(Не) плохой человек

Алиса

Слишком мягко. Удобно. Я лежу?.. Судя по ощущениям, лежу. Нет сил открыть глаза. Да и кровать, на которой валяюсь, походу, не моя. И здесь пахнет какой-то приятной свежестью — не как дома. Стоп. А где это я? В отеле?.. Я попыталась открыть глаза, но они были слишком тяжёлыми. Сквозь ресницы никак не получалось осмотреться — взгляд был замутнён, но на мои хоромы явно не похоже. Всё такое светлое, чистое и аккуратное.

В висках пульсировало, голова казалась тяжёлой и странной, будто соломой набили. Ещё бы я знала, как ощущается голова, набитая соломой... Мысли текли вяло. У меня трип?.. Я вчера принимала?.. Не-е-т, я не могла... С большим трудом я разлепила веки. Что за... Обстановка смутно знакомая. Какого чёрта я делаю здесь...

— ...Доброе утро, — неожиданно послышался басистый голос.

Я резко повернула голову на звук, и тут же пожалела об этом. Всё тело заныло. Только не это... Стоявшая в проёме фигура сделала шаг вперёд, и её черты лица стали проявляться: широкие тёмные брови, глубокий взгляд серо-голубых глаз и до боли знакомые веснушки, разбросанные по щекам и маленькой горбинке носа. Несмотря на то что мы не виделись хрен знает сколько, я узнала его. Только не чёртов ублюдок Лиам! Меня резко бросило в жар. Найдя мутным взглядом свою сумку, я дёрнула её и вытрусила оттуда солнцезащитные очки. Спасение...

— Какого чёрта я здесь делаю? — едва попытавшись встать с кровати, я пошатнулась, но сумела удержать равновесие.

— Вчера я был, мягко говоря, шокирован твоим поведением, — Лиам сложил руки на груди и облокотился на дверную раму. — Ты устроила пьяную драку. Мне с трудом удалось вывести тебя из клуба.

Я просто сплю. Это дурной сон, это дурной сон...

— И давно ты так веселишься? Постоянно? — продолжал он.

— Мне... мне нужно обратно, домой, — я прокашлялась. — Слушай, я не знаю, зачем ты привёз меня сюда, но мне нужно вернуться, — уже чётче повторила я, вытряхивая содержимое сумки на кровать. Где все мои вещи? — Я немедленно уезжаю, — и, смочив рот слюной, добавила: — и да, пошёл ты к чёрту.

— Чтобы опять показывать своё тело кому попало? Ну уж нет.

— А вот это явно не тебе решать, — прошипела я.

— Ты никуда не поедешь, Алиса, — твёрдо произнёс он. — У тебя начинается новая жизнь. Ты наконец-то дома.

— Это, — я обвела пальцем пространство вокруг. — Не мой дом! — я громко рассмеялась от абсурдности его слов. — Он никогда им и не был, а ты не вправе вмешиваться в мою жизнь! Где мой телефон? Документы?

— Я верну тебе телефон, когда ты начнёшь вести себя адекватно.

— Это бесполезно, — я фыркнула и закатила глаза. Наша беседа вела в никуда. — Я сваливаю.

Быстро запихав оставшиеся вещи в сумку, я повесила её на плечо и посмотрела в глаза собеседника сквозь тёмные стёкла очков. Дотрагиваться до Лиама не хотелось, но я собрала волю в кулак и подошла к выходу, собираясь обойти эту живую преграду.

— Я неясно выразился? — он был выше на полторы головы и вдвое крупнее, поэтому без труда остановил меня. — Могу повторить: ты никуда не уедешь, — он отчётливо проговорил каждое слово. — Ты и шага без моего ведома больше не сделаешь.

Возникла пауза. Я, слегка прищурив глаза, изучала его лицо, пытаясь понять, какие эмоции он испытывал на самом деле. Глаза бегали по моему лицу, густые брови будто хотели сложиться домиком. Что это с ним? Признаки нервного напряжения налицо. Издевается, прикрываясь маской беспокойства? Лживый засранец.

— Ладно, пойду к твоему папаше. Он-то меня, кхм... не сильно любит. Думаю, он будет обеими руками «за», если я свалю.

