Холодное оружие

«Страх всегда притягивает именно то, чего ты боишься. А если ты ничего не боишься, ты становишься невидим. Лучшая маскировка — это безразличие»

Виктор Павелин

— Фетерби, ты на месте? — Слышу голос напарника в наушнике.

— Уже пять минут за ним наблюдаю, — отвечаю я, находясь на крыше здания, которое расположилось напротив ресторана. — А ты?

— Уже внутри.

— Видишь его?

— Сидит напротив через два стола.

Я навожу прицел винтовки сначала на своего напарника Тима, а потом веду от него к моей цели.

— Этот кудрявый? — смотрю я в прицел на кудрявого мужчину с загорелой кожей.

— Так точно.

Палец лежит на спусковом крючке, готовясь приложить минимум усилий, чтобы выпустить из дула пулю.

Я — наемный убийца. Моя профессия заключается в том, чтобы убивать непригодных или мешающих моему боссу людей. Простыми словами, я убираю мусор, за который мне платят немалую сумму зеленых.

Не мешкая, нажимаю на спусковой крючок, и все происходит как в замедленной съемке. Пуля разрезает воздух, преодолевая дальнее расстояние, пробивает панорамное окно ресторана и врезается в висок моей цели.

Девушка, сидевшая рядом с ним, визжит так звонко, что бокалы могли бы треснуть, а мои ушные перепонки лопнуть. Я ее слышу даже отсюда или этот душераздирающий визг передает наушник Тима. Остальные гости тоже не сидят на своих местах. Часть из них вскакивает со стульев, пытаясь выбежать на улицу, сталкивая на своем пути официантов с подносами и остальную часть гостей, которые также спешат покинуть заведение.

Уже предвкушаю утреннюю сводку новостей: «В элитном ресторане Сан-Франциско был убит итальянский бизнесмен Карло Да Коста. Полиция уже ведет расследование». В печенках все это сидит, словно какой-то цирроз.

— Браво, Эрик. Как всегда на высоте, — хвалит Тим.

— И без твоих любезностей знаю, Тимми, — язвительно ухмыляюсь я, будто парень находится рядом со мной или же видит меня с крыши.

— Фу. Ты омерзителен, чувак.

— А девушкам нравится. — Я разбираю винтовку, чтобы сложить ее в сумку.

— У меня член между ног! Хочешь удостовериться?

— Верю, — посмеиваюсь, застегивая молнию. — Считаю, что сегодня отличная погода для похода в бар. Я плачу.

— Любой каприз за ваши деньги. Спускайся, скоро копы приедут.

Если бы Тим был во мне уверен на все сто процентов, то не предупреждал бы о полиции. Я и сам в курсе всего происходящего. Но даже копы до сих пор не поймали меня, что веселит до глубины души, как маленького ребенка. Слишком много людей сомневаются в моих возможностях, к примеру та девчонка из клуба. Вроде, Алекса.

Я дал ей такое прозвище, потому все равно бы не запомнил имени. Многие женщины повидали мой член, а я вам не файл с данными, чтобы запомнить имя каждой, кто отсасывал мне.

***

После бара я вернулся домой.

— Снова по бабам шлялся, щенок? — звучит отцовский голос из гостиной.

Я разуваюсь и захожу к отцу, но стою в дверях.

— А ты, как я погляжу, снова пил. — Разглядываю я пустые бутылки из-под пива рядом с креслом родителя.

Матери у меня нет. Она умерла от опухоли головного мозга, когда я был еще ребенком, и всю жизнь меня воспитывал отец.

Мой отец — Мартин, раньше был прекраснейшим человеком, по крайней мере, таким я его помню до своих пятнадцати, а потом он начал пить. Много пить. Если бы моя мать увидела своего мужа в таком состоянии, то наверняка бы расплакалась.

Мам, надеюсь, ты там не плачешь, когда видишь мою жизнь и куда она повернула.

— Какой-то сопляк будет мне еще указывать? — возмущается мужчина, сжимая подлокотники кресла своими старыми пальцами. — Мать тебя не видит.

— Я не намерен слушать твой пьяный бред.

