глава 15
Чимин вызвал такси и, сказав адрес дома, набрал номер телефона Тэхена.
Трубку никто не поднял. Чимин безостановочно пробовал дозвониться, но безрезультатно.
- Черт, я же сам вчера поставил его телефон на беззвучный, – усмехнулся Чимин. – Может, еще спит.
Только вот внутри появилось какое-то беспокойство, какая-то неосознанная тревога брала его сердце в тиски .
- Я дома, - с порога сказал омега.
Вот только квартира отозвалась тишиной.
Чимин обошел все комнаты, но Тэхена в квартире не было. Не было куртки, как и его кроссовок.
Чимин всё еще пробовал дозвониться до Тэхена. Тэхен не отвечал.
- Добрый день, Сокджин-ши, а Тэхен у вас?
- Нет. Что-то случилось?
- Я не могу до него дозвониться вот уже, наверное, около часа.
Телефон Тэхена не отвечал уже более часа.
- Господин ДжиСон, простите, а Тэхен не у вас? – с надеждой спросил Джин.
- Нет. Я сам пытаюсь дозвониться до него. Жена хотела пригласить сегодня на ужин вас, но … Подождите. Как давно телефон Тэ не отвечает?
- Уже около двух часов.
- Я буду держать вас в курсе, – быстро сказав, положил трубку начальник полиции, попутно отдавая приказ отследить мобильный Тэхена…
***
… - Мама, мамочка! Как же я давно у тебя не был. Прости меня, глупого твоего сына. Не хотел обижать папу. Ты же знаешь, он так переживает обо мне, так заботиться, а я…я всем приношу только беспокойство, слезы, смерть…
Омега стоял на коленях у заросшей могилки матери, которую никогда не видел, матери, которая отдала жизнь в обмен на жизнь сыновей.
- Знаешь, я такой жалкий…такой бесполезный… Мам, что со мной не так? Почему всё не так…а я даже не знаю как и должно быть… Как это - жить без боли, слез… Как это – быть счастливым, любимым, живым…
Омега вырывал руками сорняки, не замечая, как острая трава режет его пальцы, как первые капельки крови обагрили землю, которую он начинал раскапывать.
- Холодно… Смотри, мамочка, снег пошел… А ты любишь снег? Любила? Я тепло люблю… Но почему-то не могу согреться… нигде не могу согреться…
Окоченевшие руки омеги разгребали могильный холм, не чувствуя боли от впивающихся под ногти острых камней.
- Я как-то в больнице слышал шутку, которую медсестра, смеясь сказала выпившему пациенту: в вашем вине крови нет… смешно, правда мама…а я вот думаю, а что течет в моих венах, исколотых капельницами с лекарствами…знаешь, сколько боли, мама… уколы, таблетки…мне кажется моя кровь – это соленые слезы, от боли, что битым стеклом растеклись под моей кожей… Так больно, мама, как же мне больно…так больно смотреть…и не видеть…так больно дышать…без возможности вздохнуть… мама…мама…мне холодно…мне так холодно…мама согрей меня, мама…
Омега, по-прежнему закоченевшими пальцами, разрывал землю.
Слезы, потоком лились по его щекам, окропляя землю, разбавляя кровавые следы…
- Мама, ведь рядом с тобой должно быть тепло…ну хоть где-то должно же мне быть тепло…я хотел согреться возле него…а он - нет…он же обещал, мама, он же обещал…я так хотел ему верить…я так хотел быть согретым его теплом…мамочка, ну почему же так мне больно…
Снег сменился дождем. Омега промок насквозь, но все еще продолжал разрывать землю, пока от холода и бессилия не уткнулся плечом в раскопанную землю.
- Прости меня, мой маленький, - положив окровавленные ладони на живот, плакал омега. – Я не достоин… быть твоим папой. Я никчемный, больной, глупый, никому не нужный… разве нужен тебе такой папа, который не нужен никому в этом мире… который даже о себе не может позаботиться… прости меня…
…Стеклянный взгляд омеги видел расплывающиеся силуэты людей, бежавших к нему, прежде, чем закрылись его глаза…
***
Скорая помощь неслась по дорогам, разрывая воем сирены ночную тишину города. Всю дорогу врачи пытались реанимировать омегу. В машине скорой помощи даже Джину не позволили ехать.
За машиной скорой помощи ехали, с таким же воем сирен,машины полиции. ДжиСон, впервые в жизни, плакал, не стесняясь подчинённых. Он не готов был потерять только что обретенного сына. Даже некоторые полицейские, что находились рядом, смахивали непрошенную влагу. Они все знали этого светлого, улыбающегося мальчишку, который так часто приходил к ним, угощая их блюдами, которые сам готовил. Он каждый раз так волновался и переживал, что бы им всё понравилось…
Если бы сейчас на их пути оказался капитан Чон Чонгук, - они бы его разорвали, голыми руками порвали бы на части…
Джин, Чимин и Намджун, так же ехали в машинах полиции.
Джин плакал на плече Намджуна, который еле сдерживался, гладил, успокаивая любимого.
Чимин, стеклянными глазами глядел в окно, зная, что его жизнь сейчас висит на том же волоске, что и жизнь Тэхена. И стоит этой ниточке оборваться для Тэ, Чимин последует за ним, за солнцем, которое последние годы светило и согревало его одинокую жизнь, его сердце...
В клинике их уже ждал Юнги с реанимационной бригадой. Доктор Мин вызвал всех, кто хоть как-то мог помочь, в который раз проклиная свою халатность девятнадцатилетней давности. Обзвонил все клиники, заказывая кровь для переливания, если понадобиться.
Машина скорой подъехала к приёмному покою.
Держись, мой мальчик, ты не можешь уйти. Ты не можешь забрать свет и тепло, которым так щедро делился со всеми нами.
Прости нас, прости, что не смогли… не успели…не увидели… не поняли.
Прости, что наше тепло тебя не смогло согреть, прости, что наш свет не смог осветить твою темноту, отогнать монстров, которые пустили яд в твою голову, выгрызли душу, сломав ребра. Прости, что не научили дышать под толщей боли и слёз.
Мальчик мой, не покидай эту Землю.
Без тебя солнце погаснет, Луна уснет и звезды замёрзнут.
После смерти – жизни нет.
После твоей смерти, мой мальчик – моей жизни нет...