Воспользовавшись секундным замешательством, я прошмыгнула под его рукой.

— Не выйдет. Он мёртв, — спокойно сказал Лиам мне в спину. Я остановилась, едва сделав пару шагов.

— Как?

— Разве это важно?

— Получается... всё перешло тебе? — я обернулась и оглядела его, невозмутимо стоящего у стены. Он был в чёрном дорогом костюме — я заметила это только сейчас. Выходит, вся власть теперь в его руках? Словно след за ходом моих мыслей, он довольно улыбнулся.

— Да. И тебе будет несладко, если ты будешь и дальше упрямиться, — засунув руки в карманы, Лиам подошёл ближе. — Я не хочу воевать с тобой и не хочу причинять боль. Обещаю, твоя жизнь наладится.

Здесь какой-то подвох... это не может быть правдой!

— Зачем я тебе? Чего ты хочешь?

Он подошёл ещё ближе, но я и не думала сдвинуться с места. В коленях появилась внезапная слабость и дрожь, но я всячески пыталась это игнорировать. Не выйдет, у тебя ничего не выйдет, Лиам. Он остановился и посмотрел на меня сверху вниз. Его длинные ресницы чуть вздрогнули. Ненавижу большую разницу в росте.

— Я... хочу помочь, даже если ты мне не веришь. Не веришь сейчас, — добавил он, сузив глаза на долю секунды. — И если ты позволишь, то я докажу тебе, что не лгу. Алиса, — моё имя он произнёс отдельно, особенно выделяя интонацией.

Я с трудом переваривала всё сказанное — головная боль мешала трезво оценить ситуацию. Если учитывать то, что и голова у меня нетрезвая, то ситуация вообще становится похожей на анекдот. Я бы хихикнула сложившемуся каламбуру, но меня остановило понимание, что Лиам не прочувствует шутку. А жаль. Единственное, что я уловила совершенно чётко — это то, что Лиам явно что-то недоговаривает.

Веснушки на его носу не давали сосредоточиться на утекающей сквозь пальцы решительности.

— Ты для меня никто и звать тебя никак, ты бросил меня, отправил за сотни километров. Ты отнял у меня привычную жизнь, я даже языка не знала, мне приходилось... — я поперхнулась нахлынувшей горечью. — Выживать, — наконец я нащупала привычную опору. Злость всегда помогает. — Ты не будешь мной управлять, не будешь говорить, что мне делать, а что не делать. Мне плевать на то, что ты внезапно решил поиграть в рыцаря на белом коне. Я просто хочу вернуться домой.

— Я никогда тебя не забывал, хотя пытался, — Лиам взмахнул руками, останавливая мой поток слов. Он резко замолчал. Я видела, что он сдал назад. Пауза немного затянулась. — Твой дом здесь, — первым нарушил тишину он.

— Нет, по-твоему не будет! — я сорвалась на крик. — Ты не будешь снова рушить мою жизнь!

— Куда уж мне до тебя, — в его голосе я услышала нотки плохо скрываемой горечи. — Ты сама прекрасно с этим справлялась. Не думаю, что в стриптиз идут от хорошей жизни. А как ты оказалась в этом гадючнике, мне ещё предстоит узнать.

— Просто заткнись, — фыркнула я. — Я жила отлично. А эти пять лет были лучшими в моей жизни.

Лиам тяжело вздохнул, подняв руки в знак капитуляции.

— Спускайся, через пятнадцать минут будет завтрак. Там продолжим наш разговор, если, конечно, ты прекратишь свою истерику.

— Какой, к чёрту, завтрак?! Ты меня вообще слышал?! Я здесь не останусь!

— Ясно, не прекратишь, — пробормотал он. — Если тебя не будет через пятнадцать минут, охрана поможет тебе, и вполне возможно, что это не будет вежливой просьбой. Так что давай сама, ладно?

Он бросил на меня последний недовольный взгляд и, дав понять, что не намерен продолжать разговор, свалил. Злость кипела в груди, я ощущала её горячие волны. Но он ушёл, не дав мне выплеснуть весь свой яд. Я стояла в ступоре, с трудом пытаясь успокоиться.

