Рецепт отличного путешествия.
Работа написана в рамках литературного конкурса "Первоцвет" группы ВК "Луна в стакане". Тема: Рецепт (в любой интерпретации), обязательное для использования слово - Челентано.
Рим прекрасен в любое время года, для этого города не существует понятия "туристический сезон", он переполнен туристами всегда. В марте здесь уже весна. Дышится легко, небо чистое, сочная зелень кажется ещё ярче на фоне вековых камней зданий...
Еду на двухэтажном автобусе, естественно, на втором этаже, кручу головой по сторонам, стараясь всё впитать, запомнить. Рот и глаза сами по себе открываются всё шире и шире. Неожиданно из-за поворота выплывает Колизей. Замираю, даже дыхание сбивается. Не могу оторваться, пытаюсь нашарить рукой твою руку. Под ладонью лишь пустота... Ах да, я же одна прилетела... Вздыхаю, откидываюсь на спинку кресла. Величие плывёт мимо, и я вдруг понимаю, что мне не нужно, не хочется всего этого без тебя...
Вместе с шумно щебечущей толпой туристов, яростно жмущих на кнопки своих фотоаппаратов, бреду от вечного огня Площади Венеции вниз, по Виа деи Фори Империали, всматриваясь в раскинувшиеся по обе стороны дороги вековые руины. Храм Венеры, Форум Цезаря... А я бы всё отдала сейчас за то, чтобы увидеть блеск твоих карих глаз, горящих воодушевлением от того, что ты наконец осуществил свою мечту и приехал в Рим... Улыбаюсь, представляя как ты улыбаешься в ответ на моё так по-детски звучащее: "Ты представляешь, сколько этому всему лет?!" Оглядываюсь, прячу улыбку в уголках губ, чтобы не выглядеть глупо. Пусть это и другая страна, вокруг чужие люди, но лыбиться в пустоту где угодно выглядит идиотством.
Иду, дышу, впитываю. Расскажу потом тебе... Нет, всё равно не то. Ты должен увидеть это сам, а я буду держать тебя за руку и упиваться твоими эмоциями, счастливо улыбаться (теперь можно!) во все стороны не от того, что я увидела Рим, а от того, что мы прикоснулись к великому вместе.
Какая-то парочка на смеси английского и жестов просит сфотографировать их. Останавливаюсь, ловлю в объектив их счастливые лица и на секунду поддаюсь чувству зависти. А ведь они даже за руки не держатся, выставили свои ладошки, будто держат на них Колизей. Я бы твою руку не выпускала ни на секунду, сжимала бы пальцы от захватывающей дух красоты. Ты бы молча отвечал мне тем же: "Да, я вижу. Ты права — Рим стоит того, чтобы увидеть его своими глазами..."
Чёрт дёрнул ответить тебя на тот телефонный звонок! До стойки регистрации перед нами оставалась пара человек, когда ты, подняв указательный палец вверх, показал, что отойдёшь на минуту.
— Ась, я не смогу полететь...
— Ты издеваешься?!
— Ася, я серьёзно...
— Тим, это не смешно, — я нервно теребила наши паспорта, которые приготовила для проверки, — у нас самолёт... билеты... гостиницы забронированы...
— Лети сама...
— Тим! Я не хочу сама! Эта поездка планировалась на двоих! — я почти ревела, лишь понимание, что мы в центре толпы, сдерживало меня.
— Ася, — Тим берёт моё лицо в ладони, — это займёт пару дней, — наклоняется, целует, — и я прилечу...
Ты не прилетел и через пару дней. Позвонил и сказал, что не получается. Ответственный педант! Почему ты такой только в работе?!
Наклонив голову набок, рассматриваю скошенные углы домов-близнецов на Народной площади. Снова кого-то фотографирую. К фонтану Треви решила не идти — хоть что-то решаю оставить для нас. Зато была у Тритона, назавтра запланирован Ватикан. Устала. Пью вкусный кофе в уличном кафе и поверх чашки рассматриваю целующуюся парочку, сидящую за соседним столом. Невольно облизываюсь, а на языке вкус твоих губ, твоей кожи... Прикрываю глаза, прячу за чашкой розовеющие щёки. В сердцах сказала, что ты можешь совсем не приезжать, но тело не обманешь, оно тянется, скучает, хочет тебя...
