы хотела поделиться. Оставалось только суметь совладать со своими эмоциями в нужный момент...
— Добрый вечер, мисс Вик. Можно узнать, чем был вызван перенос нашей встречи? — мило улыбаясь, осведомился он. Я подметила, что у Диксона очень красивая улыбка и настолько успокаивающий голос, что лишь одно его присутствие вызывает умиротворение...
— Добрый вечер, доктор Диксон! Именно эту тему я и хотела затронуть сегодня, — тяжело вздохнув, ответила я и, опустив голову, медленно присела на диван, обтянутый черной искусственной кожей.
— Хорошо. В таком случае, устраивайтесь, как вам удобнее, и приступим к разговору, — продолжая улыбаться, произнес он.
— Давайте договоримся об одном: зовите меня по имени. Я не люблю, когда ко мне обращаются по форме вне работы, — чуть склонив голову влево, сказала я.
— Договорились. Но тогда и вы зовите меня не «доктор Диксон», а «Томас», — произнес он. – Думаю, так всем будет комфортнее.
— Хорошо, — согласилась я, кивая.
— Чем вы хотите поделиться сегодня? Что случилось, после того как вы отомстили? – задал вопрос Томас, бегло просматривая записи моей истории с нашей прошлой встречи.
— После этого я попала в очень большие неприятности, — коротко пояснила я. — Осуществив свои намерения, я продолжила убивать, в качестве заработка. Но, как такое бывает, — и такие случаи не были редкостью, — в один из дней мне захотелось уйти. Просто бросить все и уйти. Я устала убивать. Но... Мой наставник не хотел этого. Если говорить точнее, был категорически против того, чтобы я уходила. – Мои мысли начали медленно уходить на самотек, пускаясь в воспоминания того самого страшного для меня месяца, когда я была вынуждена жить, постоянно оглядываясь, ведь, зная Его, вполне можно было ожидать, что в самый неожиданный момент я могу получить нож в спину. Доверять наемнику – самый опрометчивый поступок, на который только могла быть способна человеческая наивность. — Он даже предпринимал попытки меня удержать, но я не поддавалась на них.
— Можно узнать, как его звали? – поинтересовался Томас, не отрывая взгляда от чистого листа, над которым он занес ручку, чтобы начать делать новые пометки.
— Не знаю. В мире наемных убийц нет имен, — произнесла я, после чего прокашлялась, таким образом, одергивая себя от того, чтобы невольно не углубиться в эту тему. Я знала куда больше, чем рассказывала, просто Диксону мне не хотелось пока раскрывать подробности этой части моего прошлого. — Их не знал никто, кроме нашего Наставника. У всех только прозвища. Мое было — Кобра. Я была одной из лучших наемником, потому что была единственной, кто умел убивать так, что ни одна экспертиза не могла подтвердить того, что это было убийство, а не естественная смерть. Я была очень осторожна, за что меня все и уважали. Разумеется, такой способ я использовала без оружия и на близком расстоянии. Нужно было только знать, в какие точки наносить смертельные удары. Мне хватало знать четыре таких места. Но, свое прозвище я получила не из-за этого. На некоторых делах я использовала укол со специальным концентратом яда кобры, который было очень тяжело достать. Это было самое безопасное оружие, потому что при попадании в организм он, выполнив свое дело, практически моментально исчезал в крови, не оставляя ни единого следа. Еще я всегда, прежде чем убить, любила немного поиграть со своими жертвами... А когда мне это надоело, наносила один молниеносный и решающий удар в самый неожиданный момент. Правда, одного не всегда было достаточно...
— И какое же прозвище было у него? – с нажимом спросил врач.
— Сокол. Потому что он всегда все видел и знал. – Хотя на самом деле это было лишь сокращение от его настоящей фамилии. Но об этом упоминать мне пока не хотелось. – Однажды...
Я стою возле кабинета Сокола. Мне впервые в жизни по-настоящему страшно. Колени дрожат, а в горле пересыхает. Если Он вызывает к себе на личную встречу, ничего хорошего ждать не стоит...
— Для тебя есть очень важное дело. Цена приемлемая для твоего уровня и сложности самого заказа, — сказал Он, едва за мной захлопнулась дверь.
— Прости, но вынуждена отказаться. Я ухожу, — решительно заявила я, желая, в конце концов, поставить однозначную точку в этом деле.
— Значит, слухи на самом деле правда? — удивленно спросил Наставник. – Не ожидал от тебя такого поступка.
— Выходит, правда, — равнодушно парировала я.
— В таком случае, я предупреждаю, если ты уйдешь сейчас, то не проживешь дольше недели. У тебя на раздумье одна минута! Решай: смерть или работа. Работа или... Смерть! Надеюсь, ты примешь правильное решение.— Не переставая ухмыляться, Сокол сверлил меня глазами. Это была его обыденная манера общения. Он всегда старался всех так запугать... Но не всегда этот метод был действенным. Не подействовал он и в этот раз.