Перед тем как бежать, нужно привести себя в порядок. Оглянувшись по сторонам, я заметила дверь и прямиком направилась к ней. Душевая комната. Это было моей традицией, моим ритуалом — мыть себя два раза в день. Утром нужно готовить себя к очередному, безусловно, отвратительному дню, а вечером — смывать с себя его грязь.

Я стояла под струями горячей воды и с удовольствием отметила, что тело начало расслабляться, но из головы по-прежнему не выходили слова, сказанные Лиамом.

«Я никогда тебя не забывал, хотя пытался».

«Не забывал, хотя пытался»...

И я бы хотела тебя забыть. Забыть тебя и всю жизнь до настоящего момента. Вычеркнуть всё-всё-всё. Ампутировать часть головного мозга, отвечающую за воспоминания. Как в той сраной драме «Пятьдесят первых поцелуев», по сюжету которой главная героиня каждый день вынуждена начинать жизнь с чистого листа. Удивительный подарок судьбы.

Я почувствовала, как по колену стекает вода. Вспомнилось, как в клубе вмазалась этим же коленом во что-то мокрое и пахнущее дешманским спиртом. Меня замутило. Перед глазами резко пошли пятна. Или это были неоновые лампы клуба?..

Я крутанулась на шесте. Яркие огни движущихся фонарей режут глаза. Сажусь на корточки, оставаясь на носках. Раздвинула ноги бабочкой, взмахнув волосами. Встаю, прогибаясь в пояснице, и как можно более явно оттопыриваю пятую точку. Приоткрываю рот, чтобы сделать вдох. Не смотрю на сальные глаза гостей. Сквозь них. Всегда смотреть сквозь них. Остался час... Час покрутиться с этой палкой. Можно даже особо и не стараться: все пьяные вусмерть. Сомневаюсь, что они вообще осознают, где находятся. Я ещё как бы эротично покрутилась на одной ноге, бросив быстрый взгляд в сторону администратора, барной стойки — первого не было на месте, а второй, видимо, спустился в подсобку... Устала... Кружилась голова, накатывала тошнота...

Меня выворачивает прямо в ванной. Блюю желчью с запахом спирта. Это пиздец... Потрескавшиеся губы открываются и закрываются, ловя крохи воздуха.

— Мелкий, полный дерьма и самомнения, ублюдок, — шепчу я, облизывая незаживающие ранки. О чём он там говорил? Чего он от меня хочет? Думает пригреть в тёплом доме, одарить, а потом заслуженно спросить сполна? Для чего он меня сюда притащил? Решил вспомнить детство? Что же раньше-то не засвербило?

Из ванной я выползла если не трупом, то хотя бы не одной ногой в могиле. Надеюсь, выгляжу лучше. Чуть ли не на корточках доползая до шкафа, я заглянула в него, схватив первую попавшуюся футболку. Вещь была мне велика, поэтому своей длиной доходила чуть ли не до колен.

— Нужно срочно перебить похмелье, — на автомате схватив солнцезащитные очки и не обращая внимания на отсутствие каких-либо штанов, я стала искать, где находится кухня.

За столом сидел он, но я нарочито прошла мимо.

— И куда ты? — проигнорировав вопрос, я подошла к холодильнику и открыла его. — Алиса, сядь уже за стол!

— Знаком с таким термином, как «похмелье»? — мой взгляд наткнулся на искомый предмет. — Ты всегда мнил себя умником, так что, думаю, догадаешься без подсказок. О, какая удача! — я открыла бутылку пива и, сделав глоток, поморщилась. — Почему вкус такой дерьмовый? — надпись на этикетке гласила: «безалкогольное». — A, ну теперь понятно. Где мусорка? Впрочем, плевать, — и не дождавшись ответа, я изо всех сил швырнула бутылку в сторону стола. Раздался громкий звон разбившегося стекла. Бинго!

— Мусорное ведро, — прошипел он, — под раковиной.

Я с нескрываемым удовольствием смотрела на его рассерженное выражение.

— Нужно быть конченым человеком, чтобы пить безалкогольное пиво. Оно же отвратительное, — я склонила голову набок, изучая лицо Лиама. — Ну да, всё сходится, — я широко улыбнулась. — Ты неадекватный, напитки неадекватные.

Он не ответил на мой выпад.

