номер 317
с того момента, как Крис (он же Такемичи Ханагаки под именем Кристиан Ясуда) уже принят в команду Лисов, живет в Лисьей башне, и только сейчас его переселяют к Аарону Миньярду. Он пока не раскрывает своё прошлое, и команда знает его как тихого, способного игрока-дизайнера с хорошей техникой, но сдержанного нрава.
---
Глава 2 — "Номер 317"
— Ты серьёзно? — Крис уставился на Ваймака так, будто тот только что предложил ему поселиться с ядовитой змеёй.
— Абсолютно. Забирай свои вещи. Сегодня же.
Крис сжал ремешки рюкзака и молча развернулся. Он знал, что спорить бесполезно — Ваймак всегда делал только то, что считал нужным. А если он решил, что переселить его к Аарону — хорошая идея, то это было почти как приговор.
До комнаты 317 он добрался медленно. На пути попалось пару Лисов — Рене махнула рукой, Эллисон что-то крикнула насчёт "успехов с лёд-куском", но Крис проигнорировал. Он уже выучил — чем меньше он говорит, тем спокойнее его оставляют в покое.
Он постучал. Один раз. Второй. И только потом вошёл.
Аарон сидел на своей кровати, уткнувшись в планшет и учебник по биохимии. Не удивился, не повернул головы.
— Смотри, кто теперь мой сосед, — пробурчал он.
Крис поставил рюкзак у стены и аккуратно поставил папку с рисунками на стол.
— Не по моей воле.
— Ты вообще что-нибудь делаешь по своей воле?
— Играю в экси. И рисую.
Аарон коротко хмыкнул.
— Великая независимость.
Крис не ответил. Он просто занял дальний угол комнаты и начал раскладывать вещи. Всё было организовано и аккуратно, почти бесшумно. Даже в этом он старался быть незаметным.
— Я не мешаюсь, — сказал он спустя десять минут. — И не лезу. Можешь делать вид, что меня здесь нет.
— Поверь, мне это и не придётся.
---
Позже, в тренировочном зале, Нил хлопнул Криса по плечу.
— Привыкаешь?
— К экси? — Крис сделал вид, что не понял.
— К команде. К башне. К Аарону.
— С первым — да. Со вторым — стараюсь. С третьим… Я ещё жив, так что неплохо.
Нил фыркнул.
— Он не кусается. Почти.
Крис взглянул на Аарона, сидящего в углу и перематывающего кисть лейкопластырем. Его движения были точными, почти злыми. Всё в нём было будто натянуто, сдержано и холодно — как пружина, готовая разжаться.
— Посмотрим, — тихо ответил Крис.
Он снова почувствовал знакомое жжение между лопатками. Внутренний голос, тот самый, старый, мёртвый — "не доверяй, не рассказывай, не расслабляйся" — снова зашептал.
Но снаружи он только натянуто улыбнулся и пошёл на поле
Хорошо. Продолжаем сцену первого вечера в комнате 317 — тонкое напряжение, недоверие, тишина… и первый микроскопический сдвиг.
---
Поздний вечер. Комната 317.
Комната была окутана полумраком. Лишь настольная лампа на столе Криса освещала его скетчбук, в котором уже несколько часов росла серия быстрых штрихов: тени, силуэты, выражения лиц. Он рисовал, не поднимая глаз — так было легче не думать.
Аарон лежал на кровати, полуприкрыв глаза, с наушниками в ушах, но было видно, что он не спит. Время от времени он бросал взгляды в сторону Криса — короткие, оценивающие. Как будто пытался понять, с кем его теперь угораздило жить.
— Ты всегда так тихо дышишь? — вдруг спросил он, не открывая глаз.
Крис слегка дернул уголком губ.
— Хочешь, буду громче?
— Нет, — буркнул Аарон. — Просто… непривычно.
— Привыкай, — отозвался Крис спокойно. — Я не шумный.
— Ага, заметно. Даже на тренировках больше двигаешься, чем говоришь.
Молчание.
— Ты за этим сюда пришёл? — добавил Аарон через минуту. — Молчать?
Крис оторвался от скетча. Взгляд его стал чуть более внимательным.
— Я пришёл играть. И учиться. Всё остальное… — он пожал плечами. — Побочный эффект.
— Много чего ты не договариваешь, — тихо заметил Аарон, уже откровенно глядя на него. — Но мне, если что, плевать.
— Взаимно, — мягко сказал Крис.
И снова тишина. Но теперь в ней не было враждебности. Скорее — осмотрительность. Как у двух диких животных, запертых в одной клетке: оба не нападали, но внимательно следили.
Через минуту Аарон резко повернулся на бок и пробормотал:
— Свет выключи, если будешь спать. И не храпи.
— Не храплю, — отозвался Крис, но всё же потянулся к выключателю настольной лампы.
Комната погрузилась в темноту.
— Спокойной ночи, — почти неслышно.
— …Спокойной.
---