— В таком случае, все, что могу сделать, так это пожелать удачи в моих поисках! — бросила я ему через плечо, захлопывая за собой дверь. Удар получился такой силы, что еще несколько секунд после него, стекла окна, находящегося недалеко от двери, продолжали дрожать.
— Приехав домой, я сказала брату собирать вещи. Только самое необходимое. – Мой голос дрожал. — Затем мы сели в машину и отправились в банк, чтобы снять все деньги, что накопились за время моей «работы»...
— И что же с вами произошло дальше? — поинтересовался Диксон, услышав длинную паузу в рассказе и вырывая меня из воспоминаний, как мне на тот момент казалось, самого страшного часа в жизни.
— Я оставила брата в машине и пошла в банк. Выйдя оттуда с полным чемоданом и рюкзаком стодолларовых купюр, на которые я поменяла все свои сбережения, я увидела возле машины Сокола. Он держал пистолет, направленный на лоб моего брата. Как только я вышла, Сокол выстрелил... — Продолжая рассказ, я едва сдерживала рыдания. Щеки уже были мокрые от неизвестно когда нахлынувших слез. — Увидев это, мною овладела ярость такой силы, что, не обращая внимания на толпу людей, превратившихся в диких животных, стремящихся спасти свою шкуру, я подбежала к багажнику и вытащила оттуда свой пистолет. Не закрепив глушитель и наплевав на то, что меня увидят сотни людей, я сделала последний в своей карьере киллера выстрел. Сокол стал моей последней жертвой. Пуля прошла насквозь. Через голову. Размозжив череп так, словно его переехал каток. Мозг вылился на тротуар вперемежку с глазными яблоками... Ой, прошу прощения, Томас, за столь подробное описание. Я, должно быть, слишком увлеклась, — произнесла я, сменяя выражение лица с удовлетворенного на виноватое и пытаясь как можно скорее выгнать эту картину из своей головы.
— Ничего страшного. Продолжайте, — сказал он, тяжело сглотнув. Мне показалось, что сейчас Томас едва смог взять себя в руки, но, тем не менее, ему это удалось. Пока Диксон продолжал делать пометки, я видела, как его вытаращенные от шока, или, может, испуга, глаза постепенно возвращаются к исходному виду, и сбившееся дыхание приходит в норму.
— После этого я решила, что, поскольку теперь я осталась в полном одиночестве, то настало время начать новую жизнь. Для этого я выбрала США, — собрав остатки самообладания, констатировала я. – Хотя, честно говоря, именно сюда я и хотела вырваться изначально. Едва ли не самая развитая страна в мире, устройство которой практически идентично устройству моей родной страны, попросту не могло не привлекать для начала нового этапа жизни. С чистого листа.
— А до этого вы где жили? – ненавязчиво поинтересовался Томас.
— В России, — коротко бросила я. — Прилетев в Сан-Франциско, я взяла новое имя, — о старом я говорить не хочу, — и, в силу возраста, — на тот момент мне должно было скоро исполниться девятнадцать, — поступила в университет на хирурга. Я поняла... Что не хочу больше убивать. И решила спасать. Теперь я вхожу в список лучших хирургов страны. Спустя множество испытаний путем метода «проб и ошибок» я решила остаться здесь, в Атланте. И теперь... Делюсь с вами всеми своими проблемами, — завершила я основную часть своей истории.
— А вы видели этих «призраков» снова? После нашей встречи? – с ноткой недоверия в голосе спросил врач.
— Да. Они предупредили меня, что если я не приду к Ним, то... Они заберут моего сына. В тот же день он умер. Вчера мой сын, Эдвард, послал мне кота, а минувшей ночью сам пришел ко мне во сне и спас от Призраков, — поделилась я, рассказав то, что происходило со мной и, невольно подведя к теме, которая тревожила меня больше всего.
— Джоанна, вы боитесь их? – с нажимом вопросил Диксон.
— Я боюсь не Их, а того, что Они могут сделать с моей семьей. С моими детьми...
— Вы соблюдали мои предписания?
— Да, — резко бросила я. — В те ночи, когда я об этом не забывала, Они мне не мешали. Но... Я поняла, что если буду выполнять предписания, то могу лишиться информации об Их намерениях. Поэтому, сейчас я не выполняю ничего. Мне необходима эта информация. Я боюсь, что если не смогу прекратить все это, то... Сойду с ума, и, в то же время, если все прекратиться, я тоже могу сойти с ума, но уже от неизвестности, — подвела итог своей мысли.
— То есть, вы считаете, что ваши призраки из прошлого посылают через сны всевозможные знаки и предупреждения? И почему вы так уверены в том, что все они именно ваши жертвы? — спросил Том, указывая мне, в каком именно направлении должен продвигаться разговор, для выявления и искоренения моей проблемы.
— Да, все именно так, — ответила я. — Они не просто посылают мне знаки. В одну из ночей мне снилось, что Призраки хотят сжечь меня на костре, а ночью я проснулась с ожогом на лодыжке. В другую ночь, я убегала от них по лесу, а ветки били меня по рукам, ногам, лицу... Ночью я проснулась вся в порезах, какие оставляют ветки, — сказала я, показывая, уже почти полностью сошедшие раны.