— Покрепче что-нибудь есть? — я отвернулась, не став дальше дожидаться ответной реакции, и стала открывать многочисленные шкафчики.

— Сядь! — рявкнул он, схватив меня за плечи и усадив на стул. Твою мать! Моя рука дёрнулась, и я ударилась локтем о выдвинутый ящик со столовыми приборами. Больно, сука! Когда он успел так близко подойти? Чтоб ему руку также прострелило! Дёрнется ко мне ещё раз, раскромсаю культяпку!

Расплескавшийся напиток жалобно зашипел по полу.

— Верни мои деньги, документы и телефон, — быстро собравшись, проговорила я. — И двойную порцию виски, пожалуйста, — я сделала вид, будто делаю заказ у официанта. Он ещё сильнее сжал губы.

— Насчёт телефона я подумаю. Не понимаю, зачем тебе деньги. Я могу купить всё, что тебе понадобится.

— Я не собираюсь жить на твои деньги, — тут же ответила я. — Я могу себя обеспечить.

— Да, я видел, как ты зарабатываешь. Нормальную работу придумали для идиотов, наверное, — он выгнул бровь. — Почему тебя потянуло в стриптиз?

— Тебе какое дело?

Мы смотрели друг другу в глаза. Никто не собирался уступать.

— Пошли завтракать.

— После того как нальёшь мне выпить.

— Hет.

— Тогда иди к чёрту.

Лиам смерил меня холодным взглядом, встал и подошёл к дальнему шкафчику. Звон бокала дал мне понять, что я победила в этом крохотном состязании.

— Пей, — он поставил передо мной порцию виски.

— Я заказывала двойной, что за бардак в вашем заведении?

— Алиса!

Прыснув от смеха, я сделала большой глоток. Пищевод наполнился обжигающим теплом — мне сразу стало легче.

— Теперь пошли завтракать.

— Никуда с тобой я не пойду. Я не собираюсь здесь оставаться, сколько ещё раз мне нужно это повторить? Лучше голодать.

— Ты только приехала, а я уже из последних сил держусь, чтобы не свернуть тебе шею.

— Ой, я буду только рада.

Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох и затем посмотрел на меня.

— По-хорошему прошу, идём. Притворимся, что мы нормальные люди.

— По-хорошему прошу, иди на хер.

— Значит так, — он резко отодвинул стул и встал. — Хорошо, будешь голодать, — Лиам достал телефон из кармана джинсов и набрал короткий номер. — Уведите девчонку в комнату и заприте.

«Девчонку»? Ах, я для него «девчонка». Ни «Алиса», ни «девушка», ни даже «она». Просто и пренебрежительно: «девчонка». Хотя чего я ждала? Королевского обращения? Хрен с Лиамом, это наши разборки, но другие, видимо, не в курсе ни как меня зовут, ни на каких правах я здесь нахожусь. Хотя... и впрямь, а на каких правах я здесь нахожусь? На птичьих? На птичьих правах, какашками которых Лиам меня и поливает при каждом разговоре? С тем конским дерьмом, в котором он извалял мою жизнь и в котором собираюсь извалять его я, этому петуху не сравниться. В ответ за всё, что он сделал с моей жизнью.

В кухонном проёме показались двое огромных мужчин в одинаковых чёрных костюмах. Я вскочила со своего места и, сделав пару шагов назад, поняла, что выхода у меня не было — нужно было выкручиваться. В глазах мелькнул страх. Хорошо, что на мне очки.

— Не стоит, — я высоко подняла голову, надменно глядя на охранников. К счастью, моего замешательства никто не заметил. — Я сама хотела вернуться в комнату.

Я зашагала в спальню под надзором охраны и громко хлопнула дверью. Ещё раз осмотрев содержимое своей сумки, поняла, что, помимо телефона и документов, небольшой складной ножик и перцовый баллончик — два моих верных друга — пропали. Как предусмотрительно, однако... Осталась лишь красная помада, тени и мятные леденцы. Я взяла одну конфетку и развернула шуршащую упаковку. Мне не привыкать так завтракать.

Я села на кровать, обхватила руками колени и закрыла глаза.

«Я никогда тебя не забывал».

— Ебанная сволочь.