Одержимый

Герман

Марк расхаживает передо мной и что-то бормочет под нос. В нём слишком много функций, которые зачастую активируются в неподходящий момент. Например, сейчас моё воображение подкидывает множество вариантов, как избавиться от него.

— Я сейчас кину в тебя что-нибудь тяжёлое, — предупреждаю спокойным тоном, хотя так и хочется на него наорать.

Все нервы катятся к чертям из-за Регины. Третий адский день без неё. Не знаю, что больше вызывает во мне яростное желание рвать и метать: продолжительное игнорирование с её стороны или же её окружение. Они могут общаться с Региной и получать внимание от неё. Они. Не я.

Моя одержимость ей подобна неизлечимой болезни. Не существует таких обезболевающих, способных унять спазмы в груди. Я целиком зависим от неё, и только она способна унять тяжёлые приступы. Моё персональное лекарство.

— Ты уже отправил одного из парней проследить за обстановкой. Что тебе ещё нужно, чтобы перестать выглядеть, как долбанный сатана? — негодует Марк.

Под моим испепеляющим взглядом он прокашливается и стучит пальцем по виску.

— Дебильный вопрос.

— Именно. Ты знаешь, что мне нужно. Точнее, кто.

— Так забери её оттуда.

— Чтобы она потом вообще меня к себе не подпускала? — усмехаюсь с иронией в голосе.

Вот такой замкнутый круг.

— Когда ты стал переживать о том, что кто-то не захочет контактировать с тобой?

— Это касается только Регины. Остальные меня не волнуют.

Отворачиваюсь к окну, не желая развивать тему дальше. Обсуждать её не хочу, ведь это кажется таким личным и принадлежащим только мне. Тянусь за телефоном и сразу захожу в Telegram с ничтожной надеждой на одно сообщение от неё. Ни-че-го. Пишут все, кроме Регины. До нелепости смешно моё положение. Ещё никогда я не выжидал сообщение от женщин, как верный пёс, ждущий внимание от хозяйки. Теперь моя жизнь стремительно меняется. Вернее, Регина меняет её. Самая болезненная заноза в моём сердце.

Захожу в диалог с ней и замечаю, что она опубликовала историю час назад. Это фотография, на которой Регина в коротком платье, обнажающем стройные ноги, обнимает девушку со светлыми волосами. Твою мать. От одного её вида кровь приливает прямо в член, и сейчас всё смыкается на том, что хочу видеть её прямо сейчас перед собой. Вживую, а не через долбанный телефон. Сколько мелких ублюдков обратило на неё внимание? Вопрос застревает в голове и просверливает огромную дыру. Точно такую же я хочу оставить на их лицах.

— Время? — мой голос звучит еле слышно.

Внутри внезапно поселяется тревожное чувство. Сейчас я должен быть рядом с ней, потому что что-то должно произойти. Может, я повёрнутый параноик, но не могу проигнорировать это.

— Почти семь, а что?

— Поехали.

— Куда?

Я не отвечаю. Молча вылетаю из кабинета, вынуждая ошарашенного помощника гнаться следом. Сейчас я должен быть там.

***

— Если честно сперва показалось,
что тебя оса в одно место ужалила, — задумчиво бормочет Марк, когда до нужного дома остаëтся пару минут. — Я с трудом догнал тебя.

— Сейчас не подходящий момент для демонстрации отсутствия твоего чувства юмора.

— Ты всю дорогу молчишь. Что происходит?

Выдыхаю струю дыма в открытое окно и слегка прищуриваюсь, глядя на него сквозь табачный дым.

— Собираюсь забрать её оттуда.

— Сразу так бы и сказал.

— Я не обязан отчитываться перед тобой, — рявкаю на него. Марк выбрал не то время, чтобы проверить мои нервы на стойкость.

— Приехали, — сообщает водитель.

Мои глаза сканируют представший перед нами дом. Из его окон практически везде сочится яркий свет, а улица наполнена громкой музыкой. Водитель паркуется позади остальных автомобилей и, выбравшись из салона, я сразу же направляюсь к открытой калитке.