От созерцания красот города перехожу к людям. Чётко организованная, как в детском саду, группа китайцев, ведомая уставшим на вид экскурсоводом; пожилая парочка, судя по речи, немцев, с рюкзаками за спинами. Увязалась за ними, не могла оторваться от того, как мило они держатся за руки и неспешно разговаривают. По внешнему виду — в поход собрались, чего только эти массивные ботинки стоят, а по поведению — почтенная супружеская пара вышла на вечерний променад. Интересно, мы с тобой сможем сохранить наши чувства настолько, чтобы и в старости ходить друг с другом за руку? Я бы очень хотела....
На перекрёстке Четырёх фонтанов всё же бросаю монетки в воду, в каждый из фонтанов, даже желание загадываю — пройтись ещё раз по тем же улицам, но уже с тобой. Ты ведь любишь Рим, хотя ещё ни разу здесь не был, значит, моё желание обязательно сбудется, я постараюсь.
Вечереет, иду в сторону гостиницы. Людей на улице всё прибывает — заканчивается рабочий день. К туристам примешиваются спешащие местные жители. Я им завидую — они равнодушны к окружающей их красоте, принимают её как должное, они не страдают от эйфории, которая заставляет голову кружиться. Для них Рим — просто город, где они живут, учатся, работают, стареют...
На одном из перекрёстков, пока жду нужный сигнал светофора, глаз цепляется за высокую, ладную фигуру карабинера. Широкие плечи под форменной курткой, брюки с красными лампасами, сидящие на нём как вторая кожа, высокие чёрные сапоги... Он улыбается мне, видимо, почувствовав мой пристальный взгляд. Смущённо улыбаюсь в ответ, бегу на другую сторону улицы, приписывая карабинеру поражение — твоя задница определённо лучше смотрелась бы в этих штанах.
Зарекалась не звонить тебе первой, не выдержала. Твой номер на быстром наборе под цифрой "один". Жду, затаив дыхание, когда мой сигнал пробьётся к тебе через многочисленные сети роуминга. Короткие гудки. Что ж...
Четыре дня в Риме пролетели, хотя мне казалось, что время без тебя будет тянуться бесконечно долго. Утром едва не опаздываю на поезд до Милана, заскакиваю в вагон в последнюю минуту. Сердце выпрыгивает из груди от быстрого бега. Мешком плюхаюсь в кресло, сидящий напротив мужчина, пожилой итальянец, с улыбкой здоровается и возвращается к своей газете. Ехать долго, шесть с половиной часов, успеваю поспать, перекусить, почитать и зачем-то накраситься.
Гостиница далеко от вокзала, приходится добираться на метро, благо в Милане я не первый раз, уже ориентируюсь. Зато Букинг обещал вид из окна номера на Кастелло Сфорцеско. Если ты любишь Рим, пусть и заочно, то я — поклонница столицы Ломбардии. Но от усталости после долгой дороги и отсутствия настроения не могу придумать, что буду тут делать без тебя три дня. Администратор за стойкой, сверкая белозубой служебной улыбкой, настойчиво предлагает мне поменять оплаченный двухместный номер на одноместный. Упрямлюсь, твёрдо говорю, что ты приедешь, скорее, чтобы убедить себя, ведь ты почему-то так и не звонишь...
На кровать ложусь звездой — имею право, раз тебя нет. Вновь пробую дозвониться до тебя — теперь ты недоступен. Обида трансформируется в тревогу: "Может, что-то случилось?" — но усталость вкупе с прохладным, пахнущим свежестью постельным бельём быстро отправляют меня в сон.
Впервые за эти дни ты мне снишься. Карие глаза под прямыми чёрными бровями блестят, трёхдневная щетина на щеках, хотя ты знаешь, что я не люблю её, но во сне можно, пусть так. Лёгкая улыбка трогает твои губы, ты склоняешься надо мной, невесомой дорожкой из поцелуев проходишься по моей ключице. Я улыбаюсь в ответ, тянусь к тебе, а когда под руками ощущаю живую плоть, вскрикиваю. Со сна даже глазам не верю, но от осознания, что всё это наяву, дух захватывает даже больше, чем от впервые увиденного Колизея.
