Любовница криминала

Остаток рабочего дня проходит без приключений. Несмотря на усталость и бесконечное урчание в желудке, я немного приободряюсь и оставляю неприятную ситуацию с соком позади.

Когда в наших услугах больше нет потребности Инна уходит за деньгами, а мы с девочками забираем свои вещи. Смотрю на свою футболку, которая даже и не моя. Ни одного пятнышка. Ну разве нельзя было так с самого начала? Тогда не пришлось бы светить голой грудью перед незнакомым мужиком.

Снова хочется скривиться от острого приступа стыда, но я себя одёргиваю. Надо поскорей забыть об этом. Но что делать с футболкой? Наверняка Генерал не обеднеет, если я ему не верну, но... Мне неудобно. А подходить к нему с таким дурацким вопросом точно не рискну. Страшно.

— Деньги! — объявляет Инна.

Я вижу, что она жутко устала, но держится достойно. Быстро раздает каждому свое честно заработанное. Удивляюсь, когда Инна передает деньги и мне. Я-то уже настроилась, что останусь ни с чем из-за своего проступка.

— Домой? — спрашивает приятельница, закидывая на плечо увесистую сумку.

Киваю.

— Работу оплатили щедро, но добираться придется самим.

Я мысленно прикидываю, сколько времени мы потратим, пока приедем и подсчеты получаются неутешительными. Частный сектор, в котором мы сегодня работали, находится на одном конце города, а мы с Инной живем — на другом. Если удастся перед сменой в «Ванили» поспать хотя бы пару часов это уже будет большой удачей.

Мы выходим через черный ход. Ночная прохлада касается кожи. Хочется на секунду остановиться, закрыть глаза и просто выдохнуть. Не бежать с закусками, не переживать, что снова сейчас напутаю с напитками. Усталость берет свое. Ноги гудят. Но я не расслабляюсь, дома уже отдохну.

— Так что там у тебя сегодня случилось? — интересуется Инна, пока мы идем в сторону ворот.

Я вкратце рассказываю.

— Ого! Ничего себе! — посмеивается. — Благородно, однако, с его стороны.

Я бы не назвала поступок Генерала благородным. Нет, конечно, он меня очень выручил и руки не стал распускать, хотя, наверное, мог. А что? Стоит полуголая девица. Делай, что хочешь. Вряд ли она потом найдет на тебя управу.

Но...

Как вспомню его этот взгляд и голос. Жуткий тип. Есть в нем что-то такое... хищное.

— Думала, взашей погонят, — признаюсь Инне, когда молчаливый охранник открывает для нас калитку.

Мы выходим. Я сразу замечаю черный глянцевый автомобиль. Кажется, это тот же, который я сегодня днем заметила.

Не сговариваясь, мы с Инной хотим его обойти, но со стороны водительского места выходит мужчина. Судя по виду и крепкой фигуре, он тоже из охраны.

— Вас велели отвезти домой, — сообщает таким тоном, словно он не человек, а робот.

Переглядываюсь с Инной.

— Кто? — спрашиваю.

— Савелий Маркович.

Мне это имя ни о чем не говорит. Совсем.

— Наверное, тот, кто футболку тебе дал, — подсказывает шепотом Инна.

Да, точно. Больше ведь и некому. Я так устала за день, что сейчас с трудом могу сложить в голове два плюс два.

Водитель молча обходит машину и открывает дверцу.

Я чувствую себя кошкой, которая с подозрением и опаской рассматривает новую территорию. Может, кого-то такой жест и собьет с толку, но я не спешу поддаваться.

Так не бывает. Все вот эти сказки про золушек. Звучит миленько, но нереалистично. А я хоть и не считаю себя уродиной, но не верю, что тот суровый Генерал внезапно растёкся лужей, увидев обнажённую женскую грудь.

— Соглашайся, — тычет мне локтем в бок Инна. — Быстрей домой приедем.

— Я с подругой.

Водитель явно не возражает и через несколько минут мы с Инной сидим уже в роскошном, обтянутым кожей, светлом салоне.

Я диктую адрес и продолжаю в режиме «подозрительной кошки» осматривать новую для себя обстановку.

