Часть 5.
Приблизительно через час я уже лежала на своей кровати в номере отеля и смотрела в потолок. Наконец меня начало клонить а сон. Часы показывали уже три ночи.
Достав из тумбочки длинную тонкую сигарету я зажгла ее и сделала долгую затяжку. Выдыхая фиолетовый дым, я вновь ощутила экстаз и эйфорию. Пока облочка расплывались в комнате, она наполнялась ими. Докурив, я неосознанно погрузилась в темноту.
Взгляд.
Кто-то наблюдает...
Оглушительный трезвон будильника заставил меня вскочить с кровати. Схватив часы на тумбочке, я вышвырнула их в окно. Через несколько секунд раздался треск снаружи. Потерев виски, до меня начали доходить последние действия. Я подошла к трюмо и взглянула на себя в зеркало. Три часа сна отлично отпечатались на моем лице.
Я вновь зажгла сигарету.
Выходя из комнаты, за мной тянулась лента сигаретного дыма сиреневого цвета. Конечно, все ещё спали в шесть ёбаных утра.
Я добралась до кухни. Открыв дверь, ведущую внутрь, я почувствовала сладкий запах, что ударил в нос.
Сначала я не могла поверить, а потом не хотела.
У плиты стоял Аластор и ловко подбрасывал панкейки сковородкой.
— Доброе утро! — поприветствовал он, видно, услышав, как я вошла.
— Скорее странное. Что ты здесь делаешь?
— Готовлю, как видишь! Будь любезна, убери этот сверток противной травы.
Я потушила сигарету и сожгла в своих руках. Она исчезла вместе с пеплом.
— Так зачем ты это делаешь?
— Подумал, будет неплохо тебе помочь. — повернул он голову на сто восемьдесят градусов, чтобы ответить.
— Мне? Помочь?
— Ну да! Ты ведь такая беспомощная! Какой была, такой и осталась.
— Да, и теперь жалею, что продала тебе душу.
— Не стоит, ты всего лишь шеф-повар в этом замечательном отеле! — произнес он, перекладывая готовый, идеально пожареный панкейк на блюдце.
— Скажи честно, что тебе нужно? Ты ведь не веришь во всю эту хуйню с реабилитацией.
— Дорогуша, я - личность, любящая искусство, представления ; то, за чем можно наблюдать и испытывать неописуемо приятное удовольствие того, как кто-то катится вниз, все ещё считая, что преодолеет гравитацию и покатится вверх. — рассказывал он своим жутким голосом.
— Вкратце, тебе пиздец как скучно? — скрестила я руки на груди.
— Именно!
— Мы оба знаем, за этой улыбкой прячется что-то более правдоподобное и жуткое, чем желание наблюдать, как рушится чья-то мечта.
Аластор промолчал. Я подошла к нему и, встав сзади и прильнув спиной к столу, стала ждать его ответа.
— Ал, я знаю тебя с тех времён, как ты... — я запнулась и на секунду запаниковала, — как я оказалась здесь. У тебя есть конкретная цель. Но зачем тебе я?
Мне не позволили изложить все мысли и догадки. Аластор резко развернулся и сделал пару шагов вперёд. Бежать некуда. Позади стол, а меньше чем в полуметре от меня - сильнейшее зло. Его глаза загорелись красным.
— Дорогая Аманита, ты задаешь слишком много вопросов, ответы на которые тебе знать необязательно. Тебе нужно запомнить только одно, — приблизившись к моему лицу, он на секунду задержался на моих глазах, а потом наклонился ещё ниже и произнёс у уха слова, заставляющие поёжиться, — ты принадлежишь мне. — Он снова отстранился, однако по-прежнему оставался слишком близко. — Никто не может указывать тебе, кроме меня. Ты никому не можешь подчиняться, кроме меня. Остальное тебя волновать не должно.
Хоть и не хотелось признавать, но мне стало страшно. Его улыбка стала шире, а он сам опаснее. Уровень его кроваво-красных глаз находился выше. Всего несколько сантиметров отделяли наши лица. В животе что-то будто перевернулось... Страх...
— Однако волнует. — произнесла я, не подумав, и тут же пожалела, что у меня есть голос. — Мой бизнес. Он дорог мне. Мне нужно, чтобы я хоть иногда следила за...
— Прости, перебью. Зачем тебе это? У тебя есть жилье, еда и ты по-прежнему владеешь всеми душами Восточной части. Зачем тебе этот клоповник?
— Ты не понимаешь.
— Так объясни. — он выпрямился, тем самым позволив мне почувствовать хоть немного свободы.
Я не знала, стоит ли рассказывать. Зная его, ему будет плевать. В этом лице нет ни капли милосердия и понимания. Нужно быть полным идиотом, чтобы попытаться понять, что в его голове. Вздохнув, я начала :
— Я доставляю наркотические вещества во все части Пентаграмма, во все круги и районы. Я зарабатываю миллионы за поставку, но кое-кто получает всё бесплатно.
— Очень интересно.
— Валентино владеет порно-студией, в которой работает Энджел. Его часами заставляют делать то, на что никто не согласился бы и за миллионы. Только благодаря нашему договору Энджел принадлежит Валентино лишь наполовину и только на территории студии. Если поставок больше не будет... — я не закончила мысль, она была слишком страшна, — Сейчас компанией заправляет Черри Бомб, но она мало что понимает в этом. Просто позволь мне хоть иногда контролировать процесс.
— Хорошо. Я позволю тебе править своей компанией и районом, но есть одно маленькое условие! Совсем крошечное.
— Какое?
— Совсем скоро ты о нём узнаешь. Думаю, ты голодна.
Аластор резко развернулся и поставил на стол панкейки, политые сиропом.
— Приятного аппетита. — Произнес он будничным и лестным тоном и направился к выходу.
— Ты есть не будешь?
— Я предпочитаю мясные блюда.
Дверь захлопнулась. Аластор покинул помещение, оставив меня одну с моими запутанными мыслями и каким-то странным осадком внутри. Помесь разный эмоций и чувств.
На удивление, Аластор готовит совсем неплохо. Приготовленное им панкейки буквально таяли во рту.
К восьми часам утра в комнате для трапезы уже собрались все, кто присутствовал в этом отеле, в том числе и Аластор. Пока они уплетали завтрак, что я приготовила, я сидела за столом и пускала облачка дыма.
— Итак! — резко встала Чарли. — На вечер план такой : мы будем учиться отличать плохое от хорошего. Чтобы попасть в Рай, нам нужно понимать, от чего следует отказаться. Прошу всех быть в холле в восемь вечера! — закончила она с улыбкой. Наверное, её слушала лишь Вэгги, ну и мы с Аластором иногда на неё поглядывали.
Нифти, вонзая свою иголку ( которой она протыкала жуков ) в вафли, уплетала их, десятки раз клацая острыми зубами. Энджел пялился в экран телефона и что-то читал. Что-то, что ему совсем не нравилось. Хаск не выпускал бутылку из рук и только пил, иногда заедая сыром.
— Не забудьте, ладно? — дрожащим голосом добавила принцесса.
— Все услышали, мать вашу?! — ударила кулаком по столу Вэгги. Всё взгляды направились на нее, а потом на Чарли. — В восемь в отеле. — отрезала она.
— Не могу обещать. На работе по мне явно соскучились. — лениво сказал Энджел, всматриваясь в экран.
— У меня была пара дел, которые жаждут моего присутствия. — сказала я и встала из-за стола.
— Что ещё за дела? — недовольно спросила Вэгги.