— Но, все же, почему вы так уверены в том, что это именно жертвы? – вновь недоверчиво спросил он. Мне показалось, что Томас в этот момент хочет спровоцировать скандал, путем вывода меня на эмоции, но в последний момент мне удалось отбросить эту мысль. Все-таки это его работа, и он просто пытается мне помочь. Хотя порой его помощь мне кажется бесполезной. Тем не менее, стоит выговориться, как на душе сразу становится легче. Будто многолетний груз утраты сваливается с плеч, оставляя вместо себя небывалую легкость.
— Потому что один из них вышел из тени и показал мне свое лицо, — отчеканила я. — В нем я узнала свою первую жертву. Именно поэтому я уверена в том, что все они... мои жертвы. К тому же, однажды Он сказал, что я убила их всех.
— Понятно. А Сокола среди них вы не видели? – продолжал допытываться Томас.
— Нет. Но я уверена в том, что он среди них. Просто ждет удобного момента. Он никогда не показывался до тех пор, пока не был уверен в собственной безопасности, но я сломала эту систему...
— Хорошо. У вас есть, что еще рассказать? — спросил он, продолжая делать пометки в блокноте.
— Нет... Разве что... — протянула я, думая, стоит ли ворошить еще не зажившую рану под названием «потеря любимого сына».
— Разве что?.. – полюбопытствовал Диксон.
— О смерти моего сына, — на выдохе произнесла я.
— Хорошо. Если вы хотите поговорить об этом, то... У нас еще вполне хватает времени, — сообщил Томас, посмотрев на часы.
— Н-н-нет. Я не хочу приехать сегодня домой в истерике. Я еще не настолько окрепла, чтобы, – я с трудом сглотнула, — говорить на эту тему... Думаю, нам лучше... На сегодня завершить встречу.
— В таком случае, я не имею права вас более удерживать. В какой день нам лучше встретиться, Джоанна?
— А какие есть варианты? – поинтересовалась я.
— Вторник в четыре часа дня, Среда в полшестого вечера, Четверг полтретьего дня, Пятница в семь вечера, — озвучил он все варианты.
— При таком раскладе, я могу только в пятницу. Раньше шести я попросту не смогу уехать с работы, — едва слышно ответила я.
— Значит, до встречи в следующую пятницу.
— До встречи!
Закончив наш сегодняшний, я покинула кабинет и направилась к выходу. Стоя на улице и переводя дыхание, прежде чем спуститься по лестнице, я думала о том, что такими темпами, буду вынуждена прибегнуть к пагубным средствам в виде сигарет и алкоголя, дабы отвлечься от действительности. Но так я могу превратиться в свою мать, чего мне совсем не хочется.
Спускаясь по лестнице в своих раздумьях, я не успеваю осознать, почему мою лодыжку пронзает острая боль. Равно как и того момента, почему я внезапно оказываюсь на голом асфальте у подножия лестницы, ведущей к кабинету Диксона. Похоже, я споткнулась и сломала кость.
Да что же такое?! Что со мной происходит?! Я уже даже не понимаю, как падаю!
В этот момент из клиники вышел Томас, застав меня, сидящую на нижних ступенях лестницы и схватившуюся за лодыжку, на которой уже начала образовываться не малых размеров шишка.
— Джоанна, с вами все в порядке? — осведомился он обеспокоенным тоном, подходя ко мне и присаживаясь на корточки.
— Да, спасибо. Только... Ой! Похоже на сильный ушиб, — сказала я, пытаясь встать на ноги и в то же мгновение морщась от боли.
— Давайте я помогу, — произнес Диксон, вставая и протягивая мне одну руку, поддерживая второй за талию.
— Спасибо вам, Томас, — смущено улыбнувшись, поблагодарила я.
— Вне работы можете обращаться ко мне без формальностей. Можно и просто «Том».
— Хорошо... В таком случае, Том, зови меня, как и все друзья, «Джо».
— Договорились. Тебе нужно в больницу, — констатировал он, ощупав мою ногу.
— Ерунда! Мне завтра на работу, поэтому пока могу обойтись и простой тугой повязкой, — заверила я, хромая в сторону машины.
— Стой! Ты же не поедешь в таком состоянии? – забеспокоился Диксон.
— Поеду. Можно подумать, у меня есть выбор, – буркнула я в ответ.
— Я живу в трех домах отсюда. Давай наложу повязку и потом отвезу тебя туда, куда нужно, — предложил Томас, что мне показалось как очень великодушный жест, ведь любой другой мог просто пройти мимо, не говоря уже о том, что он с такой легкостью пригласил к себе киллера. Хоть и бывшего... А почему «бывшего»? Наемник однажды, наемник навсегда...
— Я сейчас нахожусь не в том положении, чтобы отказываться, — произнесла я, чуть улыбнувшись и, в то же мгновение, морщась от новой боли, пронзившей мою лодыжку.
— Хорошо. Только, — сказал он, подхватывая меня на руки. — Так будет быстрее. И безопаснее для ноги, — улыбнувшись, Том понес меня в сторону своего дома.