Я прохожу вглубь гостиной, вытаскиваю из внутреннего кармана куртки свой бумажник и вынимаю из него пару купюр, кидая те на стол. Отец это прекрасно видит, ведь его брови сводятся к переносице, прибавляя еще пару морщин, которые и так появились на его лице от прожитых лет и алкоголя.

— Подачки твои мне ни к чему! — вскидывает он рукой, а следом ударяет кулаком по столу, но удар получается слабым. Не таким, какой я запомнил в подростковом возрасте.

От глухого удара моя голова снова начинает раскалываться и гудеть, словно старый телевизор. Я потираю висок с правой стороны, делая глубокий вдох.

— Без моих подачек ты бы давно сдох от ломки.

С этими словами я покидаю гостиную, выходя в коридор, пока отец продолжает что-то выкрикивать мне в спину, но его вопли заглушаются адской болью в голове, а кулаки сжимаются, чтобы хоть как-то отвлечься. Я замахиваюсь кулаком и бью в стену с такой силой, что мне позволяет собственное тело. Головная боль плавно перетекает в руку, которая начинает пульсировать. Костяшки покраснели, а на некоторых виднеются красные крапинки. Из-за того, что я не разбил руку, под кожей лопнули сосуды, от чего кровь осталась под ней. В последствии моя рука просто будет синей с желтоватым оттенком.

Я встряхиваю рукой, обуваюсь и выхожу из дома, но мой путь к машине останавливает звонок на телефон.

— Сука, сейчас не подходящее время, — смотрю я на экран.

Я принимаю звонок, давая начать диалог своему оппоненту.

— Эрик, милый, — протяжно произносит женский голос на том конце. — Что-то ты ко мне давно не заходил, я уже соскучилась.

— Напомни-ка, как тебя зовут?

— Лилиан, — обидчиво бубнит та.

— Точно, Лили. Ты сейчас дома?

— Разумеется.

— Скинь свой адрес, скоро подъеду к тебе.

— Тебе бы таблетки для памяти попить.

— Конечно. Ожидаю тебя увидеть голой на кровати, с раздвинутыми ногами и с кляпом во рту.

Завершаю звонок, не давая девушке что-то возразить мне в ответ, и наконец дохожу до машины.

Девушки на постоянной основе у меня никогда не было, мне это было не нужно. Как и сейчас. Но эта белокурая девчонка какая-то странная. Я никогда не обращал внимание на таких: спокойных, тихих, застенчивых и неуверенных в себе. Они слишком сложные и неприступные личности, с ними много проблем. Но почему-то с ней я забываю про эти проблемы. Да, Адриан был прав, она похожа на свою мать — такая же манящая, но под запретом.

Я даже не заметил, как оказался рядом с домом Аллена. Будто тело само привело сюда.

Выйдя из машины, я прохожу на задний двор Тома, перелезаю через забор из белого камня, часть которого находится за кроной деревьев и не охраняема, поэтому я с легкостью пробираюсь на балкон к маленькой. Но когда я замечаю, что в ее комнате не горит свет, то в голову пришла мысль, что та снова сбежала. Я ловко взбираюсь по лестнице и оказываюсь на ее балконе. Дверь, ведущая с балкона в комнату, открыта. Может, она где-то в доме и пока не заходила в спальню?

Ручка ее двери плавно опускается, а когда та открывается, то вместо девушки я вижу того самого мальчика, с которым маленькая разговаривала недавно. Он сын Аллена. Я прячусь за плотной шторой, чтобы он не заметил меня, но немного выглядываю, наблюдая за действиями пацана.

Мальчик проходит в комнату, что-то держа в руках. Он подходит к прикроватной тумбе своей кузины, слишком близко находясь ко мне. Нас отделяет лишь плотная ткань, но есть ощущение, что он каким-то образом все же заметил меня. Ее кузен складывает шоколадки на тумбочке и просто стоит, повернувшись лицом к шторам. Он точно заметил мое присутствие.

С одной стороны, я могу просто вырубить мальца, но от этого ему не отшибет память, а с другой, можно его просто убить и забрать с собой тело ребенка. Я умею прятать тела, но его все равно будут искать, и в следствии чего я не смогу так легко сюда попасть. Оба плана провальны на их начале. Остается молиться, чтобы малец не набрался смелости и не отдернул штору.