Здесь приятно пахнет и совсем не чувствуется, когда машина трогается с места. Все внешние звуки остаются на улице, а мы с Инной словно в космической капсуле. Красиво, необычно, но я всё равно не спешу расслабляться.

— Знала бы, что ты так на мужиков действуешь, давно позвала к себе в напарницы, — тихо хихикает Инна и устало откидывается на спинку сиденья.

До самого дома я кручу ситуацию с Генералом во все стороны. Ну не просто же так он поделился своей машиной. Захочет что-то взамен. Я вспоминаю весь сегодняшний день и в который раз убеждаюсь, что не позволила себе ничего лишнего. Усердно работала, сохраняла субординацию. Мне деньги нужны, а не отношения.

Готовлю себя к тому, что как только мы приедем, водитель передаст еще какие-то слова Генерала. Инна успевает задремать, когда останавливаемся у нашего подъезда. А я так сильно себя накрутила, что сна ни в одном глазу. А надо, иначе днем буду ходить как зомби.

Водитель выходит первым, чтобы открыть дверцу. Я с облегчением выдыхаю, потому что сама ручку найти так и не смогла. Панель совершенно гладкая.

Осторожно бужу Инну и помогаю ей с сумкой. Выходим. Пока приятельница ищет ключи, я бросаю быстрый взгляд на водителя. Жду, что оно что-то скажет, но слышу только тихое пожелание спокойной ночи.

Через несколько секунд машина уезжает со двора. Тихо и бесследно.

Я чувствую себя странно. Радоваться надо. Халява ведь подкатила, как любит иногда выражаться бармен из «Ванили». Но я не могу. Всё это так странно, будто в нашем коротком диалоге с Генералом стоит не жирная твердая точка, а многоточие, от которого вверх по хребту ползет неприятный колючий морозец.

Но забываю я о нем быстро, потому что буквально на следующий день мой стройный порядок жизни начинает расшатываться, угрожая в любую секунду развалиться.

Всё начинается с того, что у Инны возникают какие-то серьезные проблемы дома. Она не вдается в подробности, но я догадываюсь, что это как-то связано с ее сынишкой, который сейчас живет с бабушкой.

Я стараюсь к ней не лезть с расспросами, просто говорю, что рядом и всегда готова помочь. Правда, не знаю, чем именно, но всё от себя зависящее точно сделаю, если понадобится.

Несколько дней Инна ходит сама не своя, а затем поздним вечером, когда я приезжаю домой после очередной сумасшедшей смены в «Ванили», она огорошивает новостью:

— Я завтра уезжаю домой.

— Надолго?

— Не знаю, но с работы я уже рассчиталась. Повезло. Пошли на уступки, — Инна едва заметно улыбается бледными губами.

Я киваю на автомате и пытаюсь понять, что это значит конкретно для меня. Получается сложно, потому что страшно болит голова, а перед глазами всё еще рябит бесконечный список заказов. Сегодня на редкость был загруженный день, а чаевых почти никто не оставил.

— Извини, что я тебя так подставляю с квартирой.

Снова киваю.

— Ничего страшного. Что-нибудь придумаю. Тебя завтра проводить?

— Нет. У меня поезд в четыре утра, так что...

Опять кивок.

После душа я чуть-чуть прихожу в себя и пока готовлю ужин, судорожно пытаюсь придумать, что мне делать дальше. Сама я едва смогу потянуть аренду всей квартиры. Знакомых, с кем можно было бы жить, как с Инной, у меня нет.

Подыскать что-то максимально попроще?

Прикидываю, во сколько мне обойдется оплата за два месяца вперед. Очевидно, что и услуги риелтора тоже придется платить из своего кармана. Сейчас сложно найти жилье без посредников.

У меня нет таких денег.

От всех этих мыслей голова начинает болеть еще сильней. Я прикрываю на несколько секунд глаза и устало массирую переносицу.

Вряд ли на ночь глядя я смогу решить этот вопрос. Нужно успокоиться и дождаться утра, а там уже видно будет.

Сказать, что я не выспалась — это ничего не сказать. Тревожные мысли, несмотря на дикую усталость, не оставляют меня ни на секунду. Я верчусь в кровати и не могу найти удобную позу, будто лежу не на матрасе, а на куче камней.