— Ты приехал! — зачем-то говорю очевидные вещи.
— Прости, задержался...
Качаю головой — всё неважно, главное, что сейчас ты здесь. Тянусь всем телом, вжимаюсь в тебя, чувствую холод твоих ладоней своей разгорячённой после сна, обнажённой спиной. А ещё облегчение и радость...
Завтрак мы пропустили, я вообще удивлена, что смогли выбраться из кровати раньше обеда. Но я знаю, как это исправить. Узкими улочками веду тебя к Дуомо. Собор красив и величественен своей белизной, даже несмотря на мелкий моросящий дождь. Ты притормаживаешь, оглушённый его мощью, но я говорю: "Это потом", — и мы, держась за руки, двигаемся дальше. В одной из ничем не приметных улочек сбоку от собора натыкаемся на очередь.
— Здесь продаются самые вкусные булочки, — объясняю я, — если их не попробовал — считай, в Милане не был.
Ты скептически щуришься, но от разнообразия выпечки в витрине даже у тебя глаза разбегаются. Ты сглатываешь наполняющую рот слюну и готов скупить всё без разбору, но я опережаю тебя. С видом знатока определяюсь с выбором. Счастливые уходим от прилавка с бумажным пакетом снеди. Я жду, когда ты откусишь первый раз. Одобрительно киваешь, быстро справляешься с первой булкой и тянешься к следующей. Усмехаюсь с видом "я же говорила", выуживаю из пакета булку для себя. Засмотревшись на то, с каким аппетитом ты ешь, откусываю слишком большой кусок. Горячая начинка обжигает нёбо, я широко открываю рот, машу рукой, сдерживая рвущиеся из глаз слёзы. Ты не придумываешь ничего умнее, как начать дуть на горячий кусок в моём рту. Люди вокруг смотрят на нас с удивлением. А мы, справившись наконец с ситуацией, смеясь, теряемся в толпе.
Вид Дуомо изнутри покоряет тебя меньше, чем смотровая площадка на его крыше. Точнее, открывающаяся с неё панорама города. Я что-то объясняю тебе, указывая руками в разных направлениях, а ты стоишь, обняв меня сзади и положив голову на моё плечо. Замолкаю, все слова в тот момент стали лишними, главное — чувствовать стук твоего сердца спиной, знать, что мы смотрим в одном направлении. Вот он, рецепт отличного путешествия: быть рядом с любимым человеком, знать, что ты можешь разделить свои ощущения с ним. И неважно, где вы: на острове, в горах или в городах, главное — вы вместе.
Через галерею Витторио Эмануэле выходим к Ла Скала. Пытаюсь затащить тебя в художественный музей, но ты говоришь, что хочешь воздуха и сегодня намерен гулять только по улицам. Не спорю, хочу, чтобы эта поездка была тебе в радость, ты и так пропустил Рим...
— У меня для тебя сюрприз, — говоришь ты, задорно блестя глазами.
— Какой? Скажи скорее, — я, как всегда, любопытна и не сдержана.
Висну на твоей руке, но ты непреклонен:
— Вечером узнаешь.
Знаю, что настаивать бесполезно — я всегда проигрываю тебе в упрямстве. Вздыхаю, и мы неспешно идём дальше. Ты снисходительно треплешь меня по волосам и едва уловимо касаешься моего виска губами. Поцелуем такое назвать трудно.
Заслышав звуки органа, заходим в какую-то церковь. Окунаемся в полумрак, садимся на ближайшую от входа скамью. Музыка, отражаясь от высоких стен, словно проникает внутрь, отчего по телу бегут мурашки. Ты не менее моего сосредоточен. Плечи соприкасаются, и я чувствую, как наши тела вибрируют в унисон.
И вновь мы идём по улице. Держимся за руки, я теснее прижимаюсь к твоему плечу, пытаясь спрятаться от резкого порыва ветра. Никуда не спешим, выбрав удобный темп, просто гуляем, как ты и хотел. Только этот миг важен, его умиротворённость и спокойствие, когда не давят груз суеты рабочих будней, сомнения и обязанности. Отступили все "Почему?" и "Зачем?", все тревоги и переживания. Просто красивый город перед глазами, старинные улочки, мощённые камнем, и ощущение тепла твоей ладони в моей руке.