— Кристиан, вам пора спать.

Пацан отвлекается на женский голос, доносящийся откуда-то из коридора, а потом уходит, закрывая за собой дверь.

Спасибо незнакомой женщине, что спасла мою задницу.

Я выхожу из укрытия, оглядывая все вокруг под приглушенным светом луны. В ноутбуке точно ничего нет, на полках, кроме учебников и тетрадей, также пусто, но как только я заглядываю под матрас кровати — нахожу небольшой блокнот с чертовым замком, который сломает даже тот малец.

Надавив большим пальцем на игрушечный замок, у меня получается открыть кожаный блокнот, и после первой страницы я понимаю, что это личный дневник девчонки.

— Так ты у нас еще и закомплексованная, маленькая, — с усмешкой шепчу я самому себе и прячу дневник во внутренний карман куртки.

Но мне дико интересно, где она пропадает в такое время.

ЭРИК: Ты снова сбежала из дома в клуб?

Она даже не читает мое сообщение.

Тут больше нечего делать, а ее дневник сыграет мне только на руку, и я уже придумал, как его использовать.

Ответ от маленькой приходит в тот момент, когда я уже вернулся в машину.

МАЛЕНЬКАЯ: Нет, я уехала к маме в Россию, а из-за разных часовых поясов у меня сейчас утро.

ЭРИК: Разбудил тебя?

МАЛЕНЬКАЯ: Нет, как раз собиралась вставать.

ЭРИК: И надолго ты у своей мамы?

МАЛЕНЬКАЯ: Завтра уже приеду.

ЭРИК: Понял. Веселись там, пока снова не прилетела в свою золотую клетку.

МАЛЕНЬКАЯ: Стараюсь.

Я выключаю телефон, запрокидывая голову на подголовник автомобиля. Надеюсь, Лили послушалась моего совета и засунула себе кляп в рот, потому что я не настроен на разговоры с ней.

***

«28 мая. Сегодня у меня день рождение, но мама снова не поздравила меня, только прислала подарок в размере пятидесяти тысяч долларов. Мне не нужны от нее деньги. На самом деле, мне не нужна мама, но она все равно будет напоминать о себе и всегда в негативном ключе. Папа подарил мне пистолет Макарова. Это очень странный подарок для семнадцатилетней девушки, и стрелять я не умею, но папа сказал, что научит, как его учил мой дедушка Филл. Дядя Том арендовал мне яхту, из-за чего мне пришлось звать своих одноклассниц, хотя я не хотела отмечать этот день. А Крис нарисовал мне открытку, и, наверное, это самый лучший подарок, который я получила сегодня».

На обратной стороне исписанной страницы была приклеена та самая открытка от ее кузена.

— Ты читаешь детские книжки с иллюстрациями? — Острый подбородок Лили утыкается в мое плечо. — Что это? — Ее тонкие руки вырывают из моих личный дневник маленькой.

Обнаженная девушка валится на кровать, листая страницы блокнота.

— Верни мне его, — требую я, протягивая той руку.

— Двадцать третье сентября. Я познакомилась с каким-то парнем по имени... Эрик?! — восклицает девушка, а потом заливается смехом. — Ты решил еще какую-то девчонку развести? Эрик, ты же уже не мальчишка.

Я вырываю у нее дневник, швыряя тот на кофейный столик.

— Не трогай мои вещи.

— Эта вещица не твоя. Зачем ты вообще это взял? Да, у всех свои тараканы в голове, но читать личный дневник... Как по мне, это даже для тебя слишком.

— Тебя не касаются мои дела. От тебя лишь требуется получать наслаждение от нашего секса, ничего более.

Девушка вздыхает, а потом тянется к моей куртке на полу, доставая из внутреннего кармана пачку шоколадных «Чапман» и бензиновую зажигалку.

— Ты прав, меня не должны волновать твои фетиши, — хихикает она, подпаливая кончик сигареты. 

Интересно, что маленькая написала про меня.