Сердце выбивает бешенный ритм от одной мысли, что увижу Регину. Три дня длились бесконечностью. Я чертовски соскучился по своей красавице, и теперь пора убедиться в том, что она в безопасности. Заберу её обратно и только тогда смогу свободно дышать.

Где-то позади дома раздаëтся гогот, разбавленный музыкой. Но нацелен я именно на дом. Стоит проверить сначала его, а потом уже улицу. Быстро обхожу первый этаж, но он пуст. Лестница на второй этаж приводит меня к нескольким дверям. Первые три комнаты оказываются пустыми. Остановившись перед последней, грудь сдавливает от необъяснимой тревоги.

Замираю в дверях. Теперь причина становится ясна. Кровь моментально закипает в венах, когда передо мной предстаёт хорошо знакомый ублюдок, сидящий полуобнажённым верхом на неподвижной Регине. Её разорванное платье валяется на полу, и лишь остатки белья прикрывают части тела, до которых он пока не добрался. Этот урод прикасается к ней. Этот урод пытается её изнасиловать. Он собирается сделать ей больно. В голове молниеносно что-то взрывается, и я не думаю о дальнейших последствиях.

Он не успевает среагировать, когда я подлетаю к нему и с нечеловеческой силой бью кулаком прямо ему в голову. Раздаётся грохот падающего на пол тела и болезненный вопль. Один удар слишком мало для него. Очередные удары приходятся в челюсть, нос и в другие места на лице. Оно постепенно превращается в кровавое месиво. С окровавленных губ слетают крики, но этого мало. Я хочу, чтобы эта тварь сдохла прямо сейчас. Мои кулаки не чувствуют боли. Тяжело дышу от красной пелены, продолжая добивать его. Заплывшие веки закрываются, а слабый вздох слева заставляет меня остановиться.

Медленно поворачиваюсь в сторону кровати, на которой продолжает неподвижно лежать Регина. Её затуманенный взгляд устремлён на потолок.

— Регина...

Оказываюсь возле неё и пытаюсь пальцами нащупать пульс на тонкой шее. Мудак накачал её какой-то дрянью, и неизвестно, как она может подействовать. Широкие зрачки, побелевшие губы. Регина не реагирует ни на что, но потерянный взор продолжает блуждать по потолку.

— Красавица, ты меня слышишь? — негромко спрашиваю, чтобы не вызвать её резкую реакцию. Я ни черта не знаю, как она может повести себя, находясь в таком состоянии. — Тебя никто не обидит больше. Не позволю.

Поглаживаю заледеневшую щёку, пытаясь согреть её, и набираю номер Марка. Тут нужна помощь.

— Да?

— В дом на второй этаж. Быстро.

Сбрасываю трубку и принимаюсь стягивать с себя куртку и пиджак, осторожно оборачивая Регину в свою одежду. Пытаюсь переключить мозг на что-то стороннее, но настырная мысль «если бы я не успел» не отпускает. Бросаю короткий взгляд на пол, где урод неподвижно лежит в луже собственной крови. Я доставлю ему такие мучения, что смерть покажется ему милостью.

— Моргни, если слышишь меня, — смахиваю волосы с лица Регины, но она молчит.

— Чёрт! — в дверях застывает Марк. Он удивлённо осматривает кровавое тело с выбитыми зубами. — Живой?

— Вопросы потом. Разберись со всем тут, а я пока отвезу Регину в больницу. Уёбок напичкал её чем-то.

— Понял.

С Региной на руках быстро покидаю дом, и уже через пару минут машина мчит по ночной трассе. Взгляд прикован к бледному лицу, а руки крепко прижимают Регину к себе. Я попросил включить печку, чтобы согреть её, но полагаю, что дело далеко не в холоде, а в действие ебучего наркотика. Надеюсь, я убил этого гадëныша. Если нет, у него всё ещё впереди. Перед смертью я проведу его по всем кругам ада.

Вздрагиваю от едва ощутимого прикосновения к подбородку. Два сапфира устремлены на меня, и их сияние вот-вот погаснет. Регина скользит пальцем по моему подборку, а затем её рука обессилено падает, а глаза закрываются.