Глава 44
Юля
Весь полет я старалась не смотреть на Филиппа и не думать ни о какой опасности. С головой хватило ошибки, которую совершила в прошлом самолете.
Вряд ли паника смогла бы мне помочь, а создавать еще больше проблем Дане было нельзя.
В том, что он уже делает все для моего освобождения, сомнений не было. Я как сквозь расстояние видела его плотно сжатые губы, две морщинки между бровями и каменные кулаки. Чувствовала его волнение и злость.
За последнее время я разучилась на кого-то полагаться или ждать помощи. Одиночество вытеснило из лексикона слова «прошу» или «помоги». Они были роскошью даже для такой богачки, как Юлия Михайловна. Но сейчас только от одной мысли, что Даня беспокоится обо мне, словно крылья за спиной вырастали.
Было страшно, но вместо паники я старалась запоминать все, что может пригодится. Вместо тряски перед Филиппом - подслушивала его телефонные переговоры и зубрила имена, которые он упоминал.
В таком напряжении прошло больше четырех часов. Это было непростое для меня время, но, когда самолет приземлился, стало ясно, что самое трудное впереди.
- Считай это отпуском. Ты ведь давно хотела на море, - со злорадной ухмылкой произнес Филипп, стоило нам спуститься по трапу.
Я окинула взглядом небольшой частный аэродром, море в сотне метров от взлетной полосы, белоснежные яхты, и обхватила себя руками.
- Не планировала, что меня повезут на отдых насильно.
Прислушиваясь к собственному телу, я сделала несколько шагов по асфальту. Головокружения, к счастью, не было. Виски от любого движения больше не сжимало. И кроме небольшой слабости, от чего? не осталось и следа.
Хоть проси рецепт той гадости, которую мне дали в питерском самолете. Так, на всякий случай. Если пациент попадется буйный. Или для Никиты, если опять решит меня бросить из каких-нибудь новых благородных целей.
Собственное состояние радовало. Возможностей для побега пока не было, но при необходимости быстро сориентироваться я бы уже смогла.
- Некоторых женщин даже на свадебное путешествие уговорить сложно. Так что будем считать, что все исключительно для твоей пользы. - Филипп, похоже, решил играть роль благодетеля до конца.
- Мы где-то недалеко от твоего острова? Испания?
- Дорогая, зачем тебе лишние знания? - Фурнье махнул в сторону моря. - Лучше наслаждайся и отдыхай. Никакой бывший муж не заменит свежего воздуха и солнца.
Следующий вопрос Филипп даже не позволил озвучить. Стоило открыть рот, как рядом с нами остановился огромный квадратный внедорожник, и меня, как куклу, затолкали в салон на заднее сиденье.
После вообще стало не до разговоров.
Вначале меня везли на причал. Всего пару минут, словно я развалилась бы на части, если бы пришлось идти пешком. Ну а потом была поездка на катере.
Очень отдаленно это напоминало мой единственный медовый месяц. Тогда тоже за бортом пенились волны и соленые брызги летели в лицо. В то время я точно так же не знала, что ждет впереди, и терялась рядом мужчиной, который увез меня за тридевять земель.
Жаль, больше не было ничего общего. С нынешним спутником не хотелось оставаться наедине ни секунды. Ни о каком отдыхе с ним и речи не шло. Из жениха и лучшего друга Филипп так быстро превратился в опасного врага, что я диву давалась.
Думать над этим, наверное, можно было долго, но морской путь тоже оказался коротким. Примерно минут через пятнадцать после отплытия катер причалил к пирсу. И в прежней бесцеремонной манере конвоиры потянули меня в дом.
Первая остановка состоялась уже в гостиной. По приказу Филиппа двое его помощников оставили нас одних, и я успела бегло оглядеться.
- Нравится? - Фурнье заметил мой взгляд.
- И это все куплено на украденные деньги? - Я не собиралась злить своего тюремщика. Хотела лишь успеть запомнить, где здесь что.
- Раньше ты не была такой смелой. Даже жаль. Возможно, я бы не стал тянуть с близостью.
- Ты мне тоже прежний нравился больше.