— Я счастлива.
Ты улыбаешься, оглядываешься по сторонам и целуешь. Быстро, страстно сминая мои губы своими. Не успеваю ответить — ты уже отстранился. Ого, вот это неожиданность! Спонтанность и прилюдное проявление эмоций не твой конёк. Но, видимо, и на тебя действует романтизм Милана.
Ты держишь интригу до последнего. Даже когда я кручусь в гостиничном номере перед зеркалом, пытаясь подобрать "правильный" наряд, лишь неопределённо говоришь:
— В чём тебе будет удобно, то и надевай.
В такси протягиваешь шофёру листок с написанным на итальянском языке адресом, а мне так ничего и не говоришь. Я раздражаюсь немного, дую губы, вмиг превращаясь в капризную девочку, на что ты продолжаешь снисходительно улыбаться. Замечаю в твоих глазах предвкушение. Ты любишь делать мне сюрпризы, потому что "ловишь кайф" от моих эмоций — сам так сказал. Так и живём, по кругу: своими эмоциями я вдохновляю тебя на новые сюрпризы.
Уезжаем дальше от центра города. Ещё не окраина, но расстилающееся вдоль жилой улицы железнодорожное полотно наводит на мысль, что туристы здесь не частые гости. Небольшие обшарпанные дома, напоминающие наши хрущёвки, с цветными занавесками на зарешёченных окнах. На верёвках балконов сушится бельё, откуда-то доносится шум работающего телевизора. Кручу головой, не понимаю, что мы здесь будем делать. Ты подталкиваешь меня к небольшому ресторанчику, расположенному на первом этаже одного из домов:
— Ты знаешь, что это за улица?
— Нет, конечно! — отвечаю я, всё ещё осматриваясь по сторонам.
— Улица Христофора Глюка. — Молчишь, выжидаешь, красиво изогнув дугой бровь. Поняв, что подсказка не сработала, добавляешь: — На этой улице прошло детство Челентано. Ты ведь говорила, что любишь его песни...
— Тим, серьёзно?!
Незнакомая серая улица вмиг преображается, становится необычной. Певец, которого я слушала в детстве ещё на бобинном магнитофоне, который до сих пор для меня главным поющим итальянцем (простите, Тото Кутуньо, Эрос Рамазотти и далее по списку), бегал пацаном по этой улице, писал здесь свои первые песни, гонял мяч, просто жил...
Ресторан "Terra E Mare" кажется неказистым, как и вся улица Глюка, если не знать, что здесь не раз в тесном кругу ужинала семья Челентано. Несколько старых фотографий молодого певца в рамках по стенам — вот и всё напоминание о знаменитом соотечественнике.
Мне нравится здесь и не только из-за Челентано. Уютно и не пафосно, шумные итальянские семьи неспешно ужинают, детишки, уставшие сидеть за столом, бегают в проходах, божественные ароматы, основной нотой которых явно выступает чеснок, доносятся с кухни. В качестве антипасты нам подают запечённые мидии. Мы, подчиняясь общему настроению, смачно едим прямо руками, активно жестикулируем, обсуждая события прошедшей недели. Я рассказываю о Риме, Тим — о том, как ему с горем пополам всё же удалось прилететь ко мне. Услышав про пятичасовую пересадку в Цюрихе, возмущаюсь:
— Я тебя целый день таскаю по городу, а ты, оказывается, ночь не спал! Ещё и ресторан... Сходили бы в другой день!
— Успеется! — скромно отвечаешь ты. — А столик я ещё до поездки забронировал. Сюда не так-то просто попасть, несмотря на его внешний вид.
Зря храбришься. Когда едем обратно в гостиницу, твоя голова опускается на моё плечо, как только такси трогается. Не шевелюсь, придерживаю тебя на крутых поворотах и трамвайных рельсах. Всматриваюсь в проплывающие за окном огни Милана, улыбаюсь, ощущая твоё размеренное дыхание своей шеей, от осознания, что у нас ещё есть два дня друг для друга и этого города. Уверена, эта поездка станет незабываемой.
Всё-таки я люблю Милан больше, чем Рим.