Инна хоть и пытается быть тихой, пока собирается, но я всё прекрасно слышу. Сдаюсь и выхожу ее провести. Пусть мы и не близкие подруги, но мне жаль с ней прощаться. Я от чистого сердца желаю Инне удачи и закрываю за ней входную дверь.

На следующий день я решаю, что созвонюсь с хозяином квартиры и обрисую ситуацию. Он наверняка в курсе отъезда Инны и вполне вероятно, что в ближайшее время сдаст одну из пустующих комнат новой девочке. Меня эта мысль греет и даже немножко бодрит.

Вот дура. Раньше времени себя накрутила и напугала, а решение вот же, на поверхности лежит.

Но радуюсь я недолго. Как оказывается, Инна о своем отъезде никого толком и не предупредила. Хозяин сейчас не в городе и у него нет времени искать постояльца. Когда речь заходит о том, что ему вообще проще продать эту квартиру, чем возиться с ней, я снова впадаю в панику.

У меня нет денег на переезд!

До даты следующей оплаты у меня еще есть время, поэтому я буквально заставляю себя снизить градус напряжения и подумать, какие еще есть варианты.

Моя бабуля часто любила повторять, что беда никогда не приходит одна. И что уж тут сказать, она была права.

Вслед за квартирным вопросом мне прилетает проблема на работе. Обвинение в воровстве. Когда мне его бросают в лицо, я вместо того, чтобы испугаться — начинаю смеяться. Это настолько глупо, нелогично и смешно, что другой реакции я выдать просто не могу.

«Ваниль» не настолько успешное заведение, чтобы деньги здесь текли рекой. И нужно быть ну уж очень изворотливой, чтобы украсть и обставить всё так, чтобы этого никто не заметил. Я не умею проворачивать подобные схемы и уметь не хочу.

Становится даже чуточку обидно, потому что я старательно работаю в этой дыре, но не получаю ничего, кроме мизерной зарплаты и незаслуженных обвинений.

Администратор выписывает мне штраф и предупреждает, что в следующий раз я отсюда вылечу.

Прекрасно! Просто супер!

Если бы не моя подработка у Инны и те бешеные чаевые, оставленные Юлей, я не знаю, что сейчас делала. Штраф — слишком сильный удар для моего худого кошелька.

Всю последующую неделю я не просто кручусь как белка в колесе, а работаю на пределе возможностей: ищу подработку и просматриваю объявления о сдаче комнаты, снова работаю и сама драю квартиру. Из-за нервов не могу нормально ни спать, ни есть. Экономлю на всём, но понимаю, что всё равно не вывожу. И слова хозяина о том, что он хочет продать квартиру больше, не звучат как, между прочим. Он настроен серьезно.

Я искренне не понимаю, какого чёрта всё это свалилось на мою голову? Почему всё и сразу?

Поздней ночью я сижу на своей кровати и тупо пялюсь в пол, покрытый старым линолеумом. У меня не осталось никаких сил. Внутренняя батарейка сдохла. Пока всё работало как надо, я еще как-то справлялась, но стоило одной детали сломаться, как всё тут же посыпалось.

Встаю, чтобы пойти и выпить воды. Под веки будто кто-то песка насыпал. Жжется. Я так сильно хочу нормально выспаться. Может, снотворного купить или... не знаю, выпивку какую-нибудь? В любом случае у меня нет денег ни на то, ни на это.

Пью воду и бесцельно ковыряюсь в своем старом смартфоне. Он уже плохо держит заряд, поэтому иду за устройством. Не могу найти в сумке. Уже думаю, что где-то потеряла его и... меня тупо прорывает. Вытряхиваю сумку и скулю, глотая слёзы.

Наконец-то на пол падает зарядка, а сверху на нее ложится смятая серая салфетка из «Ванили».

Всхлипываю и поднимаю ее. Номер Юли. Я была уверена, что выбросила его.

В памяти снова всплывает тот наш разговор:

«— Что именно придется делать?

— Составлять компанию обеспеченным мужчинам: беседовать с ними, иногда пить, слушать их и поддерживать. Они бывают такими одинокими и ранимыми. В общем, создавать для них приятную атмосферу. На первый взгляд звучит легко, но на деле — нет».

Что если попробовать? Ну или хотя бы просто позвонить и уточнить весь список обязанностей?