- Если будешь настаивать... или если твой драгоценный Милохин нарушит нашу сделку, мы обязательно поиграем в жениха и невесту. Не обещаю, что тебе понравится. Но я постараюсь получить удовольствие.
Будто прямо сейчас намерен перейти к исполнению своей угрозы, Филипп взял меня за плечи. С вызовом посмотрел в глаза. И толкнул куда-то в сторону. Мимо огромного дивана и кресел.
- Как понимаешь, экскурсии не будет, - рассмеялся он, пока я неуклюже поднималась с пола и суматошно думала, чем лучше огреть бывшего жениха.
- Я уже поняла, что это не тур «Все включено».
Как назло, рядом не было ничего легче стула или журнального стола, поэтому пришлось напомнить себе о терпении и временно сдаться.
- Иногда ты бываешь удивительно умной.
Фурнье взглядом указал в сторону коридора, и дожидаться нового толчка я не стала.
- Прости, но подготовить комнату для тебя я не успел.
В самом конце коридора Филипп остановился. Открыл тяжелую, словно каменная плита, дверь. И махнул рукой, приглашая.
- Кладовки в усадьбе нет. Прежние владельцы планировали ее, но так и не закончили стройку. А мне было некогда, - пояснил он, пропуская меня вперед.
- Это гараж?
До меня донесся запах топлива, какой-то химии и грязи. Взгляд заскользил по пустому помещению с одинокой яхтой.
- Ангар, - поправил Филипп. - Не апартаменты категории «люкс», но комнату, как я уже сказал, предложить не могу, а в винном погребе хранится слишком дорогая коллекция. Если с ней что-то случится, твоему Милохину придется платить мне дважды. А он тот еще скряга.
- Не слишком это похоже на обещанный отдых.
От высоких стен без окон хотелось взвыть. От запаха уже начала болеть голова. Но я держалась.
- Тогда молись, чтобы он был коротким.
Из добродушного хозяина Филипп снова превратился в себя настоящего. На прощание мне достался ледяной пронизывающий взгляд. И дверь закрылась.
Следующие полчаса стали настоящим испытанием. Глаза привыкали к темноте очень медленно. От ароматов периодически подташнивало. А страх наткнуться ногой на какую-нибудь железяку долго держал на месте.
Я через силу заставляла себя двигаться - искать, на что можно присесть, чем при случае отбиться от бывшего жениха или его пособников. Пыталась понять, можно ли как-то добраться до ворот ангара и выбраться наружу.
Никакая учеба в вузе или работа в больнице такому не учили. Только детский дом, где тоже иногда приходилось прятаться или убегать.
Сейчас и не верилось, что в моей жизни был такой период. Казалось, в детдоме жила какая-то другая Юля. Непослушная, дерзкая, разрешающая себе обижаться и злиться. Она не знала, что станет образцовой дочкой, научится этикету и улыбаться на камеру даже в те моменты, когда будет хотеться плакать.
Дико сейчас было вспоминать себя маленькую. Наверное, теперь было не место и не время. Но почему-то именно эти воспоминания лучше всего помогали держаться и двигаться... Шаг за шагом изучать свою тюрьму. На ощупь определять, что есть рядом. И бороться со страхами.
К моменту, когда снова открылась дверь, это здорово выручило. Я даже не вздрогнула, увидев злого, красного Филиппа. Даже не моргнула, когда он с ненавистью прижал меня правой рукой к стене.
- С ней всё в порядке! - проревел в трубку, которую левой рукой держал возле уха. - Но, если ты прямо сейчас не отправишь деньги, что-нибудь может случиться.
- Это Даня? - Я перевела взгляд на телефон и мысленно приготовилась кричать, что мы на острове.
- Да, твой благоверный! - огрызнулся Фурнье. - Желает тебя услышать. Моего слова ему, видите ли, недостаточно.
Филипп с такой силой сжал трубку, что, казалось, она хрустнет.
- Я могу с ним поговорить?
Губы от волнения пересохли, и пришлось их облизать.
- Скажешь Милохину, где мы находимся, и тебе конец. - Мой тюремщик словно мысли читал.
В ответ я решительно мотнула головой и прижала палец к губам.
