С любовью Ава
Егор откинулся назад на кресло и устало потёр глаза. Сегодня он снова не выспался. Дина постоянно ёрзала, просыпалась, прижималась к нему и тем самым будила. — Всё хорошо? — уточнил он спросонья, когда она раз в четвертый перевернулась на бок. — Ты уже которую ночь места себе не находишь. — Всё в порядке, просто бессонница какая-то, — шепнула она, громко выдыхая ему в плечо. — Прости, что не даю спать. — Не говори ерунды. Иди ко мне, — блондин крепко обнял её одной рукой и поцеловал в макушку. Она уже почти неделю не могла нормально спать, бросало то в жар то в холод, в любой позе слишком быстро становилось неудобно. В какой-то момент девушка даже подумала, что ей нужно сходить к врачу, потому что так долго продолжаться не могло. Егор посмотрел на часы на своём запястье, те показывали почти семь вечера. Примерно через час он договорился встретиться с владельцем квартиры, которую арендовал на окраине города, чтобы расторгнуть договор и отдать ключи. С момента, когда он последний раз ночевал там, прошло уже больше двух месяцев. Ровно столько же он не видел Аву. В особенности из-за истории с ней ему и не хотелось туда возвращаться. Тем более, с Ди у них всё только начало налаживаться. Даже работа, кажется, не так сильно утомляла теперь. Мужчина аккуратно сложил бумаги в папку, забрал своё пальто и направился на подземную парковку. В квартире перед визитом хозяина ещё, возможно, стоило прибраться, потому он решил приехать пораньше. Машина плавно неслась по вечернему, ярко освещённому городу. Автомобили тянулись по трассе сплошным потоком, все спешили домой. Егор даже пожалел, что выбрал час-пик для поездки, но деваться было некуда, и он послушно стоял, ожидая зелёного сигнала светофора. В кармане пиджака завибрировал телефон, звонила Ди. — Да, милая. — Малыш, ты ещё на работе? — Нет, а ты что-то хотела? — он мягко нажал на педаль газа, трогаясь с места. — Я уже дома, но забыла купить сыр, — голос девушки звучал на фоне каких-то шуршащих пакетов, стало понятно, что она разбирала сумки с покупками. — Ты не мог бы заехать по пути в магазин? — Конечно, — он повернул руль, съезжая с главной дороги в одну из узких улочек. — Сейчас я еду на встречу, а потом сразу домой. Думаю, к восьми буду. — Хорошо, жду тебя, — отозвалась брюнетка, а через секунду вдруг добавила. — Ой, и ещё! Купи, пожалуйста, шоколада черного. Внезапно захотелось... Егор улыбнулся: — Всё куплю. — Спасибо, малыш. Целую. Он припарковался у знакомого дома и поднялся на лифте на последний этаж. Возникло странное чувство — неприятный холодок по спине от воспоминаний. Блондин глубоко вздохнул, открывая входную дверь. Квартира встретила его разящей тишиной. Мужчина включил везде свет и принялся собирать свои вещи. Забрал из холодильника бутылку недопитого виски, сгрёб в мусорный пакет лекарства со столика у дивана, забрал из сушки в ванной комнате свою белую рубашку. Сперва хотел сложить её и отвезти домой, но потом обнаружил на рукаве остатки не отстиравшейся крови, и рубашка полетела в мусор следом за медикаментами. Он сложил плед, застелил кровать покрывалом и даже очистил пепельницу. Когда, казалось, квартира была полностью приведена в порядок, Егор заметил в углу комнаты ещё один пакет. Он знал, что там, и сгоряча хотел было его тоже сунуть в мешок с мусором, но потом передумал. В конце-концов, там ведь совсем новые вещи, лучше оставить его где-нибудь у мусорного бака — кто-нибудь нуждающийся заберёт. Он поднял его с пола и зачем-то открыл. Внутри всё так же лежала наспех затолканная туда чёрная женская куртка и пара ботинок. Он встряхнул пуховик, расправляя, чтобы свернуть аккуратно, когда из кармана вдруг что-то выпало. Белый свёрток бумаги, вроде записки.
Он наклонился и поднял листок, тот зашуршал в руках, открываясь. И от первых же строк как-то нехорошо защемило в груди. Он не верил своим глазам. «Дорогой Егор , Если ты это читаешь, то, скорее всего, я совершила самый глупый поступок в своей жизни и оттолкнула тебя. Прости, если сделала больно, но я должна была исчезнуть, пусть даже оставшись в твоей памяти последней сволочью. Я не смогла тебе это сказать, но напишу здесь — я больна, Егор. И рак лёгких неизлечим. Прошу, не вини себя ни в чём. Ты никак не мог мне помочь. Не знаю, когда ты обнаружишь эту записку, и обнаружишь ли её вообще, но, думаю, что я не переживу этот декабрь. Я надеюсь, у тебя всё сложится хорошо и ты будешь счастлив. А меня просто отпусти. Я ни о чём не жалею, это были лучшие дни в моей короткой жизни. Спасибо тебе! И прости меня, пожалуйста, если сможешь. С любовью, Ава» Слёз на его лице не было, но ком в горле стал так, что больно было даже вдохнуть. Будто сердце вырвали и пытаются обратно засунуть через гортань. Как она могла? Как посмела не сказать? Лист бумаги смялся в комок в его кулаке. Только сейчас Егор составил все странности в одну картину: и надрывный кашель, который вовсе был не от простуды, и кровь на его рубашке, и гематомы по всему телу, и бледность её постоянная. Рак. Напасть, отнимающая жизни самых важных, самых нужных, самых дорогих. Он отнял её. В комнате стало вдруг отчаянно душно. Ему нужно было выйти. Он сам не знал, почему поднялся на крышу, ноги понесли. Чиркнула зажигалка, и бумага в его руках оказалась объята пламенем. Несмотря на мороз и онемевшие от холода пальцы, он держал листок до последнего, пока огонь не лизнул болезненно кожу. Дотлевающая записка рассыпалась в пепел под ногами. Он помнил и без того каждое слово. Егор вдохнул морозный воздух ртом. Вроде, дышит. Вроде, живой. Он покрутил на безымянном пальце обручальное кольцо, словно возвращаясь в реальность. Не то, чтобы он сейчас утратил смысл жизни, нет. Он оправится, переживёт это. Но чувство, что отняли что-то жизненно важное, никак не исчезало. Она была в его жизни всего какой-то миг, казалось бы, ничего значительного. Только почему он до сих пор чувствует на губах такой терпкий привкус меди?.. Егор поднял голову и долго смотрел на небо, прищурившись, потому что сверху белыми мягкими хлопьями на его лицо падал снег. Он не знал, что в тот же вечер Дина сообщит ему, что беременна. А он заплачет одновременно и от счастья, и от боли. Ведь не зря говорят: когда что-то теряешь, что-то обязательно находишь. Любой конец означает новое начало. И пусть ещё было слишком рано, чтобы определить пол их малыша, но Егор точно знал, как назовёт, если у них родится дочь.
Конец
Всех люблю, всем спасибо.