- Переводи деньги. У тебя две минуты, - повторил Филипп, но потом все же поднес трубку к моему уху.
- Даня, я...
- Ты в порядке? - Милохин не дал мне ничего сказать.
- Да. Я...
- Тогда слушай, - снова прервал он. - Помнишь наше свадебное путешествие?
- Да...
- А от чего мне было плохо?
- Помню...
- Так вот сейчас мне опять плохо. От того же. Постарайся сберечь себя. Сделай все, что можешь. Я обязательно тебя вытащу. Скоро.
* * *
Сказать Дане еще хоть слово я не успела. Филипп забрал трубку так резко, что я чуть не упала, качнувшись за его рукой.
А спустя минуту начался хаос.
Уверенный, что переиграл всех, Фурнье не стал закрывать за собой дверь. Будто уже получил деньги, он расправил плечи и вышел в коридор.
Не оглянулся. Не съязвил на прощание. Просто наплевал.
Смеяться хотелось ему вслед... прыгать на месте, вспоминая последние слова Дани. «Мне опять плохо», «скоро»... Никогда бы не подумала, что буду так радоваться страданиям любимого мужчины. Расцеловала бы его за этот понятный только нам намек на качку и морскую болезнь.
Даня ведь и правда чуть не умер во время нашего свадебного путешествия из-за тура на яхте по островам.
Ну а после, словно зритель в первом ряду, я наблюдала, как с сумасшедшей скоростью раскручивается вся ситуация.
Это было ярче, чем в любом кино. Намного острее. И гораздо быстрее, чем показывают режиссеры.
Даня продумал все до мелочей. Я не представляла, когда он успел и как вообще сумел все организовать. Думать, в общем-то, тоже не успевала.
Моя реальность сменялась как кадры в старинном проекторе для диафильмов.
На первом был праздник, радость от победы. Я готова была расплакаться от напряжения, когда услышала довольный крик Филиппа: «Деньги отправлены!»
На втором - шок.
Чуть сердце из груди не вырвалось, стоило через несколько минут после первого крика услышать еще один. На этот раз не Фурнье, а его помощника. Того самого, который вел меня из одного самолета в другой.
- Босс, к острову идут катера. Три штуки.
- Кто это? Вы кого-то вызывали? - Филиппа было не узнать.
- Это не наши. Больше похоже на береговую охрану.
- Что они здесь забыли?
- Проклятие... Это не береговая! Это кто-то другой! - разнеслось по вилле вместе с эхом.
На третьем снимке красовалась паника.
Я слышала голоса троих мужчин, шум и скрежет передвигаемой мебели. Словно была одной из них, чувствовала волнение. Но когда в коридоре, совсем близко с ангаром, раздались шаги, мгновенно очнулась.
Не знаю, что имел в виду Даня под словами «Береги себя!», но инстинкт самосохранения сработал идеально.
Полчаса в темном ангаре не прошли зря. Тот, кто бежал в мою сторону, не успел ничего сделать. Будто годами тренировалась, я сама закрыла дверь и сунула в узкий зазор между кованой гнутой ручкой и стеной гаечный ключ - единственное, что удалось найти во время осмотра вслепую.
Бегущий явно не ожидал такого подвоха. Стук в дверь и поток брани обрушились водопадом. Меня проклинали на нескольких языках. Требовали, чтобы открыла. Угрожали расправой. И били в дверь с такой силой, что стены тряслись.
Казалось, вот-вот, и несчастный ключ сломается. Руки подрагивали от ужаса, а содержимое желудка подступило к горлу.
Потом шум в доме неожиданно стал еще громче. Послышались какие-то удары, звон стекла. И вслед за этим кошмаром внезапно наступила тишина.
Остров будто стал необитаемым.
Звуки исчезли совсем. Густая темнота опутала меня по рукам и ногам. Невозможно было понять, что произошло.
В этой тишине я слышала только удары собственного сердца.
Бом-бом. Бом-бом...
Секунды... Минуты...
Фантазия пугала жуткими картинками. Желание открыть дверь и понять, что случилось, жгло изнутри.
А когда на страх не осталось больше сил, я услышала до боли знакомый голос:
- Юля! Милая, ты где? Родная, отзовись, пожалуйста!